Ледяное сердце

Гилберт стоял посреди холла, сжимая в кулаке лямку своего рюкзака. На массивной металлической подставке для зонтов сидел Мишка. Кот щурил глаза, обернув пушистый хвост вокруг передних лап. — Привет, Медведь, — Гилберт протянул руку, чтобы почесать кота за ухом. Шерсть у животного встала дыбом и, выгнув спину дугой, Мишка зашипел, выпуская когти. — Чего это он? — недоуменно пробормотал Гилберт и потёр шею ладонью. Кот никогда так на него не реагировал. Обычно Мишка так и норовил улечься на колени к Пруссии, чтобы затем начать громко урчать. Закинув рюкзак на плечо, Гилберт пошёл на кухню, откуда вкусно пахло каким-то мясным блюдом. — Ваня! — улыбка Гилберта превратилась в оскал. — А ТЫ что здесь забыл? — Не твое дело, область, — грубо отрезал Жанибек, ставя на стол блюдо с бешбармаком*. Гилберт дёрнулся как от пощёчины. Он всегда недолюбливал этого мальчишку. Впервые, он встретил Казахстана в Санкт-Петербурге. Этот наглый кочевник смел перечить ЕМУ, одной из сильнейших стран Европы! Но Россия тогда ясно дал ему понять, что если хоть один волос упадет с головы его подопечного, он перережет Гилберту горло. — Лучше заткнись, — сжимая кулаки, прошипел Пруссия. — А то что? — Жанибек склонил голову набок. — Я — страна, а ты, Калининград, жив только благодаря Ивану. Если бы он захотел, то ты бы канул в небытие, как и другие исчезнувшие с лица Умай** государства. И от тебя бы не осталось даже призрака, как от Древнего Рима и Византии. Калининград, ты бы сгнил также, как и Золотая Орда. Один. В агонии. Жанибеку хотелось сделать Гилберту как можно больнее. Хотелось избить его, стереть эту наглую ухмылку с лица Пруссии. Но Казахстан не мог тронуть Гилберта, потому что тот являлся собственностью России. Жанибек не смог сдержать улыбки больше похожей на волчий оскал. Но он мог причинить боль словами. Гилберт отпрянул от Казахстана. В этих хищно прищуренных глазах кочевника Пруссия увидел Аттилу***. Аттила, тот самый дедушка Жанибека, воплощение государства гуннов, от одного взгляда которого у всей Европы дрожали колени от страха. Убийца Рима. Венициано и Романо должны помнить Аттилу. Гунн оставил в памяти братьев-итальянцев самые мрачные воспоминания. — Явился, — за спиной Гилберта раздался холодный мужской голос. Пруссия вздрогнул от неожиданности и резко обернулся. Позади него стоял Иван, сложив руки на груди. Без привычной взору шинели и шарфа, в тонкой чёрной футболке Ваня казался каким-то другим. — Я у брата гостил вообще-то, — недовольно пробормотал Гилберт. — Меня это не волнует. У тебя накопилось много работы, область. Гилберт пораженно замер на месте. Ваня никогда не разговаривал с ним так. — Плохое настроение? — Пруссия сжал локоть Ивана. — Ты замёрз? Кожа такая ледяная. — И будет ещё хуже, если ты не разберёшь документацию. — Ваня дёрнул локтем, скидывая ладонь Пруссии. — И запомни раз и навсегда: не смей трогать меня без разрешения, ясно? — Да,— у Пруссии дыхание спёрло от одного только взгляда России. Холодный, будто бы просвечивающий его насквозь как рентген. А сама радужка казалось была покрыта тонкой корочкой льда. — Выкинь! — Россия швырнул Пруссии свёрток. Неуклюже поймав его, Гилберт развернул шуршащую бумагу. Внутри свёртка лежал шарф Вани. — Но...это же твой шарф. — Старье, — Ваня безразлично пожал плечами. — Но это же подарок твоей сестры! Ты всегда дорожил ею! — слабо прошептал Гилберт. Он не мог понять, что произошло с Россией. Ваню будто бы подменили. — Украина не моя сестра, а просто соседнее государство. Поэтому сделай так, как я тебе велел. И Казахстан, нам нужно переговорить о ЕАЭС****. — Конечно. Жанибек краем глаза заметил, как Пруссия, поджав губы, спрятал свёрток с Ваниным шарфом в свой рюкзак. Не стал выбрасывать. — Ваня... — Россия, я бы попросил, — отрезал Брагинский. — Извини, Россия. Кто я тебе? — голос Казахстана дрогнул. — Ты мой хороший партнёр, Казахстан. Задаешь глупые вопросы. — Конечно, — зажмурившись, прошептал Жанибек. Он бы хотел остаться здесь, с другом, но Казахстан не мог. Слишком много неотложной работы и свежи ещё кровоточащие раны от Актобе****. Да и не нужен Ване друг. Он ничего не чувствует. Не может. Жанибек вспомнил сегодняшнее утро. Могильный холод, исходивший от кожи Ивана. И тишина. Заклятье подействовало и сковало сердце страны льдом. Оно больше не билось... *** — Я разобрал документацию, — заходя в кабинет, произнёс Гилберт. Иван сидел на столе и курил. Россия выдохнул колечко сизого дыма. — Умничка, Калининград. "Как с собакой" — наморщив нос, подумал Пруссия. — А теперь сделай мне чай. Быстро. — Я тебе не прислуга, — огрызнулся Гилберт. Ваня затушил сигарету и, подойдя к Пруссии, сильно сжал его подбородок пальцами. — А кто тогда? Ну же, Калининград, кто же ты, раз не прислуга? Смелее! — Друг? Иван громко и хрипло расхохотался. — Смешно. Дружба — это слабость, как и любовь. Важен только народ. И всё. Но раз ты не желаешь быть прислугой, — Иван грубо сжал ягодицу Гилберта в ладони, — то можешь стать любовником. — Э-эй, ты ч-чего, — голос Пруссии сорвался. От Ивана веяло холодом, и Гилберт не мог чувствовать ничего кроме страха. — Любовь — это ерунда, конечно, но секс весьма приятен, Калининград. Россия толкнул Гилберта к закрытой двери, прижимая его к деревянной поверхности своим телом. Мужчина, плавно поглаживая, переместил ладонь на внутреннюю сторону бедра Пруссии. Гилберт едва смог сдержать стон, когда губы России прижались к его шее, грубо покусывая тонкую кожу. Второй рукой Иван потянулся куда-то за спину Гилберту. Повернув дверную ручку, Россия распахнул дверь, отскакивая назад. Коротко вскрикнув, Пруссия упал назад, больно ударившись копчиком об пол. Во рту области появился кисловатый привкус, а спину простреливали острые импульсы боли. — Чёрный чай с молоком и сахаром. Живо! И Иван захлопнул дверь. *** Иван стоял у открытого окна: — Мороз! Дух мгновенно появился за спиной своего воспитанника. — Ты "заржавел" Мороз, — оперевшись ладонями о подоконник, сказал Ваня. — Да как ты смеешь!? — прорычал Генерал. — Ты, мальчишка... — Тебе нужно прогуляться, — Россия улыбнулся. — Навести Европу и Америку, Генерал. Покажи им силу своего мороза! Развлекись! Генерал Мороз рассмеялся, радостно улыбаясь. Иван всегда его сдерживал, но сейчас Брагинский сам дал позволение. — Непременно, Россия. ____________________________________________________________________ *Бешбарма́к — традиционное мясо-мучное блюдо тюркоязычных народов. «Бешбармак» в переводе с тюркских языков (образованное из «беш» и «бармак») означает «пять пальцев», «пятерня» — во время еды кочевники не использовали столовые приборы и брали мясо руками (пальцами) В целом, блюдо представляет собой отварное крошеное мясо с лапшой с некоторыми особенностями в технологии приготовления и подачи, что позволяет достичь вкуса, присущего именно этому блюду. **Ума́й (Ымай, иногда Умайя) — древнейшее женское божество тюркских народов, занимало второе место после Тенгри. Среди современных тюркских народов известно у алтайцев, башкир, киргизов, хакасов и др. Божество земли. ***Атти́ла (лат. Attila, тюрк. Атил, греч. Ἀττήλας, ср.-в.-нем. Etzel; умер в 453) — правитель гуннов с 434 по 453 год, объединивший под своей властью тюркские, германские и другие племена, создавший державу, простиравшуюся от Рейна до Волги. Спустя век после смерти Аттилы готский историк Иордан так отозвался о вожде варваров: «Повелитель всех гуннов и правитель, единственный в мире, племён чуть ли не всей Скифии, достойный удивления по баснословной славе своей среди всех варваров». Память о вожде гуннов сохранялась на протяжении веков в устном германском эпосе и перешла в скандинавские саги. В ранних сказаниях германцев, сложенных в эпоху Великого переселения народов, Аттила указан вторым в списке великих правителей. ****Евразийский экономический союз (сокр. ЕАЭС) — международная организация региональной экономической интеграции, обладающая международной правосубъектностью и учреждённая Договором о Евразийском экономическом союзе. В ЕАЭС обеспечивается свобода движения товаров, а также услуг, капитала и рабочей силы, и проведение скоординированной, согласованной или единой политики в отраслях экономики. *****Теракты в Актобе, произошедшие 5 июня 2016 года.