Кривые зеркала

Все говорили только про Альбуса. "Поттер" и "квиддич", "квиддич" и "Поттер". И еще, пожалуй, "Мунго". Где бы Скорпиус ни был, он везде слышал эти слова. Даже в библиотеке, что действовало на нервы больше прочего: библиотека всегда казалась ему местом, в котором можно посидеть в тишине, сосредоточиться и отдохнуть от обыкновенной суеты Хогвартса. Но когда две второкурсницы, сидевшие за соседним столом, вдруг заохали-заахали и принялись в полный голос обсуждать, что же такое могло произойти с Альбусом Поттером, из-за чего его отправили прямиком в Мунго... это было вовсе не то, чего Скорпиус искал, улизнув от Шарлотт после ужина. — Интересно, когда он вернется? — пропищала одна из этих второкурсниц, не отрывая глаз от пустого листа бумаги, и нет, Скорпиусу это точно было не по душе. — Да ско-оро... От падения с высоты давно никто не умирал, — отозвалась ее подруга и тут же уточнила: — Ну, наверное, давно. — Как оптимистично, — буркнул себе под нос Скорпиус и с ожесточением поставил точку в конце предложения в своем конспекте. Рецепт мудреного зелья, который нужно было выучить и который плавал перед глазами в учебнике, издевательски ускользая от внимания, вовсе не способствовал спокойствию. — Но ты так и не знаешь, что с ним случилось? — Не-а. — Они это скрывают, что ли? — А он точно живой? Скорпиус закрыл уши и мрачно уставился на лежащий перед ним пергамент. Пожалуй, он мог бы разобраться с домашним заданием и в своей спальне. Да, это определенно было бы лучше. Для него. Популярность Альбуса его раньше особо не раздражала — скорее, его слегка нервировало, что Поттер с такой легкостью заводит знакомства и вливается в новые компании. Сам Скорпиус так не мог, предпочитая замыкаться, и всегда боялся, что Альбус постепенно перестанет с ним общаться. Но теперь то, что все хотели знать мельчайшие подробности и обсуждали на каждом углу этот инцидент с квиддичем, бесило неимоверно. Не то, чтобы Альбус этого не стоил — стоил, Скорпиус это все-таки признавал, — но нельзя же так долго мусолить одни и те же темы! Впрочем, если честно, темы были не одни и те же. Сначала все говорили про разгромное поражение Слизерина в таком важном матче и про падение Поттера. Потом осознали, что в Мунго людей с обыкновенными спортивными травмами просто так не переводят, и принялись рассуждать, что же могло с ним произойти, и почему от него нет никаких вестей. Затем вдруг заговорили про Скамандера... Конечно, школьные сплетники не могли не заметить, что Альбус перестал общаться со своими друзьями и начал всюду шататься с Лорканом, как будто они вдруг срослись или стали близнецами. И вот теперь, когда даже Скамандер не знал, в чем дело, пошли разговоры о том, что Поттер "и его бросил". Когда Скорпиус впервые услышал именно эту фразу, ему стало очень и очень не по себе, — но он довольно быстро осознал, что про поттеровские отношения никто в школе толком и не знал. Скорее, многие считали, что он постепенно разрывал связи со своим окружением — сначала его "чудики с Райвенкло" (Чарли была в бешенстве от такого наименования), а теперь вот и Скамандер. Сам Лоркан Скорпиусу на глаза попадался удивительно часто, и... тому вовсе не казалось, что он хоть как-то опечален происшествием с Альбусом или его отсутствием. Скамандер был, как обычно, весел и болтлив и постоянно вертелся со своими друзьями, словно ничего необычного и не произошло. Правда, пару раз Скорпиусу казалось, что он хочет подойти и заговорить с ним... но, наверное, просто казалось. Не о чем им было разговаривать. Он сам бы просто отвернулся и ушел, если бы Скамандеру взбрело в голову завести с ним разговор. Иногда у него было чувство, что ему очень хочется рассказать об этом Чарли, но он сразу же останавливал себя: с чего это вдруг? Ее это, в общем-то, не очень касалось. Она старалась не поднимать темы, связанные с Алом, и обходила его в разговорах стороной, но Скорпиус видел, что она тоже беспокоится... в смысле, просто беспокоится. Никаких "тоже". Он не волновался, он все еще был зол... ну и, может быть, самую чуточку любопытствовал, что же все-таки случилось. Но нет. Он, Скорпиус, выше всех этих болтушек. И у него всё ещё была гордость, не позволяющая ему забыть их с Альбусом отвратительную ссору. У него была гордость, но... Но он беспокоился. * * * — Чарли? — Привет, Ал, — Шарлотт, непривычно тихая и без улыбки, проскользнула в палату, плотно закрыв за собой дверь. — Ну, как ты? "Нормально", — хотел ответить Альбус и даже преувеличенно равнодушно пожать плечами, но губы вдруг расползлись в горькой гримасе: — Плохо. Он так устал, Мерлин, это просто невыносимо. Всего несколько дней этого безумия, а он уже чувствует себя дряхлым стариком. Он устал жить в постоянном напряжении и волнении, устал постоянно "держать маску" перед родителями, Лили и особенно Джеймсом — тот, конечно, сочувствовал и жалел его, но именно жалость от старшего брата переносить было труднее всего. И Ал старался как мог держаться. Улыбался, когда приходил кто-нибудь из домашних, и даже пытался шутить, усиленно делая вид, что с ним всё в порядке. Насколько может быть в порядке волшебник, который узнал, что он теперь сквиб, конечно. Никто не говорил ему ни слова, хотя со стороны его поведение и чересчур бодрое, жизнерадостное настроение наверняка казались неадекватными. Просто молчали и смотрели ещё более сочувственно, и это убивало. А подбадривающие улыбки вообще раздражали. Иногда так хотелось сорваться: замахать руками, заорать что-нибудь обидное или даже непристойное. Но Альбус всякий раз успевал взять себя в руки, лишь стискивал кулаки покрепче, а его неизменная натянутая, неестественная, словно приклеенная к губам улыбка больше напоминала в такие минуты гримасу боли. Чарли — это было видно — растерялась от его внезапной откровенности. Но быстро спохватилась и улыбнулась — нет, не сочувственно, как все остальные, а так знакомо — задорно и чуточку с вызовом. У Альбуса потеплело на душе — как хорошо, что Чарли пришла. Она точно не даст ему здесь окончательно закиснуть — от хмурых физиономий родственников и целителей его скоро стошнит. — Возможно, ты и прав, — отозвалась, наконец, подруга на его реплику. — Это я виновата — задала совершенно идиотский вопрос. Прости, Ал. — Ничего, — теперь его слабая улыбка уже не была такой вымученной и гораздо больше походила на искреннюю. — Чёрт, оказывается, мне так тебя не хватало, Чарли! — Альбус подтянулся на локтях, принимая положение полулёжа и облокотившись спиной о железные прутья изголовья кровати. Мотнул подбородком на стул рядом, приглашая Шарлотт присесть. Та согласно кивнула и, спохватившись, протянула ему коробку с шоколадными лягушками: — Это тебе. — Спасибо, — Альбус тут же распечатал её, доставая по одной для себя и подруги. — Ну… как там вообще? В школе? Что нового? — Профессор Бинс читал на прошлой неделе очень интересную лекцию о восстании гоблинов, — с самым серьёзным видом произнесла Шарлотт, и Альбус едва не прыснул. — А если серьёзно? — В коридоре между пятым и шестым этажами кто-то расписал стену краской из баллончиков — ну, знаешь, таких, маггловских: такие ужасы нарисовали, ты бы видел! Кровь, озёрный кальмар по частям, отрубленная голова Василиска… Жуть. — М-да. У кого-то явно проблемы с психикой, — прокомментировал Альбус. — Этого художника поймали? — Нет, конечно, — Чарли вздохнула. — Филч отмывал стену и ругался на чём свет стоит. Грозился, что в этот раз он точно пойдёт в Министерство хлопотать о введении в Хогвартсе телесных наказаний, — она хмыкнула. — А в понедельник начались занятия по аппарации. И ещё дуэльный клуб снова работает. — Да уж, — Альбус грустно покачал головой. — Столько всего случилось, пока я прозябаю здесь. — Не грусти, — мягко утешила его Шарлотт. — Можно подумать, ты посещал бы этот клуб! — она фыркнула. — Всё равно, — упрямо мотнул головой Альбус и закусил губу — ему опять стало нестерпимо тоскливо. Слушать все эти милые маленькие новости из Хогвартса, знать, что где-то там всё идет своим чередом, и продолжает кипеть жизнь... без него... Это неожиданно оказалось болезненным для восприятия. — Перестань, — Чарли легонько щёлкнула его по носу. — Расскажи лучше, что говорят врачи? Альбус поморщился, поджимая губы. — Давай не будем про врачей, пожалуйста? — попросил тихо. — Надоело. — Он помолчал с минуту и посмотрел непонятным взглядом: — А почему Лоркан ко мне не пришёл? Чарли отвела взгляд. Альбус, пристально посмотрев на неё, как-то сразу понял и изогнул губы в странной усмешке. Собственно, чего ещё можно было ожидать? Что Лоркан будет верен ему до конца жизни, они буду счастливы вместе и умрут в один день? Глупо. — Его сложно винить, — равнодушно бросил он. — Да и у нас всё равно с ним всё не по-настоящему было… — Как это? — Шарлотт уставилась на него во все глаза. — Не знаю, как объяснить. Несерьёзно, будто понарошку, будто я хотел с его помощью… — он запнулся и потупил взгляд. — Забыть? — подсказала догадливая Чарли. — Его? Альбус молчал, кусая губы. Потом взглянул подруге в глаза. — Как он? — спросил едва слышно. — В порядке? Я поступил как мудак, Чарли, я знаю. Причём, как по отношению к Скорпиусу, так и по отношению к Лоркану, по сути, используя его… — он снова замолчал, не в силах больше выдавить ни слова. — Я получил по заслугам. Чарли склонила голову набок, посмотрев странным взглядом. — Какой-то ты не такой, Ал, — констатировала она задумчиво. — И ты действительно искренне сожалеешь. — Пауза. — Почему бы тебе не сказать всё это и Скорпиусу? Его это тоже касается, и он имеет право знать, что Альбус Поттер — нормальный человек, а вовсе не му... ну, то самое слово, — Шарлотт смущённо хихикнула, но сразу посерьёзнела. Смерила Альбуса многозначительным взглядом: — По-моему, ваша ссора затянулась, и вам давно пора помириться. — Неужели ты думаешь, что он захочет со мной разговаривать после всего, что было? — Альбус горько усмехнулся. — Он ненавидит меня. — Это не так, и ты это знаешь, — мягко возразила Чарли. — Вам просто нужно поговорить — спокойно и без эмоций. Хочешь, я приведу его к тебе? Альбус посмотрел с надеждой: — И ты это сделаешь? Правда? — Конечно, Ал, — легкомысленно — совсем как обычно — улыбнулась Чарли. — Мы ведь по-прежнему друзья? Альбус вдруг почувствовал комок, подкативший к горлу. Впервые с того времени, как он попал в больницу, он по-настоящему ощутил, что не один. И даже если внезапно пошедшая под откос жизнь больше никогда не придёт в норму, даже если от него отвернутся все, он точно знал, что рядом всегда будет Чарли. — Спасибо, — прошептал он. Уголки глаз ощутимо защипало, и Альбус на секунду крепко зажмурился, а потом вскинул на подругу красные, воспалённые глаза. — Правда, спасибо. За всё. Та лишь понимающе кивнула, ничего не говоря, и за это Альбус был ей ещё больше благодарен.