Ты Моя Религия

Серебристый минивэн свернул на дорожку, покрытую гравием. Тишина, царившая в автомобиле, была вязкой и гнетущей. Воздух, казалось, трещал по швам от напряжения, царившего между пассажирами. Кларк Гриффин невидящим взором уставилась в окно. Она до сих пор не могла поверить в происходящее. Чтобы хоть как-то отделаться от неприятного, липкого ощущения неизбежности, девушка потянулась к карману джинс, чтобы достать телефон. Спустя пару минут пришло осознание, что в кармане пусто. Девушка сжала руки в кулаки, пытаясь успокоиться и начать глубже дышать. Она не доставит им такого удовольствия. На дворе 21 век! Какое, к чертям, перевоспитание? Какое исправить? Какой, мать его, монастырь? Ну, этот придурок, ясное дело, почему это делает! Но как он смог убедить мать?! У него палочка волшебная между ног что ли? Кларк злилась. Ей было плевать, что они проезжали поистине прекрасные места. Она размышляла над тем, насколько все изменилось за какие-то полгода… Машина остановилась. Работа двигателя прервалась. Водитель, не глядя на девушку, вышел из машины, направляясь к небольшому выбеленному строению, находившемуся возле ворот, которые преграждали проезд. Спустя некоторое время он вернулся к машине вместе с пожилой женщиной, облаченной в черную рясу. — Выходи, — жестко произнес он, открывая пассажирскую дверцу. — Я все еще в состоянии делать все самостоятельно, — усмехнулась девушка, так и не сдвинувшись с места. — Дверь закрой, желательно, с той стороны. Дует, знаешь ли. Мужчина заскрипел зубами от злости. Тем временем девушка переместилась к противоположной стороне машины и, открыв дверцу, вышла из нее. Она остановилась напротив окошка, которое скрывало пассажира, сидевшего рядом с водителем. Спустя долгую минуту стекло опустилось. На юную блондинку холодно смотрела женщина средних лет со светлыми волосами. — Иди, Кларк, — отстранено сказала она. — И когда ты меня заберешь? — поинтересовалась юная девушка, с интересом глядя на женщину с небесно-синими глазами. — Когда ты изменишь свое поведение, — отрезала женщина, и стекло начало подниматься. — Это для твоей пользы, Кларк. — Спасибо за трогательную заботу, мама, — девушка отвернулась, не желая показывать, насколько слова и действия женщины смогли ее задеть. Кларк грациозно проследовала к мужчине и монахине, которая с некоторым участием смотрела на девушку. После того, как блондинка подошла, мужчина с шумом захлопнул дверцу. Девушка скрестила руки на груди. — Кларк, — жестко произнес отчим, строго глядя на девушку. — Вижу, ты уже попрощалась со своей матерью. Знакомься, это сестра Хельга. Она проводит тебя в монастырь и поможет с вещами. Я не могу, так как мужчинам запрещено находиться по ту сторону ворот. — Так это мужчинам запрещено, — усмехнулась блондинка. — Ты-то здесь, не любезнейший, причем? — Ах ты, маленькая дрянь! — Мужчина покраснел от злости, сжимая руки в кулаки так сильно, что костяшки побелели. — Ай-ай-ай, Эдди, — с наигранным укором посмотрела девушка на мужчину. — В таком месте, да такие слова. Ну что за некультурное поведение. Мне стыдно за тебя. Мужчина, было, дернулся вперед, но его прервал тихий спокойный голос монахини: — Кларк, мы рады приветствовать тебя в Женском Монастыре имени Святого Великомученика Боба Далласского. — Сестра Хельга, — вежливо улыбнулась девушка, понимая, что женщина не виновата в том, что происходит. — Я должна что-то определенное сделать и сказать? — Нет, Кларк, — женщина не удивилась невежеству девушки. — Все, что тебе будет необходимо знать, тебе расскажет мать-настоятельница. Идем, я тебя к ней провожу. За время этой короткой беседы отчим быстро извлек из багажника сумки девушки и бросил их на все еще влажную от росы траву. Дверца с пассажирской стороны машины приоткрылась, и оттуда раздался властный голос: — Эдвард, мы опоздаем. — Уже иду, милая. Кларк передернуло. Мужчина всегда сюсюкал и заискивал перед матерью. И только один раз он смог что-то сделать по своему, железно настояв. И это было определение Кларк на обучение и жизнь в монастырь. Девушка подхватила все свои немногочисленные сумки, не желая напрягать милую пожилую монахиню, и проследовала за ней к воротам. Она слышала, как взвизгнули шины, когда минивэн рванул с места, увозя вдаль ее мать и отчима. Блондинка не обернулась. Кольнула боль, от осознания того, что сделала мать, а за ней наступила пустота. Для себя Кларк решила, что будет бороться со сложившейся ситуацией до конца, но только сейчас ей был необходим отдых от переживаний последних дней. Девушка молча шла за сестрой Хельгой, не замечая, что широкий двор уже пройден, что они идут по коридорам. Она не перестала рассуждать, даже когда они внезапно остановились. — Посиди на этой лавке, Кларк, — мягко произнесла монахиня, указывая на скамью возле массивной дубовой двери. — Мать-настоятельница скоро вернется из трапезной. — Да. Хорошо. Спасибо, сестра Хельга. Женщина ушла, а девушка бросила тяжелые сумки на пол и села на скамью. Кларк никогда не была особо религиозной. Если быть точнее, она не верила, что что-то нематериальное может управлять материальным. Тем не менее блондинка осмотрелась. Широкий коридор. Стены в серых тонах, которые были выделены в арки золотистой лепниной. На каждом отрезке стен были какие-то слова Святых или же молитвы. Высокие золотисто-белые потолки и на контрасте со всем этим великолепием пол, на котором маленькими мраморными плитками путем чередования был выложен черно-белый узор. Рядом с Кларк кто-то сел. Блондинка подняла глаза, желая узнать, кто нарушил ее уединение. И замерла. Ее рот приоткрылся в немом удивлении. Рядом сидела потрясающей красоты девушка. Ее большие изумрудные глаза будто бы смотрели в самую душу. Темные волосы были заплетены в аккуратную, но в то же время причудливую косу. Завораживающие немного пухлые губы были плотно сжаты. Девушка была в подряснике, который смотрелся на ней как вечернее платье, а не какой-то кусок грубого материала. — А тебя за что сослали в это место? — все еще не отойдя от увиденного, полушепотом, спросила блондинка. — Монастырь уже давно не является местом ссылки, — довольно резко ответила шатенка, сидевшая напротив. — Кто ты? — Я — жертва отсутствующего у родителей чувства юмора. Они, видимо, про то, что ссылки отменены, не знали. Меня зовут Кларк Гриффин. И я, по всей видимости, вынуждена, находиться здесь некоторое время. Но теперь это может оказаться немного не таким ужасным. А ты? Кто ты? — Блондинка широко улыбнулась, протягивая красивой девушке руку для рукопожатия. — Ты в монастыре, Кларк, а не в мире деловых встреч, — девушка поднялась со скамьи, с некоторым пренебрежением глядя на протянутую блондинкой руку. — Потребуется некоторое время, но, думаю, я смогу тебя научить правильному поведению. Меня зовут Лекса, я — Мать-Настоятельница данного монастыря. У меня в распоряжении три сотни монахинь…