Отлученный. Обреченный?

На город пушистыми хлопьями снега спускалось Рождество. Драко бодро шагал по заснеженным улицам и любовался праздничными огнями Лондона. Сегодня мужчина решил прогуляться до редакции, чтобы самолично отнести на проверку новую рукопись. Конечно, можно было просто скинуть ее редактору, однако было что-то волшебное в том, чтобы распечатать рассказ на бумагу и почувствовать, как он становится чуть более материальным. Да и с листа читать гораздо удобнее, чем с монитора. Истина, правда, крылась вовсе не в этом, просто Драко захотелось размяться, полюбоваться рождественским городом, почувствовать, как, ласково коснувшись кончика носа, снежинки капельками стекаются вниз, послушать, как скрипит свежевыпавший снег под теплыми зимними ботинками. А еще мужчина написал новую серию маленьких сказок о Рождестве, чудесах и волшебстве и теперь был пленен атмосферой собственных же историй, а потому не смог пройти мимо украшенных, мигающих витрин, уставленных сладкой выпечкой, диковинными игрушками, яркими книжками. Скорпиус уже учился на первом курсе Хогвартса, но это не значило, что он внезапно охладел к сюрпризам и подаркам. Дома было тепло и пахло имбирем и корицей. Митси стряпала рождественское печенье, фирменное для их семьи угощение: тритончиков, тигров и дикобразов — все, как загадал Скорпиус на Рождество, едва научился говорить, и что заказывал с тех пор без отступления от традиций. Огромная елка в углу гостиной загадочно поблескивала в полумраке выпуклостями огромных шаров темно-синего цвета, а место под ней уже было приготовлено, чтобы можно было складывать подарки. В духовке томно скворчала праздничная индейка, в холодильнике хранилась пара галлонов любимого вишневого сока Скорпиуса. Едва Митси закончила укладывать в вазочку последнюю партию ароматного печенья и накрыла их чарами для сохранения свежести и тепла, они с Драко переместились на платформу девять и три четверти вокзала «Кинг-Кросс». Там уже столпились взволнованные родители, так что Драко осторожно отошел в сторонку, чтобы сразу же увидеть сына и шагать к нему, не рискуя потерять из виду или быть задавленным. Неорганизованность некоторых родителей просто возмущала, хорошо хоть, что Драко был не единственным, кто спокойно дожидался поезда, а не толкался, едва ли не вылетая на рельсы. Рядом с Малфоем стояла женщина с гривой непокорных каштановых волос и внимательно смотрела вперед со спокойствием древнегреческой мраморной статуи. — Грейнджер, — Драко невольно вздохнул, чем привлек к себе внимание. — Какими судьбами ты оказалась здесь в полном одиночестве? — Здравствуй, Малфой! — она даже попыталась приветливо улыбнуться. — Рональд еще занят в Министерстве магии, у них под Рождество особенно много работы, боюсь, он сегодня даже домой не попадет, а угодит в какое-нибудь дежурство, как это обычно бывает. Я же решила встретить Розу. Думаю, девочка обиделась бы на меня, обнаружив на перроне кого-нибудь вроде бабушки или дяди. Я смотрю, ты все же решил отправить своего сына в Хогвартс. Подумать только! А ведь сбежал от меня, едва понял, что я тебя узнала. — Скорпиус — волшебник. Я думаю, он не простил бы мне нереализованного дара. Кстати, спасибо тебе за то, что все же выдала меня Поттеру. Я надеялся, что твой язык хотя бы немного покороче. — Он мне все равно не поверил, — с грустью сказала миссис Уизли, а потом осеклась. — Стоп! А откуда тебе вообще известно о том, что я что-то рассказала Гарри. — Он сам мне тебя выдал. Мы встретились недавно и даже попытались объясниться. Знаешь что, — Драко вдруг улыбнулся, взгляд его смягчился. — Бери Розу и приходите сегодня к нам со Скорпиусом в гости. Прямо с вокзала. Посидим, вспомнил молодость, твой знаменитый удар, — Драко невольно потер щеку. — О… — Грейнджер зарделась. — Это очень неожиданно, спасибо, но я… Договорить она не успела. Длинный гудок разогнал людской гам по разным углам платформы, и Хогвартс-Экспресс вынырнул из клубов дыма, материализуясь на конечной станции. Из вагонов посыпались возбужденные дети, среди которых Драко с удивлением разглядел белобрысую макушку Скорпиуса, помогающего спуститься на перрон какой-то отчаянно рыжей девочке. — Эээ… — беспомощно протянула Гермиона, окончательно растерявшись, поскольку узнала в этой девчушке собственную дочурку. — Боюсь, мне придется принять твое предложение, Драко… Скорпиус с гиком повис на отцовской шее. Драко смеялся. Роза смущенно рассказывала матери о том, как она соскучилась. Когда приветствие закончилось, Малфой велел всем собраться поближе, и Митси ловко перебросила выросшую вдвое от планируемого компанию домой. Дети сразу же принялись исследовать комнаты, уселись за елкой, чтобы похихикать и посекретничать. Скорпиус споро разобрал свой чемодан и даже несколько раз обнял отца — в нем словно появился моторчик, с такой скоростью передвигался этот непоседливый ребенок. Взрослые мирно сидели и разговаривали на общие темы, ожидая, пока можно будет усесться за праздничный ужин. В дверь позвонили. Драко удивленно пожал плечами и пошел смотреть в дверной глазок. Разумеется, по законам злобного жанра за дверьми стоял Поттер . После того разговора их отношения дальше не пошли, парни не смогли преодолеть неловкости, возникшей оттого, что они теперь почти не знали друг друга, и у обоих уже сложилась более или менее стабильная жизнь. И все же они время от времени встречались, точнее, Поттер с фамильным упрямством приходил к Драко и пытался его очаровать. Малфой на уловки не поддавался, опасаясь, что Гарри всего лишь поставил перед собой цель завоевать его, а затем утратит интерес. Все же репутация Поттера шла далеко вперед него. И вот Гарри заявился под Рождество, когда в доме находились дети. - Ты мне не рад? - картинно удивился Гарри, и Драко понял, что Поттер рассчитывал на приезд Скорпиуса. - Проходи, - вздохнул Малфой и посторонился. Гарри прошел в комнату и сразу же наткнулся на Скорпиуса. Малыш побежал в прихожую посмотреть, куда там сбежал папа, а угодил прямиком в объятия Поттера. - Ой! - пискнул малыш. - А кто Вы? - Я? - удивился Гарри. - Интересно, и кто же я, а Драко? - засмеялся Поттер. - Это твой папа, Скорпиус, - вздохнул Драко. - Давайте встретим Рождество. Выяснять отношения ему сегодня не хотелось.