Рюмка коньяка дождливым вечером

Красовский ни о чём таком не думал, просто мылся и не слышал, как подкрался маленький пушистый северный зверёк. От неожиданного прикосновения к спине Ник вздрогнул и обернулся. Абсолютно голый и мокрый, его Лёша стоял во всех смыслах этого слова у него за спиной и улыбался. Это был как новогодний подарок, которого давно ждёшь! Протасов выхватил у омеги мочалку и сообщил: - Дай сюда, ты не умеешь! - А ты, типа, мастер СПА? – съязвил Никита. - Учись, пока я жив, - гордо заявил альфа, вытащил Красовского из-под душа и бросил мочалку на полочку. Его большая рука ухватила пузырёк с гелем и от души выдавила ароматной субстанции на свободную ладонь. Флакон вернулся на место, а руки Алексея начали взбивать гель в пену. А потом… Едва прикасаясь к нежной коже Ника, Лёша начал намыливать ему кисти, предплечья, плечи, шею. Когда пена закончилась, процедура повторилась, теперь банной ласке подверглись ступни, голени и бёдра. Омега уже дрожал от возбуждения и тихонько постанывал, желая, чтобы эти волшебные руки прикоснулись к его набухшему члену. Но альфа даже случайно не задел желанной плоти. Знал, что если начнёт, остановиться не сможет. А ему хотелось довести своего Истинного до пика жажды. Чтобы помнил… Алексей не задумывался, почему этого хочет, просто решил, что так надо. Протасов повернул Никиту спиной к себе и снова начал покрывать худощавое тело воздушной пеной. По плечам вниз – к лопаткам и чуть выступающим ребрам, по ровному ряду позвонков – к копчику. Но и тут Лёша не дал себе воли, хотя до смерти хотелось хотя бы одним пальцем провести между ослепительно белых ягодиц омеги. Всё будет, но позже. И в ложбинку потекла струйка воздушных пузыриков из ладони. Альфа снова развернул совсем разомлевшего Ника к себе лицом и положил руки в пене на его грудные мышцы. Любовник явно никогда не занимался спортом, но стройностью и гибкостью мог посоревноваться с совсем юными омежками. Видимо, хорошая наследственность. Увидев, как Никита запрокинул голову и прикрыл глаза, Алексей понял, что его партнёр на грани – или надо дать ему передышку, или довести до оргазма. Сейчас ласки будут только мучить. И Протасов, коротко ущипнув Красовского за соски и этим вызвав у него томный стон, решительно положил обе ладони на возбуждённый до предела член омеги. Пусть получит разрядку, он долго терпел. Нику хватило двух-трёх движений… Он яростно толкнулся навстречу ласкающим рукам, и сдавленный крик вместе с белыми струйками спермы доказали Лёше его правоту. Он осторожно подхватил оседающего Никиту за талию, переместил под тёплые струи душа и дал партнёру прийти в себя. Красовский судорожно дышал, пытаясь восстановить сердцебиение и крепость ног, но получалось плохо. Оргазм такой яркости и силы он не чувствовал даже с тогда ещё любимым мужем. Казалось, в теле не осталось ни одной целой кости, тряпочка какая-то. Омега с трудом открыл глаза и выдавил: - Спасибо… - Не торопись благодарить, ещё вся ночь впереди, - ухмыльнулся Алексей, выключил воду, завернул Ника в большое полотенце и подхватил на руки. – Вдруг всё остальное тебе не понравится? - Этого просто не может быть, - тихо, но твердо заявил Никита. Протасов отнёс омегу на кровать и аккуратно положил в самый центр. Полюбовался разомлевшим Красовским и вдруг удивился сам себе – он снова был практически не возбуждён. Настолько сосредоточился на том, чтобы доставить удовольствие партнёру, что задвинул собственные желания на задний план. Да и слабый собственный запах Ника был основательно забит отдушкой геля. Однако это не значило, что течка кончилась. Скорее всего, всё ещё только начинается… И надо подготовиться. Алексей ушёл в кухню, где остался не распакованным пакет из аптеки, и, прихватив его с собой, вернулся в спальню. Вытащил тюбики со смазкой и презервативы, бросил на тумбу возле кровати и устроился рядом со своим Никитой. Тот лежал расслабленно, закрыв глаза и не реагируя на окружающее. Альфа даже решил, что любовник уснул после пережитого. Однако Ник вдруг очень тихо заговорил: - Спасибо тебе, Лёш… После… Короче, мой последний оргазм был ещё до беременности. А потом даже желания не появлялось… Протасов сгрёб в охапку это бледнокожее чудо и зашептал: - Не поверю, что вокруг тебя не нашлось ни одного претендента на твою постель. Ты же вполне симпатичный омега, да и упакован по полной. - Разумеется, нашлись. И не один десяток. Лёш, сам подумай, я же почти никуда не хожу, твой бар - первое исключение, и то - случайность. И кто именно мог предложить мне провести вместе течку? Тот, кто знает меня по работе и, следовательно, в курсе всех моих проблем со здоровьем. И кого всё это устраивает, потому что ему не нужны дети, зато крайне необходимы мои деньги. На такое я ни за что не смог бы согласиться. Себя не уважать – на такое пойти. Алексей теснее прижал к себе Красовского и уткнулся носом во влажные кудри на макушке. От волос мягко и уютно пахло мёдом и лимоном, и организм альфы вдруг напомнил о себе внезапным нехилым стояком, чего в полный рост притиснутый к Протасову Никита не мог не заметить. - Хьюстон, кажется, у нас проблемы, - хмыкнул он и опустил руку на пах своего Лёши. До сих пор его член не производил особого впечатления. Зато теперь… Жаль, было не видно! Но в руке чувствовалась внушительная мощь, хотя бы потому, что пальцы в кольцо не смыкались… И Ник впервые подумал, сможет ли он принять ТАКОЕ после многих лет полного воздержания? - Ого! – выдавил он. – Ты не крупноват для меня? - Знаешь, в чём состоит испытание пудинга? - Нет. И причём тут пудинг? - Не при чём. Испытание пудинга состоит в том, что его надо попробовать… - Ах, вот ты о чём! – снова хмыкнул омега. – Ну-ну, и как ты это себе представляешь? Я ведь сейчас даже не возбуждён. И бешеного желания от течки не испытываю. - Это, конечно, проблема. Но в ванной я её, кажется, успешно решил. Или ты сомневаешься в моей квалификации? - Я совершенно не знаком с твоим профессиональным уровнем, - деловито отозвался Ник. – Но события в душе обнадёживают, что инвестиции будут сделаны в нужного человека. Алексей не выдержал и заржал в полный голос: - Сразу видно руководителя! Да, топ-менеджер из тебя вырос полноценный. Теперь будем растить омегу… И альфа припал к губам Никиты. Он нежил и покусывал, лизал и втягивал, ласкал и требовал ото рта партнера отдачи. Красовский понял, что пропал… Так его не целовал никто. Словно в последний раз, словно больше никогда… И от этих поцелуев сносило мозги, выметало мысли, и оставалось только плавиться от удовольствия. Мелкие мурашки наслаждения побежали вдоль позвоночника и упали куда-то в низ живота, где начал снова расти горячий ком возбуждения. Ник вдруг понял, что бездумно принимает ласки, но не отвечает! И тут же принялся исправлять ситуацию. Они целовались, как безумные, будто пытались съесть друг друга. А Лёша ухватил влажные волосы омеги и потянул назад, отстраняясь и сам. Ему в нос внезапно ударил яркий аромат Никиты, сильный, кисло-сладкий. Альфа понял, что течка вступила в свои права. И теперь они уже не смогут остановиться. Значит, всё будет зависеть только от него…