Отлученный. Обреченный?

У дверей своей квартиры Драко немного замедлился. От кого он бежал: от Гарри, который все равно его не узнал, поскольку не настоял на своем, не окликнул еще раз, или же от самого себя, от собственного сердца, которое до сих пор — через столько лет — никак не могло забыть о том, каково это: биться для одного-единственного? Сбившееся дыхание вырывалось со всхлипами: неуравновешенная магия внутри Драко давала сбой, после соприкосновения с волшебным миром она жаждала в него вернуться, добавляя мужчине страданий. Дверная ручка привычно устроилась в ладони, и Малфой устремился в свой маленький мирок, туда, где он мог чувствовать себя защищенным. Митси встретила хозяина и всплеснула руками. Добрая старушка никак не могла относиться к Малфою иначе, чем как будто бы к собственному ребенку. Мудрая эльфийка умудрялась считать и Драко, и Скорпиуса своими родными детьми и при этом не разу не умалила авторитета отца в глазах ребенка. Митси потянула Драко за штанину, усадила его в низкое кресло, подкатила маленький столик: тот самый, за которым еще совсем недавно кормили Скорпиуса. Уставила на столик тарелку с теплым ароматным печеньем, подставила стакан горячего молока, а затем деловито уселась на стол так, чтобы ее сморщенное личико оказалось напротив Малфоя. Драко втянул в себя кружащий голову аромат корицы, вцепился зубами в печенье, едва не обжег язык молоком, а затем его отпустило. Плечи задрожали, и он посмотрел на Митси, которая ласково поглаживала его по руке. Верная домовушка, она всегда была рядом с ним, успокаивала и помогала в трудную минуту, сбежала вместе с ним из дома, не рассчитывая выжить, бросила свою семью — неудивительно, что в целом мире он мог довериться только ей. — Я встретил его, Митси! — простонал он, осторожно прижимая к себе понятливо кивающую домовушку. — Я видел чертова Гарри Поттера, он прошел совсем близко от меня! Он не узнал меня, но все равно окликнул! Я столько лет ждал этого момента, я мечтал о том, как он увидит меня, как будет терзаться в догадках, как станет мучиться от осознания, что не смог найти меня. Я бы крикнул ему прямо в лицо о том, что ни в чем не виноват! И он бы до скончания своих лет терзался бы осознанием, что не поверил мне! И что? Я встретил его. Он все так же чертовски привлекателен, его потерянный взгляд сводит меня с ума! Он искал меня! Он надеялся на то, что узнал меня! И я… Я все еще люблю его… — Тише-тише, мой мальчик, — печально ответила домовушка, поглаживая уткнувшегося ей в плечо мужчину по голове. С той самой поры, как они переехали в эту квартиру ее хозяин ни разу не говорил о Гарри Поттере, ни разу не признавался в своих настоящих чувствах к нему. Драко старался делать вид, что ничего такого в его жизни не происходило, что он давным-давно забыл о предательстве любимого, которое и произошло-то лишь из-за коварства отца Драко. Воспитанник Митси старался приспособиться к новой жизни, нашел работу по душе, с восторгом и предвкушением ждал сына, воспитывал его в любви и заботе — но не говорил о его отце и своем любимом. А если и говорил, то в обращенных к Гарри Поттеру словах не было ни искренности, ни открытости, ни даже отголоска былых чувств. Эльфийка знала, что эта рана еще не затянулась, что она кровоточила и отнимала у хозяина большую часть сил. Она знала, что рано или поздно накопленные чувства и слова вырвутся из Драко подобно снежной лавине, и очень боялась, что подобный срыв не погребет под грудами снега и льда любящее, трепещущее сердце хозяина. Митси даже несколько раз тайком отлучалась из дома и пыталась разузнать информацию о Гарри Поттере, но тот вел не очень красивую жизнь, то меняя ярких, известных девушек, бросая их с бессердечием истинного эгоиста, то погружался в свою работу. Искал ли он Драко или нет, то Митси было неизвестно, но она решила не растравлять сердце своего хозяина такими подробностями и оставляла все, как есть. Лишь иногда, наблюдая за Поттером, она находила в нем намеки на незатихшую любовь. И когда Поттер долго-долго смотрел по вечерам в разожженный камин или же просматривал старые фотографии из Хогвартса, она насылала на него успокаивающие чары. Была бы ее воля, Митси бы давно заставила забыть эту пару друг о друге, чтобы они могли спокойно жить дальше и не оборачиваться. Гарри Поттер срывался на своих подчиненных, женщин и друзей за любую незначительную мелочь. Его раздражение даже вошло в легенду среди собирающих сплетни кумушек. Драко же потихоньку страдал в одиночку, не в силах простить и забыть, но и полноценной жизни без любимого не чувствуя. И все же эльфийка не применяла магию, думая о том, что такая пара сможет успокоиться и жить в гармонии только друг с другом. Печально улыбнувшись своим мыслям и воспоминаниям, Митси отстранилась от Драко и ласково уговорила его немного отдохнуть. Тот особенно не возражал, и уже через несколько минут уютно устроился в мягкой пижаме на свежезастеленной кровати в обнимку с любимой подушкой. А Митси осторожно вышла на улицу, где уже около получаса бродил, не в силах прорваться сквозь эльфийский барьер, Гарри Поттер. Мужчина выглядел очень раздраженным, но попыток не прекращал и, кажется, чувствовал азарт. — Добрый день, мистер Поттер, — решительно пропищала маленькая эльфийка и грозно уперла руками в бока. — Вы мешаете отдыху моего господина, прошу Вас немедленно уйти отсюда. — Там же Малфой? Драко Малфой, ведь так? Отвечай! — Митси не станет отвечать на глупые вопросы, заданные подобным тоном, — с достоинством отвернулась эльфийка. — Да как ты… — глаза Поттера горели пугающим гневом, но Митси это не впечатлило. — Помнится, когда-то давно Гарри Поттер был тем, кто дарил домовым эльфам надежду на лучшую жизнь. Он относился к нам, как к равным, и всегда был вежлив и мил. Помнится, Гарри Поттер встречался когда-то давно с Драко Малфоем, и все эльфы Малфой-мэнора между собой воспевали красоту этой пары, желали им счастья. Помнится, когда-то давно Гарри Поттер сильно оскорбил Драко Малфоя, после чего тот покинул родной дом, сбежал, не взяв даже личных вещей, и с тех пор его никто не видел. — Как ты смеешь это говорить?! — взвился уязвленный и немного смущенный Поттер. — Это он наговорил мне гадостей, это он меня бросил! — Гарри Поттер забыл о том, что живет в волшебном мире, где магия помогает вершить не только добрые, но и злые дела, — с достоинством возразила Митси и пристально посмотрела на Поттера. — Если Гарри Поттер подумает о том, зачем Драко Малфой бежал из родного дома, где ему уже подобрали достойную невесту и где изо всех сил настаивали на расставании с Гарри Поттером, он поймет, что, возможно, поверил тому, чего на самом деле не было. Гарри Поттер стоял и смотрел на храбрую домовушку, которая говорила странные вещи волшебнику прямо в лицо, не лебезила перед ним и при этом раскрывала секреты, возможно, своего хозяина. После разрыва с Драко, Гарри как-то привык думать о том, что все существа вокруг него — лишь погрязшие в собственной лжи и поисках выгоды ничтожества, не стоящие ничего, кроме презрения. Но это существо открыто говорило ему о том, что он заблуждался. Разумеется, он был взбешен и слушал эльфийку лишь потому, что она говорила странные для него вещи. Странные и желанные одновременно. Прочитав все эмоции Поттера, словно в раскрытой книге, Митси закончила свою речь. — Если Гарри Поттер обдумает все это на досуге и поймет, что это он был тем, кто предал Драко Малфоя, а не наоборот. Если он оценит, сколько боли и грусти принес хозяину. Если придет просить прощения и будет уверен в том, что он хочет связать свою дальнейшую жизнь с Драко Малфоем, пусть приходит сюда. Я впущу его в дом. Если же нет — я сделаю все, чтобы Драко Малфой больше никогда не вспомнил Гарри Поттера. На этом все. Изобразив подобие прощального поклона, эльфийка с достоинством исчезла, а Поттер остался стоять посреди улицы, не замечая, как с неба начал падать первый снег, слишком ранний для этого времени года, но несущий с собой надежду на что-то лучшее.