Солнце восходит в Адене

— Еще издавна всех людей, которые учились в Аденских академиях, чтобы стать рыцарями разделяли на несколько классов. — Что за классы? — мужчина пытался развести огонь, пыхтя над кучкой хвороста. — Классы… — собеседник прокашлялся, легко снял черную железную перчатку, шепнул какое-то слово и махнул в сторону костра ладонью, с неё сорвалась искра и костер внезапно вспыхнул. — Ну классы были совершенно обычные. Военный класс, духовный класс, обучающий класс, лидерский класс, и колдовской. Так же был ещё один неофициальный класс. Управленческий. — У нас таких классов не было, — понуро ответил коренастый мужчина с рыжей бородой, поглаживая свою секиру. — Так у вас и рыцарей меньше, и нет большинства понятий, присущих более южным регионам, — Себастьян потянул носом запах костра. — Я, например, безродный рыцарь. Всё бы ничего, куча рыцарей в стране, которые проходят посвящение в академиях. Но загвоздка в том, что для большинства чиновников в Адене, которым правительство доверяет, есть специальный титул — сквайр. Я не являюсь чиновником, и не являюсь сквайром, соответственно. Мой род не имеет ничего знатного. Поэтому я безродный, чернь, плебей. — Я слышал что-то такое, но никогда не придавал значения, — поднял голову Оурен, который возился с котелком. — Это какое-то серьезное клеймо? — Да… Можно и так сказать… Слово «безродный» становиться… Кхм… Оскорблением что ли, только когда рыцарь начинает крутиться ближе к власти, как я, — он снял вторую перчатку, и начал разминать пальцы. — Никакой кичливости, это просто моя работа, при дворе у его величества, и каждый второй дворянин любит мне напоминать, что я без роду и племени. Некоторые, конечно, употребляют это слово вместо короткой клички, когда в большом зале зовут безродного, то тяжело не понять, что зовут меня, но никакого оскорбления в этом нет. — А почему вы при дворе, сэр Себастьян? — спросил мужчина — Я… Ну мой… Прадед, вроде… Он очень уж помогал королевской семье, хотя тоже был безродным, но до ужаса богатым, потом моего деда пристроили, и отца… А отец потом… Пристроил меня, в каком-то смысле. — Чем он занимался? — спросил воин, в сотый раз, проведя пальцами по кромке оружия. — Прадед был охотником на демонов, на очень больших и страшных демонов. А умер он в ужасных муках. Но зато денег было много. Опять тот же самый чай в пиалах, те же булки, и то же мясо. — А почему твоему прадеду не даровали дворянский титул? — Кхм… Я выгляжу несколько моложе своих лет, когда мой прадед жил в этом королевстве, то никто не дарил титулы никому. Вот тогда-то безродных действительно не любили. — Какая разница между управленским и лидерским классами? — задал вопрос родок, его пленник молчал уже практически сутки, видимо, ему не разрешалось разговаривать. — Лидер никогда не поведет людей на смерть. Никогда не бросит никого умирать, лидеры не очень выгодны в армии. А тот, кто управляет, вообще никого не поведет, он просто отдаст приказ. Вот и всё, — Себастьян закрыл глаза, и повернул лицо к ветру, рыцарь был довольно приятной наружности, тёмные волосы, прямой нос, еле заметные морщинки вокруг светло-зеленых глаз, несколько мелких шрамов, выразительные брови, было видно, что его черты довольно чистые, с точки зрения дворян, немного эльфийских кровей никому в роду не помешает. — На войне воевать нужно, а не геройствовать. — А ты почему не на войне? — Я отвоевал своё. — Кстати, вспомнил одну историю, — набив желудок и переводя тему, сказал убийца. — Говорят, тут деревенька была рядом аденская, одна из многих таких, которых даже на местных картах не рисуют. И стояла там рота родоков, солдаты там конечно творили, что хотели. И вот приехал в ту деревеньку один странствующий рыцарь, и по легенде, ему староста предложил поговорить с командиров солдат, чтобы они не трогали деревенских-то. — А он чего? — допивая чай, спросил рыжий. — А он оказался не простым рыцарем. Был Жнецом. — Это те, которые меняют душу на силу? С демонами торгуются? — Они самые, — убийца покосился на Себастьяна, который внимательно его слушал, не увидев на его лице никаких эмоций, он продолжил рассказ. — Так вот… Мирного диалога у них не получилось. И получилось так, что рыцарь перерезал всю роту. Всех до единого за ночь. Говорят, что полночи у него ушло, чтобы догнать всех солдатиков по округе. — Да ну, скажешь еще, — лениво махнув рукой, сказал воин. — Нет дыма без огня, — пожал плечами парень, Себастьян лишь покачал головой. Пейзаж был статичным: серая земля, серое небо, серая рощица за спинами, мир, словно стал бесцветным.       — Мне нужно идти, — поднявшись с колоды, сказал рыцарь в черных латах. — Ты идешь со мной, Оурен? Я бы тоже заехал в Бельстон. — Да… Дайте мне немного времени на сборы. Себастьян пожал плечами, и начал скручивать свои вещи. Бурдюк с водой, спальник, скромная еда. Внутренности демона, которые и не думали портиться, он оставил в мешке, обвязал все вещи веревкой и закинул на спину. Золотистый меч в ножнах он тоже закинул за спину, доставать, конечно, не очень удобно, но в этих землях вряд ли кто-то будет нападать на рыцаря. — Я готов, — сказал Оурен, рыцарь опять пожал плечами и заговорил с бородатым солдатом: — Лучше не лезь ни к кому. Целее будешь, — в ответ он получил короткий кивок. — Пойдем. Серая земля, выжженная войной, вытоптана солдатским сапогом, лапами демонов, разверзнута заклинаниями. — Это правда? — М-м. Что именно? — они шли молча уже несколько километров. — История про деревню? Правда. — Убили их всех? — Да. Было темно, даже среагировать толком никто не успел. — А зачем? — Не знаю, — он пнул камень, попавшийся под железный сапог. — От безысходности. — Не совсем понимаю. — А ты и не должен. Поживешь с моё — тогда поймешь. До самого вечера они шли молча, остановились один раз, возле ручья, пожевали вяленого мяса, набрали воды и пошли дальше. Людей они не видели, ни разу, только летучие демоны грозно стонали за облаками. Кричали эти огромные, размером с целые замки, создания очень гулко. — Бесятся, — приподнял взгляд на горизонт рыцарь. — Почему? — Не знаю. Когда всё хорошо, то они не шумят, хотя эти громадины служат летучими ульями, и сами по себе не несут опасности — Себастьян потянул воздух носом, пейзаж вокруг немного позеленел, одинокие лучи солнца начали пробиваться из-за туч. — Скоро будет деревня. Там будем спать. — Хорошо, — коротко ответил Оурен.       Через полчаса на горизонте показались сбитые крыши деревни. Чуть больше дюжины хат, довольно аккуратная деревня, хоть и находиться в глуши. Сэр Себастьян остановился, привычно висевшая вдоль тела рука поднялась. — Слышишь, убийца? — Чего? — растеряно посмотрел по сторонам мужчина. — Не слышу. — Лютня… Колыбельную кто-то играет. Пойдём. Оказалось, что на лютне играл молодой человек, который сидел на лавке возле дороги, его пальцы ловко защипывали струны, создавая волшебную атмосферу вокруг. Рыцарь ждал, пока тот доиграет. С последним звуком Себастьян поспешил спросить у музыканта: — Откуда ты знаешь эту мелодию? — В деревне на юге, где я родился, её все знают, — любезно ответил парень. — Знакомая? — Верно. Приятно знать, что даже спустя года её кто-то помнит. На вид парню было лет 17, худощавое телосложение, русые волосы, одежда серого цвета, качественные сапоги, татуировка на левой кисти в виде полумесяца. — Ты бард? — Нет, к сожалению, — смущенно сказал он. — Как видите, добрый господин, я прилучен к Церкви Вечной Луны, — постукав пальцем по отметке, сказал он. — Просто я умею играть немного.       Небольшим эхом между хат раздался стук копыт по земле, на дорогу выехали два солдата, один из них был в дорожном кафтане с саблей на поясе, другой же в простой серой рубахе и с топором. Солдат понаряднее резво соскочил с коня и подошёл к Себастьяну. — Капрал Мениг, третий кавалерийский полк под началом полковника Рикригса! — отсалютовал ему усатый солдат. — Сэр Себастьян, безродный из замка Бенхавен, — машинально ответил ему рыцарь, постукивая пальцами по королевской бляшке на груди, давая понять служивому, что он не должен задавать много вопросов. За спиной у капрала вырос рядовой, который просто тихо отсалютовал рыцарю, и стал в сторонке присматривая за лошадьми. — Вам помощь может какая нужна, сэр? — Нет спасибо, капрал, — потёр подбородок он. — Ты откуда такой нарядный получился? — А… Это… — растерянно пригладил он воротник. — Выиграл на спор у лейтенанта. — М-м-м. Интересная у нас армия, интересная. А вы чего тут катаетесь? — У нас обход этой деревни два раза в неделю, чтобы порядок был. Хотя тут и некому его нарушать. — Понятно. Удачи на службе, — взмахнул рукой рыцарь, тихо звякнув латами. — Передавайте привет своему полковнику. Солдаты отсалютовали ему в ответ и сели обратно на лошадей. — Хорошо жить с такой штукой, — сказал Оурен, когда солдаты проехали мимо. В ответ Себастьян лишь пожал плечами. Перед корчмой на табуретке сидел мужик, уперевшись в стену. Сдвинув шапку на глаза он лениво пробормотал: — Закрыто на ремонт. Если хотите — могу вынести вам чего выпить. — Вынеси, — безразлично сказал Себастьян. — Бутылку водки и вина. — А деньги-то у вас… — он встал с табурета, и тут же шлепнулся на него обратно, словно увидел привидение. — Ты… — Чего пугаешься отец? — спросил у него рыцарь с отсутствующим выражением лица. — Водку неси. Обитатель деревни сильно побледнел и начал мямлить что-то. Разноцветная кошка, лежавшая на крыше грустно посмотрела на происходящее внизу с крыши. Мужчина поспешил нырнуть внутрь корчмы, осеняя себя знаком Церкви Равенства. — Много деревень где тебя так боятся? — Немного, — пожал плечами рыцарь, этот телесный жест был для него очень привычным. — У тебя есть деньги ему заплатить? — Есть… Наверное, сейчас я… — он потянулся к своим вещам. — Я тебе всё возмещу как дойдем до города, не волнуйся. В ответ Оурен неуверенно кивнул и подумал, что сэр Себастьян явно не разбирается в расценках наемных убийц, бутылка водки и вина стоят сущие гроши. — Кстати, — вспомнил о чем-то рыцарь. — Наслаждайся спокойствием и относительной чистотой. В Бельстон с границ рвануло столько кильки, что там и плюнуть нельзя не попав в какую-то деревенщину. — Из-за войны? Себастьян ответил кивком. Седой мужчина вынес из срубчатого дома две бутылки, одна была зелёного цвета, а другая коричневого. Себастьян забрал алкоголь, а Оурен протянул ошарашенному мужику золотую монету, и тот совсем растерялся. — Мельче нет. — коротко ответил Оурен, и не дожидаясь реакции собеседника пошёл вдогонку за рыцарем, который семенил на окраину деревни. — Слушай, Оурен, из чистого интереса, ты когда-то убивал дворян? — Убивал, — кивнул он. — Один раз всего. — Ясно… Ты не против, если я отхлебну? — спросил рыцарь вытаскивая пробку из бутылки водки. — Нет.       Себастьян положил на землю свои пожитки, ножны с мечом зажал за пазухой и тремя глотками выпил почти половину бутылки, чем удивил своего спутника, и сообщил, что нужно искать хату на ночлег. — Что значит хату? У аденских жителей принято пускать к себе людей с улицы на ночлег? — Нет, — сказал Себастьян, жестом подзывая музыканта-церковника. — Но кто будет отказывать рыцарю? Тем более с королевскими полномочиями. — Чего желаете, сэр рыцарь? — спросил парень сжимая в руках лютню. — Как тебя зовут? — Гисли, сэр. — Гисли, тебе есть где ночевать? — поинтересовался он, разглядывая собеседника. — Нет… — он оглянулся, и понял, что уже вечереет. — Заигрался я что-то. — Ладно, сейчас мы всё устроим, — вздохнул рыцарь и продолжил неспешно идти к одной из хат на окраине, за которой протекала маленькая речка. Вечерние тона вступили в силу, и аденская провинция уже не выглядела такой унылой, больше было похоже на яркую сказку, казалось, что вон из того леса сейчас выйдут дриады или чудные нимфы, сатиры или стадо рогатых зайцев. Но жизнь в Королевстве Адена было похоже на грустную сказку, с нищими героями-оборванцами, продажными стражниками и монстрами. Себастьян попросил своих знакомых подождать перед входом и сам вошел в дом. Хозяева готовят ужин, где-то слышно два тихих детских голоса, один принадлежит маленькому мальчику, второй же его старшей сестре.       Рыцарь скромно постучал по стене железной перчаткой. Женщина, наверное, стоявшая возле печи спросила кто пришёл. Гость не стал отвечать, лишь тихонько прошёл вглубь сеней. Убранство дома не было сильно бедным, скорее обычное, обычное по меркам деревни. — Кто здесь? — немного взволновано спросила женщина, выходя навстречу рыцарю. — Здесь я, — мягко сказал он, и остановился в нескольких шагах от неё. — Здравствуй, Виха. — Ты… — женщина замерла, словно остановившись во времени, лишь её карие глаза, время от времени подрагивали, изучая рыцаря. — Что ты… Выглядела она, как обычная аденская женщина из деревни, неброско одета, неброско выглядит, неброско говорит, только толстая коса светлых волос отличает её от остальных. Договорить она не успела, в сени вошла девочка лет четырнадцати, уменьшенная копия матери точно с такой же косой, с порога задавая вопрос в лоб: — Кто вы такой? — Уже и не помнишь меня, малышка? — спросил рыцарь. Она тоже застыла как мать, но всего на одно мгновение, а потом тихим восторженным голосом сказала: — Сэр Себастьян. Рыцарь присел на одно колено, разглядывая девочку. — Повзрослела-то как. — Спасибо, — тихонько ответила она. — Что ты здесь делаешь? — спросила мать спрятав дочь за свою спину. — Проходил мимо, а у вас корчма закрыта. Я пришел проситься к тебе на ночлег. — Проситься? — хмыкнула женщина. — Прошу учесть, милая хозяйка, что я всего-то прошу. Я не пришел к тебе наголо с мечом, или королевским значком. Я прошу. И ты в праве мне отказать, — спокойно сказал Себастьян. — Со мной еще двое людей. Я за всё заплачу. Виха, обдумывая его слова опустила взгляд. — Давай пустим их, мам, — подала голос девочка. — Ничего плохо ведь не случится. — Ну ладно, — сказала хозяйка дома, — Ладно. После этого она скорым шагом вернулась на кухню, видимо, чтобы следить за варевом. — Уговорить её было несложно, — заметил рыцарь натянув на лицо слабую улыбку. — Спасибо тебе, Уна. — Не за что, — так же слабо улыбнулась девочка, подошла к рыцарю и обняла его за шею, а потом дотронулась двумя пальцами до сердца. — Rwyʼn falch o weld chi. — Что? — покосилась на него девочка. — Что это значит. — Рад тебя видеть, — рассеяно ответил он, подыскивая место для своих пожитков. — Можешь куда-то это положить? Девочка схватилась за вещи двумя руками, попутно пытаясь выхватить оружие рыцаря. — Не стоит это трогать, — прохладно сказал он, и Уна могла поклясться, что в закрытые сени проник холодный сквозняк с улицы, хотя там было довольно тепло. — Никогда не трогай мой меч не спросив. — Простите, — отшатнулась она. Себастьян вышел на улицу и позвал внутрь своих знакомых. Рыцарь шлёпнулся на лавку и начал знакомится со вторым ребенком. Убийца начал рассматривать стены и потолок, утварь и жителей. А музыкант-церковник топтался на месте неловко поглядывая на хозяйку. Он и заговорил с ней первый: — Прошу великодушно нас простить за беспокойство, — сказал он почесывая затылок. — Не стоит беспокоится, друг, — сказал рыцарь с трехлетним ребенком на руках. — Мы всё здесь оплатим. Или думаешь в деревнях есть много возможностей заработать деньги? Спустя немного времени Себастьян уже полностью расслабился. — А где муж? — Муж… — Виха немного промедлила с ответом. — Он ушел. — Куда? — оживился рыцарь. — Не знаю… Её дочь дернула рыцаря за ткань на доспехах, давая понять, что не стоит об этом спрашивать. — Ладно… Нужно отдохнуть хорошенько, — сказал Себастьян и сидя закрыл глаза. Завтра будет новый день.