Приходи ещё

Ведя иглой по нежной коже, Чанёль втягивал носом дым от сигареты, крепко держа её в зубах. Девушка семнадцати лет, которая пришла к нему на этот раз, тихо постанывала с непривычки, а Чанёль только ухмылялся, вспоминая её лицо, когда она только пришла сюда, решив, что всё будет совсем не больно. Безусловно, терпеть это можно, но её болевой порог явно низкий. Парень с каким-то садистским удовольствием надавливал иглой чуть сильнее, чем следовало бы, наблюдая за тем, как девка время от времени поджимает пальцы на ногах и иногда тихо постанывает, прикусывая язык. А может, эти действия были совершены совсем не от боли, а для привлечения мужского внимания.       — Готово, — он отложил прибор в сторону, вынимая сигарету изо рта и выдыхая очередной сгусток дыма в духоту подвала старого дома, — можешь глянуть, — когда та села прямо, он подтолкнул шатенку к зеркалу, что стояло в паре метров от них, следя за реакцией. Девка смотрела на свою лопатку, повернувшись к Чанёлю спиной, на которой решила набить всего лишь простую розу. Смотрела с открытым от восхищения ртом. «Как легко таких удивить...». Она непонятно зачем прикоснулась к тату, тут же морщась и чувствуя боль. Ну ещё бы, она ведь даже не закрыта. — Скоро пройдёт. По заживлению ничего ныть не будет, я всё обработаю и порядок, — пояснил он, — довольна? — ловя кивок и замечая, как девка облизала пересохшие губы, Чанёль усмехнулся, понимая, что нехило… взволновал её, время от времени выдыхая горячим дыханием в самое ухо, обжигая кожу. Как же легко сдаются молодые девушки, получив долю внимания от того, к кому родители с самого детства рекомендовали не подходить для своего же блага.

«Не в этот раз, малышка».

Заработанные деньги остались на захоамленном каким-то ненужным дерьмом столе, на котором ещё остались белые дорожки. Всё никак не навести уборку. «Надо будет стереть», — подумал Чанёль, но тут же со смешком выдохнул, рухнув на небольшой покосившийся диван, прекрасно понимая, что с его ленью хрена с два он что-то сделает здесь. Незнакомая девушка уже ушла, но воздухе всё ещё пахло чужим парфюмом, запах ушедшей приятно дарил в голову, но теперь в нос снова забрался дым сигарет. Иногда Чанёлю кажется, что он курит сутками, и ему пора бы сдохнуть от этого. Слыша хруст костяшек своих пальцев, по привычке сгибая и разгибая их, парень выгнулся в спине, чувствуя, что она уже давно на пределе. Ещё бы — более двух часов неподвижного сидения в одной позе, так ещё перед девкой был клиент, решивший набить себе на руку огромного льва. Чанёль пиздецки устал. Но, как бы то ни было, он ни о чём не жалеет. Это его выбор. Тем временем парни, сидевшие в углу комнаты, продолжали тихо ржать, всё так же толкая друг другу какие-то шутеечки, смысла которых татуировщик не знал и знать не хотел — может, его вовсе не было. Хорошо хоть девушка не давала комментариев по их поводу, видимо, поняв, что их отсюда не вытуришь. Да и она видела, куда она пришла. Чанёль глянул в сторону бедолаг, проходясь взглядом по пыльным, тёмным стенам, которые были завешаны каким-то барахлом, делающим это помещение ещё меньше. Сехун и Чонин, эти дружки, они вечно сидели здесь, прогуливая пары в универе, а потом получали люлей от мамок, которые хотели, чтоб у парней было будущее. Татуировщик пытался вправить им мозги, говоря иначе — направить на путь истинный, толкал несколько речей для этого и подкидывал грозных взглядов, но видя, как расширяются зрачки этих парней, когда те закидывались, понимал, что смысла в этом нет — ничего бы не изменилось. Ребята уже выбрали своё будущее. Они либо вылезут из этого со временем, либо нет. Но не Чанелю направлять их на путь истинный. А далтше – как обычно. Очередной клиент, тату, тупые смешки, новая сигарета, приятная усталость в мышцах и мысленная ругань Чанёля, потому что он слишком вымотался за часы работы. Дымное помещение не проветривается как следует, тяжело дышать. Наконец раздалась просьба:       — Пошли отсюда. – Чанёль встал с места, подбирая свою куртку, которую лениво бросил по приходу, с пола. — Скоро светать будет, вам на учёбу надо бы, — он глянул на парней, в этот момент вдруг переставших ржать, и заметил, что Чонин хотел что-то сказать, но когда Чан недовольно цокнул языком, этот парень тут же сделал правильный вывод, что лучше бы заткнуться. Возможно, у парня пролетела в голове какая-то правильная мысль, но Пака это не интересовало. Татуировщик снова махнул рукой, и два оболтуса поднялись на ноги. Скоро в подвале стало тихо, и только дым от недавно выкуренных сигарет витал в воздухе. Три часа ночи, редкие сигналы машин били по ушам, где-то как обычно ругались люди. Всё бы хорошо, если бы не какой-то слепой парень, идущий, не смотря на дорогу. Секунда, и Чанёль почувствовал, как в его плечо врезалась чужая тупая голова, вслух выругался, нервно повёл плечом и сплюнул на землю, слыша, как парнишка спешно извинился. Отправился дальше, через какое-то время заметил знакомую дверь. Уже «дома» снял верхнюю одежду, подумал, хватит ли у него сил отправиться в душ, но понял, что ему чертовски насрать на гигиену сейчас. Говоря себе, что смоет с себя дым и вонь подвала завтра, Чанёль выхлебал полупустой стакан воды и рухнул на кровать с тихим воем, потому что усталые мышцы спины заставляли платить за нагрузку. Новый день, который проживать хочется ещё меньше, чем ночь, пачка сигарет и тупые программы по телевизору. Футболка всё ещё лежала на кровати, Чанёлю было лень надеть её, так что он распластался на постели в одних боксерах.       — Когда-нибудь я перестану… — не заметил, что сказал вслух. В следующую секунду закашлялся, чувствуя, что дым режет лёгкие. Пора бросать курить. — Но не сейчас, — ответил вслух на свою мысль, расправляя ни черта не отдохнувшие плечи. Утренний душ, кружка чая и холодная июньская улица Сеула. Час отдыха, злые люди вокруг, отвлечение от ночной работы, одновременно желание и нежелание вернуться туда. Чанёль искренне хочет покончить с этим, знает, что нужно что-то лучшее, ведь узнали бы его покойные родители о том, чем сейчас занимается их сын, они явно не были бы счастливы. Те мечтали, что тот станет врачом, однако, эта степь не для Чанёля, и он усмехнулся, думая об этом, делая очередную затяжку. Ему никто не нужен, он никому не нужен. В его мире есть только сигареты, работа, тату и временные девушки, да парни, которым хочется развлечься с молодым, высоким и чертовски красивым Чанёлем. Разницы нет – для него не было рамок. Мужчина давно перестал думать (не мечтать) о любви и отношениях, потому что заебался разочаровываться, а вкладываться в контакт, когда этот труд не возвращается и половиной, глупо. Всем нужен Чанёль, но ненастоящий Чанёль, а тот, кого они хотят видеть. Чанёль игрушка, забава, он для других — не тот, кто он есть. Больше в жизни Чанёля не было, а он и не претендовал. Мужчина думал, что всё так и будет продолжаться, пока жизнь не свела его с человеком, что заставил его изменить ход мыслей в другую сторону…