Кривые зеркала

Скорпиус предпочитал считать, что влюбился в Альбуса еще в начале их дружбы. Конечно, тогда он еще не осознавал свою нетрадиционную ориентацию, да и Альбуса не очень жаловал... ровно до тех пор, пока им не пришлось ввязаться в драку против двух второкурсников-гриффиндорцев. Дружба началась с разговора во время посещения Больничного крыла (ох, как же тогда хлопотала над сломанным носом Альбуса мадам Помфри...) на первом курсе, и продлилась до середины седьмого курса. Именно тогда Скорпиус — который за все восемнадцать лет жизни не демонстрировал никому особых симпатий, но и до того считал, что Альбус его привлекает не совсем как друг, — понял, что влюбился. Этому немало поспособствовала их однокурсница Шарлотт Хадсон, с которой в тот момент Ал встречался. Скорпиусу Шарлотт нравилась — исключительно как друг, девушки как спутницы жизни его в принципе не привлекали, — они дружили уже несколько лет. Конечно, то, что Шарлотт регулярно ходила с Алом в Хогсмид, слегка настраивало против нее Скорпиуса, но тем больше было его облегчение, когда за завтраком Шарлотт села рядом и тихонько сказала ему: — Мы с Альбусом расстались. Гм... буквально полчаса назад. К своей чести, Скорпиус не подавился соком, который пил, а проглотил его и осторожно протянул: — М-м-м... у вас вроде бы все хорошо было? Шарлотт хмыкнула: — На самом деле, очень хорошо. Мы с Алом ценим друг друга и... просто теперь мы друзья. Знаешь... — она поколебалась, но все-таки сказала: — Дело как раз в том, что мы доверяем друг другу настолько, что... в общем, Ал сказал мне, что девушки его не привлекают. В тот момент Скорпиус все-таки закашлялся, и Шарлотт укоризненно взглянула на него. Он поспешно сказал: — Я нормально к этому отношусь, я... — Ты и сам гей, — продолжила она и закатила густо подведенные глаза, когда Скорпиус вытаращился на нее. — Не волнуйся, это не очевидно. Просто... я наблюдала за тобой, когда ты был с Альбусом. Скорпиус покрутил головой, чтобы убедиться, что их никто не может услышать. — Я думаю, тебе стоит ненавязчиво намекнуть ему, что ты и сам... за ту команду. Против воли в голове Скорпиуса замелькали картинки — как сложилась бы его жизнь, будь они с Алом не просто друзьями, — и он поспешно сказал: — Альбус знает. Шарлотт приподняла брови и задумчиво проговорила: — Тогда следующие пару месяцев у меня будут веселыми, — она побарабанила пальцами по столу и с улыбкой заключила: — Да, веселыми. Интересно, как долго вы будете играть друг с другом?.. — Чарли, с чего ты решила, что мы... ну... э... — Не надо укорачивать мое имя, мы уже не дети, — прошипела Шарлотт раздраженно. — Сам подумай, Скорпиус: вы давно дружите, очень хорошо знаете друг друга, а теперь Ал решил, что... Естественно, в какой-то момент вас потянет друг к другу, — она очаровательно улыбнулась. — На это представление у меня место в первом ряду! Скорпиус фыркнул, а затем произнес: — Слушай, а ты... на удивление спокойно отнеслась к тому, что сказал Ал. То есть, он же твой парень... был... — Скорп, я уже давно заметила, что он ведет себя как не совсем гетеросексуальный парень. Так что — если тебе вдруг придет в голову, — это не надуманное, он на самом деле... ну, такой. Скорпиус отметил, что слово "гей" она произнести не решается. — Как именно? — переспросил он. — В смысле, ведет себя. Он подумал, что мог не заметить такое поведение друга только потому, что боялся дать себе ложную надежду, да и не очень представлял, как Ал мог себя вести в этом случае. Это же Альбус — он почти всегда ненавязчиво флиртует с кем-то, улыбается, отпускает шуточки... Насколько сильно это отличалось от поведения других геев, Скорпиус не знал. В Хогвартсе их было мало — совсем мало, — они и открылись-то только потому, что начали с кем-то встречаться и предпочитали ходить вместе, потому что запросто можно было наткнуться на ярых гомофобов — уж их-то хватало. О Скорпиусе же знал только Альбус и, скорее всего, его сестра Лили — они неплохо общались, и она могла догадаться сама или расспросить брата. — Смотрит, — Шарлотт пожала плечами, — или, наоборот, избегает смотреть кому-то в глаза. И... он довольно резко перестал контактировать с Фредди и Марком, наверное, боялся, что они что-то заподозрят. Скорпиус фыркнул. Фред, один из немногих старших кузенов Альбуса, еще год назад начал встречаться с Маркусом Вудом, и оба — высоченные и мускулистые загонщики своих команд — точно могли навести страху на Альбуса. — В общем, это не было для меня такой уж неожиданностью, — добавила Шарлотт. — И ты совсем не расстроилась? — почти с обидой спросил Скорпиус, не представляя, как она могла не огорчиться из-за того, что ее бросил Альбус. Шарлотт покачала головой: — Мы останемся друзьями, но... — она вздохнула и закусила губу, отводя взгляд. — Давай не будем об этом. Скорпиус кивнул, решив, что все-таки ей не так просто, как могло показаться со стороны. Шарлотт рассеянно огляделась и, хотя оставалось еще много времени, предложила: — Пойдем на урок? Они направились к выходу из Большого зала, но у самых дверей Скорпиус остановился: — А сам Ал где? За завтраком я его не видел. — Он отловил меня утром в коридоре — ну, когда мы говорили — и потом куда-то делся. Сказал, что пойдет сразу на Зелья. Она махнула рукой и направилась дальше. Скорпиус, последовав за ней, с подозрением спросил: — Скажи-ка, Шарлотт, а ты ничего ему не говорила про меня? Она помотала головой с абсолютно искренним видом, но тут же лукаво спросила: — А надо было? Скорпиус ткнул ее пальцем в плечо и строго, подражая преподавателям перед серьезным опросом, произнес: — Ты ни слова не скажешь ему по поводу того, что я думал... в смысле, что ты думала о том, что мы с ним могли бы быть вместе. Шарлотт приподняла брови: — Я? — она сделала паузу и многозначительным тоном произнесла: — А я и не думала, я, извини меня, не готова представлять себе двух парней, которые тра... — Шарлотт! — перебил со смешком Скорпиус. — Не опошляй мои слова. Ты прекрасно поняла меня. — Да хорошо, хорошо, — она закатила глаза, — и не намекать, и не расспрашивать... — скорчила рожицу. — Так ведь неинтересно, Скорп. — Кто там говорил про сокращение имен? — вяло поинтересовался Скорпиус. Шарлотт фыркнула: — Но Ал же называет тебя... — она запнулась, сделала большие глаза и усмехнулась. — Все с тобой я-я-ясно... Скорпиус отвел взгляд и пихнул ее локтем. На Зельях они всегда сидели втроем, и Скорпиус, устроившись на обычном месте, положил голову на парту и закрыл глаза, рассчитывая немного подремать до того, как начнется урок. В голову, однако, упорно лезли мысли об Альбусе. Их дружба — странная, неожиданная для многих, да и для них самих, — всегда была не совсем обычной. С подколками, розыгрышами, не всегда добрыми шутками... но, тем не менее, они дружили уже давно и всерьез никогда не ссорились. Альбус, по мнению Скорпиуса, вообще не умел ни с кем ссориться. Компанейский, чуткий к перемене настроений собеседников, он часто шел на компромисс — иногда слишком легко — и предпочитал комфорт вокруг себя. И этим был очень похож на Скорпиуса. Скорпиус всегда думал, что они дружат именно из-за своей схожести, — но нравился ему Альбус именно из-за тех черт, которых у него самого не было. Альбус был популярен и легко находил общий язык с окружающими, в то время как Скорпиус считал себя законченным интровертом и старался скрывать все свои эмоции. У Альбуса имелась мечта, к которой он действительно стремился, и он был довольно амбициозным, — а Скорпиус... все, о чем он мечтал, оказывалось мелким и не столь существенным, да и довольно легко исполнимым: он хотел побывать в Новой Зеландии и Исландии, закончить Хогвартс с отличием и устроиться в темномагический отдел Мунго. Последнее, кстати, знал, наверное, только Альбус — все остальные думали, что после окончания школы Скорпиус пойдёт работать к отцу, в Отдел тайн. Альбус вообще знал Скорпиуса лучше других, все их секреты были общими, а потому невыдаваемыми. Впрочем, Скорпиус и так даже представить себе не мог ту ситуацию, в которой Ал мог бы предать его. Альбус Поттер был слизеринцем, но искренним и не корыстным слизеринцем... — О, вы уже тут! Скорпиус, поморщившись от излишне громкого голоса, поднял голову и опешил: Альбус, улыбаясь, вытаскивал из сумки учебные принадлежности, а под глазом у него красовался здоровенный фингал. Скорпиус с Шарлотт переглянулись, и Скорпиус спросил: — Эм, Ал... а кто это тебя так? — он подумал, что кто-то из "нетолерантной части" Хогвартса мог подслушать утренние откровения Поттера и высказать ему все свое отношение к гомосексуальности. — Или где тебя так? — переформулировав вопрос, произнесла Шарлотт, кидая на Малфоя предостерегающий взгляд. Она явно поняла, что пришло ему в голову, и он внезапно подумал — она не хочет, чтобы Альбус знал, что она поведала Скорпиусу о причине их расставания. — Да так... — уклончиво протянул Альбус. — Неважно. Забейте. — Залечить? — предложил Скорпиус, потянувшись за палочкой, но Ал коротко мотнул головой и перехватил его руку: — Не надо. Скорпиус приподнял брови, чувствуя, что ничего не понимает, и перевел взгляд на их соприкасающиеся руки. Альбус, по-видимому, смутившись, тут же убрал свою и плюхнулся на стул, зевнув. — Когда уже каникулы... — протянул он, потягиваясь. — Осталось всего пять учебных дней, — напомнила Шарлотт, во взгляде которой явно читалось недоумение. Видимо, во время их утреннего разговора этого фингала у Альбуса не было. — Поскорее бы уже, — жалобно произнес Альбус, и Скорпиус фыркнул: — Тебе бы все отдыхать. — Между прочим, — Альбус поднял палец, будто читал нравоучения, — отдыхать — полезно. — Шарлотт закатила глаза, и он добавил: — Да, это я вам говорю, господа райвенкловцы, вы этого, скорее всего, не знаете. — А вот ты, видимо, знаешь. — Разумеется, — бодро ответил Ал. — Это знают все, кроме вас... и Розы. — И Люси, — добавила Шарлотт. Альбус фыркнул: — О Люси стоит говорить отдельно. А еще лучше — не говорить вообще, она меня пугает. Скорпиус вспомнил, как Ал высказывался о ней — Люси училась в Шармбатоне и, приезжая домой на каникулы, повсюду ходила с серьезной учебной литературой и зачитывалась ей так, будто ничего интереснее в жизни не видела. — Тебя все умные люди пугают, — заметила Шарлотт. — Не-ет, вот вы со Скорпом меня не пугаете, вы мне нравитесь. Эта фраза прозвучала вполне естественно, но мысли Скорпиуса моментально обратились к тому, что говорила Шарлотт. "Вы мне нравитесь" — нет, конечно, никакого подтекста там быть не могло, но... Скорпиус легонько улыбнулся: — Значит, ты признаешь нас умными? — Разумеется, — Ал пожал плечами, будто это было совершенно очевидно. — Спасибо, — фыркнула Шарлотт и покачала головой, собираясь что-то еще сказать, но тут Альбус состроил невинную рожицу и попросил: — А раз так, кто-нибудь из вас ведь даст мне списать это чертово домашнее задание по Трансфигурации?.. — Ал! — возмутилась Шарлотт, а Скорпиус рассмеялся — чего еще можно было ожидать от Альбуса. Впрочем, Шарлотт тут же дьявольски усмехнулась и сказала: — Только если ты расскажешь, кто или что оставило тебе этот синяк под глазом. Альбус насупился и недовольно протянул: — Ну, Ча-арли... — и поправился под ее мрачным взглядом: — Ладно, ладно, Шарлотт, дорогая, не будете ли вы так любезны обойтись без подобных вопросов и просто дать мне это гребаное эссе? — Последил бы ты за языком, Ал, — укоризненно произнесла та и сложила руки на груди. — Нет, не буду. — Ско-орп? — Альбус взглянул на Малфоя, и тот, уставившись в эти умоляющие глаза, на мгновение словно выпал из реальности. — Ну, пожа-алуйста... Скорпиус сморгнул и поспешно отвел взгляд: — Ну... ладно. Шарлотт, наблюдающая за этой сценкой, громко фыркнула. Когда Альбус с радостной улыбкой забрал у Скорпиуса эссе и принялся переписывать его, она подошла и тихо сказала: — Это не вариант, Скорп. — В смысле? — нахмурился тот. — Не надо делать ему одолжения, пусть сам... добивается, — со значением сказала она, смотря Скорпиусу в глаза, и добавила: — Добивается всего, что захочет. Скорпиус состроил рожицу и посмотрел на Альбуса. Тот, закусив губу и нахмурившись, так что у него на лбу залегла забавная складочка, быстро строчил, надеясь до начала Зелий успеть закончить работу. Видимо, во взгляде Скорпиуса отразилось что-то не то, потому что Шарлотт пощелкала пальцами у него перед лицом: — Малфой? — А? — он пришел в себя и ответил, — да я и не делаю ему одолжение. Шарлотт посмотрела на него с таким скепсисом, что Скорпиус почувствовал себя неуютно. — Ал, так что все-таки с твоим глазом и почему ты не залечишь его? — спросил он, надеясь, что Шарлотт переключит внимание с него на Альбуса. Тот только отмахнулся, не отрывая взгляда от исписанного мелким почерком Скорпиуса пергамента. — Забейте, говорю же. Это мелочи. Шарлотт вздохнула — явно разочарованно, — а Скорпиус подумал, что Альбус, наверное, просто не хочет признаваться, что подрался с кем-то и оказался слабее противника. Правда, Альбус очень редко дрался с кем-либо, предпочитая не наживать врагов, да и благодаря квиддичу был в хорошей форме, так что с ним предпочитали не связываться... Впрочем, редко бывало и такое, что он не рассказывал о чем-либо Скорпиусу, — в этот раз, видимо, он влип во что-то неприятное и слишком личное. Класс стал постепенно заполняться, и Скорпиус решил не думать об этом и уделить внимание предстоящему уроку... То, что Альбус отказался от залечивания синяка, Скорпиуса почему-то серьезно настораживало.