Itsy Bitsy Yoga

— Баки! Баки оборачивается с улыбкой, смотря, как его любимый ученик топает нему, и становится на колени, разводя руки для объятий. Против воли у него вырывается смешок, когда маленькое тельце прижимается к нему. — Эй, приятель, — говорит Баки, поднимая мальчика. Маленькие ручки потянулись к его руке, а пальчики начали тыкать в металл руки. — Откуда ты тут взялся? До занятий еще пятнадцать минут. Где твой папа? Баки сам не знал, зачем спрашивает. Лукасу всего два года, и хоть у него и получается учить новое слово каждую неделю, мальчик все еще не может формулировать полные предложения. Как оказалось, ему и не понадобилось. — Прямо здесь. Кажется, кто-то был слишком взволнован и не мог дождаться начала занятий. Баки переводит взгляд, и у него сразу же пересыхает в горле при виде стоящего перед ним мужчины. Высокий, накачанный и мускулистый. Стив Роджерс олицетворяет собой все, что нравится Баки в парнях. Плюс ко всему этому, Стив — добрый, умный и совсем немного засранец. Всегда сохраняет самообладание с Баки и Наташей, когда приходит в студию на занятия. Вдобавок он замечательный отец, а сын Лукас для него — центр мира. Лукас, которого Стив записал на занятия по йоге для малышей и их родителей. Так что Баки удается не просто видеть Стива и Лукаса каждую неделю, но и еще видеть Стива в обтягивающих футболках и штанах для йоги. Честно говоря, Баки думал, что умрет, когда впервые увидел Стива. Он помнит, как чуть не подавился собственным языком, когда Стив пришел на первый день занятий с Лукасом, прижатым к его бедру. И они оба были одеты в специальную для тренировок одежду. Это было одновременно самое сексуальное и самое милое зрелище, что Баки видел в своей жизни. Ему следует признаться, что все еще трудно сдерживать себя от воркования с Лукасом, и особенно трудно сдерживать себя от того, чтобы не забраться на Стива, как на дерево. Ладно, может быть Баки влюблен в Стива. Совсем чуть-чуть. Никто не должен знать об этом. Он не собирается ничего предпринимать, пока Стив и его сын ходят к нему на занятия. Может быть даже не после того, как эта неделя закончится, и их восьминедельные курсы для малышей подойдут к концу, а они перейдут на другие, чуть более сложные занятия йогой. Хоть Стив и не носит обручальное кольцо и никогда не упоминал о своей второй половинке, Баки не знает, встречается ли он с кем-нибудь. Так что лучше Баки не будет ничего говорить о своих чувствах, чем рискнет и испортит ту дружбу, что у них сейчас есть. — Неа, — Баки качает головой, и несколько прядей волос выбиваются из его пучка. — Мне кажется, ему просто нравится все блестящее. Баки шевелит пальцами, что вызывает головокружительный смех у Лукаса, и он пытается притянуть руку Баки себе в рот. — Нет, приятель, — Стив осторожно его останавливает, прикасаясь тыльной стороной руки к руке Джеймса. — Это не надо есть. Лукас хмурится и высовывает язык в попытках добраться до пальцев Баки. И это как раз приносит Баки огромное облегчение. Не то, что у Лукаса есть пристрастие запихивать пальцы Баки в рот, а то, что он не боится этой части Барнса. Когда Наташа уговорила его преподавать занятие йогой для молодых родителей и детей до четырех лет, Баки боялся, что рука будет пугать детей. Вскоре ему доказали обратное, когда дети сообщили, что нет ничего круче, чем иметь руку как у робота. Баки улыбается Лукасу так широко, что это вызывает морщинки вокруг его глаз. Он игнорирует свое желание — чувствовать больше своей рукой. Он хотел бы знать, каково это — чувствовать тепло рук Стива. Как бы ни был хорош протез Старка, он никогда не сравнится с настоящей рукой. Ничто никогда не сравнится. — Твой папа прав, малыш, — говорит Баки, меняя руки так, что теперь он держит Лукаса в своей металлической, а другой щекочет его. Лукас визжит от восторга, пытаясь увернуться. — Ты не знаешь, в каких местах я был. — Не в хороших уж точно. Поверь мне. Баки оборачивается к Наташе, а та просто улыбается в ответ своей довольной улыбкой. Баки не позволит ее невинному взгляду одурачить его. Они дружат уже несколько лет, с тех самых пор, когда они были вместе на миссиях. Барнс не знает, как Наташа попала в его группу спецназа, хотя это может быть связано с Клинтом, а еще тем, как они смотрят друг на друга. Клинт — лучший друг Баки и член команды. Единственное, что Баки знает о Наташе, — это то, что в ней нет ничего невинного. Баки смотрит на нее подозрительно, поглаживая в это время спину Лукаса. — Ты же не собираешься раскрывать секретную информацию? — Ты знаешь меня лучше, Джеймс, — говорит Наташа. Баки морщит нос, а ее глаза начинают блестеть нездоровым огоньком. — Это не по-шпионски. — Ты и правда была шпионкой? — любопытно спрашивает Стив. — Я так и не смог это выяснить, когда ты работала с нами. — Прямо как Тони, — отвечает Наташа, перекидывая волосы через плечо. Баки, Клинт и Наташа ушли со службы несколько лет назад, после того как на одной из миссий что-то пошло не так и Баки потерял руку. В то время как Клинт пошел работать в охрану, а Наташа недолго работала в «Старк Индастриз» — что привело Баки к эксперименту, и в итоге он получил протез — Баки отступил на шаг назад, чтобы переосмыслить свою жизнь и приоритеты, а также попытаться разобраться с тем, что с ним случилось. — Она не была шпионкой, — вздыхает Баки, хоть он и не уверен в этом. Он многого не знает о Наташе, а Клинт ему никогда не расскажет. — Ведь так? Наташа пожимает плечами. — Я думала, что не должна раскрывать секретную информацию. — Знаешь что? Забудь, что я спросил, — говорит Стив, качая головой. — Ты должна зайти к нам как-нибудь. Мария скучает по тебе. — Ты имеешь в виду, она целый день жалуется, что окружена идиотами? — То же самое, разве нет? — Я ее прекрасно понимаю, — вздыхает Наташа, кивая в сторону Баки. — Эй, — протестует Баки, нахмурившись. Лукасу, кажется, не нравится его выражение лица, потому что он кладет руку на щеку и поглаживает ее. — Не следует так говорить со своим боссом. Наташа приподнимает бровь. — Это место пойдет на дно без меня. Баки открывает рот, чтобы возразить. Но возражать у него нет повода. Одной из частей возвращения к мирной жизни без левой руки было то, что ему приходилось делать упражнения. Именно так Баки и узнал о чудесах йоги, полюбив ее. Это помогло ему не только справиться с болью, которую он все еще чувствовал, но и улучшить свое здоровье. Йога помогла ему сконцентрироваться на том, что не тянуло его в кроличью нору гнева и мучений сразу после того, как он вернулся. А дыхательные техники были полезны во время панических атак, помогая успокоиться. Так что Баки решил отплатить и открыл собственную студию йоги. Он совершил ошибку, когда рассказал о своей идее Наташе, которая сразу же взяла все на себя, чтобы помочь не только все устроить, но еще и рассказать об этом всем своим знакомым. А теперь они оба управляют этим местом, даже если технически Баки — владелец. В первую очередь они предлагают занятия для инвалидов и ветеранов армии, а также это распространяется на семьи военнослужащих. Баки преподает йогу для малышей и йогу для инвалидов, в то время как Наташа и несколько других тренеров преподают йогу для ветеранов и для других классов. Так что да, Наташа права, но в основном только потому, что без нее у них не было бы и половины того, что есть сейчас. — Плевать, — бормочет Баки, склоняясь ближе к теплой руке Лукаса. — Так по-взрослому, — отвечает Наташа, слегка улыбаясь. Баки только показывает ей язык. Секундой позже Лукас делает так же. Глаза Баки расширяются, и он смотрит на Стива, который наблюдает за ним с равнодушным выражением лица. — Спасибо, Баки, — невозмутимо говорит Стив, хоть и заметно, что он удерживает себя от того, чтобы не засмеяться. Особенно когда Лукас поворачивается к нему и пытается достать кончиком языка до носа. — Мне жаль, — произносит Баки, сжимая губы в попытках не засмеяться. Ему это особо не удается, и он все равно начинает улыбаться, когда Лукас сдается и убирает язык, вытирая лицо рукой. Ладно, может быть Баки и влюблен в Стива, но он не единственный, кто нашел путь к сердцу Баки. Маленький мальчик с голубыми глазами и светлыми волосами просто вьет из него веревки. Кто бы мог подумать? Бывший снайпер Джеймс Бьюкенен Барнс, высококвалифицированный убийца и кошмар многих людей, сходит с ума по бывшему капитану армии и его двухлетнему сыну. Никто бы не подумал. Или так Баки нравится говорить себе. Он видит знакомый блеск в глазах Наташи, когда замечает, что она смотрит на них с Лукасом. Баки борется с желанием показать ей язык снова. Поэтому его план — никому об этом не рассказывать. Ну разве не хороший план? Что для бывшего снайпера Джеймса Бьюкенена Барнса немного неловко. Но Баки не был бы удивлен, если Наташа будет той самой, кто вытрясет из него признание. У нее такие же навыки, что и у него, а тренировки и того лучше. Так что Наташа знает. И Джеймсу приходится терпеть то, как она на него смотрит, когда Стив и Лукас здесь. — Нет, тебе не жаль, — говорит Стив, тихо смеясь. Барнс смотрит на него, а Лукас пользуется возможностью и облокачивается на плечо Баки, лбом прижимаясь к шее. Внутренности Баки превращаются в желе от такого жеста, и он устраивается щекой на макушке малыша. — Да, не жаль, — признается Баки. — Хоть и обещаю не учить его матерным словам. — Боже, это очень мило с твоей стороны, — отвечает Стив. — Он в окружении солдат целый день, — говорит Наташа, слегка поглаживая Лукаса по голове. — Знаешь, это только вопрос времени. — Это утешает, Нат, — отвечает Стив. — Обращайся, — Наташа похлопывает его по руке. — И я обещаю на этой неделе зайти к Старку. Куплю вам с Марией ланч. — Звучит отлично, — отвечает Стив, касаясь ее руки, прежде чем она уходит. Баки целует Лукаса в лоб, наблюдая за Нат. Он улыбается, когда мальчик прижимается ближе. Барнс смотрит на Лукаса и замечает его полуприкрытые глаза и расслабленное лицо. — Не засыпай на мне, приятель, — произносит Баки, и щекочет Лукасу подбородок. — У нас еще дела сегодня. — Ему удобно, — говорит Стив. Баки поднимает на него взгляд, и от выражения на лице Стива у него замирает дыхание. Стив выглядит спокойным, черты лица полностью расслаблены. Он слегка улыбается, а в его глазах тепло, когда он смотрит то на Баки, то на своего сына. И от этого у Баки в груди что-то тянет. Ведь он хочет, чтобы Стив продолжал так на него смотреть. Он хочет прижимать Лукаса к груди, чтобы маленький мальчик засыпал на нем, и он также хочет видеть их каждую неделю не только для занятий йогой. Он привязался к ним за эту восьминедельную программу, привык видеть их каждую пятницу, привык, что Лукас подбегает к нему и обнимает в качестве приветствия или на прощание. Баки не знает, достаточно ли восьми недель, чтобы влюбиться в кого-то бесповоротно, но он знает, что когда дело касается Стива и Лукаса, это вполне возможно. Что еще Баки знает? Что ж, только то, что он целиком и полностью облажался.

__________________

Стив смотрит с призрачной улыбкой на то, как Лукас прижимается к Баки, положив маленькую ручку ему на грудь. Лукас всегда так делает, но только с избранными. Стив знает, что его сын веселый ребенок, но он относится с подозрением почти ко всем, кого встречает впервые. У него нет проблем с лучшим другом Стива — Сэмом, но это только потому, что Сэм был рядом с самого его рождения. В противном случае — Стив уверен — Лукас смотрел бы на него с подозрением и не позволял бы приближаться к себе. Так что это неожиданно для Стива, что Лукас чувствует себя вполне комфортно с Баки. До такой степени, что засыпает у него на груди. — Ему удобно, — говорит он Баки. Его сердце сжимается. Он не знал, чего ожидать, когда Наташа рассказала ему о студии йоги, в которой она работает, и предложила записаться на восьминедельную летнюю программу. Но он с уверенностью может сказать, что Баки — это совсем не то, что он ожидал. Стив имел смутное представление о том, кто такой Баки из его разговоров с Наташей и Тони, но первый раз они встретились на занятиях йогой. Сказать, что Стив был немного озадачен, когда вошел в зал и увидел Баки, это не сказать ничего. Его длинные волосы забраны в пучок, на нем была надета узкая рубашка и свободные штаны для йоги. И это даже не из-за железной руки, которую Стив находит захватывающей, а скорее из-за того, каким же привлекательным Баки выглядел, и что Стив это, несомненно, заметил. С тех пор как он стал отцом, любовная жизнь Стива отошла на задний план. Он ни с кем не встречался с того времени, как Лукас родился, и даже не думал об этом. Он пытался разобраться с тем, как растить сына одному после ухода матери мальчика. И это значит, что он не заметит человека, если тот не начнет доставлять Лукасу дискомфорт или усложнять его работу. А потом появился Баки. После того, как он увидел его на первой неделе занятий, Стив заметил, что смотрит на кого-то с желанием, и что он заинтересован в этом человеке. Стив должен признать, что каждый раз, когда они приходят с Лукасом на занятия и видят Баки — его как будто ударяют под дых. Не помогает еще и то, что Лукас, судя по всему, думает, что Баки лучший человек на Земле, кроме его отца. Они приходят на занятия, и мальчик пытается вырваться из рук Стива, чтобы побежать к Баки для обнимашек, требуя внимания. На самом деле, это только усложняет все. Ведь Лукас чувствует себя так свободно с Баки, а с другими в то же время осмотрителен. Стив не против. Совсем не против. Когда он слышит, как Лукас зовет его — это вызывает у него и Баки улыбку, словно во всем мире все прекрасно. — Давай, малыш, — говорит Баки, встряхивая Лукаса, чтобы тот не заснул. — Спать можно будет, только когда сделаешь свои упражнения на растяжку. Лукас морщит нос, но все же поднимает голову с его плеча. Мальчик кладет пухлую ручку ему на щеку, при этом недовольно бормоча. — Мы же не пропустим наши любимые занятия йогой, чтобы поспать? — спрашивает Стив, пропуская руку через волосы сына. — Не спать! — Лукас встрепенулся, убирая руку со щеки Баки, вместо этого вскидывая руки над головой. — Йога! Стив не может не улыбнуться своему сыну. Его живот сводит, когда Баки тихо смеется и касается своим носом носа Лукаса. — Правильно, Лукас. Йога. — Иди сюда, приятель, — говорит Стив, забирая мальчика у Баки и целуя его в румяную щечку. — Мы мешаем Баки готовиться к занятию. — Ты знаешь, я только рад, когда вы рядом, — с нежностью говорит ему Баки. Или это Стив думает, что с нежностью. Он узнал Баки получше за эти восемь недель, но иногда его все еще сложно прочитать. Или, если он до конца будет честен с самим собой, он не хочет позволить воображению разыграться и начать выдумывать всякое. — Ты уверен? — все равно спрашивает Стив. Если Баки и серьезен, проверить не повредит. В конце концов, это рабочее место Баки. — Да, может быть, вы двое даже поможете разложить мне маты. Стив фыркает и кладет руку на грудь сыну. — Знаешь, вот этот товарищ, скорее всего, завернется в мат и будет кататься по полу. — Это уж лучше, некоторые дети пытаются их есть, — произносит Баки. — У меня до сих пор на складе лежат маты со следами зубов. Стив морщится, а затем смотрит на Лукаса: — Мы же не едим грязные вещи, да? — Не едим, — говорит Лукас, кивая головой. — О, правда? — спрашивает Баки, растягивая слова. Он пригибается, чтобы быть на одном уровне с Лукасом. — Помнится мне, что кто-то пытался съесть мои пальцы минуту назад. — Я бы не стал относить тебя к вещи, — говорит Стив, пытаясь не смеяться. — Но ты говоришь, я грязный? — обиженно возмущается Баки. — Спасибо большое, Роджерс. Стив смеется, от чего в его уголках глаз появляются морщинки. А Лукас смеется вместе с ним. — Даже не знаю, что и сказать, Бак. Все здесь немного грязные после занятий йогой летом. Баки фыркает: — У нас есть кондиционер. Я не виноват, что ты потеешь как свинья. Стив думает, что, может, это просто его воображение, но он готов поклясться, что когда Баки говорил — его взгляд задержался на груди Стива. — Ты настоящий тупица, Барнс, — говорит Стив и поворачивается к Лукасу. — Ведь так, приятель? Лукас сначала смотрит на Баки, потом на своего отца. В итоге улыбается и произносит: — Нет! Стив строит лицо своему сыну, а Баки закидывает голову и смеется, сотрясаясь всем телом. — Что ж, на этой высокой ноте, — начинает Баки, все еще посмеиваясь, — нам лучше начать готовиться. — Конечно. Веди нас. Перед тем как вести их за матами, Баки дает Лукасу пять и тихо говорит: — Спасибо за поддержку, приятель. Стив приказывает своему сердцу не таять в лужицу и следует за Баки в зал. Все прошло, как Стив и предполагал. Он помогал Баки раскладывать маты для тех, кто не приносит свои, а Лукас бегал вокруг, врезаясь в их ноги и смеясь. По крайней мере, Стиву не приходится волноваться о том, что Лукас завернется в мат и задохнется. Но он все-таки немного напрягается, когда его сын падает на попу. Йога творит чудеса с его равновесием, но все же иногда Лукас запинается о свои же ноги или бегает быстрее, чем может, и падает. Обычно он просто выглядит растерянным от того, что он сидит, а не стоит, но потом упирается руками в пол и поднимается. Или иногда ему кто-нибудь помогает. Как сейчас, например, Баки, который протягивает ему свою железную руку и ждет, пока малыш не ухватится за его пальцы. — Вставай, приятель, — говорит Баки, поднимая Лукаса и следом ероша его волосы. У Стива сжимается сердце, тепло расходится по всему телу, когда сын обнимает Баки за ноги и снова отправляется бегать. — Не могу даже представить, как можно иметь столько энергии, — фыркает Баки, убирая прядь волос за ухо. — Попробовал бы ты за ним побегать, когда он только осознал, что бегать — это круто, — отвечает Стив, перехватывая Лукаса на половине очередного круга. — Папочка! — Лукас кричит в восторге и брыкается ногами, когда Стив притворно кусает его живот. — Вниз! Поэтому Стив и упускает то, как тяжело Баки сглатывает, наблюдая за ними. Но он успевает заметить бесконечную нежность в глазах Баки, когда целует сына в лоб и опускает обратно на пол. У Стива нет шанса сказать об этом — он даже не уверен, хочет и готов ли он вообще — ведь как только Баки замечает взгляд Стива, выражение его лица меняется. Это даже неважно. Баки может сколько угодно изображать безучастное лицо, но он не может скрыть краснеющие кончики ушей под взглядом Стива. Стив сглатывает тяжелый ком в горле, чувствуя, как сердце быстро колотится в груди. Он не может отрицать, что ему нравится Джеймс. С тех пор как увидел его. Стив просто не знает, что ему со всем этим делать. Он не знает, готов ли сделать первый шаг, не знает, хочет ли он вообще этого. Если бы это касалось только него самого, то Стив позвал бы Баки на свидание в первую же встречу, но ему еще нужно учитывать своего сына. Очевидно, что Баки хорошо ладит с Лукасом, дело не в этом. Ведь есть большая разница между тем, когда ты видишь ребенка раз в неделю, и когда ты пытаешься растить его. Друзья Стива знают об этом. У него есть Сэм, Наташа, Мария и даже Тони с Пеппер. Они всегда были рядом с ним и продолжали его поддерживать. И где-то половина из них уговаривает его позвать Баки на свидание. Сэм ничего не говорит, а просто смотрит на него, пока Стив не взбесится и не пошлет его. А Стив… что ж, он просто не уверен. Да даже если бы он был уверен, позвать Баки на свидание все равно не так просто. Пока Стив волнуется о том, чтобы привлечь кого-то надолго в жизнь Лукаса, он понимает, как это может быть пугающе для некоторых людей. Баки обучает Лукаса йоге. Он не против, когда они общаются до и после занятий, но это не значит, что он готов быть более важной частью в его жизни. И с этим ничего не поделаешь, ведь Лукас — самый важный человек в жизни Стива. Так что Стив не знает, что со всем этим делать. Не знает, что делать с Баки. Роджерс пытается не думать об этом, пока люди начинают приходить на занятие. Пытается не думать об этом, когда Баки приветливо улыбается и здоровается со всеми. И он сто процентов не думает об этом, когда Баки начинает занятие с урегулирования дыхания, потом начиная показывать упражнения. Вместо это Стив пытается фокусироваться на позах и помогает Лукасу не падать. Он проводит так много времени, не думая о Баки, что когда он позволяет себе взглянуть на него — не только, чтобы удостовериться в своем правильном положении, — Баки уже подводит их последнее занятие к концу. Стив ждет, пока родители попрощаются и поблагодарят Баки. Он наблюдает за теми, кто спрашивает о занятиях следующего уровня, и когда начинается программа. Баки всем отвечает с улыбкой, пожимая руки родителям и обнимая каждого ребенка. Когда все уходят, кроме Стива и Лукаса, улыбка Баки становится натянутой, а в глазах выражается грусть. Он садится на корточки перед Лукасом и затягивает его в крепкое объятие. — Знаю, что не должен выбирать любимчиков, но ты же сохранишь мой секрет, так? — спрашивает его Баки, смотря на Стива и грустно улыбаясь. — Мы никому не скажем, — тихо говорит Стив, наблюдая, как Джеймс встает вместе с Лукасом на руках. — Обещание на мизинчиках, — произносит Баки, оборачивая свой металлический мизинец вокруг пальца Лукаса. Лукас обхватывает ладонь Баки второй рукой. Малыш что-то бормочет, поглаживая верхние пластины. — Никогда не видел, чтобы эта рука нравилась кому-то так сильно, — бормочет Баки. — Не большой поклонник это руки? — не думая спрашивает Стив и морщится, когда Баки смотрит на него с пустым выражением лица. — Прости. Тупой вопрос. — Вот уж точно, — кивает Баки, перебирая пальцами так, чтобы Лукас мог видеть их движение. — Должен сказать, мне больше нравилась моя настоящая рука, но и эта не такая уж и плохая. Хотя бы твоему малышу нравится. — У Лукаса бзик на роботов, — произносит Стив. — Ты бы видел его в мастерской моего босса. Баки фыркает, качая головой: — Могу представить. Уверен, ему это нравится. — Ну да, — говорит Стив, пожимая плечами. — Только он этого никогда не признает. Баки издает звук согласия. Он вздыхает и утыкается носом в волосы Лукаса, а малыш притягивает железную руку Баки к своей щеке. — Мы же не уходим навсегда, знаешь? — произносит Стив и проводит пальцами по руке Баки. — Все равно, — говорит Баки, приподнимая голову. — Я говорил серьезно, вы мои любимчики. — Мы оба? — шутит Стив, но когда видит покрасневшие кончики ушей Баки, его желудок сжимается. — Помолчи, — бормочет Баки и смотрит на Лукаса. — Твой папа думает, что он такой шутник. Но знаешь что? — Что? — спрашивает Лукас, оборачивая пальцы вокруг запястья Баки. — Он совсем не смешной. — Ты только что сказал, что я твой любимчик, — напоминает ему Стив. Баки прищуривает глаза и смотрит на него: — Забираю свои слова обратно. Мне нравится только Лукас. — Я? — Лукас смотрит на него. — Да, только ты, — говорит Баки, целуя мальчика в макушку. — Буду скучать по тебе, приятель. — Мы все еще будем здесь. Я записался на другие классы. — Да, но вести их буду не я, — вздыхает Баки. — Мы будем заходить поздороваться, — говорит Стив. — Ты от нас устанешь. — Мне кажется, это невозможно, — говорит Баки настолько тихо, что Стив еле успевает уловить. Но он все-таки успевает услышать. Стив смотрит прямо в глаза Баки, который смотрит на него в ответ. Стиву вдруг хочется что-то сказать, что-то сделать. Он хочет сказать Баки, что это все не должно заканчиваться, что они могут видеться еще где-то, кроме занятий. Он хочет прикоснуться к лицу Баки, повторить контуры его черт, почувствовать гладкость его кожи и узнать, наконец, такие же ли его волосы мягкие на ощупь, как они выглядят. Должно быть, что-то отражается на его лице, ведь выражение лица Баки меняется с грустного на удивленное с какой-то скрытой надеждой. Но на Стива опять нападает неопределенность, неуверенность, правильно ли это или нет для него с Лукасом. Роджерс не знает, готов ли он сделать такой шаг. Поэтому он ничего не говорит. Вместо этого он отводит взгляд от Баки и произносит: — Нам пора идти. — Точно, — отвечает Баки, прочищая горло. — Верно. Надеюсь, что вам было весело эти восемь недель. — Нам было весело, — уверяет его Стив, протягивая руку к Лукасу. — И мы вернемся на следующие занятия. — Тогда еще увидимся. — Увидимся, — говорит Стив. И это правда. Как бы он не нервничал, он знает, что Лукасу нравится Баки. Он бы вернулся, только чтобы его сын мог видеться с Баки. Несколько минут в неделю. — Пока-пока, Лукас, — говорит Баки, обнимая мальчика и передавая его Стиву. — Пока, — Лукас машет в ответ, неохотно отпуская руку Баки. — Увидимся, Баки, — говорит Стив с улыбкой. — И спасибо за все. — Обращайся в любое время, Стив. Увидимся. — Давай, приятель, — говорит Стив, опуская Лукаса на пол и хватая его за руку. — Пора идти домой. Стив в последний раз улыбается Баки и уходит. Уходит с тяжелым сердцем и мыслями о том, поступил ли он правильно.