Милая девочка для страшного Джокера

      Не бечено ____       После того, как Мел прочитала этот ужасный заголовок в газете, она стремительно покинула палубу, спрятавшись в своей каюте и не покидая ее пределы до самого отплытия. Если вчера она еще могла уверить себя в том, что напуганная девушка из сада и улыбчивая горничная, которая провожала их, были просто похожи между собой или являлись плодами ее воображения и обычной усталостью, то теперь наивно было врать самой себе. Она видела смерть этой девушки и могла помочь ей, если бы поняла сразу что к чему. Но она не поняла, и теперь эта Анка лежала в земле. От всего этого у Мел разыгралась жуткая мигрень, из-за которой невозможно было сосредоточиться на чем-то. Правильным решением было завернуться в одеяло и попытаться заснуть, понадеявшись, что, может, в мире грез ее не будут мучать кошмары. Как же она ошибалась. Даже во снах ее преследовала убитая служанка, она тянула к ней свои холодные, мертвые руки и проклинала за то, что не предупредила, не спасла. А ведь она могла. Мел могла тогда подойти и сказать девушке об опасности, сказать, что ей не стоило покидать своих коллег этой ночью. Но она не сделала этого. Она все испортила.       — И долго еще ты будешь сидеть взаперти, изображая страдание вселенского масштаба?       Хлопнула входная дверь. Видимо, Донкихоту надоело терпеть женскую хандру, поэтому он пришел в их каюту спустя полтора часа. Мел высунула свое заплаканное, красное лицо из вороха одеял и, громко хлюпнув носом, прижалась головой к мужскому плечу. Она ничего не говорила, только тихо плакала, пока Дофламинго гладил ее по голове. Сегодня у него, на удивление, было хорошее настроение, раз он в итоге ждал, когда девушка заговорит. И Мел была ему благодарна.       — Тогда, на банкете, — сказала она дрожащим после слез голосом. — Я вышла вместе с господином Чэнем на террасу, ведущую к внутреннему саду. Когда мы поговорили, я решила еще немного побыть там, подышать свежим воздухом, отдохнуть от суеты…       — Что случилось потом? — спросил Дофламинго.       Он приподнял кокон из одеяла, в котором была завернута девушка, чтобы пересадить на свои колени, а сам растянулся на кровати. Ему определенно не помешал бы длительный отдых после сумбурного вечера.       — Я уже планировала покинуть террасу, как вдруг на меня выбежала незнакомая девушка. Она оказалась прислугой и я подумала, что она куда-то спешила по делам, но она выглядела такой напуганной… Казалось, что ее кто-то преследовал. Я ничего не успела сделать, как она убежала в сторону сада. И я… Я знаю, что не должна была этого делать, но я пошла за ней и…       — Ты же понимаешь, что должна была сразу же прийти ко мне или другим офицерам? — спросил мужчина. — Что если бы ее преследователь был сильнее тебя? Ты опять бы попала в неприятности. Иногда я вновь задумываюсь о том, чтобы посадить тебя на цепь.       Мел знала, что он был прав. Ей действительно следовало бы найти Диаманте или Джору или вообще обратиться к персоналу особняка, но она в очередной раз повела себя безрассудно. И ей следовало извиниться за это, что она, собственно, и сделала, хотя вряд ли для мужчины это звучало искренне. Донкихот не перебивал ее дальнейший рассказ о своих приключениях, только все больше хмурился с каждым новым словом. Когда девушка закончила, он еще долго молчал и это немного напрягало. Если Дофламинго посчитает эту ситуацию плохой, то дело действительно окажется дрянью.       — В ту ночь ты вошла в транс, увидела смерть служанки, я правильно понял? Но ты абсолютно уверена, что ничего не делала для этого?       — Нет, конечно, я не… Или… Может быть… Я не знаю! — импульсивно крикнула она, сразу же стыдливо опустив голову под внимательным взглядом. — Не знаю… Все это было слишком реально, но я точно знаю, что не падала в обморок и ничего такого не было.       Это действительно звучало ужасно. Ужасно, потому что она не понимала, что происходило с ней. Такое случилось впервые и это пугало. Случись это все при других, менее трагичных обстоятельствах, Мел бы не чувствовала себя так плохо. Мысль о том, что она могла все изменить, резала ее без ножа.       — Я схожу с ума?... — в ее голосе отчетливо слышалось отчаяние.       — Я не знаю, — ответил Донкихот после небольшой паузы. — Но точно могу сказать, что ничего хорошего от этого ждать не стоит. Твои силы прорвались в реальность, смешиваясь с ней и путая тебя. Если мы ничего не сделаем с этим и видения продолжат возникать перед тобой и дальше, в конце концов ты можешь перестать отличать реальность от вымысла. Скорее всего закончится все именно этим — ты просто сойдешь с ума.       Тело прошибло током от его слов. Сойти с ума? Хотелось, чтобы это все оказалось просто неудачной шуткой, но такой человек, как Дофламинго, никогда бы не стал шутить. Оставался главный вопрос — что случилось? Почему ее сила ни с того, ни с сего взяла и вышла из-под контроля? Что могло послужить рычагом? Мел казалось, что она делала успехи и ее контроль над видениям стал более стабильным. Видимо, этого оказалось недостаточно. Она в очередной раз получила доказательства от Судьбы, что ей не следовало тогда заходить в кабинет отца и шариться по ящикам, стоящим в углу. Тогда бы она не нашла среди кучи бесполезного хлама небольшой, запечатанный сургучом и бечевкой сундук, который всем своим видом кричал «Не открывай, ты еще пожалеешь об этом!». Но разве наивный, любопытный ребенок послушает голос разума? Мелисса помнила, как выглядел тот странный фрукт — он был похож на огромную пухлую чернику, только она была лишена цвета и всю ее поверхность покрывали забавные черные завитки. Девочка не смогла удержаться от любопытства, всего лишь надкусила ягоду, чтобы попробовать ее на вкус. Кто же знал, что этого будет достаточно, чтобы впитать в себя силы, заключенные в ней, да еще в подарок потерять способность плавать.       Если ее участь на данный момент — это сумасшествие, — то она сделает все, чтобы избежать этого. Она не собиралась мириться с этим. Мел попытается изменить свою судьбу, с другими же получалось, чем тогда она хуже. Самой очевидной причиной такого сбоя мог быть недостаток тренировок и минимальный прогресс в них, хотя это и звучало абсурдно. Поэтому она попросила увеличить время и частоту их занятий во избежании худшего исхода.       — Хорошо, — сказал мужчина. — Я постараюсь сделать все возможное, чтобы все вернулось к первоначальному состоянию. Но и тебе придется постараться для этого. В конце концов, все зависит только от тебя.       Верно. Ей надо просто постараться, чтобы удержать себя в этом мире. Потому что Донкихоту не будет дела до спятившей от собственной мощи девушки. Это было понятно еще очень давно, еще тогда, когда из-за сломанных мачт им пришлось остановиться на острове, где Мел чуть не умерла.       «— Убей я эту псину, ты бы осталась, — палец уткнулся в ее лоб, аккуратно между бровей. — Здесь. Без возможности когда-нибудь очнуться. Прости, но у меня нет желания возиться с девчонкой-коматозницей».       Она часто возвращалась мысленно к этому разговору, чтобы в очередной раз напомнить себе о том, что только будучи сильной и полезной она сможет задержаться здесь еще немного. Путей у нее не так много, как могло показаться: сойти с ума и провести остаток жизни, словно овощ оставленный на солнце; умереть в бою от рук врага или умереть от рук собственного капитана, по совместительству возлюбленного. И последнее точно не стоило исключать из этого списка. Если раньше Мел планировала прожить долгую, хоть и трудную жизнь, то сейчас она просто хотела сделать все перед своей смертью, чтобы уйти без сожалений и незаконченных дел. И самое главное ее незавершенное дело все еще маячило на горизонте.       — Что сказал Чэнь? — спросил Донкихот. — Он рассказал, где искать убийцу твоей семьи? Или вы все это время обменивались любезностями, так что до главной темы так и не дошли?       — Ты так резко сменил тему разговора.       — А ты хочешь продолжать валяться на кровати под одеялом и заниматься самобичеванием?       — Нет.       — Тогда не придирайся к моим словам.       Мел нахмурилась, вспоминая их недавний разговор с Чэнь Цзы Синем. Если так подумать, то они действительно обсуждали ее взаимоотношения с Дофламинго, чем местоположение Балларда и его планы. Но мужчине этого знать было не обязательно, он бы скорее посмеялся над ней и ее глупой ревностью. Он не был тем человеком, кто ставил любовь и привязанность на одну ступень со своими амбициями. Она рассказала все, что помнила с прошлого вечера, умалчивая о некоторых незначительных вещах. Перекинувшись через колени Докнихота и добравшись до тумбочки, Мел достала оттуда старую карту с пометками, которую получила от Чэня.       — Он сказал, что надо двигаться на восток, — сказала девушка. — Дня через три-четыре должны будем прибыть. Но у меня все еще есть сомнения на счет Чэня. Кажется, его с Баллардом связывало нечто большее, чем обычный альянс или деловая сделка. Что если к тому времени, как мы окажемся на острове, этого мерзавца там не окажется, потому что Господин Чэнь успел предупредить его?       — Не будем исключать такое развитие событий, — согласился с ее словами Дофламинго. — Но так же не будем забегать вперед.       Мужчина расслабился, рассматривая клочок старой бумаги. Казалось, убийство Балларда его интересовало куда больше, чем саму Мел. Словно у него был какой-то пунктик на то, чтобы она «закрыла дверь» в свою прошлую жизнь, и двигалась дальше.       — По крайней мере, все закончится очень быстро и ты сможешь забыть об этом, — сказал мужчина, убирая карту во внутренний карман пиджака. — Думаю, мы действительно доберемся до острова за четыре дня. Но не рассчитывай на то, что отправишься туда одна. Твоим противником будет не агрессивный идиот, который только научился держать пистолет в руках. Это хорошо обученный военный, если, конечно, все его заслуги и место в Дозоре не были куплены.       Мел только кивнула, она с самого начала предполагала, что кто-то пойдет с ней, да и сама девушка была бы рада, если бы кто-то был с ней в качестве поддержки. Сейчас в ней разгорались ярость и жажда мести, но кто мог знать, что при встрече с самым страшным кошмаром эти чувства все еще будут при ней. Может произойти так, что она испугается отнять чью-то жизнь, тогда она превратиться из хищника, которого пытались в ней взрастить, в добычу. Наверное, поэтому Дофламинго и хотел пойти с ней, чтобы быть уверенным в том, что она доведет дело до конца.       — Да, пожалуй, так будет лучше.       Следующие несколько часов Донкихот занимался ее тренировками. Снова и снова она погружалась в события чужого будущего, отчего ее голова вскоре разболелась. Это были моменты как ближайших минут, так и нескольких месяцев. В основном, Мел наблюдала за повседневной жизнью команды на корабле, один раз попались очередные переговоры Дофламинго и других не менее странных личностей. Единственное, что ей показалось странным, — это она сама. Чем дальше ее забрасывало в будущее, тем меньше она видела саму себя, а потом ее силуэт и вовсе пропал. И никто о ней не говорил между собой. Сердце тоскливо кольнуло. Неужели это означало, что ничерта она не смогла изменить и ей суждено будет покинуть этот мир. И тогда горящая страна Дресс Роуз, имя которой она узнала а в последнее свое путешествие, так же станет реальностью для него. Почему никто за все эти века не придумал написать инструкцию к каждому дьявольскому фрукту, чтобы потом владельцы этой странной силы не совершали непоправимых ошибок? Зачем тогда появился ее фрукт, если с его помощью она даже помочь близким людям не может.       Убирая со лба прилипшие пряди волос и повалившись на кровать, Мел издала слабый стон. Голова кипела от напряжения и усталости, хотелось только выпить стакан холодной воды, да завалиться спать. Стены каюты окрасились в золотистый оттенок — солнце садилось за горизонт, приближалась ночь. Мел надеялась, что дети не сильно грустили без нее весь этот день, завтра она обязательно поиграет с ними во все, что только они захотят.       — Давай закончим на сегодня, — попросила девушка, посмотрев на Донкихот так жалобно.       — Даже если бы я сказал «нет», ты бы через минут пять валялась бы уже без сил и вряд ли бы пришла в себя до следующего дня, — мужчина сел за стол и вытащил чистый лист пергамента. — Тебе стоит поспать, потому что завтра мы продолжим. Видимо, двух раз в неделю было не достаточно…       Последние слова он сказал слишком тихо, но Мел их все равно услышала. На душе потеплело, могла ли она это воспринимать, как полноценную заботу о ней? Хоть он и не показывал никогда, что беспокоится, эти слова словно приподняли шторку за кулисы. Если честно, иногда ей казалось, что ее мысли скакали от крайности к крайности. То ей казалось, что Донкихот плевать хотел на нее, то она видела с его стороны открытые проявления заботы и любви. И сменам ее настроения не было конца.       Мужчина сидел к ней спиной и что-то увлеченно писал на бумаге, иногда постукивая ручкой по столу. Письмо, которое он писал, наверное, было для кого-то важного, раз он так долго думал над тем, что в нем писать. Перед глазами всплыл сразу же образ Росинанта, вряд ли бы мужчина потратил свои усилия на кого-то другого. Вспомнился дневник алхимика, который Ло таскал всегда с собой, где мужчина расписывал любовные оды своей судьбе. Интересно, писал бы капитан ей письма, будь они обычными людьми? Могла ли у них быть обычная, но весьма романтическая история любви?       Когда спустя минут десять письмо было написано и свернуто в небольшую трубочку, перевязанную бечевкой, Дофламинго позволил себе расслабиться на кровати. Ужин им принесли еще в шесть вечера прямо в каюту, чтобы не отвлекать от изнурительных тренировок. Хотя Мел слышала недовольные возгласы Джоры за дверью. Сейчас, рассматривая смягченные черты лица мужчины, она подумала, что у нее получится заглянуть еще глубже в запутанную душу капитана. Если он позволит, конечно. Нечасто ей удавалось застать его в таком расслабленном состоянии, при котором, по ощущениям, он мог ответить на любые интимные вопросы. Что она собственно и сделала, привлекая его внимание.       — Хочешь узнать больше о моей семье? — спросил он, в его голосе отчетливо звучало раздражение, но оно не было направлено на девушку.       — Ты снова знаешь обо мне слишком много, в то время, как я о тебе почти ничего. Все, что я успела узнать, — это то, что у тебя есть младший брат и что раньше вы были частью Мировой Знати, хоть это до сих пор не укладывается в моей голове. Но ты ничего не рассказывал о своей семье, о том, что случилось и почему вы с братом оказались там, где находитесь сейчас.       — Прошлого нашего разговора по душам не хватило и ты решила сразу нырнуть в глубокую нору? — усмехнулся несладко мужчина. — Это не самая хорошая часть моей жизни, но раз тебе так интересно… Моя мать была самой прекрасной женщиной на всем Мари Джоа. Иногда я задумываюсь о том, как она могла полюбить кого-то вроде моего отца.       Мел была поглощена его голосом, она слушала, не перебивая. Конечно, ее жизнь тоже нельзя было назвать сладкой, но девушка не могла даже представить, через что пришлось пройти маленькому ребенку, оказавшемуся в незнакомом для него мире. Сколько боли и страха мальчик встретил на своем пути, пока добирался до верхушки брокерской пирамиды. Он это сделал благодаря своим внутренним гневу и упорству, которые зажглись тогда и не утихали до сих пор. Мел пропускала через себя все эмоции мужчины, перенимая на себя его боль. С каждым новым сказанным словом она узнавала о нем немного больше. Когда он говорил об отце, тон его голоса был пропитан невыносимым гневом, девушка даже не могла представить, что можно так сильно ненавидеть кого-то близкого по крови.       — У меня была власть и статус, у меня было все… — сказал Донкихот. — Если бы у меня была возможность обратить время вспять, я бы воспользовался этим шансом. И низачто бы не позволил отцу увезти нас с Мари Джоа, я бы убил его собственными руками снова. И мне бы не пришлось скитаться, как помойной крысе. И мама была бы жива.       — Я бы тоже, — ответила Мел. — Если бы я могла вернуться назад, я бы тоже это сделала. Не съела бы дьявольский фрукт и осталась рядом со своей семьей. Мужчина потрепал ее по волосам и кисло улыбнулся. Донкихот рассказывал о своей материи куда охотнее, чем даже о своем младшем брате, и Мел бы очень хотелось встретить ее. Она казалась очень приятной и мягкой женщиной, напоминала девушке ее собственную мать. Мужчина грустно улыбнулся, смерть матери и убийство отца перечеркнули все его детские воспоминания.       — Твоя мама очень любила тебя и твоего брата. Думаю, что она до сих пор оберегает вас, даже если она не рядом. Как и мои родители, — сказала Мел, опустив голову на мужское плечо.       Донкихот ничего не ответил.       Спустя три дня они достигли пункта назначения.       Остров маячил на горизонте, приветливо размахивая флагом на одной из башен у воды. По словам Дофламинго на острове находилась база Дозора, но она была такой маленькой, что им не составит труда ступить на остров незамеченными. Но для этого придется передвигаться по воздуху, оставив остальных офицеров и команду на корабле и не позволить им подойти близко. В этом была логика — если что-то пойдет не так и их заметят, вдвоем им будет проще покинуть остров, чем если бы им пришлось уводить корабль от обстрела.       — Вы скоро вернетесь?       Мел повернулась на голос Детки Пять, которая стояла рядом с ней. Девочка с любопытством рассматривала приближающийся остров, хотя и была расстроена тем, что не сможет побывать на нем.       — Мы постараемся не задерживаться. Это не должно занять много времени, по крайней мере, я надеюсь на это, — сказала Мел.       Кроме них на палубе было еще несколько матросов, но они не обращали внимание на парочку. Еще вчера Донкихот обсудил их план действий с офицерами, не сказать, что все были довольны таким поворотом событий. Главным противником в этой дискуссии оказался Требол. Мел не была удивлена, но она до сих пор не понимала, почему мужчина еще не сделал ни одной попытки устранить ее. Все же, он ненавидел ее так же сильно, как и она его, но каждый из них старался терпеть другого ради Дофламинго. Девушка была только рада, что не участвовала во вчерашнем разговоре и узнала все подробности непосредственно из уст Донкихота. Сейчас ее волновал только громкий стук собственного сердца. Сегодня наконец-то все закончится. Закончатся все ее страдания за эти двенадцать лет, и души ее родителей смогут спать спокойно.       Детка Пять пожелала девушке удачи, после чего убежала в сторону кают корабля, чуть не сбив по дороге приближающегося капитана.       — Волнуешься? — спросил он, подхватывая Мел на руки.       — Так заметно?       — Твои руки выдали тебя. В попытках успокоиться, ты всегда пытаешься занять их чем-то. Поэтому ты касаешься то волос, то меча на поясе, то поправляешь складки на одежде, хотя их там нет.       Мел измученно застонала, спрятав лицо в пушистой шубе на плече мужчины. Конечно, она волновалась, сегодня ей предстоит убить хоть и виновного, но все же человека. Дарует ли ей слепая месть желанное спокойствие или добавить еще один груз на ее плечи? Донкихот поудобнее перехватил девушку и взмыл в небо, с легкостью цепляясь за проплывающие мимо облака. Корабль остался позади, как и возможность передумать.       — Я спросил только про то волнуешься ли ты, но не спросил готова ли ты. Уверена, что сможешь убить его? Или мне сделать это вместо тебя?       — Нет, — помотала головой она. — Если это сделаешь ты, то никакого смысла в этом не будет. Это должна быть я, только я. И я готова сделать все, что потребуется.       Дофламинго довольно засмеялся, расхваливая ее решительность, только вот она сама не была уверена в этом. Они зашли на остров с северной стороны, чтобы не попасться на глаза дозорным, чья база находилась в низине, прямо у воды. Остановившись на утесе, мужчина вытащил из кармана пиджака потрепанную карту. Судьба благоволила им — дом Балларда находился в дальней части небольшой деревушки на окраине города, вдали от базы Морского Дозора. То ли мужчина устал от тяжбы военной службы, то ли его замучила собственная совесть, раз выбрал уединенное место для своей старости. И пока Донкихот прокладывал самый короткий путь к их цели, Мел бездумно смотрела на простирающийся внизу утеса город. Солнце ярко светило, отражаясь от окон маленьких домов.       Сегодня все закончится здесь.