Leontopodium

Крупные капли слез сбегали по щекам хрупкой девушки, а глаза юноши напротив выражали безмерную тоску. История подошла к концу. Они снова в темной комнате, едва освещенной настольной лампой. В причудливой игре теней только белые эдельвейсы своим серебристым сиянием разгоняли мрак.  — Что же случилось с тенью умершего Ким Тэхёна? — пересилив себя, спросила девушка. Она никогда не верила в подобные сказки, но стойкое ощущение, что второе Я из легенды сейчас стоит перед ней, не давало покоя. От этого становилось жутко и очень страшно. А в тусклом свете помещения глаза казались совершенно черными, как будто внутри него остались только осколки души, умершей много лет назад.  — Он так и остался тенью, потеряв всякий смысл жить дальше, — низкий голос глухо отдавался от стен, — поэтому ему осталась лишь горькая участь существовать бренной оболочкой в этом глупом и жестоком мире, наказывая себя день за днем за грехи свои абсолютным одиночеством. — Это несправедливо, — как-то тихо произнесла девушка, сидя в кресле. Ее руки ухватились за подлокотники до побелевших костяшек. Ведь не может человек столько страдать! — Вот мысль, которой весь я предан, — начал цитировать свое любимое произведение Ви, — итог всего, что ум скопил. Лишь тот, кем бой за жизнь изведан, жизнь и свободу заслужил. В звенящей тишине его голос прозвучал тоскливо, а не величественно, как положено было тексту.  — Это «Фауст» Гёте, я знаю, — тут же произнесла собеседница, не понимая, к чему юноша это процитировал. Они ведь совершенно о другой истории сейчас разговаривают.  — Да потому, что тень не заслужила жизнь и свободу, ведь свой бой она проиграла. И после этих слов он развернулся и вышел из комнаты, навсегда растворившись в темноте ночи.