Дурак и семёрка бубен

Осень. Бр-р-р-р, холодрыга. Скучное и серое время, как бы ни пытались его оправдать романтично настроенные писатели. Сейчас я, решительно не понимая красоты осенних листьев, ставших грязно-желтыми и бурыми от городской пыли, лавировал между лужами, боясь намочить старые, а оттого развалившиеся, кроссовки. Казалось бы, чего их жалеть, но я уже схватил простуду. Кроме того, ютились эти лужи в "кратерах", плотно усеивающих тротуары и дороги. У меня не было желания уйти под воду, попав в одну из таких "Марианских впадин", поэтому я, аки козлик, то и дело перепрыгивая лужи, мчался на условное место. Реквизит, заботливо разбросанный по углам, ждал меня под навесом уличного кафе. Ничему не удивляйтесь, для достоверности трюка мы, уличные фокусники, часто используем то, что, как правило, валяется под ногами. Не царское это дело — за собой носить смятые банки из-под Кока-колы, верно? Поэтому сейчас, аккуратно уложив её рядом с мусорной урной, я поправил промокшую толстовку и сел ждать зрителя. В восемь утра. В ливень. И в старые добрые +10. Наш Дьябло никого не щадит и на все претензии лишь разводит руками, приговаривая: "У природы нет плохой погоды!". Козёл... Помимо этого, картину портит ещё и то, что начальство на короткой ноге с этим кафе и, как нашей точке, он отсыпает ей "пару монет" после каждого выступления. Прошел час, если зеваки и ходили, то заходили в само кафе, куда мне было заходить запрещено самим хозяином. Я, сидя за пластиковым столом под хлипким зонтиком в ливень, задавался двумя вопросами: первым был "Чем я провинился?", а вторым "Как их сюда вытянуть?". Я бы думал ещё долго, если бы мимо меня не прошла она... Превосходная приманка. Девчонка наверняка наивная, как три копейки. Если бы я знал, что будет дальше, то, наверное, бы предпочёл получить нагоняй от начальства и смирение от урезанной зарплаты, чёрт бы её... — Разогрелись, теперь же перейдем к настоящей магии! — я картинно всплеснул руками и, если бы была возможность, то, наверное, я бы закатил глаза от того, как тупо и я, и они выглядели. Причём под "они" я подразумеваю не только трюки. Мне всё-таки удалось выманить посетителей из кафе и сейчас, когда дождь кончился (Бог таки есть!!!), меня окружала разношерстная толпа ранее скептически настроенных зрителей. Сначала я показал им пару фокусов с купюрами, собрав "скромные чаевые" с ничего не подозревающих горожан (издержки профессии, да простят меня честные иллюзионисты), потом проделал пару-тройку "невероятных трюков" с фальшсигаретами. Сейчас я успешно отвлекал их внимание и ждал условного сигнала от своих "коллег" по ремеслу. Они успешно подбрасывали нужные предметы, карты в карманы, в сумки, а особо виртуозные даже в самые труднодоступные места, о которых мы говорить не будем. Получив сигнал, я продолжил, то и дело улавливая лёгкие смешки, гуляющие в толпе. Да, я определенно правдоподобно разыгрывал из себя идиота. — Итак, у кого тут есть пластиковая бутылка? — разведя руки в стороны, поинтересовался я как ни в чём не бывало, будто бы ожидая, что фокусы будут показывать они мне, а не наоборот. Толпа, явно не ожидавшая такого поворота событий, резко замолкла и вперила в меня такой взгляд, что я почувствовал себя ну совсем бараном. Неожиданно меня окликнули. — Эй, волшебник, — девушка, которую я приметил ещё утром, вышла в свободный от людей кружок, то есть ко мне. — Разве настоящему магу нужны предметы со стороны? — этот голос показался мне знакомым, и когда я понял в чем дело, то похолодел. Лера, твою ж мать... — А-а-а, э, нет, — растерявшись, выдавил я, отступив на шаг и лихорадочно соображая, что же мне делать с этим внезапно свалившимся на голову счастьем. Кое-как собрав в кучу мысли, я заставил себя обворожительно улыбнуться утренним посетителям, а, впрочем, почему бы и нет? Дело дрянь, но работать можно. Видя, что я откровенно торможу, девушка зашла мне за спину. Что было дальше мне немного стыдно вспоминать. Я почувствовал себя ассистенткой в ящике для распиливания, так как эта мадам перетянула всё одеяло на себя. — Абракадабра! — жизнерадостно выпалила она и, когда я к ней резко обернулся (так как почувствовал, что лезут туда, куда не следует), то увидел у неё в руках свои боксеры. Мгновенно покраснев, я с большей, чем следовало бы, долей негодования выплюнул: — Это мои слова и мои трусы, дай сюда! — толпа взорвалась смехом, — кто тут волшебник, в конце концов? — мастерски заправляя "украденное" за пояс, я поднял руки в примирительном жесте и хохотнул, — Конкуренты — они везде! — А бутылка-то где? — донеслось до моих ушей, и судя по всему, не только до моих. Лера сообразила быстрее, чем я успел хотя бы слово сказать. — Будет вам бутылка! — я был абсолютно обезоружен её наглостью, поэтому не успел среагировать. Одно мгновение -- и я уже стоял спиной к зрителям. — Видите капюшон? Сейчас я достану её прямо оттуда, но, для начала, — капюшон упал мне на голову и до меня дошло, что нужно сделать, — мы попросим нашего дурачка повернуться вокруг собственной оси три раза и, непонятно зачем, взмахнем руками в о-о-очень пафосном жесте. Похоже, им нравился этот балаган. Они активно поддерживали Леру, пока та вертела мной как хотела. После того, как был завершен последний оборот, и я вновь встал спиной к зрителям, она шепнула мне на ухо: — Живо гони бутылку! Суй под капюшон! — э-э, нет, деточка, не сегодня. Ехидно ухмыльнувшись, я показал ей средний палец и, совершенно неожиданно для неё, скинул капюшон. Там, где должна была быть бутылка, по её мнению, не было ничего, кроме моей рыжей макушки. Зато я резко сорвался с места и ловким движением вытащил бутылку у неё из-под юбки. Шах и мат. Зрители заревели, а я, довольный жизнью, показал язык. — Та-дам! Смотрю, не я один любитель прятать реквизит по интересным местам, да, красавица? — отомстив сполна слегка позеленевшей коллеге, я, теперь уже в любой момент ожидая подлянки, продолжил. Далее следовала классическая игра со зрителем. Я попросил их пожертвовать нам телефон и, пока они копошились, аккуратно разрезал лезвием бутылку. После этого я, без особых церемоний, отработанным движением сунул один из смартфонов туда. Для верности я пару раз встряхнул бутылку, а Лера вывела хозяина телефона на сцену. Вместе мы разрезали бутылку (по уже существующему разрезу), одолженным у кафе канцелярским ножом. Вот и всё: зрители изумлены, а чаевые высыпаются прямиком в кепку уже заскучавшего Коляна. Вечерело, ноги меня уже не держали, глаза закрывались, а прибыль была отдана начальству. Мы с Лерой сидели в том самом кафе и молча друг за другом наблюдали. Изменились оба. Сейчас, внимательно разглядывая её, я это остро ощущал. Не было больше цветных волос и привычки смешно морщить нос, она стала держать прямо спину и кардинально поменяла манеру одеваться. Даже немного похудела. Я стал чуточку наглее и ещё придурковатее. Отрастил патлы и полюбил кофе. Одним словом, мы стали друг другу ещё противнее. Однако всё-таки кое-что, как и прежде, неизменно нас объединяло: привычка пакостить друг другу при каждом удобном случае. Эх, любовь зла...