Sequestered

      Головная боль и волна тошноты пришли к Реджине, когда она только открыла глаза. Они были настолько сильные, что могло показаться, что умерла. Дёрнув ногами, она всё же их свесила с кровати и заставила себя дойти до ванной, а потом поняла, что у неё никак не получится очистить свой желудок элегантным образом.       Прошла вечность для Реджины, когда она вновь оказалась в кровати, после пытки с желудком. Она плюхнулась на королевских размеров кровать и поползла к середине, натягивая на себя мягкое одеяло. Брюнетка ещё никогда в своей жизни не чувствовала себя настолько отвратительно, раньше она никогда не злоупотребляла. Алкоголем, по крайней мере, точно. Она застонала, когда почувствовала очередной позыв.       И только, когда Реджина решила посмотреть время, она заметила воду и аспирин. Она взяла бутылку и далеко не по-королевски и неподобающе для леди стала делать большие глотки прохладной жидкости. Как только она перестала ощущать себя так, словно съела маленького котёнка, выпила аспирин и снова бухнулась на кровать. Она обязана собрать себя в кучку через несколько часов, и инстинкты ей подсказывали, что ей нужно выспаться. ________________________________________       Когда Реджина проснулась в следующий раз, она определённо чувствовала себя легче. Она была рада, что нечто, напоминающее барабанную дробь, в голове прекратилось. Женщина пошла в ванную, снимая по дороге футболку, которая явно принадлежала не ей, а в мыслях вспыхивали отрывки воспоминаний вчерашней ночи. Память возвращалась размытыми фрагментами. Вот она входит в переполненный бар, люди танцуют. Она помнит шоты мутного, сладкого алкоголя, и тут же желудок совершает очередной кульбит. Остальное всё было лишь отрывками, которые не особо складывались в одну цельную картину. И даже когда она уже смывала с волос кондиционер, ничего больше не могла вспомнить.       — Оу! — внезапно ахнула Реджина, поднеся пальцы к покалывающим губам. Нет, подумала она, должно быть, я всё выдумала. Реджина уставилась на губы в зеркало, словно они и были той самой вещью, которая смогла бы пролить свет на то, что происходило вчера. В груди поселился страх и смущение от воспоминаний, которые, словно цунами, нахлынули на неё. Реджина помнила горячее дыхание Эммы, сладкий вкус губ… тепло рук, запах волос. Реджина молча опёрлась о раковину, голова гудела, переполненная мелькающими в мозгу картинками вчерашнего вечера. Брюнетка практически могла почувствовать деревянные перила, которые впивались в её спину, когда Эмма прижала её к ним; рот девушки почти терзал губы брюнетки, и Реджина отвечала ей с не меньшим неистовством. Брюнетка села на край ванны, пытаясь собраться с мыслями.       Несколько минут спустя, Реджину всё ещё немного потряхивало, но она заставила себя надеть тёмно-голубое платье, высокие до колен сапоги. Руки слегка дрожали, пока она наносила макияж, который успешно скрывал следы похмелья. ________________________________________       Зелёные глаза бросали взгляд на Реджину каждую пару минут. Они сидели в зале суда всё утро, и Эмма точно могла сказать, что Мэр себя вела очень странно. Обычно они обменивались долгими взглядами, посылая друг другу молчаливые сообщения или, может быть, короткими посланиями в углах их блокнотов, но сегодня Реджина была молчалива и сидела с невероятно прямой спиной. Узел сожаления уже прочно засел в животе у Эммы. Чувство сожаления-на-следующее-утро было тяжёлым, учитывая, что она заметила поведение женщины, которая не была настроена на общение.       Эмма попыталась заставить себя сфокусироваться на событиях в зале, а не на неловкости, которая изводила её с брюнеткой, но она не могла перестать думать о прошлой ночи. Она неосознанно облизнула губы, вспомнив тепло тела Реджины. Она почти могла ощутить губы женщины на своих, и упругость округлостей тела, которые прижимаются к твоему. Эмма поёрзала на неудобном стуле. Она до сих пор не знала, почему она остановила себя прошлой ночью; почему она не зашла с Реджиной дальше. Блондинка не была девушкой, которая отвергает удовольствия жизни… особенно плотские. Кажется, стало настолько неловко, что дальше просто быть не может, — уверила себя Эмма. Когда она в следующий раз посмотрела на Реджину, то встретила задумчивый взгляд, и тут же забыла, как дышать.       Сердце Миллс забилось в три раза быстрее, когда она встретилась с Эммой взглядом, но заставила себя отвести от неё глаза. Она могла видеть вопрос, который появлялся в ярко-зелёных глазах. Эмма плоховато смыла вчерашний макияж. У Реджины тоже были вопросы, но не они пугали больше всего…, а ответы. ________________________________________       Ланч прошёл в тяжёлом молчании, пара сидела вместе, как и всегда, но ни одна из них не могла подобрать правильные слова. Эмма могла пошутить, чтобы разрядить обстановку, но у неё не было никакого желания, делать ситуацию легче, чем было на самом деле. Девушка откусила кусок сырного сэндвича, и он камнем упал в желудок.       Реджина гоняла латук по тарелке. Мысль о том, чтобы хоть что-нибудь съесть, вызывала приступы тошноты. Наконец, она отбросила все попытки и выбросила пластиковую тарелку в мусорку. Эмма не могла не заметить зеленоватый оттенок лица, и почувствовала вину, что вчера позволила брюнетке выпить так много шотов.       — Вот, — заговорила Эмма и удивилась, каким хриплым и непривычным был её голос. Реджина посмотрела на блондинку, стоя рядом с ней, а потом вниз, на баночку соды, которую ей предлагали. — Это — имбирный эль, — продолжила Эмма, когда женщина не предприняла ни одной попытки, чтобы взять напиток. — Он поможет желудку, — пояснила она, слегка улыбнувшись. Знакомое тепло поселилось в груди брюнетки. Она не думала, что сможет привыкнуть к этим непрошенным актам доброты.       — Спасибо, — слабо проговорила Реджина, принимая баночку соды. Пальцы едва соприкоснулись, но этого было достаточно, чтобы им стало жарко, а пульс участился. Эмма улыбнулась и странно пожала плечами. Она ушла, исчезая в туалете. ________________________________________       — Эмма, — прошептала Миллс, когда они заняли свои места в зале. Блондинка повернулась к ней. — Я… — начала она, глаза широко раскрыты и полны невысказанных эмоций. Девушка посмотрела вниз, на дрожащие губы. Их идеальная форма заставляла забыть обо всех заботах и волнениях. Как я смогла бы не поцеловать её? На мгновение Эмма забыла, кто она; рот свело желанием целовать соблазнительные губы.       — Всем встать! — приказал главный судья, начиная заседание. Реджина так и не продолжила говорить, а Эмма попыталась встряхнуться от транса, в который так быстро впала. ________________________________________       Реджина прошла в свою комнату. Ступни оставляли следы на ворсе ковра. Было почти десять вечера, и женщина потеряла всякую надежду, что Эмма объявится в её номере. Блондинка была у неё вечерним завсегдатаем в течение нескольких последних недель, и Реджина с удивлением признала, что, возможно, скучает по ней. Может быть.       Брюнетка прошла к двери, которая вела в номер Эммы. Она подняла руку, чтобы постучаться, но кулак завис в нескольких сантиметрах от двери. — Бля, — наконец, тихо прошептала она, а потом тяжело вздохнула. Гордость была сильнее других желаний, и она заставила себя дойди до дивана, где лежали белые наушники, и стала слушать музыку на позаимствованном iPodʼе. ________________________________________       — Уже спишь?       Реджина открыла глаза, когда услышала голос позади себя. Сердце пропустило удар, но среагировала она так не от вида Эммы.       — Да, уже довольно поздно, не так ли? — ответила Реджина в духе Мадам Мэр, садясь и доставая наушник из уха. Второй уже был вытащен, и Миллс не была уверена, то ли он сам упал, то ли блондинка помогла ему выпасть.       — Полагаю, что 10:30 действительно безбожно поздно для некоторых людей, — Эмма улыбнулась уголком губ. Ей нравилось поддевать Реджину по поводу возраста, но она не могла понять, почему брюнетка стала такой чувствительной к этому. Женщина чуть не убила её взглядом и закатила глаза, — думаю, кое-кому просто скучно без меня, и поэтому кое-кто не мог не заснуть, — ухмыльнулась Эмма, добавив.       — Нетушки, дорогуша, я просто подумала, что тебя поймали на мелком воровстве и отправили в тюрьму, — ответила женщина, режим Мадам Мэр был включён на всю мощность.       — Ауч, Реджина, ты хочешь узнать, где я была? Ты скучала по мне? — Эмма растерялась впервые за сегодняшний день, и этот звук заставил сердце брюнетки ёкнуть. Да, Господи ты боже мой, держи ты себя в руках, — мысленно приказала Реджина.       — Едва ли, — ответила она, скрестив руки на груди, закатывая глаза на то, как Эмма фальшиво увлеклась разглядыванием растения, что стояло в углу комнаты. Эмма ни на секунду не поверила женщине.       — Ты очень хорошо исполняла роль Спящей Красавицы. Я притащила игру, — улыбнулась Эмма, протягивая чёрную коробочку. Реджина хотела выгнать девушку за то, что та так поздно пришла, но молчала слишком долго, так что Свон восприняла это как положительный ответ.       — Итак, полагаю, что скрабблс есть в Стонейбруке? — саркастично спросила Эмма, открывая коробку, предварительно положив её на журнальный столик.       — Сторибруке, — поправила её женщина в десятый раз, руки всё ещё были скрещены на груди. Эмма помнила название, но ей нравилось видеть раздражённую Реджину, когда она неправильно говорила. ________________________________________       Час игры, и Реджина победила Эмму, которая уступала ей в сто очков. Брюнетка была уверена, что её оппонентка едва ли старалась выиграть. Эмма выбирала такие слова как секси и губы, чем те, которые могли бы принести ей больше очков. Эмма ухмылялась каждый раз, когда её слово смущало Реджину. Она хотела предложить поиграть в режиме слов NC-17, но была уверена, что брюнетка даст ей пощёчину, словно блондинка предложила бы ей стать проституткой.       После того, как Реджина в третий раз подряд одержала победу, Эмма зевнула и посмотрела на часы.       — Ох, твою ж… — воскликнула блондинка, осознав, что сейчас было почти три утра. — Я не понимаю, как могло время так быстро пролететь, — Эмма послала Реджине улыбку в мегаватт. Брюнетка ухмыльнулась в ответ. Секунды проходили, девушки смотрели друг на друга. Реджине показалось, что они снова вернулись к нормальному общению, которое у них было до прошлой ночи. Она ждала, что девушка заговорит об этом, но этого не произошло. Вероятно, для неё это было не таким уж и важным событием — очевидно же, что она это проделывала раньше, подумала Миллс, и внезапно в груди что-то затеснило, мне всё равно, уверяла себя она. Слова были странной смесью ревности и разочарованности.       Наконец Эмма встала с дивана и потянулась. Реджина прошла за ней к двери.       — Было весело, — сказала Эмма, положив руку на ручку двери.       — Да, было хорошо. Что-то мне подсказывает, что ты приложила не все усилия, чтобы выиграть, — ответила Миллс, приподняв бровь. Неожиданно щёки Эммы стали пунцовыми, и обычно уверенная в себе блондинка была выбита из колеи. Это заставило слегка покраснеть обычно невозмутимую Реджину, она даже удивилась своей личной реакции.       Они стояли, казалось, час, не говоря ни слова. Эмма ещё раз криво улыбнулась. Реджина почувствовала, как сердце в очередной раз ускорило ритм, а дыхание стало рваным. Воздух, казалось, становился разреженным, когда она была с этой несносной блондинкой.       — Спасибо, — заговорила Реджина, пытаясь всё же разрядить напряжённую атмосферу. — За аспирин… и воду, — прошептала она, увидев на мгновение безнадёжность в зелёных глазах. Эмма пожала плечами и отвела взгляд, пытаясь быть безразличной к этой ошибке, и в этот раз она не смогла сдержать себя. Она подалась вперёд и снова попробовала губы Реджины на вкус.       Женщина видела, как двигается Эмма, будто в замедленной съёмке, но не остановила её. Она также не уклонилась. Вместо этого Реджина задержала дыхание и закрыла глаза, когда почувствовала, как мягкие губы прижались к её.       Поцелуй вызвал удивляющую дрожь по телам девушек. Реджина едва могла думать, этому мешал звук громко бьющегося сердца, который отдавался в ушах. Сначала, красные губы оставались неподвижными, но пара секунд, и они ответили Эмме. Девушка прижала Реджину спиной к стене. Руки запутались в шёлковых тёмных локонах, когда она проводила кончиком языка по нижней губе, и рот тут же раскрылся, позволяя Эмме войти.       Тихий стон блондинки раздался в комнате, когда она соприкоснулась с языком Реджины. Она стала мягко поглаживать его. Исследовать. Эмма сильнее вдавилась в женщину, руки Мэра неосознанно обвили её талию.       Прошли секунды или часы, Реджина не была точно уверена, когда правая рука Эммы отпустила волосы и стала поглаживать челюсть брюнетки. Большой палец лёг на подбородок, удерживая блондинку, когда она оторвалась от едва дышащего Мэра. Губы Эммы дрожали, и она могла сказать, что брюнетка сейчас чувствовала себя не в своей тарелке.       — Спокойной ночи, — прошептала Эмма в губы Реджины, смотря в потемневшие глаза, которые были прикрыты. Брюнетка так ничего и не сказала, Свон ещё раз нежно поцеловала опухшие красные губы и исчезла в своей комнате.       Реджина ещё раз прислонилась к стене, пытаясь удержаться на ногах. Её оставили тяжело дышащей после такого интенсивного поцелуя. Женщина оставалась на месте, пока ощущения не начали отпускать, и она могла довериться себе, что может стоять на месте без поддержки стены.       Несколько минут, и Реджина наконец-то оказалась в постели. Она не могла замедлить ритм сердца или убрать дымку из головы. Она хотела знать уже не в первый раз: разве она когда-нибудь могла представить, что всё так повернётся в её жизни? Может, её проклятие ослабило её, пока она так далеко от Сторибрука. Может быть, она на самом деле валяется в какой-нибудь канаве или лежит в коме, а всё происходящее лишь продукт её взбунтовавшегося разума, который сошёл с ума. Каким-то образом мысли об Эмме успокоили её, и она смогла уснуть.