***
Амайя с самого утра хлопотала о приготовлениях к грядущей свадьбе леди Талии. Бойко и уверенно, она тормошила вялых со сна служанок, да так, что было непонятно, кто тут выходил замуж — бывшая рабыня с острова Наат или же её госпожа. Форрестер равнодушно, как, впрочем, и её жених, также не горящий желанием порвать с привольной холостяцкой жизнью, оставалась в стороне и лишь в крайнем случае отдавала незначительные приказы. — Госпожа, ваша подвенечное платье готово. Клянусь Владыкой Гармонии*, в нём вы затмите всех невест Севера вместе взятых! Не желаете примерить? Талия, с самого утра усердно записывавшая что-то на пергаменте, нехотя отставила чернильницу и кинула небрежный взгляд на свой свадебный наряд. Типичное для Волчьего леса, платье с высокой горловиной было сшито из тяжёлой ткани белого цвета и, будто в насмешку, украшено серебряными подвесками в форме железных древ. — Как мило с их стороны украсить его символикой моего дома, — презрительно съязвила девушка, вернувшись к своему прежнему занятию. — Амайя, прошу, положи платье в сундук. Я не желаю его видеть лишний раз. Амайя, снисходительно поджав губы, поспешила исполнить приказ северянки, а затем направилась к подоконнику и выглянула в окно. В этот момент Харис Сноу строил гарнизон, наспех сколоченный из Уайтхиллов, недобитых местных и горстки рабов, которым посчастливилось остаться в живых. Северянин вдруг поднял глаза на ехидно, по-своему хищно улыбающуюся ему наатийку и, чтобы не привлекать лишнее внимание солдат, поспешил отвести взгляд от пристально наблюдавшей за ним женщины. Талия, не первый раз наблюдавшая подобное поведение Амайи, догадывалась в причине столь нагого и хищного кокетства, но всё же посчитала нужным спросить: — Чего ты добиваешься от мастера-над-оружием? — тут девушка заметила, как засверкали огоньки в глазах воительницы, как это, должно быть, бывало раньше, на арене Миэрина, от чего ей стало немного не по себе. Только сейчас она почувствовала, как страшно оказаться в одной комнате с тем, для которого прикончить человека на месте являлось чем-то привычным. — Ну, госпожа, — вместе с огоньками в глазах к наатийке вернулся и её хищный оскал. — о событиях в Железном Форте надо знать из первых уст, а просто так этот верзила никогда не расколется. — Значит, ты?.. — Талия выгнула бровь в знак того, что поняла. — А почему бы и нет. До поры до времени буду услужливой… Ну, а потом, — женщина провела пальцем по горлу. Форрестер, одобрительно усмехнувшись, положила руку на плечо служанки. — В таком случае, кто я такая, чтобы тебя останавливать? Амайя склонилась к уху девушки (она была выше её). — Я сражалась на стороне вашего брата, леди Талия, но в день резни мы были разбиты, — злобно улыбнулась наатийка. — Однако проигранное сражение не есть… проигранная война, а, как вы, северяне, говорите, на войне все средства хороши.***
Пока лорд Торрхен ломал голову, как бы ему лучше повернуть в нужное ему русло проблему с поставками оружия в замок сюзерена, его брат также не терял времени. Казалось, суматоха, царившая в Железном форте из-за приготовлений к свадьбе, совершенно его не волновала. За маской безразличия и отстранённости он пытался укрыться от нависшей вокруг суеты. Уайтхилл часами сидел за лордским столом, окружённый высокими стопками не разобранных ещё прежними хозяевами бумаг, касавшихся хозяйственных дел замка. Сам того не замечая, теперь — за лордским столом — молодой человек сильно походил на своего ненавистного старшего брата. Если подумать, оба они в одно мгновение стали лордами, но проблема была в том, что один стоял выше другого. Внезапная кончина отца — лорда Ладда — окончательно спутала все планы на жизнь Гриффа Уайтхилла. Никто и помыслить не мог, что когда-то этот молодой воин мечтал покинуть Север и сбежать куда-нибудь в Дорн, а может, даже и в Эссос — сбежать как можно дальше от ненавистных старших братьев, властного отца, для которого судьбы его людей не стоили ничего перед переполнявшими его амбициями, подальше от свежевателей Болтонов… И теперь он сидел за столом своего врага и, по какой-то причине, решал его же проблемы. — Милорд, прошу прощения, — послышался чей-то тихий голос, невероятно мягкий и робкий. Грифф нехотя поднял голову. Перед ним стоял мейстер Ортенгрин. Тревожный взгляд и два письма в его руке с самого начала не сулили ничего хорошего, смекнул молодой лорд. — Милорд, — повторил мейстер. — Прошу прощения, если… потревожил вас, вороны только что доставили два послания… — Из Винтерфелла и Вершины, полагаю, — перебил его Грифф. — Да, но… как вы?.. — Я эти печати и за милю узнаю, — ироничная ухмылка тронула лицо северянина. — Положи на стол. Ортенгрин послушно выполнил приказ Уайтхилла и поспешил было уйти, но лорд вдруг его окликнул. — Как ты находишь состояние моего мастера-над-оружием? Ортенгрин, поджал губы и отвёл глаза от Уайтхилла, подбирая самые осторожные слова. — Его сила воли помогает ему перебарывать последствия перенесённой травмы, милорд. Если он продолжит в том же духе, то уверяю вас, он сохранит свой статус самого сильного воина вашего гарн… вашей армии, — мужчина исподлобья покосился на молодого человека, успевшего раздраженно сжать руки в кулаки. — Врёшь зачем? — рявкнул Грифф. — Будто не знаю, что эту кучку недобитков едва ли можно назвать гарнизоном. Можешь идти. — Милорд, — Ортенгрин, поклонившись, быстрым шагом вышел из парадного зала. Грифф всё вертел в руках письма от Болтонов и своего брата, переводя взгляд с фиолетовой печатки на синюю и с синей на фиолетовую, гадая, какое же стоит открыть первым. Решив всё же оставить послание из Винтерфелла напоследок, молодой человек наконец-то небрежно раскрыл письмо и с облегчением вздохнул: оно было от его сестры Гвин. «Любезный брат, Мне следовало написать тебе раньше, но, прости свою сестру, мы с нашим братом, лордом Торрхеном, были заняты делами, не терпящими отлагательств. О них и спешу тебе сообщить. Сегодня ворон из Винтерфелла доставил письмо от Русе Болтона, Хранителя Севера, да хранят его старые и новые боги, в котором наш достопочтенный сюзерен предупреждает о своём скором визите в Вершину. Лорд Уайтхилл, прослуживший без малого семь лет в Дредфорте, ожидает приезда лорда Болтона сегодня вечером. Насколько я поняла из письма, Хранитель Севера изъявляет желание лично ознакомиться с делом о поставках вооружения. Как сам ты можешь знать, проблемы с ними начались ещё при покойном лорде Уайтхилле, пусть Отец рассудит его по справедливости, в ходе конфликта с домом Форрестеров. Зная, насколько бывает прозорлив лорд Торрхен, я практически уверена, что в ближайшее время вопрос будет исчерпан. Мы не можем знать, пожелает ли лорд Болтон нанести визит и в Железный форт, на лесоповал, но всё же я бы посоветовала тебе быть готовым к любому повороту событий. Спешу также сообщить тебе, что на твоей свадьбе с леди Талией мы будем всей семьёй. Будет на празднестве и наша невестка — леди Вилла с наследником. На том и заканчиваю своё письмо. Да хранят тебя Семеро, братик, Гвин Уайтхилл» — Мне бы твоей уверенности, сестрёнка. Что при Форестерах там все разваливалось, что при нас — лучше не становится, — проворчал себе под нос Грифф и, быстро пробежав глазами по строкам письма, перешёл к следующему. Молодой человек знал, что возможных отправителей было не так много: либо письмо, что маловероятно, было от самого Хранителя Севера, Русе Болтона, либо от его бастарда Рамси. Уайтхилл так же небрежно, как и в первый раз, сорвал сургучную печать и наспех его развернул — письмо было от Рамси Болтона. — Блять… — закатил глаза и без того порядком раздраженный Грифф. — А этому чего надо? «Лорд Грифф! Беспрецедентный случай, стоило отойти в мир иной одному лорду Вершины, как объявилось сразу два лорда Уайтхилла! Я уже писал это твоему брату Торрхену, но повторюсь: не могу не поздравить ваш дом с победой в многолетней войне с Форрестерами. Она у вас порядком затянулась, не так ли? На днях мне стало известно, что завтра ты женишься на прелестной леди Талии — сестрице покойного Родрика. Новость не может меня не огорчить, ведь я упустил возможность стать мужем такой миловидной пташки. Но трофеи достаются достойнейшим, согласен? Твоя война — твой трофей, Грифф. Более того, я просто не могу позволить себе пропустить долгожданное примирение столь дорогих моему сердцу домов. Ожидай моего скорейшего визита на свадьбу в Железный Форт, лорд Уайтхилл Младший! Рамси Болтон, законный лорд Винтерфелла» — Надо будет предупредить Хариса и Сантагара о том, чтобы никаких музыкантов на моей свадьбе не было… Впрочем, неплохо бы также сократить до минимума количество ножей… — невесело усмехнулся молодой человек. — Старица, видно я сильно нагрешил, раз ты ниспослала такое… дерьмо на мою голову, — с этими словами лорд Уайтхилл Младший откинулся на спинку лордского кресла и обхватил руками свою голову.***
С самого утра суета охватила и жителей Вершины: все готовились к приезду Хранителя Севера. Не было продыху на кухне, солдаты усердно начищали доспехи и оружие, были наспех убраны износившиеся с годами изделия из железноствола — чем-то это всё напоминало генеральную репетицию к спектаклю, главную роль в котором играл лорд Торрхен Уайтхилл. Леди Гвин, давно привыкшая к подобным хлопотам, руководила представлением. К вечеру все приготовления были завершены. Лорд Уайтхилл Старший тем временем приводил себя в порядок. Успевшую отрасти в Дредфорте бороду пришлось сбрить: лорды Вершины по неясной причине постоянно брились; пышные длинные волосы, которые мужчина носил собранными в хвост, — остричь. Кожаные брюки и жилет сменились на тяжеловесные латы с выгравированными холмами и звёздами. Лишь немногим было известно, насколько отвратительно чувствовал себя третий сын Ладда Уайтхилла в лордских доспехах. — Согласись, Вилла, они на мне сидят, как на корове седло, не так ли? — спросил лорд в попытках растянуть жёсткий воротник. Молодая женщина, в этот момент убаюкивавшая первенца — малыша Красса — провела взглядом по атлетически сложённому телу мужа. — Ты снова сгущаешь краски, милый. В этих доспехах ты не похож на своего отца, согласна, но… — северянка изящно улыбнулась. — септоны точно бы сказали: «Сам Воин спустился с небес!» Торрхен тихо засмеялся, чтобы не разбудить спящего в люльке сына, подошёл к жене и нежно поцеловал её в губы. — Ты всегда умеешь обнадёжить. Ничего не ответив, Вилла обвила тонкими руками могучую шею мужа и ответила на поцелуй. Рука мужчины легла на тонкую талию, прижимая хрупкое тело жены к себе. Поцелуи его спустились к шее, отчего женщина, охнув, зарылась руками в густую шевелюру мужа. Торрхен потянулся было к шнуровкам платья Виллы, но тут, к величайшему негодованию северянина, раздался громкий стук в дверь. — Твою ж… — выругался мужчина и, отстранившись от заливавшейся хохотом жены, направился к двери. В коридоре стоял встревоженный мейстер Леонард. — Милорд, Хранитель Севера пересёк границы Вершины. — Да хранят нас Семеро… — Торрхен оглянулся на жену, прижавшую к груди проснувшегося от громкого стука Красса.***
— Твою ж мать, столько лет служил в Дредфорте и до сих пор мурашки по коже, как с ним заговорю… Торрхен и Гвин вышли наружу, к заржавевшим воротам, повидавшим ещё времена высадки андалов в Вестеросе. — Как отец, — вздохнула девушка. — Он перед каждой встречей выпивал по два кубка вина. — И как, сильно помогало? — Учитывая, что наши освежеванные тела не украшают собой Дредфорт, очевидно, да. — Открыть ворота! — раздался пронзительный крик дозорного. Наконец показались чёрно-белые знамёна, на которых красовался перевёрнутый человек без кожи; за знамёнами дюжина всадников, возглавляемые невзрачным человеком среднего роста, с острыми чертами лица, тонкими губами, абсолютно гладкой, неморщинистой кожей и практические бесцветными глазами, подобными осколкам льда. Это был Русе Болтон. Соскочив с лошади, тот неспешной походкой направился к Уайтхиллу и пожал руку поклонившемуся лорду Торрхену. — Как вы добрались, милорд? — Твоими молитвами, Торрхен, — сухо, почти незаметно улыбнулся Хранитель Севера. Заметив сделавшую изящный книксен Гвин, он галантно поцеловал её нежную руку. — Леди Гвин, с каждой нашей встречей вы всё больше походите на свою мать. Такая красавица должна непременно выйти замуж. — Боюсь, милорд, моё время ещё не пришло, — Уайтхилл подарила мужчине одну из своих самых красивых улыбок. Торрхен одобрительно усмехнулся: он удивлялся, как Гвин не терялась в обществе таких внушающих страх людей, как Русе. Воистину, её холодность иногда шла ей только на пользу. — Боюсь милорд, вы устали с дороги. Пойдемте в замок, — мужчина и не заметил, как раболепствующе прозвучали его слова.***
Итак, Торрхен, как ты знаешь из моего письма, я хотел говорить с тобой о поставках щитов и стенобитных орудий, — отпив из кубка, заговорил лорд Русе. Торрхен собирался было что-то ответить, но северянин жестом приказал ему молчать. — Мне известно, что состояние твоих лесоповалов оставляет желать лучшего, во многом, из-за войны с домом Форрестеров. Но теперь, — северянин пристально глядел бесцветными глазами на нервничающего лорда, — когда ваша война выиграна, я уверен, что ты, Торрхен, в кратчайшие сроки наладишь производство. Ведь так? — Да, милорд, — еле выдавил из себя Уайтхилл. Гвин, всё это время внимательно вслушивавшаяся в разговор, пришла на помощь брату. — Как вы знаете, милорд, дабы закрепить окончание многолетней войны с домом Форрестеров, мы решили заключить союз между сиром Гриффом — нашим младшем братом — и Талией — сестрой погибших Родрика и… Ашера Форрестеров. — Вы оставили её в живых? — едва заметно выгнул брови лорд Болтон. — Да, — смело ответила Гвин. — Форрестеров с детства посвящали в тайну освоения железной древесины. — Ах, вот как… — поджал губы Русе. — Скверно, что осталась лишь девушка. И вы, зная, что Форрестеры обладали столь важным секретом, решили просто-напросто разгромить их дом? — Мой лорд… — поднялся из-за стола Торрхен. — То был приказ лорда Рамси… Чтобы выжил сильнейший лорд! Со смертью лорда Родрика противостояние было окончено и наш отец был готов заключить брак между Ашером — его братом — и Гвин. Но Форрестеры отравили нашего отца, солдаты из-за моря, прибывшие с Ашером, начали резню, и… Оставался лишь один выход, — тут мужчина с ужасом заметил, что сболтнул лишнее. — Вижу, мой сын с травли слуг перешёл на травлю наших знаменосцев, — Русе сжал руки в кулаки. Торрхен знал, что Болтон, бедный на эмоции, был в ярости. — Скажи мне это кто-то другой, я бы не поверил, но дом Уайтхиллов — один из моих вернейших знаменосцев… Если это правда, то заключайте союз и не спешите с этим. Как я уже сказал, для дома Болтонов принципиально важна налаженная поставка вооружения из железной древесины. Грядёт новая война; Станнис Баратеон, заключив союз с бастардом Эддарда Старка Джоном Сноу и, собрав крупное войско, покинул Стену и стремительно движется на Винтерфелл. Если бы только это было единственной проблемой: Джон Сноу, поступив в высшей степени низко, осмелился открыть ворота Стены для одичалых. Теперь сотня дикарей проникла на территорию Севера. — Но наши силы были истощены в Войне Пяти королей, милорд, — осторожно начал Торрхен. — Едва ли нам хватит времени, чтобы ударить с той же силой, с коей мы ударили по Харренхоллу. — Именно поэтому нам понадобится больше щитов, чем мечей, — чуть заметно улыбнулся Хранитель Севера. — Оборона, — кивнула в знак понимания Гвин. — Именно так, миледи. Прозорливость вашей матери и вправду передалась вам по крови. Действительно, Винтерфелл — крепость, способная выдержать осаду. Провизии хватит, но хватит ли нам оружия, — мужчина пристально поглядел на северянина, потянувшегося к кубку с вином. — целиком зависит от вас, лорд Уайтхилл.***
После того, как Русе Болтон покинул пределы Вершины, в замке было проведено чрезвычайное собрание Малого Совета. Торрхен Уайтхилл был беспокоен; откинувшись на спинку лордского кресла и постукивая пальцами по его ручкам, он переводил взгляд то на одного члена Совета, то на другого. Его жена, Вилла, урождённая Эшвуд, не любила далеко отходить от люльки ребёнка и ждала окончания собрания. Сестра Гвин, с которой, несмотря даже на легкомысленную связь той с Ашером Форрестером, у мужчины сложились доверительные отношения, периодически бросала неодобрительные взгляды на остальных приближённых лорда. Сидевший по левую сторону от леди мастер-над оружием Вортимер Флинт, подперев рукой подбородок, скучал. Мейстер Леонард погрузился в свойственную его возрасту старческую дрёму, а сидевший напротив кастелян Десмонд Барли время от времени отпивал вино из кубка. — Начнём, — хмуро бросил Торрхен. Члены Малого Совета несколько лениво подняли глаза на мужчину. Одним Семерым было известно, как его раздражало всё это: он, не доживший ещё до зрелого возраста мужчина и солдат по натуре, не слишком походил на отца, прославившегося своей железной хваткой. — Станнис Баратеон, несмотря на разгромное поражение в битве при Черноводной, успел сколотить более-менее боеспособную армию из браавосийских наёмников. Не так давно он прибыл на Стену, очевидно, с целью заключить союз с Ночным Дозором. — Разве это возможно, милорд! Ночной Дозор всегда сохранял нейтралитет? — полусонные мастер-над-оружием и кастелян даже раскрыли рты от удивления. — О каком нейтралитете идёт речь, господа? — сказал, как отрезал Торрхен. — Пока мы тут добивали союзников Старков, Джон Сноу был назначен 998-м лордом-командующим Ночного Дозора, но страшно не это. Не так давно нам стало известно, что Стена, назначение которой всегда было оберегать Семь Королевств от дряни в лице одичалых, по личной инициативе бастарда Эддарда Старка, была открыта и тысячи их проникли на нашу территорию. Каким-то образом в Чёрном замке оказалась и армия Станниса. Мы считаем, что лжекороль прибыл туда, дабы заключить альянс с Джоном Сноу и включить в состав армии сброд сотни дикарей. — Милорд, едва ли Север сейчас способен дать крупное сражение, — начал осторожный Вортимер. — Верно, не способен. Поэтому Русе Болтон принял решение начать подготовку к обороне Винтерфелла. При осаде главное не число бойцов, а количество провизии и оружия. А потому вновь возрос спрос на наши щиты из железной древесины — на хорошие щиты, повторяю, — Уайтхилл указал пальцем на треснувший щит, висевший на стене и пронзительно посмотрел на Десмонда Барли, руководившего лесозаготовками. — В противном случае, наши шкуры дополнят коллекцию лорда Болтона. — Милорд, на приведение в порядок производства потребуется время… — вмешался кастелян. Лицо Торрхена налилось краской гнева. Кулаки стиснулись, в серо-голубых глазах на миг вспыхнул мстительный огонь, но северянин взял себя в руки и лишь усмехнулся. Но леди Гвин и Вилла, не отводившие глаз от лорда Уайтхилла знали: терпению его наступил предел. — Для того вы до сих пор здесь, мастер Десмонд, разве не так? Барли замолк. — То-то, молчите… В этот момент раздался стук в дверь. — Да! В зал вошли трое: два стражника ввели под руки незнакомого человека, бормочущего себе под нос что-то неразборчивое. Торрхен окинул взглядом незнакомца. То был экзотической красоты мужчина, которому можно было дать где-то от сорока пяти до пятидесяти. Он отличался крайне высоким ростом и крепким телосложением. У него было вытянутое лицо, прямой нос с горбинкой. Вьющиеся чёрные, как смоль, волосы, густые брови и бороду уже успела тронуть седина. Он был светлокож, имел тонкие черты лица, с чем абсолютно не вязались лохмотья, в которые он был одет: пожелтевшая от грязи и рваная рубаха, подпоясанная узорчатым поясом, да болотного цвета дырявые штаны. Незнакомец гордо поднял голову на недоумевающего лорда Торрхена, и взору всех присутствовавших представилась, наверное, самая примечательная черта внешности этого человека — глаза, ярко-зелёные, почти что изумрудного цвета, как у кошки. — Это ещё кто? — наконец заговорил лорд Торрхен. — Этот оборванец шлялся по территории замка, колотил по нашим воротам, — ответил один из стражников. Незнакомец, молчавший, всё это время бросил презрительно-ехидный взгляд на говорившего, а потом повернулся к Уайтхиллу: — Приношу извинения, что потревожил вас, милорд, но как ещё можно было попасть к вам? — голос его был мягкий, но отдавал басом. Незнакомец говорил чисто, практически без акцента. — У меня не было другого выхода. — Кто вы такой? — скрестил руки на груди Торрхен. Иноземец слабо выдохнул. В хрипоте его была заметна не то слабость, не то усталость. — Моё имя — Оскар Де Моралле, милорд. Знаю, что сейчас я похож на последнего нищего, но я лорд, родом из Браавоса. Мой корабль, знаете… потерпел крушение… и я не видел нормальной еды и питья почти три месяца…