Король магов

       Гарри был встревожен. Даже не так — Король очень нервничал и был недоволен. «Какими бы сильными не были мои ребята, они оказались неспособны противостоять дементру. А я сам… даже вспоминать неприятно.        Эта летучая дрянь в драном плаще способна проникнуть под мою защиту, и ей плевать на ловушки сознания. Вытаскивала самые дрянные воспоминания и показывала, показывала, заставляя испытывать негатив. Я, попав под его действие, едва успокоил магию, стремящуюся уничтожить все вокруг. Все, что причиняло такую моральную боль.        А если бы накама задело? Вот только пока я удерживал каналы, не давая магии окраситься в мрачные краски своего настроения, магия Хенге опять дала сбой, возвращая к непривычному уже естественному облику. Хорошо хоть Вилл клона защитил, и тот не развеялся. Он потом сориентировался и дал время прийти в себя.        Нет, надо все-таки заводить того, кто будет стоять за спиной несмотря на все мои выходки. Знать тайны, обеспечивать поддержку и страховку. Того, кто не предаст в самый неудобный момент. Неподкупного. Не поддающегося на лесть, деньги, какие-нибудь услуги или желание мести — просто потому, что у него бы не было подобных долгов.        Я, конечно, уверен в своих накама, но у них свой путь, свои мечты, свои характеры и свои цели. Мне же нужен, будем честны, преданный бойцовый пес.» — В общем, — едва слышно выдал вывод вслух Гарри, глядя в окно кареты, — мне нужен Зоро. Да где взять мне себе рыцаря, что бы и верен был, и терпелив, и достаточно безумен, чтобы быть рядом со мной до самого конца?        Подобные размышления нагоняли тоску, да и темные фигуры, кружащие в небе, не внушали доверия. Хорошо хоть старшеклассников подговорил к себе распихать первокурсников. Вон Колин от брата не отлипает, тот уже третьей порцией шоколада давится, зато бледность прошла.        Поттер снова вернулся в воспоминаниях к тому моменту, когда впервые напоролся на этих существ. «Хорошо, что рядом никого не было, все по купе попрятались. А что было еще делать? Идет навстречу такая вот жуть — я и долбанул чем в голову пришло. Не помогло — это был полный провал, и коридор потом восстанавливать пришлось. Этих тварей несколько оказалось, и ни одно заклинание против них не помогало.»        Гарри недовольно скривился, пряча лицо в шарфе, чувство беспомощности и неспособности защитить доверившихся своих резало по нервам хуже стеклянной крошки. «Вот так всегда, думаешь, вроде со всех сторон своих подданных обезопасил, а тут неучтенная мерзость возникла и все портит.        Нужны новые заклинания и знания. Тут у меня интуиции и подсказок магии не хватит. Придется идти на поклон к новому профессору, только подождать, пока зелье из крови вымоется.»        В таких тяжелых размышлениях и молчании прошла дорога до замка. Его ближний круг тоже не стремился нарушать вязкую тишину, все были расстроены, разозлены и обеспокоены новым обнаруженным врагом.        А вот сюрпризы на монстрах в поезде не закончились.        На ужине в рядах профессоров было пополнение. Уже знакомый ребятам профессор Люпин из поезда и новый персонаж. Совершенно неожиданной профессии. — Также имею честь представить вам нашего нового очаровательного профессора. — Загадочно улыбался совершенно счастливый Дамблдор. — Она будет вести у вас факультатив физического развития. Этот предмет введен экспериментально, посещается исключительно добровольно и будет только в этом году. — Мелания МакМиллан. — Грудным голосом представилась поднявшаяся статная синеглазая женщина. Поистине монументальный бюст качнулся подобно волне, привлекая внимание мужской половины школы. — Буду рада со всеми познакомиться поближе. — Женщина лукаво улыбнулась и перекинула на грудь толстую иссиня-черную косу. — Ух ты, — выдохнул выпавший из пофигистичного восприятия жизни Рональд. — Физическое развитие, говорите? — Мечтательно протянул он, завороженно глядя на такой далекий сейчас преподавательский стол.        Его соседка Лаванда многообещающе посмотрела туда же. — Хм… — Отстраненно улыбнулась своим размышлениям Гермиона. — Это может быть интересно.        Гриффиндорский стол загудел, на остальных факультетских столах в целом его поддерживали, хотя и отнеслись настороженно к новому предмету. Хотя он и не обязателен, если его ведет такая женщина, то сходить посмотреть определенно стоит.        Джонни с силой припечатал себя по лицу. — Ты чего? — Озадаченно спросил Невилл, меньше прочих уделивший внимания новым преподавателям. — Да так, — сдавленно ответил Джо, потирая ушибленные лоб и скулу, — вспомнил кое-что. На будущее, — Тихо и хладнокровно проскрипел клон перьевой ручкой в Мемуарах будущего Короля магов: Не говорить Блэкам «это невозможно» — сделают просто по вредности характера.        Недоделанного подражателя незабвенной Суюки (?) удалось отловить в коридоре на пути к его новым покоям. Заглушающий барьер почти сам лег под руку, а облик-маска Гарри Поттера наползла на лицо. Правда, оригинал был слишком разозлен, чтобы держать прежний невозмутимый стиль речи. — Сириус, ты кретин! Думаешь, ты сможешь обмануть дементоров своей маскировкой? — Не бойся, Гарри, все схвачено. — Задорно подмигнула синеглазка и обвела кончиками пальцев необычное украшение на груди. — Помни, из какой я семьи. — А то, что у тебя теперь и родственники есть, ты понимаешь? — МакМилланы? — Легкомысленно уточнила она. — Да! Их наследник учится на Пуффендуе. — Шепотом возмутился Гарри. — Да ладно, отмажусь сильно дальним родством. Но это я не подумал, да. Так мою бабушку звали в девичестве, прекрасная женщина была, скажу тебе. Правда, я ее не знал. — Он замолчал, вспоминая что-то свое. — Окончания, Мелания! — С нажимом повторил Поттер.        В ответ профессор весело и искренне рассмеялась, по привычке сунулась взлохматить волосы на затылке и, наткнувшись на прическу, рассмеялась еще веселее.        Гарри с усилием потер лоб. Кажется Блэки были по жизни очень сложными подданными. Впрочем, тем интереснее! Вот чего магия не любит, так это статичности. — Если попадешься, — мрачно сказал оригинал, сверля женскую версию крестного пронзительным изумрудным взглядом поверх очков: — Я даже имени твоего не знаю.        Мелания глупо рассмеялась и, машинально тронув косу, не полезла лохматить затылок, а перекинула её на грудь. — Что хоть с голосом сделала? — Уже почти сдавшись, спросил Король, все равно ничего изменить уже было нельзя. И вообще, может, это даже весело будет? — А? — Девушка озадачилась и, нарочито таинственно осмотревшись, показала крохотную подвеску, вплетенную в хитрую косу. — Запасы семьи многочисленны и обширны. — С гордостью улыбнулась она. — Даже знать не хочу, для чего это использовали твои предки. — сумрачно произнес он, — Идите и готовьтесь к занятиям, профессор МакМиллан. Надеюсь, ты научишь детей не только шалить. — Бе! — Она показала кончик языка. — Бука ты, Гарри. Фу таким быть! Но я знаю, что вам поможет, мистер Поттер! Профилактические обнимашки! — Его подвергли попытке удушения бюстом. Затем, отпустив придушенную жертву, профессор развернулась и удалилась, покачивая бедрами. — Однозначно, — мрачно предрек встрепанный Король, — я никогда в жизни не попаду в Азкабан. Это местечко очень странно влияет на психику магов. «Зато он начал выглядеть живее и смеяться нормально. — После минутного раздумья утешил сам себя Гарри. — Хоть какой-то плюс в этом цирке.» ***        Гарри потратил на размышления о борьбе с летающими вредителями несколько долгих часов. Эксперименты, на которые ушла почти неделя, показали, что огонь их берет плохо. Как и лед, и разложение, и мокутон, и прочие попытки уничтожить физически. Дементоры были словно вне основной реальности, но умело вредили и оттуда.        Гарри потряс головой, пытаясь утрясти в ней заумные мысли. «Думать сложно, как говаривал капитан Луффи.» — Вздохнул он про себя, с тщательно скрытой ненавистью глядя на пролетающую темную тень.        Эти бродячие души были по-своему занятны, но почему-то не воспринимались очередными подданными ну вот никак.        Короля почти воротило от них. Чего он только ни делал в жизни: чуть ли не руки-ноги назад пришивал — на Арене всякое бывало, а хороший Король должен уметь все, у него по клону в каждом клубе, чтобы хоть представление иметь, о чем речь — но тут брезгливость во всей красе.        Да и жалко их делалось. Непривычное чувство. А потому вновь и вновь возникал вопрос, как их убить, ведь продолжать такую жизнь, что от тебя аурой безнадежности во все стороны шибает, это сплошное мучение. Нет, слово «убить» тут не подходило: скорее добить или прервать существование.        Гарри снова пожалел, что его занпакто еще не до конца собран. Да и подобия сообщества душ или хотя бы Хлорки тут явно не существовало, по крайней мере, клоны-разведчики его еще не обнаружили. «А жаль, эти дементоры — вылитые пустые, только масок не видать. Ну вот, снова отвлекся. Мне надо думать о том, как если хоть не убивать или там развеивать этих существ, то как защищаться от них.        Мои поданные в замке, да и в окрестностях тоже, ходят грустные и подавленные. Да и самому Хогвартсу не слишком хорошо от подобного соседства. Хорошо хоть я обитателей леса потихоньку уже три года по их мирам распихиваю.» — Наверно, им нужна встряска. — Вдумчиво покивал Гарри, наблюдая за очередным боем на арене.        Ребята, вошедшие в круг, даже веселее выглядели, сосредоточенные на том, чтобы выжить. — Вот желание жить хорошо стимулирует. — Рассуждал Гарри. — А что заставляет начать хотеть жить? — Он призадумался, пытаясь сосредоточиться и представить себя не Королём, в целом не имеющим страхов, а среднестатистическим магом.        Фантазия грустно развела лапками и неуверенно предложила выход: страх? Гарри искренне озадачился. — Это как? — Он припомнил моменты, когда кто-нибудь пугался, и его поведение после.        Оказывается, маги, как и обычные люди, после пережитого большого испуга начинали радоваться жизни, веселиться — хотя и вели себя несколько неадекватно. Но это можно было отнести к побочным эффектам.        «Тогда возникает вопрос, как всех пугать с нужной периодичностью — чтобы не вызвать быстрого привыкания, но и дать время расслабиться и порадоваться жизни. Да еще так сильно, чтобы выбить уныние, навеваемое дементорами, но при этом не довести до заикания, мокрых мантий и седых волос.»        Пальцы отбили короткую дробь по прикрытому учебнику, уроки, несмотря на приближающуюся массовую депрессию, никто не отменял. «Как же мне их выбить из равновесия? Провоцирующие выходки? Нет, это не подходит — это мое обычное поведение. Да и не пугающее особо, за исключением некоторых личностей.        Ужас Слизерина выпустить из подземелий?        Нет. Магеллан — лапочка, конечно, но, боюсь, меня не поймут профессора. Разберут бедную змейку на ингредиенты. Нет уж пусть себе дальше ползает незаметным.»        Гарри привычно пробежался кончиками пальцев по подзабытой за последние годы стекляшке и нервно покрутил ее в пальцах. Требовалось решение, и он чувствовал — ответ где-то рядом, но в упор его не видел. Это раздражало. Свет мой, зеркальце, скажи, Да всю правду доложи: Как ребяток мне пугать, Что бы грусть им разогнать?  — Продекламировал он своей давней игрушке переделанное четверостишье русского поэта.        Стекло мигнуло, словно его насмешили попытки подражания великому поэту, но выдало беспорядочную череду разнообразных анимационных персонажей с лицами, искаженными гневом или страхом. Всех их объединяло лишь одно: темная дымка, скрадывающая очертания предметов вокруг. — Ки или яки, — наставительно изрек из осколка смутно знакомый персонаж, — это жажда убийства, проецируемая в окружающую среду. Особо сильное яки может убить без всякого оружия. Будь осторожен, мой ученик. Контролируй свою ненависть, иначе могут пострадать твои близкие.        Стекло погасло. — Ки, значит. — Расплываясь в предвкушающей улыбке, протянул Джонни. — Это же действительно просто! Что может напугать больше, чем чья-то жажда твоей мучительной смерти?        Следовало провести пару эксперементов, подобрать уровень воздействия — и можно было начинать встряхивать мозги окружающим. Пока те окончательно не заплесневели в страхе. — Твоя очередь, Джонсон! — Окликнул подошедший дежурный по Арене. — Будешь или я следующего зову? — Иду! — Поднялся подросток, приобретая веселенький салатовый цвет волос. — Я уже иду, кто там против меня? — С любопытством спросил он. — Со старших курсов вроде. — Пожал плечами дежурный и почесал испачканую в чернилах скулу. — Представился Кондором. — Ага. — Только и сказал Джо. В последнее время на Арене все чаще стали появляться персонажи не в обезличенных масках, а соблюдающие определенный стиль. — Что-то ты больно довольный. — Они спускались вниз почти с самого верхнего места, где Джо и просидел все это время, предаваясь своим размышлениям. — Технику интересную придумал. — Вкрадчиво ответил он и задал вопрос сам: — Хочешь, покажу? — А ты её только разработал или уже были испытания, так сказать, на животных? — Педантично уточнил бывалый когтевранец. — Нет, только в разработке. — Мечтательно улыбнулся Джонсон. — Тогда нет. — Флегматично отозвался тот и открыл двери на арену.        Из противополжного входа шагнул его сегодняшний напарник по тренировке на выживание. Он был в пародии на птичью маску, смахивающей на египетскую, сквозь прорези глаз шлема внимательно смотрели бесцветные глаза. — Я Кондор. — Глухо сказал он. Голос скрадывал сплошной шлем. — И я вызываю тебя. — Я Королевский Шут. — Оскалился Джонни, не озаботившийся никакой маскировкой. За его спиной захлопнулась дверь, опутываясь защитной вязью. — И я принимаю твой вызов. — Светлые волосы вспыхнули огнеными языками.        Кондор не стал разговаривать больше необходимого и атаковал. «Опытный.» — Отметил Джо, играючи уходя от атак. — «Похоже, видел мои бои. Составил примерную карту действий.»        Мантия его сегодняшнего соперника хлопнула крылом, посылая веер сверкнувших сталью перьев. «И стильный.» — Широко и одобрительно улыбнулся Джонни, мячиком подлетая вверх, чтобы пропустить вгрызшиеся в песок опасные подарки.        Коснувшись песка, они расползались стальной паутиной, и Джонсону пришлось воспользоваться Геппо, чтобы убраться из ставшей опасной зоны. — Смерч! — Выдохнул название Кондор и пронзительно закричал, раскрыв клюв.        Песок, сдутый воздушный волной, выбил крохотные искры из укрепленных стен. — Дотон: Ловушка для птицы. — Лаконично отозвался шут, выныривая из земли.        Песок жадно раскрыл зев, пытаясь проглотить неосторожную птичку. Тот коротко ругнулся и подлетел в воздух. Мантия, транфигурированая в крылья, мерно захлопала, удерживая его на весу. — Песчаный гроб. — Вскинул руку Джо. — Таран. — Отозвался Кондор, и взметнувшийся было песок бессильно расплескался в стороны. — Кинжальный вихрь!        Песок, не успев даже коснуться земли, утрамбовался, сместился, скомкался в многочисленные осколки. Беспорядочные, любой формы, лишь бы острые, осколки жадной зубастой волной метнулись вперед. — Стена ветра. — Сдавленно рявкнул его противник, уворачиваясь с помощью крыльев.        Песок, бессильно зазвенев об воздвигнутую защиту, рассыпался и опал вниз. Соперники застыли, переводя дыхание и настороженно следя за каждым движением друг друга. Песчинки, возвращающие целостность почве арены, тихо шелестели. Парни снова начали свой неспешный танец.        Спортивная обувь так бережно и бесшумно вставала на песок, что, казалось, он ласкался к ней. Сходящее на нет шумное дыхание, азарт и сосредоточенность в настороженных взглядах.        Затаили дыхание готовые к неожиданностям целители: кого-то сегодня придется уносить с арены. — Дотон: Лес каменых шипов. — Джонни сложил три печати и вбил ладони в землю.        Острые пики волной взметнулись из земли, преследуя свою ловкую жертву.        Старшекурсник выгнулся в воздухе, уходя от просверлившего воздух у него под ногами шипа, отлетел в сторону от одного из отростков, размолол в пыль еще три ветви, пытающиеся его проткнуть. И сдавленно вскрикнул, падая вниз — левое крыло было пробито насквозь.        К счастью для себя, он успел расчистить место приземления, ударив под собой еще одним тараном, размалывающим камень в пыль. Каменная взвесь, поднятая воздушной волной, забила видимость.        Кое-как стоящий Кондор держался за плечо: похоже, его крылья были сплавом из трансфигурации и магии жизни. В результате он чувствовал боль от их повреждений.        Джо, потерявший его в пыли, настороженно замер, пристально глядя в серые облака сквозь припорошенные камнем волосы. — Сталь: Расцвет стальных цветов. — Пронзительным и звенящим от боли в пробитом крыле голосом крикнул Кондор.        Стальной рисунок, оставшийся после применения техники перьев, зазвенел, поймав активирующий магический посыл, и дал богатые всходы. — Вот это да! — Выкрикнул восхищенный Джо и закашлялся.        Он ловкой лаской скользил между расползающимися стальными лозами. — Волшебно… — Прокашлявшись, выдал он, замерев на месте и удерживая вокруг себя неприступную защиту.        Эта атака не далась ему легко — из распоротой щеки текла кровь, подол мантии превратился в лохмотья, но глаза полыхали незамутненным восхищением. — Просто прелестно. — Сказал он, сняв выскользнувшим из рукава лезвием подобравшийся слишком близко бутон розы.        Как Джонни успел убедиться, они несли в себе неприятный сюрприз в виде разлетающихся мелких иголок. — Ха! — Оскалился, насколько это получилось с птичьим клювом, Кондор.        За насыщенные до крайности полторы минуты у Шута юноша успел избавиться от помехи в крыле и начать лечиться. — Но мало. — Хищно улыбнулся Джо и отстучал дробь подошевами ботинок. — Дотон: Танец камня.        Многострадальный пол гулко застонал, по земле поползли трещины. Секунда — и огромные каменюки устроили смертельную карусель в чаше Арены. Негодующе закричали целители, представляющие, что после подобного попадет в их обитель.        Пронзительно закричал Кондор, атакуя несформированной толком воздушной волной. Он закрепился на очередном камне и стремительно долечивал ранение. Крыло интенсивно светилось зеленым, острыми языками выкидывая в воздух слишком сильно подаваемую целебную магию.        Джонсон азартно оскалил слишком острые для человека зубы и припал к земле. Мгновение — и стихия снова покорилась, сформировав стелу под ним. Джо, вцепившийся в камень на ее острие, устремился к невнятно ругнувшемуся Птицу.        Кондор за пару секунд до столкновения сумел косо взлететь и пронзительно закричал, получившейся звуковой волной размалывая ближайшие камни.        Стела развалилась на несколько осколков, затянутых в уже успокаивающуюся каменную пляску.        Джон едва успел уйти под землю, через секунду сообразив, что это было глупостью. Еще не успокоившиеся камни наставили ему синяков, прежде чем он сумел организовать себе статичную зону.        Старшекурсник, пристально оглядывая подозрительно притихшую поверхность арены, не спешил спускаться. Наоборот, он заставлял магию в своих каналах скорее долечивать снижающее подвижность повреждение. В руках то появлялся, то снова исчезал острый кинжал.        Джо выдохнул, успокаиваясь, и начал новое колдовство. Вбитые в землю рука и нога, напряжение усталых магических каналов — и из земли поднимается каменная голова. — Го-оле-ем! — Взревела вылезающая из земли каменная громада.        Головой поднявшееся творение доставало до бортика Арены, а размашистый жест пришелся в барьер, заставив его сердито загудеть.        Голем снова закричал, выдавая нечто похожее на звуковую атаку, и устроил настоящую мельницу из многочисленных, но хрупких рук, пытающихся поймать шуструю птицу.        Кондор снова неразборчиво ругнулся, заставляя едва поджившие крылья поднимать себя выше. Сосредоточился и начал новую технику. Гибкие пальцы замелькали, сменяя печати. — Гнев небес. — Хлопнул крыльями, наконец, активируя долгую, но мощную технику.        Между перьев заскользили крохотные разряды. Затрещал воздух, и в пытающегося защитить свой центр голема полетели молнии. Гигант закричал, разлетаясь осколками, многие из которых вполне целенаправленно летели в едва ускользающую птицу.        Пыль и песок поднялись столбом, видимость снизилась до полного нуля. Сдавленно вскрикнул Кондор. Невнятно выругался Джонсон.        Едва стих грохот и пыль начала оседать, закричали дежурные: — Время!        Гулко ухнул гонг, подавая тот же сигнал.        На Арену побежали целители, заставляя камни разлетаться со своего пути, чтобы подобраться к своим пациентам. Кто-то применил воздушную технику, сдувая пыль, и заматерились попавшие под этот импровизированный самум.        Крикнул нашедший первую жертву целитель. Закричал и замахал руками, призывая носилки, второй. Лекари принялись за работу.        Джо валялся на койке для вышедших из боя и почти медитировал под постоянно меняющий тональность монолог высокого, но удивительно ловкого старшекурсника. — Просто прекрасно! Вос-хи-ти-тель-но! — Причитал дежурный главный целитель. — Вы только посмотрите на эти совершенно очаровательные ранения. Сломанная нога, просто оча-ро-ва-тель-но! — Он говорил, соединив кончики пальцев и настолько безумно улыбаясь, что это было заметно даже из-под марлевой маски. — А у вас раздроблены ключица и лопатка, как мило. Советую в следующий раз лучше защищать крылья, дорогуша. Право слово, удача — вещь настолько эфемерная, что рассчитывать на неё в бою — оригинальный способ самоубийства. — Ласково сказал он окруженному хлопотами помощников телу.        Тело что-то невнятно пробормотало.  — А что у нас тут? Ну так, по мелочи. Синяки, ах какой симпатичный, с галеон размерчиком. Ссадины: раз, два…, а эта, заметьте, похожа на кактус. О, а это у нас что? — Лекарь принюхался к оставшейся на пальцах крови. — Отравление, просто прекрасно, великолепно. А яд мы знаем? Жаль-жаль… В смысле, жаль, не удастся поэкспериментировать, подбирая противоядие. Да вы не волнуйтесь так, пациент, вы сами виноваты, что попали к нам. Ах, какая прелесть, осколками у нас вся спина посечена. А вы везунчик, мистер Кондор. Да-да, везунчик, сантиметром левее — и нам пришлось бы восстанавливать вам позвоночник. Ну-с, что я могу вам сказать, мои дорогие. У вас, так сказать, ничья. — Короткая усмешка. — Поведайте благодарным слушателям, мистер Джонсон, когда вы успели отравить мистера Кондора? — С веселым недоумением спросил он. — Это не я. — Глухо отозвался Джо в кубок с зельем от повреждений дыхательных путей. Он был больше занят наблюдением за целителем, возившимся с его ногой, чем монологом. — Это у меня враг завелся. — Отмахнулся Кондор и потянул край маски вверх. — Будет очень мило, если вы и это долечите. — На лицо упали распущенные окрашенные в пепельный пряди. Маска обручем повисла в пальцах. — Как интересно вы живете. — Ласково улыбнулся целитель. От него, стоящего с кубком, над которым клубился оранжевый дымок, это выглядело особенно придчудливо. — Вот вчера, представляете, такое интересное сражение было! У одного пробитое легкое, у второго —разъедаемая неизвестным ядом кожа. — Безумная улыбка и поток рыжей жидкости, разлитой на подставленной помощниками рассеченной спине. — Совершенно очаровательный яд, должен вам сказать. — Увлеченно жестикулировал над параллельно заживляемой спиной. — Мы столько провозились, подбирая противоядие! Тот, что с пробитым легким, нам не мог сказать, что и яд, и противоядие у него в подсумке? Пока второго лечили, у нас чуть первый не окочурился. Анекдот, да и только! Очаровательная парочка! — Он рассмеялся, отряхивая руки от остатков заклинания, и обернулся ко второму своему пациенту. — Да, мистер Джонсон, вы кривовато залечили царапину на щеке. Давайте-ка я обработаю, чтобы у вас шрамов не было. Вам же это не нужно, нет? — А что с ним? — Джо послушно подставил лицо, но перед этим качнул кубком в сторону бывшего врага. — Сейчас у нас яд выведется, и будем продолжать. — Снова улыбнулся целитель. — Кстати, Джонсон, не хотите поработать подопытным? — Щедро предложил он и пояснил: — Метаморфы — это так интересно! — Целитель с ноткой безумия растянул губы в улыбке.        Джо улыбнулся в ответ: — Я подумаю над вашим предложением.        Застонал прочухавшийся после очистки от посторонних зелий старшекурсник, и целители, помахав на прощание уже восстановленному Джо, захлопотали вокруг второго.        Гарри остался в уголке незаметной тенью, если что, он даст дополнительный источник сил. Ребята работают профессионально и без него явно справятся, но подстраховать не помешает. А ему надо поразмыслить.        Бой хорошо прочистил мысли. Конечно, идея с выпусканием яки требовала доработки. Может, это все только ухудшит и пройдется волна самоубийств. Но это уже хоть какие-то идеи.        Хотя все равно стоит посоветоваться с опытным человеком. Так сказать, попросить знаний у источника. В конце-концов он профессор — вот и пусть учит.        Только вот что такого необычного в этом Ремусе Люпине? Что-то такое неуловимое, пахнущее ночью и такое знакомое.