Отлученный. Обреченный?

— Не паясничай, Поттер! — голос звучит требовательно и серьезно, но нижняя губа Драко дрожит от смеха. Да и как не дрожать, если перед ним стоит Гарри Поттер, вокруг которого на белоснежных крылышках летают пунцовые дрожащие сердечки. — Я не паясничаю, — торжественно возвещает Поттер. — Я влюблен! — он картинно прижимает ладонь к сердцу и страдальчески прикрывает глаза. Драко смотрит на то, как чуть грубоватые, но оттого невообразимо мужественные черты лица искажаются в лукавой улыбке, и чувствует нежность, от которой едва может держаться на ногах. — Позволь коснуться себя, о мой прекрасный принц! — Поттер сползает к ногам Драко и обхватывает худые коленки, все еще продолжая кривляться. Впрочем, уже через секунду он становится серьезным. — Люблю тебя. — И я, — Драко не может сказать Поттеру, как сильно он его любит, просто слов не хватает. Нет таких слов на этом свете, чтобы описать, как сильно Малфой нуждается в юноше, сидящем у его ног. Драко просто опускается рядом с ним и целует приоткрытые в ожидании губы, отдается напору сильных рук, забывая обо всем на свете. Каждый раз рядом — словно новое рождение. Драко думает, что никогда не сможет привыкнуть к тому, что любит и любим, и он проживает каждый миг, чувствуя, что за его спиной трепыхаются огромные крылья: почти как у давешних поттеровских сердечек. Поттер как взрыв, как вся жизнь, как целая Вселенная — его слишком много, но без него — лишь пустота. — Тебя никто не заметил? — шепчет он, в который раз целуя уже припухшие губы. Руки сами скользят по расслабленным плечам, по груди, хочется остановить время и остаться здесь навсегда, но это не в его силах. Приходиться думать о том, что происходит за стенами Выручай-Комнаты, приходится беспокоиться о безопасности. Они, конечно, не Ромео и Джульетта своего поколения, но их любовь никого не обрадует. — Не должны были, — тихо отзывается Гарри. — Я хочу, чтобы мы перестали скрываться, — раздраженно произносит он. — Почему всем на этом свете есть до нас какое-то дело?! Никто, кроме нас, не должен думать о наших отношениях! — Тише, — Драко болезненно сжимает губы: как бы он хотел быть свободным, как бы он желал освободить любимого от оков чужого внимания и заботы, граничащей с давлением, — дай нам закончить этот курс, и все изменится, обещаю. После победы Поттера над Волдемортом, многие ученики седьмого курса вернулись в школу, чтобы отучиться год по-настоящему. Для кого-то это стало немного наивным желанием хоть как-нибудь вернуть потерянное детство, а для кого-то — насущной необходимостью. Тот же Поттер пятый и шестой курсы закончил по инерции, а на седьмой и вовсе не попал, и таких было не один человек. Победители и побежденные снова встретились в стенах древней школы и по-новому взглянули друг на друга. Кто-то со страхом и смирением, кто-то с ненавистью и отвращением смотрел на бывших-новых однокурсников, а вот Гарри и Драко умудрились полярно сменить свои эмоции друг к другу: на место ненависти пришла любовь. Разумеется, подобного бывшие враги не поняли бы, поэтому ребята скрывались. С терпимостью вообще на фоне минувших событий была большая проблема, так что поначалу Драко и Гарри спокойно относились к скрытности. Но чем дальше они заходили, тем сильнее хотелось заявить всему миру: мы вместе, это мой мужчина, отойдите от него. Смутное раздражение и нетерпение перерастали почти в физические боль и протест. Пока двоим удавалось скрываться, но надолго ли? Через несколько минут должен был прозвучать звонок к отбою. Совершеннолетние маги тоже были вынуждены подчиняться школьным правилам, а потому Гарри и Драко поспешили разойтись по своим общежитиям, в который раз сетуя на зашоренность окружающих. Мечтательно улыбаясь, все еще вспоминая распаленный вид возлюбленного, Драко вошел в общую гостиную, встретил несколько настороженных взглядов, но не обратил на них внимания. Из-за отца Малфоя не слишком сильно уважали на факультете после победы Поттера, но в кои-то веки юноше не было до этого никакого дела. Вот и сейчас он лишь равнодушно хмыкнул и отправился дальше, погруженный в собственные мечты. Впрочем, именно сегодня Драко следовало быть осмотрительнее: тогда бы он успел заметить торжествующий взгляд Паркинсон, спрятавшейся в дальнем углу гостиной. Драко же спокойно забрался в свою спальню и увидел на прикроватной тумбочке семейного филина. Тот презрительно щурился на мрачноватые отблески пламени в камине и величественно протягивал лапу с письмом. Малфой поспешно отвязал послание и развернул его, ожидая вестей из дома. Юноша любил своих родителей, беспокоился за них, поэтому было для него подарком. «Добрый вечер, сын, — гласило послание. Мы очень надеемся, что твоя интрижка с Поттером — явление временное и весьма скоротечное. В противном случае, мы были бы разочарованы». Сердце гулко бухнуло в груди, по спине пробежала стайка мерзких мурашек. Драко почувствовал себя предателем, но филин ждал ответа, и Драко не мог написать ничего, кроме как: «Конечно, отец». Драко понадеялся, что его отец воспримет ответ как желанный для него, что позволит выиграть немного времени, но на душе уже скреблись неугомонные кошки.