Мой плохой парень

Три распитые бутылки бурбона, затянувшийся разговор об идеальном младшем брате с его добродетелями, и — вуаля! — Деймон и думать забыл, что не так давно грозился отправиться на убийство одного из самых древнейших вампиров планеты. — Нет, ну согласись: Стефан более подходящая партия для Елены, — еле ворочая языком бормочет Деймон; он лежит на левом боку, подложив левую руку под голову, черные, словно смоль, волосы беспорядочно разметаны по лбу; глаза-льдинки испытующе глядят на меня из-под густых бровей. «Так, походу разговор о наболевшем не закончен». Укладываюсь поудобнее на бок, копируя позу Деймона, и утыкаюсь в него внимательным взглядом, готовясь слушать дальше. — С этим его «не навреди ближнему своему», «будь человечнее, Деймон», «я внушаю белкам не чувствовать боль, когда пью их кровь», — не без раздражения передразнивает он брата и закатывает глаза. — Кстати, если бы не твой новоиспеченный дружок Клаус, — он показывает указательным пальцем на меня, но я моментально его перебиваю. — Клаус мне не друг, — не соглашаюсь и морщусь, вспоминая недавнее «гостеприимство» вышеупомянутого гибрида. — Да ну? — саркастично произносит Сальваторе-старший, изображая удивление. — Разве не ты предлагала Блондиночке покувыркаться с ним? Спустить пар, снять напряжение и все такое, — перечисляет он с издевкой, а я никак не могу перестать думать о том, что порой у Елены Гилберт слишком длинный язычок. — Не то чтобы я был против секса для разрядки, сам как-то прибегал к такому трюку с одной из Майклсон, — в этот момент на лице Деймона появляется самовлюбленная улыбка, свидетельствующая о его гордости за свои успехи в амурных делах, — но это же Клаус. Клаус, черт бы его побрал, Майклсон! — значительно повторяет он, словно пытаясь донести весь ужас и безумие такого расклада, но потом, должно быть для пущей достоверности, продолжает: — Чеканутый на всю голову гибрид! Но я уже не слушаю его. Всем моим вниманием завладевает лишь одна единственная мысль, пронесшаяся, точно ураган, в голове, вытесняя все прочие мысли. — Ребекка? Ты спал с Ребеккой? — вопрошаю, не веря своим ушам, и приподнимаюсь на локте от удивления. — О Господи, Деймон, есть хоть одна девушка из моих знакомых, с которой ты не успел переспать? — негодую, припоминая, что, будучи холостяком, этот горе-ловелас имел недолгую интрижку с Кэролайн. — Ты, — молниеносно изрекает вампир. — Но увы, крошка, ты опоздала. Теперь Сальваторе-экспресс занят другим рейсом. Твой поезд ушел. Ту-у-у, ту-у-у, — тянет он, копируя гудок, и двигает рукой, согнутой в локте, изображая движение поезда. — Боже, что ты несешь? «Сальваторе-экспресс»? Серьезно? — изгибаю бровь и плотнее сжимаю губы, чтобы не рассмеяться от услышанной белиберды. Еще несколько секунд вампир довольно лыбится, но затем вспоминает былую тему беседы. — Так вот, — произносит он философски, возвращая разговор в прежнее русло. — Если бы мистер Заноза в заднице не появился в Мистик-Фоллс, возможно, мы до сих пор лицезрели бы эту приторно-милую парочку, а-ля: «Ты любовь всей моей жизни и без тебя весь мир мне не мил», — он нарочито изменяет голос до противно-писклявого и корчит лицо так, будто его сейчас стошнит. — Какое вообще Клаус имеет отношение к разрыву Елены и Стефана? — никак не могу взять в толк. — Ну, это очень долгая история, — отвечает Деймон сквозь зевоту. — Я поведаю тебе ее в другой раз, а сейчас давай баиньки? — Его губы вздрагивают в легкой усталой улыбке, и он прикрывает глаза. Бросаю взгляд на часы: без двадцати десять. Так себе время для сна. Однако предпочитаю не спорить: после такого количества алкоголя Деймону не помешает хорошенько проспаться. — Ты прав, пожалуй, мне пора возвращаться, — соглашаюсь и порываюсь встать с кровати, но вампир тут же открывает глаза и накрывает меня своей рукой, не позволяя этого сделать. — Ты что, оставишь меня одного в таком состоянии? — говорит он, обиженно оттопырив губу и состроив грустную физиономию. — Возможно, то, что я тебе сейчас скажу, шокирует тебя, но пора столкнуться с реальностью, Деймон: ты уже взрослый самодостаточный мужчина, который в состоянии сам о себе позаботиться. — Я уже говорил тебе, что ты бессердечная стерва? — хмыкает Деймон в ответ, и уголок его рта слегка приподнимается в усмешке. — Да, что-то такое припоминаю, — задумчиво прищуриваю глаза, силясь сохранить серьезное выражение лица. — Разве ты не в курсе, что меня нельзя оставлять без присмотра в плохом настроении? Злой и страшный вампир, помнишь? — спрашивает он, состроив очередную гримасу. — Я ведь могу не ограничиться спиртным, и тогда Оливье будет не единственной жертвой на сегодня… — Оливер. Его зовут Оливер, — поправляю Деймона, но маска невозмутимости, державшаяся еще секунду назад на моем лице, рушится, и губы трогает улыбка. — Да хоть Али-Баба, какая к черту разница! — И знаешь, шантажировать друзей — это плохо, — произношу поучительным тоном, а треклятая улыбка никак не желает сходить с лица. — О да, я очень плохой, — оживленно подхватывает вампир, на его губах играет самодовольная ухмылка. — Накажешь меня? — интересуется он, и игриво двигает бровями вверх-вниз. — Какой же все-таки ты придурок! — толкаю его в плечо, смеясь. — Спи уже. — Зануда, — разочарованно вздыхает Деймон; он приоткрывает рот, должно быть желая добавить еще что-нибудь остроумное, но чары Морфея оказываются сильнее. Полусонно причмокнув, вампир медленно опускает веки и закрывает глаза. Его рука все еще покоится на моем боку, поэтому я решаю дождаться, когда он окончательно уснет, а потом уж совершить свой грандиозный побег. Тянусь за телефоном, чтобы хоть как-то скоротать время, попутно слушая, как сердцебиение друга замедляется, а дыхание становится реже и тише. «Ну-мс, посмотрим, что вы там настрочили», — думаю, открывая папку входящих сообщений. Елена: «Ты куда пропала?» Елена: «Где ты?» Елена: «У тебя все нормально? Перезвони». Елена: «Не хочу показаться параноиком или прилипалой, но твое молчание меня пугает». Елена: «Деймон сказал, что ты с Колом. Не знаю, о чем вы только оба думали. Позвони мне». Елена: «Эбби, с тобой все в порядке? Я волнуюсь». Кэролайн: «Надеюсь, ты проводишь незабываемую ночку с Колом (подмигивающий смайл), но Елена вот-вот начнет рвать на себе волосы, поэтому обязательно перезвони, как появится возможность». — О, «незабываемая» — это не то слово, — иронично произношу и поспешно бросаю взгляд на Деймона. Никаких признаков, что услышал меня. Должно быть, наконец уснул. Глядя на то, как стосемидесятилетний вампир пускает слюнки на подушку, мои губы против воли растягиваются в улыбке, а в голове моментально зреет план «мести» за недавнюю фотографию, сделанную им без моего ведома. Быстренько закрываю папку с сообщениями, включаю фронтальную камеру, и так, чтобы мы оба вместились в кадр, делаю снимок, предварительно скорчив рожицу так, как делал это Деймон. Остается лишь один небольшой штришок: установить фото в телефоне Деймона. Оглядываюсь в поисках сего устройства. Кровать, прикроватные тумбочки, журнальный столик — нигде нет. Должно быть, мобильник остался в его брюках. Проскальзываю рукой в один карман, затем во второй — пусто. Осторожно, чтобы не разбудить спящего, приподнимаюсь на одной руке, а другой начинаю обшаривать задние карманы Деймона, и когда в одном из них мне удается обнаружить то, что искала, слышится голос: — Упругие, да? — Что? — растерянно переспрашиваю, одёргивая руку от его брюк, точно от огня, но вампир с легкостью перехватывает меня за запястье и отводит его в сторону, отчего я теряю равновесие и валюсь вперед, на него. — Прекращай меня лапать, — полусонно лепечет Деймон мне в лицо; его правый уголок рта снова ползет вверх. — У меня, вообще-то, есть девушка, — говорит он, а затем хмурится и через секунду задумчиво прибавляет: — Вроде бы. Хотя кто знает, возможно, пора менять статус на «все сложно». — Не начинай, пожалуйста. Никуда Елена от тебя не денется. Но тебе пора завязывать так делать, — бросаю весьма выразительный взгляд, намекая, что наши лица вновь находятся на неприличном расстоянии — всего в каких-то дюймах. — Отчего же? Боишься возбудиться и не сдержаться? Впрочем, я тебя не виню, перед таким восхитительным телом сложно устоять. — О, ты в курсе, что у тебя невероятно высокое самомнение? — Ага. — И отвечая на твой вопрос: нет, я не боюсь, потому что ты ни капельки меня не привлекаешь. — Прямо ни капельки? Уверена? — насмешливо переспрашивает Деймон, прожигая меня дьявольски хитрым взглядом, и я даже не успеваю среагировать, как мы меняемся местами: я оказываюсь прижата спиной к кровати, а он, удерживаясь на локтях, нависает сверху. — Всё еще ничего не чувствуешь? — вкрадчиво шепчет Деймон; он медленно склоняется, при этом глядя откровенно сексуальным взглядом, и, кажется, не собирается останавливаться. Его губы уже практически касаются моих, я чувствую его теплое хмельное дыхание, но все же не выдерживаю, выставляя руку вперед. Я упираюсь ладонью ему в грудь и не позволяю придвинуться ближе. — Так, знаешь, что? Мне кажется, наши дружеские отношения начинают приобретать странный неправильный оттенок. — Просто признай, что хочешь меня, — не унимается Деймон, слегка покачивая головой и натягивая фирменную ухмылку, а-ля: «Я сексуален, превосходен и всегда прав». — Просто заткнись и не неси чепухи. — Я перекладываю ладонь с его груди на лицо, закрывая его наглую физиономию растопыренной пятерней, и шутливо отталкиваю от себя. Деймон плюхается рядом в форме звездочки: руки раскинуты в стороны, ноги врозь. И пока он с видом мыслителя пялится в потолок, я поднимаюсь с кровати. — Неужели обязательно постоянно доказывать свою крутость и непревзойдённость? — бросаю негодующий взгляд на друга, но тот продолжает увлеченно рассматривать потолок. Безусловно, я симпатизирую Деймону, но временами, как сейчас, он ведет себя, как настоящий засранец, и жутко бесит. Хочется надрать ему (да, упругий!) зад! — Порой ты такой невыносимый и… странный, — заключаю, забирая телефон с постели и укладывая его в передний карман джинсов. — Разве это и не привлекает больше всего? Быть обычным — это же так скучно. Странные всегда запоминаются. Взять к примеру «Алису в Стране чудес»: кого ты предпочтешь в этом произведении? Алису? Нет, не думаю. Сердце и душу покоряют такие персонажи, как Шляпник, Чеширский кот. А все почему? Да потому что они безумны, необычны и индивидуальны. Никогда не задумывалась, почему люди так парятся из-за своей индивидуальности? — Боже, да бурбон превращает тебя в философа! — Смейся сколько хочешь, но мы оба знаем, что нравлюсь я тебе, потому что я неповторимый. — Неповторимый болван. — Но ты не отрицаешь, что я тебе нравлюсь. — Он наконец отрывает взгляд от потолка и с хитрым прищуром смотрит на меня, словно подловил на вранье. — Но я и не говорю, что это так, — парирую, вскидывая брови. — И вообще мне пора. Теперь уже точно, — настойчиво добавляю, замечая, как рот Деймона приоткрылся для очередного возражения. Когда я вхожу в комнату общежития, Елена и Кэролайн синхронно, словно весь вечер репетировали эти движения, подрываются с кроватей и мчатся мне навстречу. — Слава богу, ты вернулась! — с облегчением вздыхает Елена и, не в силах сдержать своих чувств, крепко обхватывает меня за плечи и обнимает. Через плечо подруги я вижу обеспокоенное лицо Кэролайн: светлые тонкие бровки приподняты вверх, а между ними, над переносицей, залегают беспокойные складочки. Хоть она и не показала своего волнения в SMS, но смутные мысли несомненно роились в её светлой головушке. Теперь я это четко осознаю. От вида таких встревоженных, переживающих и радующихся моему возвращению подруг стена, которую я воздвигла, силясь не думать о случившемся, дает трещину. Эмоции разом заполняют меня. Тот страх, что я испытала, когда думала, что яд Клауса прикончит меня, и я умру, так и не успев познать настоящую жизнь, та боль и обида от предательства Кола, и в конечном счете облегчение и радость оказаться дома рядом с Еленой и Кэролайн. Я обнимаю Елену в ответ, чувствуя, как мои щеки становятся мокрыми от неконтролируемых слёз. Кэролайн тут же соображает, что что-то не так, и наши объятия становятся массовыми. А когда мне удается успокоиться, я рассказываю им все как на духу, от знакомства с Ребеккой до побега из подземелья Майклсонов. Еще долгие часы мне приходится объяснять подругам, что до обращения в вампира я была ведьмой и почему не распространялась об этом, а они в свою очередь пытаются меня успокоить. Кэролайн обещает, что поговорит с Клаусом и не позволит тронуть и пальцем мою сестру, а Елена неугомонно твердит, что они с Деймоном найдут решения. Засыпаем мы все втроем на одной кровати. И этой ночью я сплю как никогда крепко. Выговорившись, на душе становится легче, словно я избавилась от какого-то груза, тяготившего меня последнее время.