Три смычка

Последние несколько лет мы с моим медведем спали в разных комнатах, так как Майкл громогласно храпел, а при моей тонкой душевной организации и нервной натуре было довольно проблематично заснуть под рычание разъяренного тигра или булькание утопающего. Звуки, которые издавал мой сожитель, были настолько разнообразны и сменялись так неожиданно, что я порой буквально подлетал на кровати, когда временное затишье вдруг пронзал предсмертный хрип динозавра. Промучившись достаточно долгое время, однажды я деликатно сказал Майклу, что ему одному на этой койке будет гораздо удобнее, ведь я иногда встаю по ночам курить, да и ученики могут мне звонить в любой момент. Он лепетал, что это его совершенно не беспокоит, и что он все равно ничего не слышит, но я был непреклонен. Доктор сказал, что для моего друга полноценный ночной отдых имеет наиважнейшее значение. Поэтому в один прекрасный день, прихватив свою подушку, я переселился в другую комнату. В наступившее утро я блаженно потянулся. Хорошо все-таки работать дома и не нестись куда-либо с утра пораньше. Те времена, когда я преподавал в школе, я вспоминал с содроганием, ведь приходить надо было к восьми утра! К тому же была куча других проблем. В меня, синеглазого и интеллигентного шатена, были влюблены все старшеклассницы и некоторая часть старшеклассников. Чтобы добиться моего внимания, детки издевались надо мной как только могли. В общем, я еле ноги унес. В университете, куда я устроился позже, было еще хуже. Девицы считали, что, чтобы получить зачет, достаточно предложить свою натуру, а парни преследовали меня с пухлыми конвертами. После того, как несколько моих коллег были пойманы на взятках и связях со студентами, я тоже ушел и занялся частным репетиторством. Хоть и за деньги, но все честно. Поблаженствовав еще немного в постели, я вспомнил про наш вчерашний с Майклом разговор и вмиг озаботился. И как так могло получиться, что он с кем-то разговорился, непонятно? Обычно, когда Михаил Иванович сидел в баре с кружкой пива, его почтительно обходили стороной, стараясь не задеть. Внешние данные у моего бойфренда были весьма устрашающие. Создавалось впечатление, что он может порвать голыми руками кого угодно, и, кстати, не ошибочное, так как в свое время мой друг выигрывал награды в состязаниях по армрестлингу. Я поднялся с кровати. В глубине моей души тлел огонек надежды, что это их знакомство так и останется трепом и никаких квартирантов у нас не будет. Однако, нужно было рассчитывать и на то, что парень все же мог прийти… На кухне я включил чайник и, на ходу зевая и потягиваясь, поплелся в комнату к Майклу. Мне было непонятно, как мы раньше спали вместе, потому что теперь он занимал точно всю кровать. Свободного места — ни кусочка. — Вставай, мой сладкий пампусик, — громко сказал я, раздергивая шторы. Гора на кровати зашевелилась, укутывая одеялом голову и обнажая пятки. Для убедительности я хлопнул его по заду, с наслаждением наблюдая, как по телу медведя от места эпицентра разбежались в разные стороны колыхающиеся волны. — Ну, в чем дело? — жалобно захныкал он. — Какого черта, Леон? У меня выходной. — У нас сегодня генеральная уборка, — приветливо сказал я. — Или ты забыл, что вчера пригласил гостей? Пацан придет и упадет в обморок. Квартира наша напоминает помойку, заваленную твоими банками из-под пива. Подъем, жирный хряк. Водные процедуры, зарядка, завтрак и пылесос. — Раньше ты меня будил ласковыми поцелуями в ушко, — напомнил мне Майкл и, ухватив меня за штаны, потянул к себе под одеяло. — Раньше ты зарабатывал в десять раз больше, а весил в десять раз меньше, — пробормотал я, отчаянно сопротивляясь и вырываясь из его объятий. — Да ты озверел? Отпусти меня! Во-первых, сегодня далеко не суббота, а во-вторых, ты опять потом уснешь часа на четыре, и делать все придется мне одному! Подъем, говорю! Я поспешно ретировался на кухню и принялся разливать чай и делать бутеры. После завтрака мы пару часов в сосредоточенном и мрачном молчании прибирали нашу холостяцкую хату. Я собрал все банки и бутылки, вычистил свои пепельницы, протер пыль, распахнул окно, чтобы проветрить. Было стыдно, что мы так запустили квартиру, особенно, когда я замечал пятна на обоях. Майкл в это время возил по полу пылесосом, потом я отослал его на помойку вынести мешки с мусором. Пока он ходил, я достал с полки банку из-под кофе и высыпал на стол то, что называлось нашим семейным бюджетом. Дотошно пересчитав все деньги до копейки, я убедился, что на данный момент мы являлись счастливыми обладателями трехсот восьмидесяти пяти рублей. Я сел, прикидывая, как же нам промотать этот куш, ни в чем себе не отказывая и накрыв для гостя приличную поляну. Майкл ушел и пропал, очевидно, повстречал во дворе приятеля, выгуливающего в это время свою собаку. Никаких нет забот у этого человека! Но вскоре хлопнула входная дверь — он явился и даже принес мне газету, которую мы периодически воровали из почтового ящика у противного мужика, живущего этажом ниже и при встречах презрительно на нас поглядывающего. Застал он меня в полной печали, гоняющим пальцем по столу жалкие монетки. — Ой, а я забыл совсем! Он метнулся в прихожую, пошарил в карманах своей куртки и скоро с торжествующей улыбкой протянул мне тысячу рублей. Я посмотрел с полным недоумением, сначала — на нее, а потом — на Майкла. — Нашел вчера айфон в магазине, — пояснил мой медведь, — вернул владельцу, а это — типа вознаграждение. — Ты почаще на пол поглядывай в своем магазине, — сказал я, выхватывая у него купюру. — Молодец. Видишь, добрые дела непременно вознаграждаются! В знак благодарности я приподнялся на цыпочки и поцеловал его в щеку. Он тут же смутился и сделал вид, что ему срочно нужно в другую комнату. Я насмешливо смотрел ему вослед. Столько лет живем, а он все стесняется. Даже совестно стало, что отказал ему сегодня утром. В последнее время на моего друга нечасто нападал любовный стих. Однако дела не давали расслабиться, я написал на бумажке список продуктов и вручил его Майклу вместе с подробными инструкциями, где и что купить. Впрочем, объясняй или нет, он все равно все забудет или перепутает. Только Майкл, как в анекдоте, мог, согласно нумерации в списке, умудриться купить одно яйцо, три картофелины, пять ирисок, семь батонов и десять бутылок водки. Остаток времени до вечера я провел за приготовлением ужина. Сварил борщ, пожарил курицу, испек горку блинов. Тяжело было не столько готовить, сколько оборонять всю еду от набегов Майкла, который постоянно появлялся на пороге и пытался стащить блин или куриную ножку. — Имей терпение, — злился я. — Мы же купили для тебя кефир! Достань лучше с антресоли тарелки от сервиза! Только не урони и не разбей всю коробку. Я чувствовал, что нервничал. Что это за пацан, интересно, такой? Вдруг наркоман или гопник, а я тут старался! А потом раздался звонок в дверь.