________________________________________
Микки вернулся на работу, и на данный момент поднимался в лифте на седьмой этаж, чтобы встретится с Паулой, помощницей менеджера. Он застал ее за разговором с одним из своих коллег, на что отреагировал недовольно. — Да, — позвал он ее, и голова девушки резко повернулась в сторону Микки. — Мои дети вели себя тихо, да? — Ну, как могли. Микки нахмурился. — Черт возьми, что это значит? — За двадцать минут до вашего приезда заходил ваш муж, чтобы забрать их. Микки не мог поверить собственным ушам, иначе бы ему пришлось проверить собственный слух. — Нет, он не мог, — ответил он ей. — Йен дома. Я попросил его остаться дома и отдохнуть… — Он сказал мне, что чувствует себя намного лучше, — искренне недоумевая, ответила Паула, — а потом он сообщил, что должен забрать детей, так чтобы вы не переживали по этому поводу. Микки судорожно провел руками по волосам, прежде чем попробовать устоять на ногах, потому что его Вселенная, его микрокосмос вот-вот взорвется из-за той ошибки, которую та совершила. Микки потребовалось очень много усилий, чтобы сохранить самообладание; эта женщина отдала двух ребятишек какому-то незнакомцу, который выглядел как Йен и теперь Микки будет чертовски трудно найти их. Он сделал глубокий вдох и повернулся лицом к Пауле. — Он хотя бы сообщил, куда отвезет их? На чем он приехал? — Я, эм, не… — Я хочу, чтобы ты хоть что-то сообщила мне, Паула. Мне нужно знать, где мои дети и как это так они ушли с кем-то, кто вовсе не их отец! Паула положила руки на плечи Микки, пытаясь его успокоить, но волнение не отступало, а лишь усиливалось. — Я уверена, что он далеко не успел уйти, — попыталась объяснить Паула. — Я постараюсь найти его как можно быстрее. — Да, блядь, сделай уж что-нибудь, — досадливо и грубо рявкнул Микки. Паула отступила назад и нажала на кнопку гарнитуры в ухе, пока Микки бесцельно ходил из стороны в сторону, а руки его тряслись от осознания, что в руках незнакомца — убийцы, — оказались Айзек и Макс. Йен был прав; Микки не должен был оставлять их с малознакомой тетей. Паула перестала казаться надежным человеком, особенно сейчас. Однако все его мысли, переживания, все было вне пределов этой комнаты. Он думал об Айзеке, Максе — своих детях, его основе, его центре вселенной — и том, чем сейчас они вероятно могли заниматься. Микки спрашивал неоднократно самого себя, что будет если один из них пострадает или умрет, истекающим кровью, у него на руках; он надеялся и умолял, чтобы эти видения и мысли никогда не воплотились в жизнь. После утреннего происшествия с машиной, Микки надеялся увидеть их живыми, пусть даже и не невредимыми. Волнение и страх внезапно накрыли Микки с головой, так что он больше не смог сдерживать слез.________________________________________
Макс и Айзек сидели на заднем сидении угнанной машины, их рты заклеены скотчем и лица раскраснелись. Если бы они знали, что это был Джером, который решил притворится Йеном и обещал отвести к Микки, они бы не встали с пола, а продолжили смотреть мультик, как до приезда Валески. Однако теперь было слишком поздно менять что-то. Джером отвез их на несколько миль от места работы Микки Бог знает куда, лишь бы полицейские или кто-нибудь из представителей власти не смог узнать его. В течении трех недель он уже скитался по Восточной части США, после того, как потерял полтора года, находясь в стенах психиатрической клиники. Его жизнь и так складывалась неплохо, но стало бы намного лучше, если бы он урвал кусочек того, что получил его брат-близнец в Чикаго, штате Иллинойс. И вот как Айзек и Макс оказались здесь. Джером ненавидел свою жизнь до этого момента и сейчас он был готов все изменить так или иначе. Джером осторожно выехал на шоссе, осматриваясь по сторонам каждые пару секунд. Люди, которые часто смотрели новости или те, кто стал очевидцем его преступлений, могли его заметить и будь он проклят, если кто-то на этом безлюдном участке дороге сможет его остановить и упрятать обратно в Нью-Йоркской клинике. Впереди был небольшой затор, но вряд ли это могло бы ему помешать. Айзек, сидящий позади, заревел, как и его старший брат. Они хотели вернуться к родителям, однако у них не было ни малейшей возможности сбежать или хоть как-то отдать отпор. Убийца сидел в футе от них, и он ничего не мог сделать с детьми, даже если бы хотел. Джером повернул голову назад, чтобы получше разглядеть детей. — Ой, что это за шум? — он потянул руку к Максу, который заметно дернулся при виде руки Джерома. Валеска усмехнулся. — Ну же, не переживай. Мы уедем от сюда. Макс попытался промычать что-то, но из-за приклеенной ко рту изоленты Джером ни слова не смог разобрать. Он вопросительно поднял брови вверх, пытаясь понять, о чем говорит мальчик. — Что это, дорогой? — прошипел в их сторону он, прежде чем снова переключить все внимание на дорогу. — Хочешь узнать почему папа не купил вам игрушку и мороженное, а? — предположил он, прежде чем до упора выжать сцепление и схватится двумя руками руль и тихо добавить: — Это должно заткнуть вас двоих. Как только на светофоре шоссе загорелся красный, он остановил машину и достал телефон, снова перечитывая домашний адрес Йена, который добавил в заметки, когда сумел отследить местонахождение сигнала телефона Йена. Он стал всего на один шаг ближе к встрече со своим братом и ему следовало бы подобрать для этого самое удачное место.________________________________________
Фиона быстро открыла дверь и поприветствовала своего младшего брата объятьями, практически сразу после того, как Йен постучал в дверь. — Ну привет, незнакомец, — поприветствовала она. — Не видела тебя с твоего дня рождения. Йен пожал плечами и улыбнулся. — Слишком много всего навалилось в последние дни. — Ну, заходи, — пригласила Фиона, отходя в сторону и позволяя Йену войти внутрь. — Ты голоден? — Нет, я, хм, успел перекусить перед выходом, — неуверенно произнес Йен, вспоминая движущийся автомобиль с детьми. — До того, как отправился на работу, — нехотя закончил он. Он уселся на диван, и Фиона, подозревая что нечто серьезное все-таки произошло в жизни Йена, поставила руки на бедра, мысленно готовясь к худшему. — Что за особая причина, заставила тебя приехать сюда? — спросила она, обходя диван, чтобы устроиться рядом с братом. Однако прежде чем Йен успел ответить, они услышали, как открылась задняя дверь. К счастью, Фрэнк был пьян в стельку, собственно, как и всегда. Он действительно стал выглядеть чуточку лучше, чем в последний раз, когда Йен видел его и это было странно, будто бы тот решил разбогатеть, поспорив с кем-то на кругленькую сумму. И все-таки в доме Галлагеров были вещи, которые никогда не менялись. — Вы не представляете, какая занятная потасовка была рядом с «Алиби» сегодня, — начал Фрэнк, направляясь в сторону гостиной. — Ну и бордель они там устроили, при взгляде на виновницу разгрома, сразу появляется тяжелый зуд в штанах. Фиона закатила глаза, а Йен попытался подавить смешок. — Он все еще здесь ошивается? — прошептал Йен. — К сожалению, да, — ответила Фиона. — Он отказывается идти в приют для бездомных или в пансионат для стариков. — Эй, я все слышу, — крикнул Фрэнк с трудом доходя до кресла в углу комнаты. — Вот то, что я не могу понять так это то, что вы двое забыли здесь, ведь это мой дом. Я король этого замка… — В таком случае кто до сих пор оплачивает счета за воду? — скептично спросила Фиона, складывая руки в защитном жесте. Противостояние между Фионой и Фрэнком никогда не заканчивалось, особенно стоит им столкнуться под крышей дома. Йен иногда в такие моменты думал, что Фиона святая, ведь Фрэнк вел себя как полный мудак. Йен на мгновение абстрагировался от реальности, и вдруг внезапно вспомнил причину своего визита в старый дом Галлагеров. — На самом деле мне нужно поговорить с тобой, Фрэнк, — громко произнес он, чтобы все в комнате об этом услышали. Фрэнк несколько опешил из-за внезапного желания Йена поговорить с ним, он откинулся на спинку кресла и перекинул ногу на ногу, оставляя глаза и уши открытыми. — Ну, и что за спешка? — насмешливо спросил он. Йен сглотнул, на секунду замешкавшись, прежде чем наклонится вниз за пультом от телевизора, что лежал на журнальном столике и включить канал новостей. Им пришлось подождать две минуты, пока показывали рекламный ролик очередных модных кроссовок, прежде чем появилось то, что им нужно. На этот раз фотография Джерома Валески появилась раньше сюжета. Йен прибавил громкости, чтобы Фиона и Фрэнк лучше расслышали. Получив полное четкое представление о том, что произошло, единственное что смог выдавить из себя Фрэнк. — Вот дерьмо. Йен выключил телевизор и повернулся к Фрэнку. — Ты слышал о нем что-нибудь? — требовательно спросил он. В комнате наступила напряженная тишина. Йен и Фиона ждали ответа от Фрэнка. Пожилой мужчина тяжело вздохнул, провел рукой по лицу прежде чем снова взглянуть на Йена. — Твоя мать при рождении даже не стала давать ему имени, — начал он. Йен нахмурился. — Что ты имеешь в виду? — А то, что она не хотела второго ребенка, твоего близнеца, — добавил Фрэнк, положив руки на колени. Почему-то сказанное им вызвало шок, подобно взрыву бомбы внутри Йена. — Она не принадлежала к типу женщин, способных справится с двумя плачущими младенцами, — тот сделал паузу и усмехнулся. — Я полагаю, что вы и сами так думаете, верно, ребята? — он решил поддеть их, но эти слова не вызвали ответной улыбки ни у Йена, ни у Фионы. Фрэнк понадобилась минута, прежде чем продолжить рассказ. — Мы только узнали, что Моника беременна, а когда врач сообщил нам, что это близнецы, она была напугана. Она сразу решила сделать, поэтому никому не говорила, что ожидает двойню. А после, примерно через пять месяцев после первого УЗИ, в ней не осталось ничего бунтарского. Она превратилась в параноика. Она представляла, какой ужасной матерью станет для вас, но все равно хотела оставить одного младенца. Рассказ произвел сильное впечатление на Йена, он вцепился пальцами в подлокотник дивана, заставляя себя дослушать до конца. — Ты родился приблизительно через четыре или пять минут после него, — подытожил Фрэнк. — Все прошло достаточно легко и быстро, ведь все растянуто… Фиона поморщился от отвращения, прежде чем грязно ухмыльнутся. — Ебать, просто говори дальше. — Она хотела подержать вас, Йен — сказал Фрэнк, повернув голову в сторону Йена. — У нее была какая-то своя особая причина. Когда она восстановилась и была готова выписаться, она решила взять тебя с собой, а второго оставить. Она сказала одной из медсестр, что хочет отдать ребенка на усыновление. Тогда ей казалось, что в мире полно людей, которые будут относится к нему как к маленькому принцу. Взгляд Йена упал на колени, а сам он принялся размышлять о том, что делал Джером все эти годы, раз оказался в той больнице. Может быть тот винил во всем свою биологическую мать за то, что она с ним сделала? Он никогда не думал о возможности увидеть другого члена семьи, но почему Моника сделала такой выбор? Возможно… Джером просто вымещал злость на Йена за то, что тот остался в семье Галлагеров? — Не очень похоже, что дела у этого парня идут хорошо, если верить новостям, — вставил Фрэнк, указывая на телевизор. Йен ушел в себя, стараясь обработать полученную информацию и найти ответы на риторические вопросы. — Известно ли что-то о том, усыновили ли его или куда отправили после больницы? — Понятия не имею, — ответил Фрэнк. — Моника даже передумала отставлять малыша в больнице и хотела забрать в последнюю минуту. Но когда вернулась в больницу ребенок уже пропал. Какая-то славная пара из Среднего Запада успела к тому моменту забрать его или что-то такое. Эти слова казались бессмысленными, особенно когда Йен все еще не приблизился к причине такой жестокости, заставившей Джерома с такой легкостью убить столько людей. Кусочки головоломки так и не встали на место. — О чем задумался, рыжик? — как можно более спокойно поинтересовалась Фиона. Рыжик, Йен уже позабыл свое прозвище или что? — Я все еще не понимаю, — возобновил разговор Йен, концентрируя взгляд на полу. — Как он мог оказаться в психиатрической лечебнице? Он во всех выпусках новостей, и никто так и не нашел его. Фиона задумчиво почесала подбородок, прежде чем встать и пойти в сторону ноутбука, который оставила на столе. — Может быть это поможет, — ответила она, возвращаясь на диван с устройством в руках. Она зашла в поисковик, ярлык которого располагался внизу слева, прежде чем передать ноутбук Йену. — Как его зовут? Джером… — Валеска, — закончил за нее Йен. Фрэнк усмехнулся. — Очень замысловато для американского серийного убийцы. Фиона и Йен как раз просматривали результаты поиска, что вышли на экран. Йен нажал на самую первую новость, которую смог отыскать и быстро пролистал. — Господи, — с ужасом произнесла Фиона, после короткой паузы. — Здесь говорится, что он убил своих родителей и спалил свой дом. — Что заставило его сделать это? — спросил Йен, потрясенный новой порцией информации. — Я не представляю, — ответила Фиона, пролистывая статью и пытаясь узнать подробности. — Полицейские взяли его на месте и заключили под стражу. Они применили силу, пытаясь справится с двадцатишестилетним парнем, он до конца боролся несмотря на наручники и постоянно выкрикивал угрозы. После проведения тестов, представители правопорядка решили заключить Валеску в психиатрическую лечебницу округа Гамильтон, где он находился последние два года. Брови Фрэнка приподнялись от недоумения. — Ваш брательник оказался психом? Где-то я это уже слышал… — Фрэнк! — прикрикнула на него Фиона, положив руку на плечо Фрэнка. Но Йену действительно стало любопытно. А что если Фрэнк оказался прав, и Джерому тоже поставили диагноз биполярное расстройство. Ведь близнецам могло генетически передастся болезнь Моники. — Они говорили о том, если у него… тоже, что у Моники? — напряженно спросил Йен и Фионе пришлось заново перечитать статью. — В статье о этом ничего не говорится, — уверенно сказала Фиона, и Йен выдохнул с облегчением. Что-то до сих пор мешало поверить в тот факт, что Джером — его брат-близнец, чрезвычайно опасен для себя и окружающих его людей. Мобильный в кармане Йена завибрировал. Йен пошел на кухню, чтобы ответить на звонок. На экране телефона появилось фото, где он и Микки еще совсем молоды и дурачатся на камеру. — Алло, — произносит нетерпеливо Йен, ожидая ответа мужа. Раздаются посторонние звуки и тихий, едва различимый голос Микки. — Йен… я совершил ужасную ошибку. При звуке голоса Микки, Йен почувствовал беспокойство. — Микки, что произошло? Не молчи. Микки сидел на полу в своем кабинете и пытался держать себя в руках, крепко сжимая телефон и ожидая очередной вспышки Йена, после той новости, которую тот собирался ему сообщить. — Он… он забрал детей, Йен. Йен почувствовал, как из легкий выбили весь воздух. Джером был на работе Микки и забрал детей? Как тот вообще узнал о Микки? — Ч-то ты имеешь в виду, когда говоришь, что он забрал детей? — Йен все еще не в состоянии поверить в это, он должен быть зол на Микки за то, что тот оставил их там или наоборот быть расстроенным, что Джером знал о его семье, чего нельзя было сказать о Йене. — Микки, какого хрена? — Сучка с работы сказала, что ты приходил к ней и сказал, что тебе стало намного лучше, поэтому она решила сразу довериться ему и отдала детей, — пояснил Микки, чувствуя, как слезы бегут по щекам. — Но она не знала, что это не ты, Йен, а теперь… — Микки сделал паузу, тихо всхлипывая. Фиона поставила ноутбук на кофейный столик и пошла следом за Йеном на кухню. — Йен, что случилось? — взволнованно спросила она. Йен прикрыл телефон, свободной рукой и прошептал Фионе. — Микки отправился на работу и узнал, что оба ребенка пропали. Глаза Фионы расширились от ужаса. — Что? Как? — Я не знаю, — честно ответил Йен, перед тем как приложить мобильный обратно к уху. Микки все еще всхлипывал, и как бы Йен не хотел злиться на него, он тоже был отчасти причастен ко всему этому. Есть вероятность, что Айзек и Макс не могли уйти далеко и возможно, те еще живы. Они обязательно должны попробовать разузнать все и не терять надежды. — Микки, — обратился Йен к мужу, который все еще оставался на связи. — Просто возьми себя в руки. Я обыщу всю округу и найду их, я поставлю на уши полицию. Мы вернем их, я обещаю. Микки почувствовал себя немного легче. Не только из-за того, что Йен готов был сделать все что угодно ради их поиска, но и благодарен, что тот не стал винить его, как полагал Микки. Он понимал, что его муж мог быть упрямым и редко мог мыслить рационально, но когда дело касалось детей, все к чему тот стремился в максимально скором времени урегулировать вопрос. И да, Йен вероятно зол как черт, и Микки не мог винить его в этом, потому что Макс и Айзек принадлежали ему в равной степени. Микки знал, что Йен готов ради них пойти на что угодно. — Микки? — повторил Йен, пытаясь достучаться до парня. Брюнет громко засопел и попытался проглотить комок в горле. — Я очень сожалею, Йен, — сказал он, не скрывая своих эмоций и искренне раскаиваясь. — Йен, мне чертовски жаль… — Эй, эй, — тихо и нежно обратился Йен к Микки, — тс-с, все будет хорошо. Мы найдем этого парня, передадим его властям и вернем наших детей. Просто поверь мне, Мик. Мы обязательно сделаем это, — после небольшой паузы по телефону, Йен вернулся в гостиную за своей курткой, Фиона не отставала ни на шаг. — Да, я у Фионы и буду дома через пару секунд. Мы выяснили кто этот парень. Оказывается, все это время у меня был брат-близнец. Микки вытер слезы с лица тыльной стороной ладони. — Прошу тебя, найди его, Йен. Мне нужно самому взглянуть на этого ублюдка и как следует отпиздить. Йен улыбнулся. — Я пойду, ладно? Успокойся, Мик. Мы увидимся позже, — он сбросил вызов и закинул телефон обратно в карман джинс, и потянулся рукой за курткой. Фиона сложила руки на груди, вопросительно уставившись на него. — Ты уверен, что все будет хорошо, Йен? — поинтересовалась она, все еще переживая о том, как тот мог отреагировать. — Со мной все в порядке, Фиона. Я обещаю. После того, как он надел куртку и подошел к входной двери, Фиона крепко обняла его. Они простояли так пару секунд, прежде чем Йен решил выйти. — Я свяжусь с тобой, как только найду детей. — И с этими словами Йен вышел за дверь. Фрэнк вздохнул, вставая с кресла и направляясь на кухню. — Это безумие, что людям приходится решать дерьмовые проблемы, вроде этой, — пробормотал тот. Фиона скрестила руки на груди и взглянула на пьяницу-папашу. — Ужасно похоже на тебя, — огрызнулась та. Фрэнк проигнорировал ее комментарий. — Не жалей себя.________________________________________
Джером с легкостью проник в дом Йена и Микки через заднюю дверь, благодаря запасному ключу, который те оставили под ковриком у входа. Он пробыл внутри вместе с детьми около часа, ожидая, когда Йен вернется домой. На ртах Макса и Айзека все еще был прилеплен скотч, они сидели на деревянных стульях в подвале, привязанные спиной к спине друг к другу. На этот раз они вели себя спокойнее, выполняя все требования Джерома, особенно когда тот взял пистолет в руки. Стоя в противоположной стороне комнаты, Джером смотрел старые фотографии, которые случайным образом нашел в ящике для инструментов под столом. Последние пару минут он пририсовывал что-то всем запечатленным на этих снимках людям — Йену и Микки, где все четверо сидят на пикнике Галлагеров, Йен рядом с матерью Макса, Йен и Дебби с пятилетним мальчиком на руках Джером ненавидел их всех. Ему не нравится видеть столько счастья на их лицах, ровно, как и то, почему все это досталось брату-близнецу. Если бы тот мог повернуть время вспять и изменить ход событий, он бы сделал все, чтобы не находить этих фото. Айзек тихо всхлипывал позади и это оказалось последней каплей для Джерома. Он схватил плюшевого медвежонка и по крепче обхватил пистолет, прежде чем медленно подойти к детям. Малыши начинают реветь, когда он приближается к ним. Они смотрят на него с жалостью, надеясь вызвать в нем хоть капельку сочувствия и милосердия. Двадцать секунд спустя он приблизил плюшевого мишку к лицу Айзека, неторопливо поглаживая лапкой его щеку. Мальчик замер, замолкая, но слезы все еще катились по его щекам. Затем быстро убрал медведя и приставил другую руку с пистолетом. Дуло прижато к пухлой щечке, заставляя мальчика громко хныкать. Все это вызвало лишь ехидную ухмылку на лице Джерома, который плотнее прижал дуло и не без удовольствия стал наблюдать, как лице остается красный отпечаток и сколько страха появляется в глазах ребенка. Джером нехотя отошел от детей и взял несколько вещей, которые стащил из гардероба своего братца, решил быстро переодеться за лестницей. Когда он закончил, то наскоро запихал свою одежду в черный целлофановый пакет, бросив его под стол, обратно. Макс оглянулся назад, пытаясь понять, что происходит. Джером вновь приближался к детям, его волосы стали выглядеть растрёпанней, чем раньше. Он провел рукой по волосам Макса и мерзко улыбнулся. — Настало время показать им на что мы способны, разве не так? — прошептал он, хрипло смеясь. Его смех постепенно становился громче из-за чего Макс почувствовал, как по телу пробежали мурашки и весь он съежился, при виде маниакального поведения Джерома. Валеска также внезапно перестал смеяться, услышав на верху грохот. Он взглянул на мальчика и приложил указательный палец к губам и выставил руку с пистолетом перед собой. Макс и Айзек от страха замерли и подчинились приказу, надеясь на то, что их не ждет ранняя мучительная смерть. Джером подошел к выключателю и погасил свет в подвале, предварительно спрятав пистолет под рубашкой за спиной. Он осторожно начал подниматься вверх по лестнице, стараясь вести себя непринужденно, как если бы это был Йен Галлагер, оставив позади заплаканных Макса и Айзека, связанными между собой.