А что, если всё исчезнет?

      После того, как мы с Ромой попрощались, я просидел в больнице ещё два часа и прошёл ещё двоих врачей. И того их осталось всего четверо. Глядишь так и за два дня управлюсь.       Время было всего три часа дня, и я решил попытать удачу и пойти покараулить Влада у института. Влад довольно ответственный парень, я бы даже сказал раздражающе ответственный. Ну наверняка у тебя в классе или в институте был такой человек, который ходил ну просто на все уроки, пары и дополнительные занятия. Человек, который, несмотря на вьюгу, наводнение и цунами всё равно пойдёт на учёбу. Он ничего никогда не пропускал и все его разговоры сводились к тому, кто как решил вот эту задачу или кто что понял по новой теме. Вот Влад такой же. Дотошно примерный. И я уверен, он продолжает даже на шестом курсе ходить на каждую пару. Поэтому нужно просто посидеть пару деньков и подождать, когда же он пройдёт мимо.       Когда я пришёл к институту, время было уже четыре. Сев на скамейку и откусив кусочек от пирожка, что купил в каком-то ларьке, я достал телефон и, вспомнив, что на сайте института может быть расписание, попытался его там найти. Расписание действительно было, вот только групп шестого курса было чуть больше десяти, а точнее двенадцать. Конечно, они отличались факультетами и направлениями, но всё же узнать, где именно учится Влад, у меня не выходило. Вроде он поступал куда-то на экономику, но чёрт, тут почти везде экономика, это же экономический университет. Так, соберись, Ниженко, напрягись и вспомни, куда твой лучший друг поступал шесть лет назад.       Я доел пирожок, достал из пакета второй, и, знаешь, на сытый желудок думается значительно лучше. Потому что я вспомнил. Влад поступал на международную экономику. А у них тут всего две группы и ни у одной нет сегодня пар. Замечательно.       Я тяжело и устало вздохнул, тяжко посмотрев на институт. И убрав телефон в карман, лениво оттолкнулся от скамейки и пошёл в сторону метро.       Знаешь, мне кажется, после сегодняшнего я начал верить в церкви. Ну, во всю эту их магию с молитвами, с приближением к Богу, все дела эти их церковные. Ну просто как иначе можно объяснить то, что я сегодня утром слушал два часа этот молебен и буквально через час после этого обряда пречищения встретил Рому. Хотя, конечно, возможно сила не в церкви, а в том, что я искренне молил о помощи, но с другой стороны, происходило-то всё это в церкви. В доме Господнем, как говорится. Пожалуй, надо пересмотреть своё отношение к этой православной секте. Глядишь, дела быстрее пойдут, если я начну чаще молиться. Главное делать это с добрым сердцем, чистыми намерениями и пустым желудком. Причём здесь последнее я не знаю, но раз батюшка велел делать всё это натощак, буду делать это голодным.       На следующий день я снова пошёл в больницу с самого утра и прошёл всех врачей, о, аллилуйя, НО, сука, терапевт не работал в тот день по каким-то там причинам, именно вот в этот день, поэтому справку я так и не получил. Освободился я около двух и снова пошёл к институту караулить Влада. Сегодня у этих двух групп есть пары, только у одних до часу, а у других до пяти. Надеюсь, мне повезёт, и Влад окажется там, где учатся до вечера, а не до обеда.       Короче, просидел я там аж до шести, в надежде, что Влад просто задерживается, но никого и нихрена я так и не встретил. Дебильный день, ни терапевта, ни Влада. Надеюсь, завтрашний будет лучше.       А ну-ка угадай-ка, кто пришёл к девяти утра к терапевту, просидел там три часа и, дождавшись своей очереди, попал на обед врача? Правильно, я. Сука.       В итоге мне пришлось ждать ещё полчаса, чтобы этот мужик в белом халате поставил подпись, что я жив, здоров, и могу себе спокойненько работать фасовщиком в супермаркете.       После больницы я опять пошёл к институту. Так часто я даже в свой не ходил. Хотя, признаться, я там и не был ни разу. Вообще, откровенно говоря, изредка, когда я не думал о парнях и Насте, меня посещали мысли, что я вообще буду делать с этой учёбой и со своей жизнью, если у меня не получится их вернуть. Обычно такие мысли приходили ко мне ночью. Ночью вообще всё самое дерьмо в голову лезет, не замечал? Ненавижу эти ночные мысли. Особенно когда собираешься лечь пораньше и до трёх ночи думаешь, что ты вообще делаешь со своей жизнью. И это как-то стрёмно. Очень стрёмно. Я сейчас про свою учёбу и жизнь, связанную с этой сраной учёбой. Ведь по сути я за четыре года, что там якобы учусь, не был ни на одной паре. Именно я. Я, тот Тошик Ниженко, который играет барабанщиком в группе «Нервы», а не тот Ниженко, который учится в Киевском институте музыки на протяжении четырёх лет. Блять, это какое-то самое что ни на есть дерьмо. Сука, опять эти ебучие мысли в голове. Лучше поговорим о Владе.       Хотя толку о нём разговаривать, я опять тупо просидел перед институтом, так никого и не встретив. Не пойму: или я не туда прихожу, или Влад просто не ходит на пары. Или же есть ещё какой-то сраный запасной вход, через который он и проскальзывает мимо меня. Короче, пофиг. Завтра приду. А, нет. Завтра же я работаю. Ну хоть какая-то хорошая новость за этот день. Надеюсь, завтра пройдёт всё гораздо лучше и продуктивней, нежели сегодня с Владом.       Ага, хер там, а не «лучше и продуктивней».       Я пришёл в половине девятого, поскольку рабочий день, судя по тому, во сколько тогда пришла Настя, начинается в девять, но я хотел ещё зайти к управляющему, отдать ему все документы и приступить непосредственно к работе. В его кабинете я прошёл короткое собеседование, он провёл мне инструктаж, спросил, не передумал ли я, я сказал, что нисколько не передумал, тогда он напомнил мне об условии, с каким берёт меня на работу, я сказал, что всё прекрасно помню, затем он забрал мои документы и повёл в подвал, где приставил ко мне моего инструктора на две недели. Это был обычный такой парень, несильно старше меня, по-моему, его зовут Денис, но не суть важно. В общем, этот, по-моему, Денис (пусть он будет Денисом, ты этого в любом случае никак не проверишь, а сам Денис, если его зовут не так, всё равно не узнает, что я зову его другим именем), так вот, этот Денис отвёл меня в небольшую комнатку-раздевалку, выдал мне рабочую одежду – синий комбинезон, показал мой шкафчик и сказал переодеваться. Раздевалка была общей, ведь особо сильно раздеваться не нужно было. Понял я это потому, что заходя в неё, я столкнулся с Настей. С моей, чёрт подери, Настей. Она меня даже не заметила. А я так на неё залип, что Денису пришлось два раза показывать, где и что находится в этой раздевалке.       Одевшись в рабочую одежду и нацепив на нагрудный карман бейджик со своим именем, я вышел в огромное подземное помещение с кучей коробок, пакетов и ящиков, где мне придётся работать. Денис отвёл меня к стеллажу с крупами, где мне нужно было огромные блоки различных круп рассортировать и поставить на свою полочку. Этим я и занимался ближайшие полтора часа, каждые две минуты выискивая Настю глазами. Первые полчаса я частенько натыкался взглядом не на Настю, а на своего инструктора, который, чуть изогнув бровь, вопросительно на меня смотрел, но потом он куда-то ушёл, и я его больше не видел. Но зато я увидел Настю. Она стояла в двух стеллажах от меня, на стремянке и раскладывала детские памперсы. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что поблизости нигде нет этих всевидящих очей Дениса и что другие усердно заняты своей работой, я чуть прокашлялся, поправил рубашку, волосы (зачем я вообще это делал?) и пошёл к Насте.       Подойдя к ней очень близко сзади, я неуверенно сглотнул и ещё раз неслышно прокашлялся. — Эм... – ну да, это самое лучшее, с чего вообще можно начинать разговор. – Слушай, – ну а это ещё лучше.       Настя обернулась и, увидев меня, растерянно улыбнулась. — Привет... – я смущённо усмехнулся. — Привет. — Слушай, ты, случайно, не видела Любовь Степановну? – это наша главная на этом складе. Не главнее управляющего, конечно, но главнее всех нас вместе взятых. — Нет, – она отвела взгляд в сторону и чуть мотнула головой.       Я вздохнул огорчённо. — Жалко. — Последний раз я её видела возле молочки, полчаса... – она взглянула на левую руку, где были надеты белые часы, и удивлённо проговорила: – Ого, уже одиннадцать, – затем она снова посмотрела на меня. – Тогда час назад я видела её у молочки. Но что-то мне подсказывает, что её там уже нет, – Настя забавно усмехнулся, и я невольно улыбнулся в ответ. — Да, согласен. — Она, наверное, отошла, скоро должна прийти. — Ладно, – я растерянно усмехнулся, опустив взгляд. – Спасибо. — Не за что, – мило произнесла Настя, а когда мы встретились с ней взглядами, я какого-то чёрта засмущался.       Смущённо улыбаясь, я развернулся на сто восемьдесят градусов и уже было собрался уходить, как вдруг: — А... Слушай.       Я, не удержавшись, усмехнулся и обернулся. Настя тоже улыбалась. — Подай пачку, пожалуйста, – она указывала рукой куда-то позади меня, – а то она последняя и так не хочется за ней спускаться.       Я улыбнулся ещё шире и, обернувшись, нагнулся за упаковкой подгузников. — Держи, – улыбаясь, я протянул их Насте.       Она тоже улыбалась. И одна её улыбка вызывала во мне сейчас больше чувств и эмоций, чем какой-то секс по пьяни с незнакомой телкой. — Спасибо.       Она повернулась обратно к стеллажу и запихнула на верхнюю полку каким-то образом эту огромную пачку.       Давай, парень, либо сейчас, либо никогда. Нет времени сиськи мять. Тем более всё равно нечего мять. А если хорошо со всем справишься, то будет. Так что давай. На счёт три. Раз, два… — Меня, кстати, Тошик зовут.       Настя обернулась и с улыбкой посмотрела на меня. — Настя. — Да, я видел, у тебя тут написано... – я неуклюже тыкнул пальцем в свой бейджик.       Настя смущённо усмехнулась. — А, ну да. — У меня тоже тут написано, – я улыбнулся и снова ткнул в свой бейджик. А Настя негромко рассмеялась. — Да, прости, у меня зрение плохое, поэтому я вижу только бейджик, а что на нем написано уже не вижу. — Понятно, – я тоже тихо засмеялся. И решил ещё немножко пошутить. – Ну, я если что – Тошик. — Я услышала, – снова тихонько рассмеявшись, ответила Настя. – Со слухом у меня гораздо лучше, чем со зрением.       Я тоже улыбнулся. И эта улыбка была больше не от моей шутки, а от красоты Насти, её улыбки и от мысли о том, что контакт у нас с ней начался налаживаться.       Следующие полтора часа до обеда мы с Настей периодически переглядывались, ну, вернее, это я косился постоянно на неё, а она просто случайно сталкивались со мной взглядом, который вечно был направлен в её сторону. Мы переглядывались и улыбались. И скажу тебе честно, это было самое лучшее, что я когда-либо испытывал.       Когда наступил обед, мы все пошли в раздевалку. Все, кроме меня и Дениса, потому что этот парень, в имени которого я до сих пор не уверен, остановил меня и решил почему-то именно сейчас рассказать о том, как проходит у них обеденное время. Все те десять минут, что он нёс какую-то чепуху, я косился в сторону раздевалки, дверь которой была не заперта, и половиной глаза видел, как Настя снимает рабочий костюм и почти выходит оттуда. У меня в планах было пойти вместе с ней куда-нибудь, мол, никого не знаю, только с тобой знаком, выручай, но этот сраный Денис задержал меня настолько, что Настя успела переодеться, выйти и уйти куда-нибудь в Зимбабве. Когда инструктаж о том, как правильно вести себя во время обеденного перерыва, был окончен, я побежал в раздевалку, быстро снял с себя этот синий комбинезон, поправил футболку и шорты, которые были под ним, и побежал наверх, в надежде ещё догнать Настю. Но её уже нигде не было. И вокруг никого тоже не было, кто мог бы мне подсказать, куда она пошла.       В общем, весь обеденный час я просидел в раздевалке, поедая шаурму, что купил в этом супермаркете, и втыкая в телефон. Параллельно я, конечно, придумывал, что буду делать дальше, но как-то всё туго выходило. Я придумал парочку каких-то глупых вариантов, но их всё равно не удалось воплотить в жизнь, потому что Денис, увидев, что я уже здесь, пригрёб меня к себе и отправил разгружать машину с товаром. После этой машины все эти продукты и вещи нужно было разложить по полкам. Расфасовать всё и рассортировать. И за всем этим Денис внимательно следил, инструктировал и направлял, в общем, пас меня как наседка, что у меня даже не было ни минуты свободной хотя бы просто найти Настю взглядом, не говоря уже о том, чтобы подойти к ней и поговорить.       Под конец рабочего дня я уже практически ничего не чувствовал. Ни рук, ни ног, ни пальцев рук, ни плечей, ни спины, ничего. Единственное моё желание было прийти побыстрее домой и упасть в теплую и мягкую постельку. Но нет. Не сегодня. И не в ближайшие пару месяцев.       В раздевалке я опять не успел пересечься с Настей, потому что Денис опять меня остановил и посчитал своим долгом напомнить, что завтра в девять я снова должен прийти. Я кивнул головой, забежал в раздевалку, быстро переоделся и побежал на улицу. Выйдя из магазина, я увидел неподалёку Настю. Она стояла с телефоном в руках и смотрела куда-то в сторону. Глубоко вздохнув, я уверенно (вру) направился в её сторону. — Привет ещё раз, – я улыбнулся своей самой соблазнительной улыбкой. Ведь так вроде девушек охмуряют? — Привет, – она усмехнулась. Это всё из-за моей улыбки? — А тебе в какую сторону? Может, вместе пойдем? – я не переставал улыбаться. И это давалось мне очень тяжело, потому что у меня болела, кажется, каждая мышца в теле. — Прости, но меня заберут, – Настя виновато поджала губы и пожала плечами.       Я заметно расстроился. Очень, сука, расстроился. И я не успел даже что-то ответить, как заиграла мелодия на Настином телефоне. — Да? Ты уже подъехал? Да, я входа стою. А, всё, я тебя вижу. Давай.       Она обернулась ко мне, неловко улыбнувшись. — Ладно, я пошла, до завтра.       И убежала.       А я остался стоять у входа в магазин и, сжимая челюсти, смотреть в след отдаляющейся от меня Насте.