Рюмка коньяка дождливым вечером

Было решено сначала съездить в аптеку, потом – в круглосуточный супермаркет за продуктами, а только потом – на квартиру к Алексею, чтобы он мог взять немного личных вещей и не одалживаться у Ника. Такая мотивировка Красовского огорчила, но он постарался не подавать виду. Только наглухо замолчал. Когда они снова сидели рядом на заднем сиденье жёлтой машины с шашечками уже по дороге к дому Никиты, напряжение между ними можно было резать ножом. Альфа дёргался из-за собственной – как он считал – слабохарактерности, а омега чувствовал, как его медленно берёт в плен волшебный запах ранней осени… И понимал, что лгал Лёше там, в баре. Ему нужно всё! Но придётся взять только то, что дадут… И это убивало. Алексей всё ещё мучился сомнениями, когда уже перешагнул порог знакомой квартиры на десятом этаже. Однако Красовский быстро распорядился разобрать продукты и этим несколько отвлёк альфу. Пока Протасов загружал холодильник и кухонные шкафчики, Ник ненадолго исчез и появился уже в домашних, вытертых до белизны, джинсах и лёгком свитере в цвет глаз – сером в тонкую чёрную полоску. Босые ноги омеги почему-то вызвали внутри Алекса волну щемящей нежности и умиления. Раньше такие чувства у него вызывал только сын… И совершенно неожиданно воспоминание о Саше не вызвало острого приступа боли, как это бывало обычно. Просто тихая печаль и светлое прощание, будто малыш помахал отцу ручкой, как прощаются все дети – складывая пальчики в центр крошечной ладошки. И тугой узел внутри ослаб, напряжение спало, захотелось почему-то улыбнуться, хотя повода не было. И тогда альфа спросил: - Ты почему босиком? Тапки жмут? И внезапно рассмеялся собственной немудрёной шутке. Никита посмотрел скептически на своего Лёшу и подумал, что у того едет крыша: - Алексей, ты что? Пыхнул что-то, пока я был в аптеке? Я тоже хочу такую траву, вдруг и меня так вштырит! - Да ничего я не курил. Я вообще не курю! Я – спортом занимаюсь! – Алекса явно несло, как незабвенного Остапа Бендера. – Я – каратист. И это звучит гордо! - Понятно. Цирк уехал, а клоуны остались… - констатировал Никита и прошёл к холодильнику. – Есть будешь? - Нет. Не хочу. Выпил бы, вернее – надрался бы, после таких встрясок самое то! Но тут есть проблема… - Какая? – повёлся Красовский. - С алкоголем легко начать, но трудно кончить… А один бы я пить не стал! Так что трахаться будем исключительно в трезвом виде. Секс тоже хорошо стресс снимает, – и Алекс снова рассмеялся. Ему казалось, что по венам течёт что-то искрящееся и с пузырьками, как дорогое шампанское. Отчего в его организме наблюдается некоторое нездоровое возбуждение, уже приведшее организм в «приподнятое» настроение. И альфа не стал сопротивляться, тем более что от приблизившегося Ника едва ощутимо пахло мёдом и лимоном… Алексей сграбастал омегу со спины в крепкие объятия и уткнулся носом в макушку, жадно вдыхая такой родной аромат. Член радостно рванул ширинку, но упёрся в «молнию» и судорожно забился. Альфа поцеловал ямку между плечом и шеей Никиты, слегка потёрся пахом об аппетитную попку и шепнул в ухо: - Ты шизодолбанически пахнешь… Замерший от первого прикосновения Красовский тихо млел от окутавших его запахов мха, хвои и палой листвы, стараясь запомнить все нюансы и оттенки этого божественного аромата ЕГО Лёши. Именно сейчас он до конца прочувствовал, какой это кайф – когда рядом с тобой твой Истинный. Просто ты знаешь, что, наконец-то, стал целым, настоящим, правильным, каким должен быть. И для этого нужен только он – твой альфа. Ник тщательно задавил мысль о временности этого праздника жизни и наслаждался моментом. Пусть будет, как будет, а потом он постарается жить, как получится. Ведь могло случиться и так, что они бы никогда не встретились. Омега знал несколько таких пар, которые не были Истинными и, пожив какое-то время вместе, расставались из-за невозможности более выносить друг друга. Пусть у них будет хотя бы эта неделя… И, повернув голову к Алёше, Никита поймал его губы своими, втягивая в жаркий и глубокий поцелуй. Армия мурашек восторженно ломанулась по спине и груди, дыхание сбилось, сердце рвануло в горло, словно пытаясь выпрыгнуть наружу. А распалённый альфа прикусил Нику нижнюю губу и принялся сосать, как леденец. В голове у омеги стало пусто, как в разграбленном ювелирном. Остались только невыносимо сладкие ощущения и предвосхищение будущего восторга. Его хотелось приблизить и скорее! И Красовский крутнулся на пятке в объятиях Алексея и обхватил того руками за шею. А потом лукаво улыбнулся и … закинув ноги на талию Протасова, сцепил их у него за спиной и интимным шёпотом простонал: - Покатай меня, больша-а-а-я черепаха… Его Лёша не разочаровал: он откинул голову назад и рассмеялся каким-то очень открытым, детским смехом, подхватил омегу за бёдра и воскликнул: - Поехали! Они дружно смеялись до самой спальни и даже, когда упали в кровать. И только короткий поцелуй в губы заставил Ника сразу успокоиться. Его организм вдруг вспомнил, ради чего всё затевалось. И по телу Красовского прошла огненная волна возбуждения, он коротко застонал и почувствовал пульсацию в анусе. - Алёш, кажется, началось… - растерянно прошептал Никита и покраснел. - Значит, надо подготовиться. Ты пойдёшь в душ? - Конечно. - Тебе помощь нужна? - Лёша, моя течка не настолько катастрофична. Справлюсь. Не в первый раз. А ты лучше притащи что-нибудь перекусить, ночью точно захочется… - Я принесу всё, что не испортится в тепле. Ведь мы с тобой собрались зажигать… - и альфа выразительно поиграл бровями с лукавой улыбкой. Такого Красовский не ожидал. Это был совсем другой Протасов! И он нравился омеге ещё больше. Да это просто идеал! Как отпустить своё счастье? Ник чуть вздохнул и дал себе слово - не вешаться на шею Алексею и не пытаться остановить, когда тот будет уходить. - Всё, хватит разлёживаться, дуй в ванную! – распорядился Лёша и исчез за дверью. А Никита поплелся в душ, чувствуя, как растёт температура тела. Неужели его гадская «ломка» будет такой же мерзкой, как обычно? Надо бы позвонить врачу, проконсультироваться. Не хотелось бы оказаться в роли беспомощного омеги, скорее больного, чем течного. Алексей стремительно собирал на противень (за неимением подноса!) всё, что можно было съесть без приготовления – бутерброды с копченой колбасой и солёной рыбой, чипсы, круассаны, печенье, сырые овощи и фрукты. Завершив натюрморт пакетом сока и двумя стаканами, Протасов потащил всю эту красоту в спальню. В комнате горел только маленький светильник у изголовья кровати, и Ника в ней не было. Зато был шум воды в душе. И Лёша вдруг с волнением в груди представил, как тёплая вода смывает жемчужную пену с белой кожи омеги… Эта картинка снова привела успокоившегося альфу в полную боевую готовность, и он решил, что воду нужно экономить. Стремительно сбросил с себя всю одежду, впервые в жизни оставив её валяться на полу, и буквально впрыгнул в душевую кабинку к Никите. А то вдруг тот решит, что уже чистый! Надо же разубедить…