Ради тебя

Полет Солнце купало в благости Нагорье Арати, согревая холодные северные ветра, рвавшиеся на его просторы, обращая опасных врагов в союзников, вращавших силою своей огромные жернова мельниц. Когда-то это была земля людей, последним самым ярким их потомком   был Андуин Лотар, наставник Вариана, чье имя Ло’Гош дал сыну. Исчезнувший народ, потерявший свои корни… Много в истории человеческих королевств темных пятен, страшных ран, того, что хотелось бы забыть, и того, во что с трудом верилось. Скольких лишились люди земель, сколько погибло и пленено детей. И не видно потерям конца. Да, есть и хорошее, но часто цена таких побед непомерна. Тяжесть расставания со Скаем, Роттаром и Аликом была поистине непередаваемой. Ле будто теряла каждого из них. Страх больше не увидеть друзей заставлял слезы застилать глаза, а сердце сжиматься. — Это ведь мой долг! — не могла успокоиться жрица. — Почему? Почему вы должны рисковать? Скай улыбнулся, глядя на мечущуюся Ле, его руки остановили жрицу на очередном круге, которые выписывала молодая женщина, и крепко обняли. — Ты и так достаточно сделала, Мышка, ты выжила! Лучшего ответа на твой вопрос не найти. И к тому же ты никогда не умела толкать речи и быть в центре внимания, а я, как ты понимаешь, для этого рожден. И ты обещала! — Болтун! — насупилась жрица. — Ты… приедешь когда-нибудь? — Да, — он сказал это твердо, уверенно, без сомнения. — Ты обещаешь беречь себя и этих двух оболтусов? — Ле крепко обняла Ская. — Это еще вопрос, кто кого беречь будет! — расплылся в улыбке Алик, а улыбался гном редко. Она обняла каждого, каждому подарила частичку Света, которого в душе вдруг стало вдосталь. Всадники тронулись, но паладин вдруг осадил лошадь и вернулся обратно к отряду. — Дай мне голубя! — его рука указала на крохотную золотую птичку на поясе. Ле удивленно округлила глаза, но подчинилась. Золотая птаха Света перекочевала в ладонь Ская, которой он, отдав честь, махнул на прощание. После случившегося в Таллоке у Ле только и остались из прошлой жизни что этот голубок и кольцо короля. Посох ее был уничтожен еще тогда, в порту, сгинув под копытами демонов и в огне пожаров. И вот с  гиканьем трое всадников понеслись на запад, а отряд гномов, дворфов, охотника Давриша и друида Истиары, Ле, Серга и маленького Сильвера направился на юг к входу в 'тайное метро' Идти пришлось пешком, но недолго, уже к обеду они достигли величественных скал, чьи склоны скатывались прямо к реке, несущей свои воды в Забытое море. Темная ткань скрыла от глаз девушки-лекаря, эльфа — охотника, Ле и Серга мир, заставив их идти, держась за веревки, но едва под ногами зашуршали камни и почувствовался уклон, повязки сняли. Сильвер же, которого на время перехода с завязанными глазами взял на руки один из самых крупных гномов, наотрез отказался возвращаться и с упоением копался и дергал розоватую бороду своего носильщика, пока не уснул. Темнота пещеры была разбавлена редкими синеватыми магическими факелами, гномы хорошо ориентировались под землей и без них, а вот остальным это помогало не спотыкаться на каждом шагу. Разве что ночным эльфам повезло чуть больше. Спуск был долгим, но, что удивительно, воздух не был спертым, дышалось вполне приемлемо для глубоких пещер. Ле переживала за Сильвера, но сын спал на руках, то у нее, то у Серга и не подавал признаков беспокойства. Низкие каменные своды и полы были выровнены, проход хоть и неширокий, но не грозил поцарапать локти. — Мы уже идем под рекой, — нарушила молчание друид. — Да, — кивнул один из провожатых, а надо отметить, что не весь отряд отправился сопровождать путников. Лишь трое гномов были вместе с ними. Калегран и остальной отряд остались в Арати. — Я чувствую ее силу, заточенную в скалах мощь, — девушка вдруг улыбнулась. Высокая эльфийка подняла пальцы и коснулась свода тоннеля. — Как будто питаешься силой, — девушка блаженно вздохнула. Глаза ее, потускневшие после схватки с Ордынцами, вспыхнули голубоватым сиянием. — Вот ведь бесстыжее племя, везде ему природа помогает, — дружелюбно пробурчал один из гномов. — Дав, ты как? — обратилась к Давришу Истиара. Для охотника терять питомца все равно, что родственника близкого. Змей жил при эльфе более десяти лет. Тот приручил его крошечкой, воспитывал, защищал. И теперь разрушенная связь не скоро даст возможность опять собраться с силами для того, чтобы начать все заново. — Жить буду, — голос эльфа, обычно отличающийся мелодичностью, был сипл и низок. — Мне жаль, что мы не смогли ему помочь. Он погиб не напрасно. Как воин, — горестно вздохнув, будто попросила прощения жрица. — Я не виню вас. Это бой и это жизнь! — Эх, питомцы, — один из гномов покачал головой. — Жалко их! Мне вот отец говорил, что лучшие питомцы —и  механическая курица и бочонок эля. Давриш тихо зарычал, но гному хоть бы что. — Нет, серьезно. Не умрет, не предаст. Главное, запасы топлива перед выходом пополнять. — Мы всё поняли, — в голосе Серга послышалась улыбка. Гномы тактом не отличаются, то рост им не нравится, то вес… А главное, язык у них без костей да с моторчиком. *** Грифонов, поблескивающих золотистым оперением, готовили к скорому вылету: мастер крепил седла и сумы, наставлял птиц, а те тянули к нему острые загнутые крючком клювы и тыкались, как ласковые щенята, огромными головами в плечо. Безумно голубое чистое небо манило простором и свободой. Скай любил летать. Мальчишкой он завидовал драконам, тем, кому и так принадлежала честь созидания, честь хранить землю, и в награду за их труд им даровано целое небо и крылья. Однажды его отряд занесло в Дарнас, чтобы с подкреплением выдвинуться к горе Хиджал. И Скай, конечно же,  схлестнулся с новичками, как ни странно, подобное поведение, хоть и предполагает определенную ломку и привыкание к шуточкам и подколам, но сплачивает гораздо быстрее, либо разводит навсегда. Но грусть в том, что молодой Скай склонен был к авантюрам и поспорил он с пришлым следопытом, что спрыгнет с великого Дарнасского Древа. Отряд возмущался, лидер заявил, что Скай вылетит из состава быстрее, чем дойдет до края ветвистой кроны, где и расположился великий город. И все же отступить теперь — струсить. Пусть и придется искать другой отряд. Для паладина прыжок с Древа выглядел приблизительно так: он камнем летит вниз и лишь в самом конце использует щит для спасения своей жизни. Разумеется, это было глупостью и бесполезной тратой огромной магической энергии, риск, но спор есть спор. И вот паладин стоит у самого края и смотрит вниз, где за густым туманом плещутся океанские волны, омывая гигантские корни. И вот он уже делает шаг, помолившись всем богам и отругав себя за глупость… И уже летит… Только обращается вдруг легким перышком, которое кружит и мягко-мягко опускается, а рядом с ним парит Ле. Он был поражен, но доверился молоденькой жрице, его рука сжала тонкие пальцы,  так они и летели вниз, пронзая толстый пух облаков. В конце концов, когда внизу показались сине-черные воды океана, Скай по-детски раскинул руки и издал радостный вопль. То ощущение пусть и слегка зависимого полета было восхитительным. Его не с чем было сравнить, до момента, пока не понял паладин, что даже стоя на земле, его душа способна парить, если Лейна рядом… Роттар, не любивший открывать чужим душу, ненавидел лезть с этим к другим, но паладин был не просто лидером отряда, он был другом. Маг понимал, у них нет четкого плана и летят они в полную неизвестность. Астера не простой враг, он может переломать им хребты до того, как они смогут вывести его на чистую воду. Паладин же, вместо принятия важных решений и трезвого осмысления ситуации, сидел на бревне служившем лавочкой для ожидавших вылета, и смотрел прямо перед собой. С момента, когда группа с жрицей скрылась из поля зрения всадников, лицо Ская становилось все мрачнее. Чувствовал маг, что сердце паладина металось между желанием быть с ней и прямо противоположным — уйти как можно дальше. Налетевший порыв ветра закрутил опавшие листья под ногами, ветер же подгонял мага в спину, заставляя сделать шаг к паладину. — Знаешь, женщины — особые существа. Не берусь говорить за всех, но они способны полюбить того, кто рядом, кто поддерживает и заботиться о них. Ей и королю вместе не быть, но ты еще можешь попытаться. Скай долго молчал, наблюдая за тем, как грифоны, поднявшись в воздух из гнезд, взмахивая сильными крыльями, опустились на площадку. — Она не такая, а я не тот, кто ей нужен. Повисло долгое молчание. Магу было важно знать, что друг не изменит своего решения. — Тогда у нас важный заказ от самого Верховного Мага, — хлопнул по колену Роттар. — Каков план? — Ты как-то обмолвился про Астиса, телохранителя. Расскажи, что ты знаешь о нем, — вот теперь паладин стал тем, к кому Роттар привык и на кого мог положиться. *** Ле и не верила, что когда-нибудь увидит Болотину снова. Удивительно, но из подземелья они вышли недалеко от побережья. Сам выход прошел в темноте из-за повязок, но ушли они недалеко, возможно, вход в тайное метро скрывала магия, но ее колебаний Ле не чувствовала. Болотина была такой, какой жрица ее помнила с детства, и оттого ей хотелось расплакаться от счастья. Легкая дымка парила над болотом, папоротники и большие раскидистые деревья застыли в теплом мареве, шедшем от болот, рек и речушек. — Дом… Сильвер проснулся, его ладошка потянулась к матери и тронула ее за щеку, будто утешая. — Ну, что ж! Удачи вам, —  гномы-провожатые поклонились и исчезли за камнями.  — Удивительный народ, — задумчиво произнесла друид. — Честный, — вполне серьезно заметил Серг. —  Одни гномы никогда не нарушали клятв и обещаний. Если говорили нет, значит, нет. Поэтому, их слову можно верить. Ле удивленно воззрилась на телохранителя. Кажется, у простого и понятного Серга есть свои истории, которыми он еще не поделился. Хотя она заметила, что солдат частенько рассказывает Сильверу какие-то важные вещи, сам им улыбаясь и сам же над ним грустя. Здесь, на родной земле, Ле казалось, что и судьба к ним теперь будет добрее. — Мы должны разведать, что дома у ваших родителей и… — начала было друид. — Они не сдадут меня! — чуть резковато оборвала девушку Ле. — Вы верите родным, но лучше перепроверить, — мягко заметил Давриш. — И это приказ Ская! — Я не буду спорить с вами. В конце концов, безопасность сына для меня сейчас важнее всего, — Ле вздохнула и устало опустилась на землю, привалившись спиной к теплому камню. — Вам надо поесть, — засуетился Серг. — Спасибо, — жрица еще не оправилась после битвы, и хотя физически она не пострадала почти, но сил, после обретения Света, стало очень мало, и накапливались они медленно, точно пытались наполнить какой-то бездонный чан. — Мы пойдем на разведку! К вечеру вернемся, надеюсь, с хорошими новостями, — Истиара топнула ногой. И через мгновение Ле с восторгом, даже несмотря на усталость, взирала на стоявшего перед ней большого оленя с крохотными рожками, пятнистой шкурой и опушкой у самых копыт. Давриш, не долго думая, запрыгнул на спину удивительному животному, и мощный красавец понесся, обгоняя ветер и через мгновение скрылся среди камней. *** — Я все думаю, как же мы сможем попасть в Пандарию, ведь туда надо либо плыть, либо использовать магию, — Серг достал обернутые в тряпье куски хлеба и сыра. — Скай поведал мне, у кого можно купить камень перемещений, нам придется добраться до Пиратской бухты, а там можно найти все, — Ле приняла из рук солдата кусок хлеба. — А как же… — Деньги? — Ле улыбнулась. Потянув цепочку, она показала кольцо, висевшее на шее. Все что пережило  — Его подарил мне король в день помолвки, это не просто золото и самоцвет, но еще и артефакт. Бесполезный, конечно, но любая модница за него на орка пойдет без оружия — он создает иллюзии платьев и украшений таких, каких только пожелает хозяйка. Стоит камня перемещений и не одного. — Но это же подарок… — смутился Серг. — Вряд ли жизнь твоя, моя и Сильвера дешевле этого кольца. Старый солдат кивнул. Сыр, сушеное мясо и несколько порций сотворенного Роттаром деликатеса, который вскоре должен был исчезнуть, если его не съесть расположились на камне, поджидая голодных путников. Накормив малыша и убедившись, что он, довольно причмокивая, спит, Ле тоже прикорнула. Серг же достал оружие и, опершись на меч, уставился вдаль, туда, где в сизом тумане тихо шелестело волнами Теплое море. *** Топот копыт разбудил Ле, заставил Серга вскочить и одним прыжком оказаться возле своих подзащитных. Женщина напряглась, готовая обратиться тьмой, солдат поднял меч. В этот момент из-за скал показался олень и… Ле замерла прижав ладонь к губам. — Папа! Седовласый мужчина спрыгнул на землю, не дождавшись, когда друид остановится, и побежал к жрице. Ле протянула руки к мужчине и через мгновение оказалась в его объятиях. — Лейна, дочка, сокровище мое, радость моя…- прижав дочь к груди, он всхлипывал, натужно дышал, пытаясь справиться с чувствами, мозолистые ладони скользили по белым волосам. Отпрянув на мгновение, он отступил, глаза его забегали, осматривая молодую женщину. — Все хорошо, все хорошо, все поправимо. Ты дома! — шептал он, как молитву. — Больше никто не посмеет обидеть тебя! — и Ле снова оказалась в крепких родных объятьях. Идиллия была нарушена возмущенным писком: Сильвер, аккуратно завернутый в плащ и спрятанный между  камнями, завозился и потребовал маму. Ле наклонилась и достала громко возмущающийся сверток. — Это твой внук, папа, — по щекам женщины побежали слезы. — Сильвер. Пожалуй, для солдата пережившего много потерь и не одну войну было уже с лихвой впечатлений, и он, уткнувшись лицом в ладони, тихо заплакал.