***
Гарри неслышно подкрался к своей давней знакомой — самке единорога, некогда бывшей особого оттенка сапфира, хотя сейчас ничем не отличавшейся от своих сородичей, чем неимоверно огорчала Поттера. Её наглый сыночек разгуливал тут же, а при виде пришельца, лишь тихо заржал и ткнулся своим бархатистым носом ему в живот. Гарри обрадовался, что жеребенок еще не обзавелся украшением в виде серебряного рога, а не то ему было бы жаль лишать ребенка его украшения, чисто из-за особого «дружелюбного» характера Гарри, разумеется. Самка тихо его поприветствовала, но Гарри не произнес ни слова в ответ, как делал это обычно, лишь присел рядом с лежащей «лошадкой» и тяжело вздохнул. Но единороги, если кто не в курсе, отличаются настолько пытливым умом и проказливым гонором, что отмолчаться мальчишке никто не позволил. Она дотронулась кончиком рога до его лба и что-то прохрипела, словно никак не могла заржать как положено. — Что тебе, лошадь Пржевальского? – буркнул Гарри, снимая со своей головы ручного дракончика и аккуратно поглаживая ему спинку, от чего тот лишь выгнулся сильнее, издавая еле слышное шипение. Самка фыркнула, но, видимо, Гарри ее понял, потому что решился на этот странный диалог. — Ничего я не грущу. Просто у меня болит живот, – в ответ «мамочка» закатила глаза, этого хватило, чтобы Поттер зло на нее посмотрел. – Ладно! Мне кажется, Шефу я больше не нужен. И Черному тоже. Только Гендальф все еще меня терпит, когда я к нему прихожу, но я же вижу, что и он… уже устал. Вижу это по его наглой доброй улыбке и сверкающим глазкам. Особенно это заметно стало с тех пор, как он перестал угощать меня лимонными дольками. И я не верю ему, что они закончились. Жеребенок тихо заржал и отошел к небольшому прудику чуть в сторону, чтобы напиться, а спустя минут пять вернулся в сопровождении молодого кентавра. — Привет, Гарри. Как дела? — Шисти? Привет. Все замечательно! – Поттер изобразил оскал аллигатора, но тут же снова стал угрюмым. — Что сегодня с тобой произошло? Ты словно в тумане грусти, – Шисти опустился рядом с парочкой человек-единорог, видимо, чтобы посторонний наблюдатель еще больше удивился увиденной картине невероятного соседства трех волшебных существ. Кобыла чуть заржала, заставляя кентавра удивленно посмотреть юноше в лицо. — Ты не можешь серьезно так думать. Эти люди любят тебя. А старый лев готов даже убивать, если будет необходимо. — Тебе-то откуда знать? — Я чувствовал это, когда видел вас рядом, – Шисти чуть фыркнул и щелкнул Гарри по носу, заставляя того улыбнуться наконец и сморщить нос. – Так в чем причина на самом деле?***
Гарри тихо пробрался в лабораторию Шефа, чтобы закончить свое очередное творение, которое готовил уже целый месяц. Зелье было из разряда оживляющих, а именно эту область очень любил портить Снейп, вечно врываясь в самое неподходящее время. Но сегодня в последний этап варки, все прошло просто идеально. Гарри перелил все в три колбочки и уже собирался выбираться, но замер, услышав, что его драгоценный воспитатель вернулся в кабинет. И явно не один. — Присаживайтесь, мисс, – ехидно произнес зельевар, заставив Гарри удивленно приподнять одну бровь, жестом, скопированным у самого Северуса. — Ох, это очень любезно с вашей стороны, милочка, – пропела противным голоском никто иная как Рита Скитер. — Не стоит, – холодный голос в ответ. — Чего, дорогуша? – и глупый смех разнесся по всему помещению, заставляя Гарри улыбнуться, словно он начал что-то подозревать. — Хватит. Играть. Со мной, – голос был настолько властным, что Поттер восхитился бы, если бы не отвлекся на вытекшее из одной из колб зелье, которое оказалось прямо на брошенной здесь мантии Снейпа. — Упс, – шепнул Поттер и заинтересованно стал смотреть на начавшую подавать признаки жизни одежду, еле шевелясь, словно раздавленный в лепешку мультяшка. Гарри порадовался, что на этот раз не стал добавлять в зелье никаких голосовых чар. Но тут снова прислушался к диалогу, проходящему вне его видимости. — Как скажете, мистер Снейп, – ответ Риты прозвучал настолько же холодно, как и голос Снейпа до этого. Видимо, произошло что-то еще, так как раздался довольный хмык профессора. – Что вам нужно? Только не говорите, что пригласили меня, чтобы выпить вина, – скорее всего, Снейп налил даме бокал, так как раздался чуть слышный звон хрусталя. — Почему нет? Под своей маской вы неотразимы, мисс. Но вы правы, я хочу поговорить с вами о Гарри Поттере. Думаю, его розыгрыш и продемонстрированный вами испуг могут сыграть нам на руку. Думаю, вам доставит удовольствие немного очернить его репутацию. — Зачем это вам, Снейп? Я слышала, вы с ним очень близки. — Это так. Но именно благодаря вам я хочу отсеять от моего с… от Гарри всех неблагонадежных студентов. Тех, кто способен предать. Особенно это касается его друзей. Если хотите, это проверка. На вшивость. Он должен знать, кто его окружает, кто в будущем сможет быть рядом с ним при любых обстоятельствах. Установилась тишина, нет, не напряженная, а скорее задумчивая. Гарри бы не удивился, если все это время парочка смотрела друг другу в глаза. — Что я буду с этого иметь? – спросила журналистка через минут пять раздумий. — Некоторую популярность, как самая гадостливая писательница современности. — Это при мне и сейчас. Что еще? – легкий, мягкий и приятный смех женщины показался Поттеру необыкновенно теплым. — Как насчет… знакомства с василиском? — Вы знаете? – в ответ лишь тишина, но Скитер снова засмеялась. – Хорошо, я согласна, тем более этого же просил и наш незабвенный министр за насмешку над ним вашего с… Гарри Поттера. А сейчас, прошу извинить меня, но... дела, – послышались слова заклинания иллюзии и легкий скрип кресел, указывавший на то, что пара поднялась на ноги. – Вино довольно неплохое. До свидания. Открылась дверь, раздался еле слышный стук каблуков уже почти в самом коридоре, когда Поттер услышал странно изменившийся голос Шефа: — Рита. Как насчет ужина? — Приглашаете на свидание, профессор? — Пока лишь только ужин. В это воскресенье. В семь вечера. Я буду ждать вас в «Золотом питоне». — Я подумаю. Не стоит провожать, я справлюсь сама, – и Скитер ушла, на этот раз, нарочито громко выстукивая по каменному полу, а Поттер услышал хмык Шефа, закрывшего дверь. — Это будет интересно. В этот момент позабытая мантия прикоснулась рукавами к ногам Гарри, потом к талии и шее и, цепляясь, поднялась во весь рост, заставляя парня зажать себе рот, чтобы не засмеяться, так как мантия стала вальсирующими движениями продвигаться к выходу из лаборатории. Как раз туда, где находился Шеф. Кажется, одежду привлекали любые звуки, потому что стоило Гарри чуть пискнуть, и мантия тут же разворачивалась абсолютно идентичным мастеру зелий движением. И тут раздался оглушительный стук в дверь кабинета. — Снейп! Открывай! Ты не поверишь, что произошло! – Черный влетел внутрь, стоило Северусу взмахнуть палочкой в направлении замка. — И что же, Блэк? — Она приняла мой яд! — Кто? Какой еще яд? — Так Виолетта же! Она приняла мой подарок, и теперь я в двух шагах от ее завоевания. — Скорее в ста шагах, — буркнул Снейп, но продолжить ему не удалось. На мужчин из лаборатории вылетела его рабочая мантия и с тихим шелестом накинулась. Дальше была лишь тьма, а проснулись мужчины уже в больничном крыле под веселым взглядом Гарри. Северус заставил себя сжать кулаки и тяжело выдохнуть, чтобы кое-кого не придушить, потому что давешняя мантия «уставилась» на него, облокачиваясь рукавами в плечи Поттера. — Ничего, Шеф, тебя уже сегодня вылечат. Мана просто очень по тебе соскучилась, вот и… обняла. Она останется тут, с тобой, так что ты не будешь скучать, – Гарри выскочил в коридор, как только глаза Шефа налились кровью, и уже оттуда услышал разъяренный крик, больше похожий на вой гориллы, чем человека. – Уф!***
— Гарри, это очень забавная история, но я так и не понял, почему тебе грустно? – спросил Шисти. — Ну как же? Теперь и Шеф, и Черный женятся и бросят меня. И я поэтому грустный. — Версия, что у тебя болит живот, кажется более реалистичной, – рассмеялся Шисти. – И все-таки, в чем дело? Гарри, внезапно став серьезным, долго молчал, но в итоге произнес лишь: — Смерть. Смерть рядом с моими друзьями, но я ничем не могу помочь одному из них. И я даже не знаю, кому именно.***
Барти Крауч, щелкая щупальцем по полу, сидел на колене у ног своего господина, который не мог удержать улыбки при виде своего слуги. Если честно, то лучше бы он не скалился так, потому что и Петтигрю, и Краучу казалось, что это не сулит их здоровью ничего хорошего. А вот сам Лорд Волдеморт находился в приподнятом настроении сегодня, особенно когда на фоне Барти он казался себе самим совершенством. — Круцио, – бросил Лорд для профилактики, чтобы не расслаблялись, после чего отпустил обоих, оставаясь лишь наедине с Нагайной. – Чшшшто ты решшшила? — Хозссяину ссстоит побыть в одиночшшессстве, прежшшшде, чшем ссссглупить ссснова. А пока… я ухожшшшу, чшшштобы хозссяин смог одуматьсссся, потому чшшшто я не жшшелаю быть вмесссстилищем душши, вещщщью, – огромная змея с сожалением посмотрела на Тома, бывшего когда-то более человечным, тем, кого она любила, к кому была привязана вот уже более пятидесяти лет. – И чшшштобы я сссама не могла навредить ссс, предавая, – прошипела Нагайна, но лишь только для себя одной, потому что Лорд Волдеморт в этот момент от ярости готов был ее убить. Но только вместо убивающего проклятья в пустой комнате раздался горький сухой смех совершенно одинокого недочеловека, которого бросил даже глупый безмозглый червяк, но которого он так и не смог уничтожить.