А что, если всё исчезнет?

— Ну пиздец, короче, – сказал я, ещё даже не успев толком включить камеру. – Я сегодня был на работе, мы пообщались с Настей, казалось бы, всё отлично, но, сука, нет. А знаешь почему? – я наигранно-удивленно уставился на камеру и выждал театральную секундную паузу. – А потому что я нихуяшеньки не умею ухаживать за девушками.       Я развёл руки в стороны, издевательски улыбнувшись. И реально. Я нихрена не умею ухаживать за девушками. Тем более я не умею их добиваться. Я всегда как-то опускал этот момент, потому что в основном девушки оказывались в моей постели раньше, чем у нас завязывались какие-то отношения. Но не с Настей, нет. С Настей вообще всё совсем по-другому. Наверное, именно поэтому именно с ней я встречаюсь, вернее, встречался, сука, полтора года, хотя со всеми остальными отношения длились от силы пару месяцев. Да и там тоже мне особо не пришлось ухаживать и как-то добиваться её. Настя слишком быстро в меня влюбилась, что мне даже не пришлось ничего делать. Но сейчас-то всё по-другому. Заебись как по-другому. У неё парень. Парень, блять. И этот парень не я. Какого вообще хрена, хочется спросить, но тут же хочется ещё ударить себя по роже, потому что, блять, сам виноват.       И что мне вообще сейчас делать? Мне мало того, что нужно добиться её, так мне перед этим нужно ещё и отбить её у этого белобрысого урода. И что-то я сомневаюсь, что это будет очень легко. Потому что мне дано всего семь дней и один из них я уже благополучно просрал.       Я ещё долго жаловался камере, какая херовая у меня судьба, что я понятия не имею, как добиваться и тем более отбивать девушку и что вообще, блять, делать в подобной ситуации. И нигде ведь не прочитаешь совета, потому что, сука, навряд ли кто-то ещё проснулся в один прекрасный день и понял, что его друзья и девушка, которые ещё буквально вчера были в его жизни, сегодня уже понятия не имеют кто он. А даже если и были такие случаи, очень сомневаюсь, что кто-то их обнародовал.       Потом я ещё вспомнил, что у меня ведь есть план действий, записанный на листочках, и, сняв два листка с Настей и Ромой, я зачеркнул на первом пункт «2.Познакомиться» и дописал «3.Начать общаться». Как бы по сути, мы пока с ней только зазнакомились. Никакого адекватного общения у нас ещё не было. А вот у Ромы я зачеркнул первый пункт «1.Найти», дописал «2.Познакомиться» и «3.Начать общаться», зачеркнул их и дописал «4.Завести хоть какие-то дружеские отношения». Я ещё раз осмотрел их оценивающим взглядом, затем поднял глаза на два висящих листка с Владом и Женей, где только у Жени был зачеркнут пункт «1.Найти», и подумал, что пока что этого вполне достаточно. Сегодня всего лишь двадцать пятое мая, шестой день моей ебучей жизни, где я нихрена не понимаю, а я уже за эти шесть дней успел найти себе работу, практически сдружиться с Ромой и познакомиться с Настей. Двое из четырех уже знают, кто я такой. Трое знают, что я вообще есть на этой Земле. Остался только Влад, который пока понятия не имеет, что такой как я живёт с ним в одном городе. Но это поправимо. Уже буквально на днях я зачеркну пункт «1.Найти» и у тебя, Влад.       На следующий день я припёрся на эту сраную работу в половину девятого утра, надеясь увидеться с Настей и пообщаться с ней немного, но не в половину девятого, не без пятнадцати, не без пяти, не в девять, не даже в девять десять она не пришла. Я около часа высматривал вход в раздевалку, надеясь увидеть её, но вместо этого я видел лишь недовольные и возмущенные взгляды Дениса, который как бы этим спрашивал: «Какого хрена ты не работаешь, а куда-то вечно пялишься?»       В обеденный перерыв я последний оставался в раздевалке вместе с Денисом, который опять не упускал возможности рассказать мне что, как и зачем делать. Надевая футболку, он на пару секунд замолчал, и я, воспользовавшись случаем, решил узнать, не знает ли он, где Настя. А то вдруг она уволилась нахрен, а я тут просто так ящики по полкам таскаю. — Слушай, а ты не знаешь, почему Настя не пришла сегодня?       Денис высунул голову и посмотрел на меня, слегка нахмурившись. — Это блондиночка? — Ага, – чуть напряженно ответил я.       На его лице появилась бесячая ухмылка. Ожидание вот именно этой реакции меня и напрягало. — А че, понравилась?       Я чуть кашлянул, опустив взгляд и сжав челюсти. А потом сдержанно переспросил, посмотрев на Дениса. — Так знаешь или нет?       Он лишь хмыкнул. — У неё экзамен сегодня. — Понятно, – я рассерженно выдохнул. Ещё один день улетел в ебанные ебени. И того из семи дней у меня лишь пять на то, чтобы наладить хоть какое-то общение с ней.       Весь оставшийся день я проработал без особого энтузиазма. Не давали покоя мысли, что я просрал целый день, хотя мог покараулить Влада, например. Но в итоге получилось, что я тупо потратил весь день на то, что растаскивал коробки с продуктами по нужным полкам. Заебись.       В общем, день прошёл впустую. Я никого случайно не встретил по дороге домой, никто мне не писал, не звонил. Хлеб вот купил. Единственная новость за день и единственная польза от похода в этот чёртов супермаркет. Хотя нет, я рассыпал порванный пакет муки по всему полу, когда таскал эти ящики, пришлось потом полчаса вытирать. А так всё. На этом интересные моменты дня закончились. И того прошло семь дней с того момента, как я решил начать действовать, а не превращаться в сумасшедшего алкаша, и две недели, как моя старая жизнь укатилась в какие-то злоебучие ебени.       На следующий день у меня был выходной. Именно поэтому я опять просидел весь день у института. Меня тут скоро узнавать, наверное, начнут. По крайней мере, в шаурмечной, что стоит неподалёку от института, продавец уже начал мне улыбаться, когда я в очередной раз за день заходил к ним купить себе что-нибудь поесть. Классная шаурма, кстати, интересно, у нашего универа такая стоит?       Знаешь, пока я тут целыми днями сидел и караулил Влада, я нашёл один единственный плюс в этой ситуации. И это время года. Слава Богу, всё это дерьмо случилось в мае, а не в январе, например. Конечно, лучше бы эта херня вообще не случалась бы, но раз уже это говно произошло, спасибо хотя бы за то, что мне не приходится в тридцатиградусный мороз часами торчать на улице.       А ещё знаешь, я понял, что я жестко привык к постоянному вниманию и теперь мне его не хватает. Мне не хватает восторженных, удивлённых и счастливых взглядов в мою сторону, не хватает этих перешептываний за спиной, не хватает «А можно с вами сфотографироваться? А можно автограф? А можно я тебя поцелую? А можно я на тебе женюсь???» За шесть лет я настолько к этому привык, что стал воспринимать это как должное, как само собой разумеющееся, что никогда не закончится и никуда не денется. Ещё месяц назад меня жутко бесило, что я даже за хлебом не могу спокойно сходить, а сейчас я сижу на одном месте несколько часов подряд, и всем плевать. Ещё месяц назад вокруг меня уже через полчаса была бы огромная толпа, а сейчас люди спокойно проходят мимо, даже не обращая внимания на этого странного парня, что уже который день приходит к экономическому институту, садится на скамейку и жрёт шаурму. Бля, вот не зря говорят: «Имея – не ценим, потерявши – плачем». Я, конечно, не плачу, но всё же мне обидно, что по собственной ебанутости я потерял всю свою прежнюю жизнь.       Сделав глубокий вздох, я откусил очередной кусок от шаурмы и уже было приготовился ностальгировать и обвинять себя во всём том дерьме, в которое погряз по самые гланды, как мой взгляд упал на до боли знакомого паренька, вышедшего только что из института. Когда я понял, что это, мать твою, ВЛАД, я застыл на месте: мой рот, который до этого прекрасно справлялся со своими обязанностями и разжёвывал пищу, сейчас застыл в открытом виде, откуда виднелись кусочек курицы с овощами в лаваше, глаза расширились до неимоверных размеров, рука, в которой была шаурма, так и остановилась почти у рта, и в целом, я боюсь даже предполагать, как убожески выглядел со стороны.       Не знаю, сколько времени я просидел, как… Бля, давай не будем акцентировать на этом внимание, просто поверь мне на слово: это было ужасно.       Короче, когда Влад скрылся за стеклянными дверьми подземки, я наконец-то понял, что СУКА ЭТО ЖЕ ВЛАД БЛЯТЬ КАКОГО ХЕРА ТЫ СИДИШЬ. В ту же секунду соскочил со скамейки, чуть не подавился куском шаурмы, о котором я благополучно забыл, и побежал следом за Владом, пока он не потерялся в этой сраной подземке нахрен.       Долго искать мне его не пришлось, потому что, слава Богу, Влад достаточно высокой комплекции, и его макушку видно издалека. Как оказалось, в метро он спускаться не собирается, потому что мы всего-навсего перешли на другую сторону дороги. Напялив на себя чёрные солнцезащитные очки, я убрал шаурму в карман, потому что сейчас было ну совсем не до неё, и, засунув туда же руки, шёл за Владом, держа дистанцию метров в пятьдесят.       До сих пор удивляюсь, как они все не заметили, что какой-то левый пацан идёт за ними следом слишком долгое время. Я, конечно, старался иногда идти по разным путям, например, если мы подходили к светофору, а горел красный, я сворачивал туда, где горит зелёный, чтобы не стоять и лишний раз глаза не мозолить. И всё шло нормально, Влад, по крайней мере, на меня ни разу странно не покосился, да и вообще вроде бы не заметил, но был один перекресток, где Влад встал на красный, а я перешёл на другую сторону на зелёный. Потом загорелся зелёный у Влада и снова у меня, мы оба перешли одну дорогу, но с разных сторон, и я думал, он сейчас пойдёт прямо, но он свернул в сторону, а я остался стоять на другой стороне и нервно ждать, когда загорится красный. А потом Влад вообще свернул во двор, и я почувствовал себя пятилетним ребёнком, которого мама оставила на рынке стоять у киоска с цветами, а сама пошла за картошкой. Мама потерялась из виду, и у ребёнка началась паника. И у меня тоже началась паника, потому что я уже не видел Влада слишком долго, а этот сраный зелёный так и не хотел загораться. В итоге дождавшись более-менее пустой дороги, я побежал на ту сторону, перебегая последнюю полосу под дикий звук сигнала какой-то тачки, которая летела прямо на меня. Добежав до того своротка, куда ушёл Влад, я залетел в него и уже через считанные секунды увидел на другом конце двора эту волосатую макушку. Выдохнув и улыбнувшись, я пошёл быстрым шагом следом за Владом, не спуская с него глаз ни на долю секунды. Потом мы свернули в ещё какой-то двор, там я снова его чуть не потерял, потому что Влад слишком резко скрылся за зданием. А когда я тоже свернул за это здание, я увидел лишь закрывающуюся дверь какого-то магазинчика. Подойдя поближе, я узнал, что это книжный. И нисколько не удивительно, что Влад зашёл именно сюда. Ладно, постою в сторонке, подожду, а то если я ещё и в магазин за ним зайду, это будем выглядеть ну уж слишком подозрительно.       Короче, простоял я там минут тридцать, не меньше, и за всё это время из магазина вышел только какой-то молодой парниша. Но это точно был не Влад, потому что тот был невысоким блондином. А Влад-то высокий, да ещё и брюнет. Я уже начал было даже думать, что Влада вообще нет в этом магазине и что он давным-давно уже пришёл куда-то в другое место, а я тут стою, как дебил, и жду непонятно кого. Нервы уже были на пределе, шаурма в кармане закончилась, в желудке, похоже, тоже, и я не придумал ничего лучше, как зайти в магазин и убедиться, есть ли там вообще Влад или нет, чтобы уже наконец действовать дальше или идти себе спокойненько домой.       Я сделал глубокий вдох и резкий выдох, подошёл к магазину и открыл дверь. Это оказался весьма небольшой, но уютненький магазинчик с кучей подписанных полочек с книгами. Магазин был настолько маленьким, что даже стоя у входа его можно было разглядеть практически весь. Я медленно окинул взглядом помещение и никого не обнаружил. Вообще никого. Там не было ни одного человека. Даже Влада. — Вам что-нибудь подсказать?       Чуть вздрогнув от неожиданности, я обернулся на голос и опять залип, как идиот. Слава Богу, хоть без куска шаурмы во рту.