Мир к твоим ногам

Есть только ты и я. Я твой страх, твой ужас и желание. Ты мой - телом и душой. Не смей отводить взгляд, я хочу видеть твои глаза. Мне нравится наблюдать за переменой эмоций в бирюзовых океанах радужки. Кто-то может сказать, что у меня большое эго. Хотя нет, не может. После такого не живут. Но тебе я разрешаю кидаться и не такими словами. Расскажи мне, в чём смысл заведомо проигранной борьбы, зачем ты сопротивляешься, если победу одержал я. И вот ты снова отводишь взгляд. Неужели стыдно? И это после всего что было между нами. Мне смешно. Ты смущаешься, стоит предстать перед мной нагим, но я знаю, как это исправить. А пока я буду любоваться тобой, присядь. С сомнением смотришь на меня, хотя я понимаю почему. Пол холодный, хоть в комнате неприлично жарко, а единственная мебель в помещении - трон, и на нём сижу я. Ну-ну, не прикрывайся руками, всё равно это бессмысленно, я видел, и не только, тебя обнажённым неисчислимое количество раз. Чего же ты ждёшь? Я вижу, как устали твои красивые ноги, но ты боишься подойти. Неужели думаешь, что я стану ругать тебя за то, что ты сегодня учудил, пока меня не было во дворце? И не надо так испуганно смотреть на меня. Не волнуйся, я привык к твоим выходкам, но стоит преподать тебе урок, чтобы в твоей глупой головушке отложилось раз и на всегда: от меня не сбежишь. Малыш, пора давно было привыкнуть, это Тартар, и ты принадлежишь мне. Моя ты прелесть, вот видишь, у меня на коленях намного удобнее, нежели на каменном полу. Твои ключицы притягивают взгляд, и мне просто не устоять. Ты вскрикиваешь, совершенно не ожидая укуса, но тут же подставляешь шею и плечи под своеобразную ласку. Ты знаешь, что тебя сегодня ждёт наказание, и мне нравится твоя готовность. А пока удели и мне времени, я очень устал. И не смотри так, знаю-знаю, как ты этого не любишь, но мне тоже нужен отдых. Долго выдерживать взгляд твоих бирюзовых глаз нет сил, и, рывком подняв тебя с насиженного места, опускаю на холодный пол твои колени. Я вижу, что тебе неудобно, ледяные плиты, устилающие пол, создают неприятный контраст с влажным и горячим воздухом преисподней. Тебе душно в багровых пещерах нашего дворца. Каменные своды и стены для тебя тюрьма, но я сделаю всё, чтобы тебе было хорошо. «Я преподнесу весь мир к твоим ногам» Мне совершенно не нравится мелкая дрожь проходящая по всему твоему телу, ещё не хватало тебе заболеть, как в прошлый раз. Но я всё равно медлю, любуюсь тонкими и изящными линиями малиновых губ, перевожу взгляд на выпирающие ключицы. -Ты мало ешь. Утверждаю. Но ведь ты и так прекрасно это знаешь, и к тому же тебе известно, как к этому отношусь я. Нет, всё же я не хочу, чтобы ты опять заболел. Медленно встаю с трона и подхожу в плотную к тебе, пока ты с интересом наблюдаешь за каждым моим шагом и ждёшь продолжения действия. Наклоняюсь так, чтоб наши лица были на одном уровне, беру пальцами твой идеально очерченный подбородок, заставляя смотреть мне в глаза, и, наклонившись ещё ближе, провожу языком по линии твоих уст, призывая приоткрыть их. Мне нравится твоя покорность, но я же вижу по твоим глазам, что ты не отступил от своих идеалов. Подхватив резко на руки такое прекрасное и желанное тело, поспешил в наши покои. Огромное, ложе застеленное чёрным шёлком, приятно холодит кожу, не так как каменный пол в тронном зале. Шкуры, служащие коврами, постелены специально для тебя, Персей. Ещё раз посмотрев на тебя, я понял, что просто не дойду до мягкой перины, поэтому, одним движением закрыв двери, кладу тебя на мягкие шкуры. Мех мягок и приятен для кожи, но самое главное, что он прекрасно подчёркивает твоё идеальное тело. Тёмные волосы немного отрасли и теперь достигают плеч, подтянутый торс и восхитительная грудь мерно вздымаются и опускаются при каждом вздохе, а тонкие и длинные пальчики сжимают пушистый ворс ковра. Ты словно ангел упавший с небес. Подожди ещё немного, и этот жалкий мир будет твоим. Ты мой принц, так проведи эту бесконечную вечность со мной. Не могу удержаться и начинаю вылизывать выпирающие косточки ключиц. Ты сдавленно стонешь, и мне это нравится. Я покорил твоё тело, теперь осталась душа, но это дело за малым. Я вижу, как твои пальцы сильнее зарываются в шерсть шкуры, и это чертовски заводит. Сейчас, смотря на твоё покрасневшее лицо, я вспоминаю твоё удивление при первом нашем соитии. Когда ты устал бороться, когда мы изнеможённые лежали на ложе, все потные и в сперме, ты спросил, почему я был нежен. Тогда я только посмеялся и, прижав тебя сильнее, уснул, но сейчас я готов ответить. «Я тебя люблю» И не давая времени осмыслить услышанное, начинаю остервенело целовать губы, скулы, подбородок… Одной рукой завожу твои запястья за голову и не сильно фиксирую их там, когда свободная ладонь раздвигает подтянутые ягодицы, открывая доступ к небольшому колечку мышц. Очерчиваю пальцем красные края и, легонько надавливая, пытаюсь вторгнуться во внутрь. Ты недовольно шипишь и по инерции пробуешь сдвинуть ноги, но кто тебе даст это сделать. Недалеко от твоей головы валяется шёлковый шарф, и я не упускаю возможности его применить. Теперь твои руки привязаны к ножке огромной кровати, а у меня освободилась вторая рука. Раздвигаю твои ноги шире и устраиваюсь между ними. Смотрю на твоё зардевшееся лицо, провожу по опухшим после поцелуев губам, приоткрываю твой прекрасный ротик и глазами даю понять что мне надо. Ты смышлёный малыш, быстро обхватываешь губками мои пальцы, в начале робко, но потом смелее начинаешь их облизывать. Для начала все пальцы вместе, а дальше каждый по отдельности, и с особым усердием. Ты видишь, что это сводит меня с ума, и это тебе нравится. Ты любишь чувствовать свою власть над моими эмоциями. Я понимаю, что если так дело пойдёт дальше, я кончу от одного вида того, как ты облизываешь мои пальцы. Резче чем планировал, забираю руку, но продолжаю смотреть на хитрые смешинки в твоих глазах, слюну текущую по подбородку и то, как ты облизываешь губы своим юрким язычком. Возвращаюсь к красноватому сфинктеру и проталкиваю сначала один палец, ты морщишься от ощущения дискомфорта. Немного погладив горячие стенки изнутри вставляю второй палец. Он проходит легко благодаря твоей слюне, но я чувствую как напрягаются твои мышцы в попытке избавится от инородного тела. Растягиваю тугое колечко мышц под твои недовольные шипения. Если два пальца ты ещё стойко терпишь, то на третьем вскрикиваешь, а на глазах появляется солёная влага. Не даю ей скатиться по покрасневшим щекам и, стараясь заглушить стоны боли при проникновении четвёртого пальца, начинаю целовать тебя везде куда только могу достать. Но, несмотря на мою ласку, ты только сильнее напрягаешься и пытаешься избавиться от боли в заду. Тем не менее, если я этого не сделаю, потом будет намного больнее, и ты это знаешь. Жду когда ты расслабишься и привыкнешь к ощущениям, потом снова начинаю водить пальцами внутри, двигать ладонью вперёд и назад, то доставая, то опять проталкивая в горячее нутро. Когда конечность стала более-менее свободно двигаться, я достаю её. Теперь пришла пора заняться возбуждением мальчика. Припав губами к розовым соскам юноши, я принялся старательно их вылизывать, порой то засасывая, то прикусывая затвердевшую кожу. Прочертив дорожку от яремной впадины до пупка, и опять уделив ему особое внимание, стал спускаться ниже. Теперь ты дышишь через раз, судорожно хватая ртом раскалённый воздух. Возбуждение накатывает новой волной, стоит мне прикоснуться кончиком языка к головке члена, обвести края уретры и, подув горячим дыханием, проникнуть в маленькую дырочку, вызывая новые, совершенно пошлые стоны. Теперь ты забыл о смущении, тебя бросает в жар от того, что я делаю с тобой, и мне это безумно нравится. Я могу без опаски развязать твои руки, и тогда ты зароешь свои длинные пальчики в мою шевелюру, прося о большем, но это чуть позже. Мне нравится дразнить тебя, доводить до пика наслаждения и, не давая разрядки, ловить судорожные вдохи. Поцеловав налившуюся кровью головку и слизав выступающие белёсые капли, я вновь впиваюсь в твои губы. Сейчас мне надо тебя отвлечь, и, несмотря на то количество проведённых в пылу страсти ночей, я знаю, что тебе из раза в раз больно, а по щекам текут слёзы. Я целую твои прикрытые веки, скулы, уголок губ, и вот ты сам обвиваешь меня ногами, скрестив за спиной и призывая к решительным действиям. Не протестую, просто не вижу смысла, и, устроившись поудобнее, медленно проникаю в растянутый анус малыша. Зайдя на половину замираю, давая привыкнуть, расслабится. Твои мышцы сильно сжимают меня, принося тем самым боль не только мне, но и тебе. Оглаживаю твои бока, бёдра, подаюсь чуть вперёд и собираю губами солёные капельки, обдавая кожу горячим дыханием. Ты немного расслабляешься, и я резко вхожу до конца, ловя твой вскрик жадным поцелуем. Колечко мышц плотно обхватывает мой член, и сильнее натягивается, стоит мне начать двигаться. В начале плавно, но потом быстрее набирая темп. В тебе горячо, а плотно сжавшиеся стенки дарят совершенно неописуемое наслаждение. Я то резко вторгаюсь по самое основание, то плавно выхожу из горячего нутра, оставляя там только головку. И вот, задев в тебе что-то, замираю, смотря как ты прогибаешься в спине, а потом сам насаживаешься на меня в поисках того самого ощущения. Мне с трудом удаётся дотянуться до твоих запястий, чтобы освободить их от надоевшего шёлкового шарфа. Теперь твои руки свободны, и ты спешишь обвить ими мою шею, притянувшись ближе. Нам приходиться менять позу, так как тебя не устраивает то, что я сверху. Ты заставляешь меня лечь на спину, а сам седлаешь мои бёдра, прогибаясь и издавая страстные стоны каждый раз, когда я попадаю по простате. Твои руки упираются мне в грудь. Мы двигаемся смотря друг другу в глаза. И пусть на утро, точнее на то время когда мы проснёмся, ты будешь стыдливо отводить взгляд краснея, я хочу продлить этот момент, где ты открываешься мне, стирая все нравственные границы. Я вижу что ты близок к экстазу, и я не буду тебя останавливать как раньше. Ещё пара толчков и, сев до основания, ты изливаешься мне на живот, прогнувшись в спине подобно грациозной пантере. Я зажмуриваюсь, ловя и запечатляя этот момент в своей памяти. Теперь ты мелко дрожишь, уткнувшись своим аккуратным носиком в мою шею. Сажусь сам, ловя твоё тяжёлое дыхание, и возобновляю движения бёдрами, то медленными и плавными, то порой срывающимися на резкие и, судя по всхлипам, болезненные. Мне не надо много времени, так что уже через пару минут я, сильнее прижав тебя к себе, изливаюсь в горячее нутро. Замираю на несколько секунд, чтобы потом медленно выйти из идеального тела. Ты всё ещё дрожишь, а по бёдрам стекает белёсая сперма. У меня нет ни сил, ни желания вставать с тёплых шкур и ложиться в холодную постель, поэтому положив тёплое тело под бок, даю краткую, но лаконичную команду: «Спи», и сам закрываю глаза. *** Я знаю, что тебе здесь не комфортно. Я знаю, что ты давно не видел солнца. И я знаю, что преподнесу весь мир к твоим ногам, ведь титаны тоже умеют любить…но твоя беда в том, что я люблю тебя, Персей Джексон.