Ты Моя Религия

— С вами? — Лекса чувствовала на своих губах дыхание блондинки, которая, кажется, с трудом стояла на ногах. — Что, прям вместе? Мать-настоятельница понимала, что еще минута, и она не сможет сдержать себя. Она было сделала шаг назад, но Гриффин внезапно вцепилась в её плечи. «Терпи, Лекса!» — Идём, — коротко ответила брюнетка и, мягко поддерживая Кларк, всё-таки отступила. Дорогу до купели мать-настоятельница помнила смутно. Когда они дошли до помещения, она просто пропустила блондинку вперёд, заходя следом. Машинально она заперла её на ключ и огляделась. Прямо по центру помещения находилась купель в виде креста. По обе стороны от неё, возле стен, стояли длинные лавки. Лекса подвела Кларк к одной из них. Блондинка недоуменно смотрела на неё. — Одежда, Кларк, — голос непозволительно хриплый. — Сними одежду. — Что-то вы стали повторяться, — протянула Гриффин, поглядывая на брюнетку. — Вам так не терпится увидеть меня обнажённой? Лексу охватило дикое желание показать неугомонной девчонке, что именно она жаждет видеть и даже делать. Чтобы не сорваться, она сделала шаг назад. Делать вид, что ей всё равно, монахиня не могла. Всё уже слишком далеко зашло для этого. «К черту все!» — Мне не терпится завершить процесс, — ответила брюнетка, заметив удивлённый взгляд Кларк. — Тогда не смею заставлять вас ждать, мать-настоятельница, — Гриффин быстро развязала пояс, и скинула подрясник. У Лексы перехватило дыхание. Тело блондинки было безупречно. Взгляд монахини скользнул от губ девушки до её груди и застыл. На девушке был белый лифчик с рисунком следа от губной помады посередине правой чашечки. — Какое интересное белье… — брюнетка тут же прокляла себя за несдержанность. «Боже, Лекса! Да что же ты как извращенка! Ну, подумаешь, рисунок… Ну да, в самом интересном месте… Утихомирь свою фантазию!» Вместо того, чтобы последовать голосу разума, старшая монахиня сделала шаг вперёд, вновь вплотную встав возле девушки. Она протянула руку вперёд, слегка погладив принт. То ли от неожиданности, то ли по какой-то иной причине, но блондинка попятилась назад. — Что вы делаете? — удивлённо спросила Кларк. Лекса очнулась и, дёрнув головой, попыталась избавиться от поглотившего её желания. Она ничего не ответила девушке, сделав вид, что не понимает вопроса. Монахиня пыталась заставить себя отвернуться. Не дождавшись от матери-настоятельницы никаких слов, Гриффин уверенно направилась в сторону купели. Погрузившись в приятную теплую воду, девушка издала стон, что не укрылось от внимания Лексы, пристально следящей за малейшим движением тела Кларк. — Не хотите потереть мне спинку? — внезапно разорвавший тишину вопрос блондинки разрушил последние стены, что выстраивала между ними старшая монахиня. Несмотря на то, что помещение было просторным, брюнетке стало невыносимо жарко. Огонь всепоглощающего желания обладать здесь и сейчас, охватил её разум и тело. Лекса развязала пояс и медленно скинула с себя подрясник. Девушка сделала шаг в сторону купели, затем ещё один. Она уже вошла в воду и почти приблизилась к Кларк, когда та, наконец, «отмерла». — Я же пошутила, — Гриффин начала пятиться назад, пристально смотря в глаза матери-настоятельницы. — Боже, какая грудь… — видимо, блондинка тут же пожалела о сказанном, так как увеличила темп «отхода». — Я имела в виду… Вы всегда ходите без лифчика? Черт… Мать-настоятельница лишь усмехнулась в ответ, продолжая медленно надвигаться на девушку. — Я сама потру себе спинку… — бубнила себе под нос Гриффин, не заметив, как оказалась возле стенки купели. — Мне не составит труда тебе помочь, Кларк, — хрипло прошептала мать-настоятельница, делая последний шаг, и прижимая Гриффин плотнее к преграде. Лекса смотрела в широко распахнутые глаза блондинки и теряла в них себя. Она была слишком… Даже… Непозволительно близко, но заставить себя отойти сейчас хоть на шаг мать-настоятельница не могла. Брюнетка ещё плотнее прижалась к девушке. «Всего один поцелуй, Лекса. Просто поцелуй.» Старшая монахиня себя уже не контролировала. Осторожно, она провела кончиком языка по нижней губе девушки. Стон, сорвавшийся в ответ на это лёгкое прикосновение, ласкал слух и вызвал новую волну жара в теле. — Мать-нас… Лекса… — выдохнула Гриффин в губы брюнетки, отчего у той появилась слабость в ногах. Старшая монахиня вздрогнула. Вдавливая горячее тело напротив в стенку купели, она вновь провела кончиком языка по губам девушки, пока та в очередном выдохе не раскрыла их. Лекса тут же воспользовалась моментом. Она сделала последний рывок и впилась в губы Кларк жадным поцелуем. «Черт побери, какие сладкие!» Углубляя поцелуй, брюнетка свободной рукой начала через белье поглаживать грудь девушки, изредка чуть сжимая ладонь. Неожиданно, она почувствовала, что Кларк так же жадно ей отвечает. «Твою мать! Я должна остановиться! Должна… Боже, нет!» Лекса почувствовала, как блондинка прижалась к ней плотнее, поднимая руки и даря ответные ласки. «Контроль… Нельзя… К черту контроль!.. Можно… Нужно… Необходимо…» Воздух стал более плотным. Волны желания накрывали монахиню одна за другой. Она уже не понимала, кто кого ласкает. Движения её рук стали хаотичными… Она провела ладонями от груди Гриффин до бедер и, сжав её за ягодицы, потянула наверх. Блондинка, казалось, понимала любое её действие, отвечая на него. Кларк обвила шею Лексы руками и ногами обхватила её за талию, притягивая на себя. Короткий стон… «Она или я?»… Мать-настоятельница потянулась к застёжке лифчика такой желанной ей девушки, когда услышала, что дверь в купель дернулась… Затем снова… Кто-то пытался попасть в помещение. К своему ужасу, брюнетка услышала, как в замок вставили ключ. Она судорожно отпустила Кларк и переместилась в противоположный конец купели. Она тяжело дышала, глядя затуманенным от страсти взором в потемневшие глаза Гриффин. — Не монастырь, а проходной двор какой-то, — просипела блондинка, а затем погрузилась в воду с головой. — Как же я тебя понимаю, — одними губами ответила старшая монахиня, повторяя маневр Кларк.