Сегодня день моей смерти

Я стоял на перилах моста и смотрел в далёкое светлеющее небо, где луна будто бы играла со мной, зазывая улететь с ней. Она словно бы сладко шептала в легком ажуре мерцающих звезд: «Пойдем со мной, милый. Только шагни, и все пройдет…». Но тут у меня выхватили бутылку, которая так хорошо вмещалась у меня в руке. Я увидел девушку, которая залпом выпила всю водку.  — Слабак, — выплюнула мне она и облокотилась о перила моста. Её взгляд был ничуть не затуманенный спиртным и теперь с пренебрежением оглядывал меня с ног до головы. При этом, эта идиотка решила ехидно фыркнуть. — Да, парень, умеешь места для суицида выбирать, — она снова глотнула алкоголя и вдохнула побольше свежего ночного воздуха. Первое, что я заметил — это необычный цвет волос. У неё была стрижка «каре», а волосы выкрашены в сиреневый цвет.— Ну, чё, так и будешь стоять? Умри уже, я хочу на шоу посмотреть, — она засмеялась и запрыгнула на перила. По моим щекам катились редкие слёзы от её слов. Я еще раз убеждаюсь в том, что всем на меня глубоко наплевать. Это общество будет только осуждать и смеяться надо мной. Я и вправду чуть не упал, когда резким движением она толкнула меня в ногу кулаком.  — Чё ты, не хочется уже? Слезай бля, а то могу помочь сигануть, — она потянула меня за штанину и высунула язык. — Слеза-а-ай дебил. Ну чё хнычешь, придурок? — она лопнула жвачку и эти кусочки остались на её ярко накрашенных бардовых губах. Девушка закатила глаза и томно выдохнула от, по её мнению, скуки смертной. Я потерял равновесие и чуть не полетел с высоты в воду, но девушка быстро среагировала, потянула меня в другую сторону и мы упали на мокрый асфальт. Я остался лежать, а она поднялась с дороги и начала прыгать.  — Ты что делаешь? — без какого-либо интереса спросил я, уже продумывая где в следующий раз я смогу закончить свою жизнь, чтобы никакая дура не подошла и не начала себя так вести.  — Я из-за тебя бутылку разби-и-ила! — захныкала девушка и опять упала на асфальт.  — Поздравляю, — нарочито безэмоционально сказал я, чтобы она больше не открывала свой рот.  — Милена, — она подошла ко мне, протянула руку и выжидающе посмотрела, даже с неким укором. Когда я говорил, что она больше не откроет рот… в общем не сработало.  — Олег, — в ответ я пожал ей ладонь, легко, как обычно здоровался с женщинами.  — Ты как мое зеркальное нераскрытое отражение, — эта молодая особа подползла ко мне и заглянула в глаза, пронзив холодным взглядом карих глаз, все не отпуская руку. Она провела пальцем по моей щеке, собирая оставшиеся слёзы. Я не понимал ни смысл её слов, ни то что сейчас вообще происходит. — Знаешь, бывает, есть люди, которые настолько разные, что невольно смотришь и думаешь: насколько они непохожи и насколько одновременно подходят друг другу. Неполноценны друг без друга как две стороны монеты; и вдруг является мысль, что ты смотришь в свое отражение и, что если ты видишь лишь часть тебя, а другая скрывается глубоко в душе? Так вот — эта часть глубоко в тебе может быть другим человеком, которого ты встретишь совершенно случайно. Он покажется тебе сначала самым худшим на земле.  — И ты думаешь, что я худший из всех твоих многочисленных эго, которые ты находила? — скептически произнес я, пытаясь впитать все то, что Милена несколько секунд назад со своей философской физиономией запихала мне в мой мозг, устремляя задумчивый взгляд в небо.  — Ты не понимаешь, — с обидой и вредностью сказала девушка и хмыкнула, — не удивительно, что ты хотел покончить с собой, ты же ничего не смыслишь в жизни.  — Почему я ничего не смыслю? — спросил я с пылким возмущением, повышая голос. Этот недофилософ начинал меня раздражать не на шутку.  — По тебе видно, — отстраненно кинула мне эту фразу девушка и тяжко вздохнула.  — В смысле?  — Ты посмотри на себя! — возмущенно сказала Мила. Я оглядел себя с ног до головы: ничего необычного, просто брюки, рубашка, пиджак и галстук. Нигде не мят, не порван и ни в каком месте не грязный. Я был на работе до поздней ночи и решил не идти в квартиру однушку, которую я снял на время. Именно поэтому не переоделся в повседневную одежду.  — Что тебе не нравится? По моему я очень даже опрятно и хорошо выгляжу, — я пожал плечами и, пригладив рукой свой галстук, сел на асфальт. Милена только в очередной раз вздохнула, что означало лишь «какой же ты тупой» и начала:  — В том то и дело, ты типичный Джеппетто.  — Кто-кто? — в недоумении прищурился я.  — Не перебивай, когда говорят, — она дала мне оплеуху от чего я, честно говоря, впал в глубокий транс настолько, что от пустоты в голове был готов бы познать дзен.  — У меня так бабушка говорила на трудоголиков, — она кашлянула, — в общем, ты — просто офисный планктон. Обычно такие в жизни-то не смыслят, плывут по течению, берут ипотеку, женятся и заканчивают как ты. Милена ткнула пальцем мне в лоб, от чего вывела меня из осадка, причина коему являлась её неописуемая наглость.  — Ты… Ты… — я не мог подобрать нужных слов. Она была настолько циничной, что я не могу и предложения связать для неё. Она повергла меня в шок.  — Ты не можешь ничего сказать, потому что я сказала правду.  — А вот и…  — Да, я права. Поэтому ты не можешь дать вразумительный отпор, — она скрестила руки на груди и победно улыбнулась во все свои не совсем белые, видимо, от сигарет, тридцать два.  — Да ты же просто не даешь мне слова поперек вставить! — запротестовал я, буйно размахивая рукой.  — Ну, говори, — Мила выжидающе и насмешливо глянула на меня из-под густо накрашенных ресниц. Я молчал, не в силах ответить. Она только ухмыльнулась, после минуты молчания и моего притупленного взгляда. Дав своему воспаленному уму немного акклиматизироваться в этом бедламе и абсурде, я спросил:  — И что дальше? — я задал вечный вопрос человечества и положил ладонь на щёку, изображая готовность слушать увлекательный рассказ.  — Что ты имеешь ввиду? — она прищурилась, как бы ища подвох. Её сиреневые волосы закрывали половину лица от того, что она постоянно склоняла голову именно влево. А еще карие глаза, такие, каплевидной формы и лицо круглое, наверно мягкие щёки. В общем, пока она изрядно не догоняла. Я, чтобы не прослыть полным идиотом пялясь на неё, сделал задумчивый вид. Всматриваясь в её полный мыслей взгляд, я ждал пока она догадается. Я бы не сказал, что Милана была красивой, но что-то в ней было, что заставляло смотреть, не отрываясь.  — Ты имеешь ввиду, что мы познакомились и как дальше быть? — с уверенностью спросила девушка, на что я только молчаливо кивнул. — Ну-у-у, — протянула Мила и немного надув бардовые от помады губы, нахмурилась. Она сидела в таком положении от силы минут пять. Делая сосредоточенный вид, что «философ» усердно думает над этим вопросом, сиренька наконец выдала:  — Нам нужно ограбить магазин, — спокойно сказала Милена. Она словно разговаривала со мной о том, что будет есть на ужин.  — Что сделать? — ошарашенно выговорил я, от чего чуть не лёг обратно на асфальт.  — Кушать я хочу, жратвы добыть бы… — мечтательно пролепетала Мила с видом райского ангела.  — Ну, если что, у меня деньги есть, — всё еще пребывая в ступоре оповестил её я, не переставая удивленно хлопать, как рыба, широко открытыми глазами.  — Не… Так не интересно, Олежка, нам нужен план, — хитро сказала Милена и ехидненько так улыбнулась, от чего по моей спине пробежало стадо огромных красных муравьев, каждый из которых успел укусить меня в мою голову так, чтобы мозг ничего не соображал.  — Ну и что за план? — со скептицизмом спросил я, уже немного очухавшись от её экстравагантности.  — Сначала, — прошептала она заговорщическим тоном и нагнулась. Девушка поманила меня пальцем к себе. Я недоверчиво сощурился, но все же принял приглашение и теперь мы сидели в тишине. Солнце своими яркими лапами уже карабкалось выше линии горизонта, освещая утренним светом наши сосредоточенные лица. — Сначала нам нужны маски, — Мила загнула первый палец, — потом оружие, — второй палец, — и самое главное, — еле-слышно шептала она, — нам нужно поесть, — она загнула последний третий палец и показала насчитанное, мельтеша перед моими глазами ладонью.  — Вперед, красть винишко и мороженное! — прокричала сиренька и поднявшись с дороги, как «Энерджайзер» принялась наматывать круги вокруг меня и прыгать по всему безлюдному шоссе. Как только я встал, Мила подбежала ко мне и схватила за ворот рубашки. Она впилась в меня пронзительным взглядом.  — Я забыла сказать про чипсы, — на полном серьёзе, очень тихо произнесла девушка. Отпустив меня, она спокойно пошла вперед, оставляя меня очередной раз в полнейшем изумлении и замешательстве. Кажется, я начинаю её боятся.