Во всем виноват Айзен!

— Свободу попугаям! Сво-бо-ду по-пу-га-я-ам! — …довольно забавно получается, правда? Юсаги уже битый час орёт на железную дверь своей темницы, а та так и не удосужилась открыться. Ну вот что за напасть! Бедную и несчастную Тсукумэ-сама похитили, обозвали, унизили, да ещё и привязали! К ужасно скрипучему и шаткому стулу… сломать его, что ли, в знак протеста… Погодите-ка! Да это же идея! С хитрой ухмылкой (которая, вопреки всему, всё же довольно-таки мило смотрелась на совсем детском лице Тсукумэ), девушка принялась с усилием раскачиваться туда-сюда на жутко скрипучем деревянном стуле, не забывая при этом кричать о своей совсем скорой мести «Гигантской Ложке-куну», который и привязал её к стулу, при том ещё и недовольно ворча о том, что лучше бы убил столь наглую букашку. Да как он смеет! Рост Юсаги-сама просто удивителен и прекрасен! И она совсем не мелкая! Она компактная! И вообще, Юсаги всё ещё растёт и она обязательно будет пить то противное молоко, есть сырки и висеть на турнике, как сушёная рыбка, чтобы показать всем им, где раки зимуют! Особенно Куросаки, этой заразе рыжей! Наверняка знал, что бедную-несчастную Юсаги-сама похищают, и ничего не сделал! Но план побега и последующего избиения синигами ложкой (желательно деревянной а не этим ужасно высоким грубияном в капюшоне — она же не дотянется!) не исполнишь, когда ты крепко привязана к порядком надоевшему своим натужным скрипом стулу, который, мало того, что отбил всё, что можно и нельзя, так ещё и всё никак не хотел поддаваться той жгучей ярости и отчаянию Тсукумэ, с которым она раскачивалась на нём же. Вот же сволочь деревянная! Был, конечно, ещё один способ освобождения сырых и угнетённых, но не факт, что сама девушка не пострадает после этого. Попробовать, конечно, стоило. За неимением иных вариантов (кроме тех, где она неожиданно вырастает на добрых тридцать сантиметров вверх, обрастает мышцами похлеще всяких там бодибилдеров, и идёт крушить всех и вся на своём пути, аки чёртов Халк), Юсаги со всей силы сжимает зубы и, зажмурив глаза, кидается с бедным стулом прямиком в холодные объятия стены. И при близком контакте с оной — мигом отключается от пережитого стресса, не успев почувствовать даже толики той боли, которая её ожидала от столь резкого столкновения. Повезло.