Одинокий

Котел с зельем угрожающе шипел. Зеленная жижа готовилась перелиться через край, а в воздухе уже собиралось облако паров, сжималось в огненный шар и грозило взорваться, наградив юных и не очень исследователей фиолетовыми пупырышками по всему телу. — Кидай лапки! — с паникой в голосе просил Драко. — Кидай немедленно! Я не хочу три дня ходить в пупырышках! Гарри! Если это чертово зелье взорвется, я тебя съем! Разделю с Малышом по-братски и съем! Гарри молчал с видом видавшего виды индейского вождя, открывшего для себя тайны многовековой мудрости предков. Северус с усмешкой наблюдал за мечущимся Драко, за сосредоточенным Поттером, увлеченно мешавшим огромным черпаком в котле, и одобрительно кивал головой. Сегодня мальчики варили основу для обычной морочащей закваски. Пусть этот материал был давным-давно пройден ими, однако Северус решил начать обучение своих маленьких будущих мастеров именно с простых зелий: чтобы они научились быстро и качественно подготавливать любые ингредиенты, машинально варить простейшие составы, отвечая при этом на каверзные вопросы наставника и не имея возможности сосредоточиться на вареве. Кроме того, профессор Снейп решил, что именно простейшие зелья послужат для того, чтобы ребята привыкали импровизировать и знали, в каком направлении они могут менять состав, а каких правил нужно придерживаться в обязательном порядке. И вот сейчас Гарри решил заменить лапки полосатого тритона шкуркой пупырчатой жабохвостки. Морок способны были вызвать в составе закваски оба этих ингредиента, однако последнюю следовало добавить гораздо позже. Оставшись без своего последнего составляющего элемента зелье, вместо того, чтобы начать сворачиваться, зелье забурлило, закипело и приготовилось к взрыву. Если не угадать со временем добавления ингредиента, его брызги и в самом деле наградят всех троих красочными фиолетовыми пупырышками. И пусть у Северуса было зелье для устранения неприятных последствий, мальчикам в случае провала он решил его не давать — в назидание. — Не буду я кидать твои лапки, — недовольно буркнул Гарри. Драко уже добавил в свой котел стандартные лапки, отказавшись от импровизации в пользу безопасности, что всерьез задело мальчика. Друг не поверил его идее, это очень обидно. Однако Гарри понимал, что в решении, сделанном в пользу безопасности для зельевара, есть свои плюсы, а потому старался сдержать раздражение. Впрочем, если говорить откровенно, Поттер больше всего злился на попытки Драко управлять им, а не на то, что там и как Малфой укладывал в свой котел. В классе прошло несколько томительных секунд, в течение которых Драко покрылся холодным потом, профессор Снейп наложил на всякий случай на себя щитовые чары, а огненное облачко выросло едва ли не в два раза. Наконец, Гарри ловко пресек очередную попытку зелья сбежать и опустил в котел ровно три шкурки. Зелье окрасилось в синий, затем в лиловый цвета и послушно свернулось в большую клецку на дне котла. Основа для закваски была готова, осталось только положить ее в теплое место, чтобы она, как следует прокисла. Все — и Гарри Поттер в том числе — облегченно вздохнули. — Это был замечательный урок, профессор Снейп, — с чувством сказал Гарри, — спасибо большое! — Говори за себя, — пожаловался Драко, шутливо пихая своего друга в бок, — я наверняка поседел, пока ты занимался своими экспериментами! Посмотрите на меня! Пол головы уже седая с этим чудовищем! — и Драко осторожно притянул к себе Поттера за плечи, наслаждаясь теплом его тела и отсутствием отрицательной реакции на объятия. — Вы снова упомянули своего Малыша, господа, — преувеличенно строго сказал Северус Снейп. — Поскольку я блестяще провел ваше дополнительное занятие по зельям, мне полагается награда. Требую встречи с василиском немедленно. — Слушаюсь, сэр! — в унисон ответили ребята. Немедленно не получилось. Сначала ребят врасплох застигло Рождество, на которое Драко, ценой неимоверных дипломатических усилий со стороны юного Малфоя и его великолепного декана, остался в Хогвартсе. Затем профессор Помона Страут неожиданно обратила внимание на неуспеваемость своего самого незаметного студента, и Драко пришлось идти к декану Хаффлпаффа, демонстрировать свои отметки и предлагать услуги по обучению студента. Гарри прикрепляться к кому-то из своего факультета не хотел, а с Драко даже немного подтянул учебу, поднявшись со «Слабо» на «Удовлетворительно», а иногда даже «Выше ожидаемого». Но когда все эти неурядицы закончились, Северус настоял на своем посещении Тайной комнаты. Ребята на самом деле были не против знакомства декана Слизерина с символом его же факультета, а потому согласились организовать эпохальную встречу. Надо сказать, они не пожалели о своем решении и получили массу удовольствия: один только вид вылетающего из трубы грозного профессора Снейпа мог рассмешить до слез даже самого угрюмого человека. А затем профессор долго бродил по трубам, скрупулезно собирая остатки змеиной шкуры, изредка попадающиеся обломки рогов и потеки змеиного яда на каменных стенах. Вскоре Гарри и Драко устали от профессорского энтузиазма и, пообещав помочь ему с заготовкой ценных ингредиентов, потащили в огромный зал, украшенных статуей головы Салазара Слизерина. Вид высоких колонн, подсвеченных темно-синим сиянием, бассейнов по обе стороны узкой каменной дорожки, величие Основателя — все это заставило сердце декана трепетать. Не раз и не два он думал о том, как сложилась его жизнь, выбери бы он другой факультет, упроси Распределяющую шляпу отправить его вслед за Лили Эванс, но сегодня он думал о том, что все выбрал правильно, потому, что, наверное, никого иного наследие Слизерина так сильно потрясти не могло. Гарри подошел к статуе, запрокинул голову и что-то зашептал-зашипел. Змеиный язык звучал причудливо и непривычно, от его звуков за милю веяло чем-то неземным, нечеловеческим. Похоже, что легенды о могущественном восточном племени нагов, которые сумели оставить змеям свой язык, были основаны на правде, поскольку сложно представить, чтобы рептилии, занимающие нижние ступени эволюции, смогли придумать нечто подобное. Впрочем, мысли об эволюции мгновенно исчезли из головы профессора Снейпа, едва он заметил, что рот статуи начинает медленно открываться. Инстинктивно Северус прикрыл глаза, всем телом ощущая, как огромная змея проползает мимо него. Раздалось шипение, унизительно смахивающее на хихиканье, и Северус с негодованием посмотрел на непочтительного наглеца. Мда. Хихикал василиск, поднявшись на дыбы и раскачивая огромной головой, увенчанной массивным гребнем. Мальчишки приветственно гладили его по шероховатым бокам, а тот, как домашняя кошка подставлялся под нехитрую ласку и тихо шипел что-то отчаянно ласковое. Сцена выглядела как вырезанная прямиком из спектакля абсурда. Стараясь не свихнуться и сохранить лицо, Северус с достоинством поклонился чудовищной твари и строго сказал: — Поттер, передайте своему другу, что я рад познакомиться с ним. Скажи, что меня зовут профессор Северус Снейп и я желаю узнать его имя. Сомневаюсь, что великий Салазар Слизерин назвал своего могучего питомца пренебрежительным «Малыш». — Профессор, его зовут Малыш, и он тоже рад Вам. И это теперь действительно его имя, Слизерин никак не называл его, считая чудовищем, призванным охранять его сокровища. На самом же деле Малыш, по меркам василисков, едва ли старше нас… — Сокровища, — профессор искренне заинтересовался мимоходом обмолвленным Гарри секретом, — и какие же сокровища он охранял? Гарри несколько секунд шипел на пару с василиском, который приблизил свою уродливую морду к профессору и легонько боднул его в спину, словно предложил прокатиться верхом. Мальчишки не стали дожидаться своего приглашения и уже ловко карабкались наверх по выступающим чешуйкам, так что Северус тоже решил не отставать и с опаской поднялся на спину василиска. Удержаться на огромной змее, карабкающейся вверх по статуе, было непросто, но Снейпу и его студентам удалось совершить почти невозможное (несколько привязывающих заклинаний не в счет), однако это того стоило. Гнездо василиска окружали стеллажи с книгами. Многие из них давно истлели от сырости, некоторым удалось сохраниться, какие-то подлежали восстановлению при условии, что найдется достаточно умелый и аккуратный мастер. Впрочем, судя по загоревшимся глазам профессора Снейпа, такой мастер нашелся. Наложив на книги специальные чары сохранности и улучшив вентиляцию у шкафов, Северус почти избавил это место от сырости, а пара ловких заклинаний уничтожила плесени и грибку даже призрачную надежду на победу. Видимо, сам основатель тоже постарался уберечь свои книги, но века постепенно делали свое черное дело. От шкафа с бесценными фолиантами вдохновленного Северуса оттащили обиженные мальчишки и нахохлившийся василиск. Этой троице хотелось кататься под сводами Тайной комнаты и восхищенно гоготать и шипеть, а мрачный профессор Зельеделия отчего-то показался им наилучшим помощником в этом прекрасном деле. Впрочем, если быть до конца откровенным, Северус и в самом деле был счастлив, находясь в центре настоящей тайны. За этим чудом как-то спокойно была пережита новость о том, что в гостиную факультета Гриффиндор прокрался Сириус Блэк. Весь замок стоял на ушах, опасаясь жестокого убийцы, а Гарри и Драко по-прежнему ходили на занятия к профессору Снейпу, варили свои экспериментальные зелья, изредка вытаскивали нового друга на прогулку к Малышу, чтобы потом с таким же трудом уговорить его оторваться от тысячелетних фолиантов. Дементоры не досаждали Гарри, и даже Смерть почти не появлялся в последнее время. А та пара заданий, которую он поручил Гарри, и вовсе казалась детской прогулкой: переместиться на высокий утес, омываемый беснующимися волнами и отпустить дух прекрасной девушки, не выдержавшей предательства любимого, да еще отогнать от пятилетнего карапуза привидение собаки, даже после смерти не пожелавшей отпустить любимого хозяина. Эти истории, скорее, трогали Гарри, чем пугали, после окончания работы он оказывался в своей постели и спокойно засыпал, чтобы окунуться в чернильную темноту снов без сновидений. И безумные сны о Драко и Башне Астрономии тоже отступили, словно поняли, что взять жертву измором не получится, и сдались. Эти пару месяцев вообще можно считать самыми счастливыми в жизни Гарри, самыми спокойными, веселыми и легкими. Однако когда дело дошло до сдачи экзаменов, и большая часть замка погрузилась в напряженную зубрежку и изматывающую отработку заклинаний, Поттер понял, что спокойное время, предоставленное ему, было всего лишь отсрочкой. Просто в один из дней уставший от подготовки и домашних заданий Гарри увидел возле статуи горбатой ведьмы оборванного, изможденного человека. Это был Сириус Блэк — фотографии в газетах ничуть не преуменьшили степень его сумасшествия, скорее, польстили ему. — Ну, здравствуй, Гарри! — хрипло сказал беглец и рассмеялся безумным, леденящим душу смехом. В руке его блеснул острый кинжал.