Is it real for you like it’s real for me
I’ve been walking in suburbia
Just looking for you
Baby, is this how you feel?
I wanna know, wanna know
Is this how you feel?
Is This How You Feel, The Preatures
***
В понедельник Маринетт проснулась с удивительно сильной мотивацией и желанием пойти в школу. Не то, чтобы она горела желанием получать знания или особо хотела заново вливаться в повседневную школьную жизнь (что было, на самом деле, не вполне возможно, не без Адриана). Больше всего её интересовало, как именно будет развиваться эта повседневная жизнь без него, как одноклассники отреагируют на его отсутствие. Акум в этот день не предвиделось. Габриэль, конечно, до ужаса отвратительный человек, но даже он бы не пошёл на это, зная, что его сын лежит в больнице. Габриэль достаточно жесток, но даже он не может быть настолько ужасен. И это значило, что, в кой-то веки, она смогла бы отсидеть в школе от первого до последнего урока, и никакая бы акума не помешала им. Да и Тикки бы не помешал отдых. Придя в школу, Маринетт подумала, что может она и горит желанием получать знания. Давно она не могла нормально сосредоточиться на учёбе, и те последние тесты она сдала только потому, что наизусть выучила конспекты, которые ей подсунула Алья. И проблема была как раз в том, что, хотя она выучила ответы, она едва ли понимала, что эти ответы значат. Она вообще едва ли могла вспомнить, когда последний раз могла нормально сосредоточиться на учёбе. Наверное, в последний раз это было тогда, когда они с Альей провели весь день в библиотеке. И сейчас было бы неплохо просто отвлечься от всего происходящего вокруг и просто спокойно писать конспекты, и реально учиться, не беспокоясь ни о патрулях, ни о неожиданных акумах. И Маринетт прекрасно знала, что Адриан, в конце концов, придёт в себя, а она, наконец, могла бы воспользоваться этим шансом и, наконец, исправить свои значительно скатившиеся оценки. Войдя в класс, она не увидела Адриана, сидящего за своей партой. И на что она только рассчитывала? Она ведь прекрасно понимала, что такое едва ли возможно. Да, он скоро придёт в себя, но, проснувшись утром, Маринетт прекрасно понимала, что едва ли она увидит его сегодня. И несмотря на то, что она провела всё утро, ментально подготавливая себя к тому, как она будет отвлекать себя уроками, увидев его пустующее место, Маринетт почувствовала, как сердце ушло в пятки. — Подруга, как самочувствие? — спросила Алья, когда Маринетт села рядом. — Всё хорошо. Правда хорошо. Думаю, что я готова вернуться в колею, понимаешь? Алья одобрительно похлопала её по ноге и улыбнулась. — И… Кто-то знает о нём? — тихо спросила Маринетт. Алья-то наверняка уже всё разузнала, даже просто находясь рядом с одноклассниками, но она лишь покачала головой. — Нет… Не было никакого официального заявления. Видимо, они решили не раздувать шумиху. Думаю, что все просто думают, что он, как всегда, занят. Я даже спросила Нино, знает ли он, что случилось с Адрианом. Сделала вид, что мне нужно у него кое-что спросить, а на мои сообщения он не отвечает. Он сказал, что не знает и не переживает, так как Адриан частенько пропадает и подолгу не реагирует на сообщения. И Нино так спокойно к этому относится. Да, он понимает, что Адриан часто ужасно занят, но… Блин, даже случись что с Адрианом, и его лучший друг ничего не будет знать. — И с Адрианом уже что-то случилось. — Знаю, но это так, к слову. Он ведь даже не поймёт. С другой стороны, Нино много чего… не понимает. — Едва ли его можно винить в этом. — Не, я понимаю, так и есть. Может это и к лучшему, что никто не знает. Последнее, что нам сейчас нужно, это чтобы люди поняли, что Кот и Адриан одновременно попали в больницу. Я понимаю, что эта ваша магия квами как-то огородила Адриана от этого, но не хотелось бы рисковать, верно? С другой стороны, я впечатлена, как Габриэль смог всё скрыть. — Если бы Габриэль захотел провести в Париже парад с участием королевы Елизаветы и Элтона Джона, верхом на слоне, то, скорее всего, легко бы это осуществил. — Маринетт поморщилась. — Кто знает, может он тоже разобрался в этой магии квами. — Слушай, да он использует её не для благих дел, но это не значит, что он не может её использовать. Может он воспользовался ей, чтобы убедить всех в той больнице держать язык за зубами. Может и нет, но нам-то откуда знать, на что конкретно способен Камень Чудес бабочки? Я, например, не имею и малейшего понятия. — Тоже верно, — согласилась Маринетт. Всё же неплохо, что Адриана на некоторое время оставили в покое. Больше ребят зашли в класс, и Нино снял наушники. Вероятно, подумала Маринетт, как раз из-за них он и был так слеп по отношению к лучшему другу и всему тому, что, буквально, происходило у него под носом. Не будь на нём наушников, он бы услышал всё, о чём они только что беседовали с Альей. И, благодаря его волшебным наушникам, им не приходилось переживать, что он услышит что-то лишнее. — Взгляни, — сказала Алья, кивнув в сторону классной доски, которую Маринетт, до этого момента, игнорировала. В нижнем углу была напоминания о том, что Кот пострадал и для скорейшего выздоровления ему нужна поддержка каждого. — Агась. Миленько. Наверное, знай они, что Адриан также в больнице, они бы и про него написали. — прошептала Маринетт. Девушка задумалась над тем, сколько ещё таких сообщений было разбросано по всему Парижу. Никто в классе не знал, что Кот Нуар учится с ними, и кто-то искренне думал о Коте. Отрадно было видеть, насколько парижане в самом деле любят и переживают за своих супергероев, и, будь она на месте Кота, скорее всего реакция жителей была бы схожей и даже хорошо, что о нём думают и заботятся точно так же, как и о ней. Маринетт, даже несмотря на давление пустующего места Адриана, смогла пережить все уроки и это удалось ей гораздо легче, чем она думала. И не было совершенно никакого толку в её переживаниях о том, что Габриэль знает, что Кот Нуар — это его сын. Это всё впереди и им, конечно, придётся решать, как с этим жить, но всё это будет уже после того, как Адриан придёт в себя. И, к счастью, она отвлекла себя и написанием конспекта урока, и мыслью, что она перепишет их для Адриана. Хотя эта мысль показалась ей довольно странной и сюрреалистичной, ведь она так и не успела ещё поговорить с ним после того, как она узнала, что Адриан — Кот Нуар. Да, она говорила что-то, когда посещала его в больнице, но это едва ли можно было назвать нормальной беседой. Тогда он ещё был Котом. Просто без маски. И как, интересно, отреагирует её организм на то, когда вновь увидит парня с этим ангельски красивым личиком. — Может тебя проводить? — спросила Алья, когда прозвенел звонок с последнего урока. — А? Не… Я сама справлюсь. Я перепишу конспект и опять пойду в больницу. Думаю, что вполне и сама справлюсь, не первый раз же. — Ну как хочешь. — Всё нормально. Правда. Честно. Я больше за него переживаю, чем за себя. Не сейчас, а в целом. Не знаю, что будет дальше… После того, как он очнётся. У него и так всё было сложно до этого и Кот тоже говорил об этом, а что будет дальше… Дальше будет только сложнее. — Ага, я тоже об этом думала. Но ты-то будешь рядом. И ты будешь его поддерживать. Как и он тебя. — Кстати… — сказала Маринетт, когда они вышли из школы и дошли до места, где они обычно прощались после каждого учебного дня. — Я совсем забыла сказать, что виделась с Натали. Санкёр. — С Бессердечной? — Ну, она вообще-то уже давно не Бессердечная, но да, с ней. Встретила её, когда ходила в поместье. Я как раз через неё передала выпечку. Да, знаю, я хотела отдать их Габриэлю, но я рада, что столкнулась с ней. И мы поговорили и… Ты же видела её раньше, да? — Ага, когда она привозила и забирала Адриана из школы. — Вот, и мне всегда казалось, что она не слишком хорошо ко мне относится, но… Что-то в ней переменилось, и мы с ней очень хорошо поговорили. Может из-за того, что акума так на неё повлияла, может что-то ещё. Она была одета так просто и, казалось, она так… устала? Не пойми неправильно, она выглядела шикарно, как и всегда. Издержки профессии, наверное. Но что-то в ней изменилось. Она точно переживает за всё. — Переживает? — Мне кажется… Сразу скажу, может мне это только кажется… Но есть ощущение, что она для Адриана как приёмная мать. С другой стороны, почему нет? Я не знаю, какие у них отношения, но я точно видела её рядом с Адрианом в сто раз чаще, чем видела рядом с ним Габриэля. Я точно знаю, что она очень беспокоится за него. Когда его мама пропала, только она всегда была рядом. И пусть это происходит неосознанно, но они точно стали очень близки. Она, конечно, никогда не хочет быть заменой его матери, но я знаю, что она очень переживает за Адриана. И к тому же… Я думаю, что она знает больше, чем кажется. — Да? Думаешь… Думаешь она знает о Адриане? — Не похоже. Но… Я почти… Почти уверена, что она знает о Габриэле. Или хотя бы догадывается. Сложно сказать, ведь, казалось бы, любой, кто знает что-то о Хищной Моли, точно бы сообщил об этом, но… Не знаю. Верность — странная штука. Она сказала, что прекрасно понимает, что Габриэль — жестокий человек. И что он любит сына несмотря ни на что. Правда, я бы не удивилась, что Натали знает, что Габриэль — Хищная Моль, или, что знает, что я тоже это знаю. Она к нему ближе всех и, похоже, частенько ночует в поместье. Она могла увидеть его трансформацию. — Так… У меня совершенно дикое предположение. — Выкладывай. — Ты не думаешь, что Габриэль специально натравил акуму на неё? — Ну… Возможно. Периодически он выкидывает что-то подобное. — Да, и мы точно знаем, что несколько акум он создал специально. Ну, он все акумы создаёт нарочно, я имею в виду, что он натравлял их на конкретных людей. — Не могу не согласиться. Он специально и осознанно точно натравил её на Жакади. — Тогда я уверена, что и Натали он подверг атаке нарочно. — Ну… да. Как иначе? — А что, если она пошла на это осознанно? Что, если он приказал ей это? Если она знает, кто он, то это вполне вероятно. Она, конечно, ничего не запомнила, но, с другой стороны, другие жертвы тоже всё забывали. Да и она не может взять и признаться, что сама на это пошла. — Ну вообще да, она сразу рванула в сторону поместья, когда я сказала, что там произошло что-то плохое. Будто она уже знала. А может она и правда знает и об Адриане. — Но зачем ей это всё? — Что-то было в её голосе такое… — Маринетт пожала плечами. — Кажется… Мне кажется, что у них есть что-то общее с Габриэлем. Они оба отчаянно пытаются сохранить то, что у них есть сейчас, и вернуть, что потеряли. Может, она просто чувствует, что должна быть рядом с Адрианом, даже не пытаясь заменить ему маму. И, возможно, помогая Габриэлю, она считает, что помогает и Адриану. И, судя по всему, она не против. Но, не думаю, что она пошла бы на это ещё раз. Очень уж сильно это на неё повлияло. — Ну, а на тебя бы не повлияло? — Это и так на меня повлияло. Но, я не помогала Хищной Моли. Мне кажется, что она просто хочет восстановить семью, насколько это возможно. А её план не сработал. А ещё… Ещё она сказала мне, что будет только рада видеть меня чаще в поместье. — Она будет рада? — Ну, она спрашивала меня, люблю ли я Адриана. Я ответила, что да. И это её, видимо, обрадовало и она попросила меня заботиться о нём. И я буду, как иначе? И я рада, что она есть рядом с Адрианом. Она верная и точно любит его, что многое значит. И она гораздо менее ужасающая, и с ней гораздо проще общаться, чем с Габриэлем. — Угу-м. Ну, легко тебе не будет, это как минимум. — А я и не думала, что будет легко. — Верно. Ну, увидимся завтра? Напиши, если вдруг понадоблюсь. Обнявшись, они разошлись в разные стороны. И впервые за последний, как казалось, миллион лет, Маринетт спокойно села и сделала домашку, и никто её не отвлекал. Закончив, она отсканировала свои конспекты и распечатала их. Она очень гордилась собой за то, что, наконец, смогла вести их по-человечески. Маринетт взглянула на распечатанный чёрно-белый вариант своих записей. Её конспекты изначально были написаны цветными ручками, и она решила, что отдаст Адриану именно их. Закончив, она спустилась на первый этаж, довольная, что в этот раз ей не придётся врать родителям, что она была занята домашкой. — Да? Родная, у тебя ещё какие-то планы на сегодня? — спросила Сабина. — Ну, вообще, да. — ответила Маринетт, стараясь скрывать от родителей как можно меньше информации. Она выставила перед собой цветастые листы конспектов. — Адриана сегодня не было в школе, и я решила переписать для него все конспекты. Вот, я хочу отнести их ему. Вот. Всё честно. И не обязательно упоминать, что тот пострадал, или почему она вдруг решила ему помочь. Не обязательно говорить, куда конкретно она понесёт их. Если никто из одноклассников не знал, что Адриан попал в больницу, значит и родителям не стоило знать об этом. — Адриан? — Сабина и Том переглянулись. — Да, Агрест. — ответила Маринетт. Том вспомнил, о чём они с Сабиной говорили, когда Маринетт впервые пошла в школу с распущенными волосами. Мадам Чен многозначительно взглянула на него. — А у вас… а вы…? — попытался выдавить из себя он. — Думаю, твой отец пытается спросить, относишь ты Адриану конспекты, потому что он твой друг или он твой… нечто большее? В любой другой день, не зная, кто Адриан на самом деле, перед тем, как всё это произошло, Маринетт бы зависла и пробормотала что-то, вроде «Исключительно по-дружески. Он просто друг». Но сейчас всё не так. Она лишь улыбнулась и выдала максимально правдивый ответ из возможных. — Думаю, что нечто большее. Она вышла из дома, не дожидаясь ответа или пока её отец не начнет нервно метаться по пекарне, помогая Сабине собрать целый холодильник еды для Адриана, потому что «этот парень худой, как щепка». Сабина и Том вновь переглянулись, когда Маринетт ушла. Том буквально выронил свежий багет из рук, даже не думая о том, что испортил его, а Сабина, взвизгнув, несколько раз подпрыгнула на месте и бросилась в объятья к мужу. — В следующий раз не отпущу её без еды, — немного успокоившись, сказала Сабина. — Этот парень худой, как щепка. — Да какой там! — Том громко рассмеялся. — В следующий раз мы пригласим его сюда и сами накормим! Пока Маринетт не было, они решили открыть в её честь припасённую как раз для этого случая бутылочку розового вина.***
Не встретившись с ней в тот день, Маринетт бы очень удивилась, узнав от девушки на регистратуре, что у Адриана уже есть посетительница. Она мгновенно догадалась, что это Натали пришла навестить парня. И Маринетт была только рада видеть её рядом с ним. Ведь она уже достаточно долго пробыла с Адрианом наедине, да и оставаться надолго всё равно не планировала. К сожалению, в этот раз она не могла поговорить с Плаггом и узнать, что врачи думают насчёт состояния Адриана, но она была рада, что Натали сама пришла к нему. — Рада видеть тебя, — вежливо поздоровалась Натали, одарив девушку короткой улыбкой. Говорила она очень тихо, словно, также, как и Маринетт, боялась потревожить покой Адриана. — Взаимно, — ответила Маринетт. — Я хотела оставить Адриану конспекты. Специально для него всё переписала. — Ты пришла только за этим? Могла бы отдать их ему, когда он сможет вернуться в школу. — В голосе её не было ни злобы, ни ехидства, только беспокойство, что Маринетт доставила себе такое неудобство. — А, нет, всё в порядке. — ответила она. — Просто я подумала, что если он увидит их, когда очнётся, то будет рад знать, что мы не забыли о нём. — Это очень мило с твоей стороны, — с улыбкой произнесла Натали. Очевидно, она была рада видеть проявление доброты, даже если в этом не было особого толку. И Адриан такой, и Натали отрадно было видеть такую же искреннюю доброту в Маринетт. Она положила тетрадь под пакет с мармеладными мишками, который так и остался на своём месте. Никто не убрал и не копался в нём, даже учитывая рисунок божьей коровки на нём. Не стесняясь Натали, Маринетт протянула руку и осторожно провела ей по голове Адриана. — Я также делаю постоянно, — с тёплой улыбкой сказала Натали. — Спасибо, что пришла. Я расскажу ему, как часто ты приходила. — Спасибо, Натали, — тихо сказала Маринетт. — Я… Я, наверное, пойду. Обещала вернуться домой до ужина. Просто хотела принести конспекты. Маринетт уже собралась выйти в коридор, когда Натали остановила её и заключила в объятья. — Спасибо за всё, Маринетт. Нам не хватало кого-то, вроде тебя. Маринетт не совсем понимала, говорила ли она о «нас», включая её и Адриана или всех Агрестов в целом. В любом случае, её ответ бы не изменился. — Я рада быть рядом.***
Маринетт сохранила позитивное понедельничное настроение, пойдя в школу на следующий день. Она также планировала сделать копию конспектов для Адриана и это придавало ей дополнительную мотивацию, и она и впрямь ждала начала уроков. — Как самочувствие? Всё ещё хорошо? — спросила Алья, встретившись с Маринетт у входа и уже по привычке интересуясь состоянием Маринетт. — Агась, вчера я ходила к Адриану, там увиделась с Натали и… Мы довольно мило пообщались, — сказала она, решив, что может и умолчать некоторые детали их беседы. Они вместе прошли к шкафчикам и, открыв свой, Маринетт мгновенно поняла, что что-то было не на своём месте. Вернее, что-то было как раз на своём месте. Что-то давно потерянное и забытое. Что-то, что она и не ожидала увидеть. На её учебниках красовался пластиковый контейнер. Тот самый контейнер, который она однажды отдала Адриану. Целая вечность прошла с того дня. Тот самый контейнер, который он должен был вернуть ей, когда узнает её личность. И он узнал, но не мог отдать ей его, не выдав тайну своей личности. — Что-то не так? — спросила Алья, заметив ступор подруги. Маринетт осторожно вынула контейнер из шкафа и практически сунула его в лицо Алье. — Это же… Маринетт кивнула. — И вчера его тут не было? — Не-а… И это значит… Она торопливо убрала контейнер в сумку и взглядом начала исследовать школьный двор. Сердце бешено колотилось в груди. И вот она увидела его, на другой стороне, где обычно Адриан болтал с Нино во время перемен. Он стоял, буднично облокотившись на одно из деревьев. Когда их взгляды, наконец, встретились, на его лице всплыла самая яркая, самая чистая улыбка из всех. Она уже не могла сдерживать себя и, не помня себя от счастья, рванулась в его сторону. Он сделал несколько шагов ей навстречу и широко раскинул руки. Когда она добежала до него, Адриан обнял её, подняв в воздух, покружил вокруг себя. Он покрывал её щеки поцелуями, и его совершенно не волновало ни то, что куча одноклассников смотрели прямо на них, ни нарушение, вероятно, существующих школьных правил (ни Адриан, ни Маринетт не были в курсе, существуют ли какие-то правила на этот счёт). — Прости, что ты узнала всё… вот так. — сказал Адриан, поставив Маринетт на ноги. С удивлением она обнаружила, что по щекам парня текут слёзы, и лишь через несколько секунд поняла, что она и сама плачет. — Всё хорошо, не переживай, ты ничего не мог с этим поделать. Мы ничего не могли с этим поделать. И, Господи, я так рада, что это ты. Я так… Так рада, что это ты. Я даже выразить не могу, как счастлива, что это ты. — Ну знаешь, когда я увидел, что у тебя вся комната обклеена постерами с моей мордой, — Адриан крепче обнял её, — и подумал, что ты не будешь особо против, когда узнаешь, что это я. — издевательским тоном произнёс он. Она попыталась застенчиво уткнуться лицом в него, но Адриан аккуратно поднял её голову за подбородок. — Я тоже рад, что это ты. Он вновь прижал девушку к себе, но Маринетт немного отодвинулась, ведь несмотря на кипящую радость, её очень интересовал один вопрос. — Когда ты пришёл в себя? — Вчера вечером, — сказал Адриан, глаза его всё ещё были полны слёз. — Нат сказала мне, что ты приходила и не раз. Я очнулся после того, как ты ушла. — Чёрт, хотела ведь задержаться. — Не-не, так даже лучше. Всё было бы гораздо страннее: доктора сразу позвонили отцу и… Точно тебе говорю, так даже лучше. — И как… — Маринетт слегка дёрнулась. — Как у тебя дела? — Со здоровьем, если верить Плаггу, то всё не так плохо. Кома особо не навредила мне, и мне просто надо было отоспаться, и тело «выгнало» остатки магии, так что это даже не совсем кома. Голова болит, конечно, но, благодаря волосам, рану не видно, да и она быстро заживёт. Доктора, конечно, были в полном шоке от всего этого. Даже трещина оказалась не такой, как обычно. Всё из-за магии Камней. А вот с отцом… Я не знаю. Мне хотелось бы верить, что он изменился, но… верится с трудом, знаешь ли. — Думаешь, он продолжит посылать на нас сам-знаешь-что? — спросила Маринетт, внезапно поняв, сколько одноклассников собралось вокруг. Даже Хлоя внимательно следила за ними. По виду было ясно, что в ней смешивались дикое непонимание и адская злоба. — Да, наверное… Не думаю, что он хочет, чтобы я пострадал, но обычные акумы и не могут навредить мне. — понизив голос до шёпота, сказал он. — Я этого и боялась. Мы с Альей как раз думали об этом. — Мы что-нибудь придумаем. И я буду особо внимательно следить за кольцом. Но до тех пор придётся смириться с этим, это всё-таки неплохая передышка, да? Наконец, Маринетт поняла, что это руки Адриана обнимают её и всё просто идеально. Её не трясёт, она не заикается, и сердечный приступ её не хватил. Она не в маске, и ей не стыдно за свои чувства к Адриану. Всё сложилось абсолютно идеально. — Итак, Моя Леди. Наша игра подошла к неожиданному концу. Всё прошло не так, как мы рассчитывали, но мне кажется, что в ней мы оба выиграли. Значит я, наконец, могу позвать тебя на свидание? Настоящее, нормальное, человеческое свидание? — Ну это зависит от тебя. — сказала Маринетт. — От меня? — Да, я соглашусь, если ты скажешь, что я, наконец-то, официально могу называть тебя своим парнем. Адриан поцеловал её в макушку. — Конечно можешь, принцесса, — Кот, казалось, светился от счастья. Буквально за минуту до звонка Адриан, наконец, выпустил Маринетт из своих объятий, и даже учителя, бродившие во время перемены по двору, по-видимому, были довольно сильно шокированы происходящим и не смогли сказать ни слова о нарушении школьных правил, если таковые вообще были. Адриан и Маринетт вдвоём, держась за руки, отправились в класс, идя настолько близко друг к другу, насколько это было вообще возможно. Алья, с довольной улыбкой, шла прямо позади них: их связь теперь сияла золотым свечением и выглядела крепче, чем любая связь, которую она видела до этого. Нино нагнал Алью и, по-видимому, он смог отпрянуть от шока, охватившего большую часть одноклассников, лишь потому, что у него на уме был один вопрос. — Какого хрена тут происходит? — Происходит тут то, что ты, Ляиф, задолжал мне немалую сумму. — Они вчетвером первые заняли свои места в классе. Нино, открыв рот, пялился на Адриана, всем своим видом намекая на то, что ждёт объяснений. Объяснения не последовали. Остальные, окончательно скинув оковы шока, медленно заполняли класс. Хлои не было так долго, что Маринетт даже решила, что та вообще решила пропустить уроки. Урок прошёл вполне спокойно, но они то и дело чувствовали на себе взгляды одноклассников. Никто не мог понять, как и когда это произошло. Краем глаза Алья заметила, как всплакнула Роза, а Ким под партой протянул Аликс несколько купюр. К началу перемены все уже немного привыкли к происходящему и даже разразились аплодисментами, когда Адриан вновь обнял Маринетт. — Всё ещё не понимаю, какого чёрта происходит, — сказал Нино. — Очевидно же, они сошлись благодаря тебе, — ответила Алья. Нино, сощурившись, внимательно уставился на неё, затем перевёл взгляд на Адриана и Маринетт. Понимая, что сейчас не получит никаких объяснений, он пожал плечами и тоже стал аплодировать вместе со всеми.***
Давно Алья не добиралась домой в настолько приподнятом настроении. Два лучших друга наконец вместе, а Нино теперь задолжал ей кругленькую сумму денег (учитывая, что он узнал также, что Кот и Ледибаг теперь тоже вместе, сумма значительно увеличилась), а на неё больше не давит груз ответственности связи Маринетт и Адриана. — Алья, тебе посылку принесли, — рассеянно сообщила ей мама. Алья не решилась спрашивать от кого, так как та была слишком занята работой над огромным заказом. Девушка отправилась в комнату, прихватив коричневую коробку с прилавка. — Наверное это те туфли, наконец, пришли, — пробормотала она себе под нос. Сбросив рюкзак на пол, Алья положила посылку на кровать, а сама уселась рядом. Она уже настроилась на новые туфли, но, рассмотрев коробку внимательнее, Алья поняла, что это едва ли будут её туфли. Она не узнала обратный адрес, но, пожав плечами, она решила, что нет ничего страшного в том, чтобы открыть эту посылку, едва ли ей кто-то бы отправил что-то опасное. Может это какой фанат Ледибаг отправил ей что-то, в надежде, что Алья передаст это самой героине. Все участники Ледиблога знали её почтовый адрес. Содержимое коробки оказалось гораздо меньше, чем она ожидала. Перед глазами предстала лишь чёрная коробочка и письмо без конверта. Не было ни упаковочной плёнки, ни вообще какой бы то ни было защиты. Взяв в руки письмо, она приступила к чтению, всё больше удивляясь. Письмо было длинное и написано довольно формально. Дорогая Мадмуазель Алья. Обычно, мне такой подход кажется довольно неприемлемым, но, учитывая обстоятельства, считаю, что иначе никак. Уверен, вы сможете меня понять. Я давний поклонник вашего блога. Я слежу за ним с самого создания и всегда считал вас чрезвычайно талантливой особой. Однако, совсем недавно я понял, что недооценивал ваши способности. Вы очень умная девушка, Алья. Знаю, что ваши друзья с радостью подтвердили бы это. И вы гораздо умнее, чем многие другие. А ваша преданность, качество, которое, я очень ценю, заставляет лишь восхищаться. Более того, ваша удивительная интуиция — самый уникальный талант. Часть этого, я уверен, ваша личная заслуга и исходит из вашего огромного ума. Но, по большей части, это ваша врождённая магическая способность. И это особый дар, который открылся вам во времена наибольшей нужды. Мало у кого есть дар, подобный вашему. Ваши друзья и я — редкие его обладатели. Но дар вашей удивительной интуиции — явление ещё более редкое, и именно поэтому вы получили эту посылку. Содержимое этой маленькой чёрной коробочки объяснит всё, что вам нужно знать о вашей магии и вашей поражающей интуиции. И, уверяю вас, это поможет вам в разы усилить ваши способности. Дочитав письмо, сердце начало биться быстрее. Она не до конца понимала, что происходит, хотя содержимое письма было прекрасно ей понятно. И новая волна радости охватила её, когда она прочла подпись. С наилучшими пожеланиями. Мистер Черепаха. Сердце то было готово остановиться, то билось так, что, наверняка, собиралась проделать путь наружу. Дрожащими руками она взяла коробку и открыла её. Ярко-оранжевая вспышка осветила её лицо, и Алья от неожиданности выронила коробку из рук, даже не успев понять, что в ней находилось. Перед её лицом теперь парило маленькое пушистое создание, похожее на крошечную лису. Алья с открытым ртом, широко раскрыв глаза, поражённо наблюдала за этим маленьким лисом. — Приветик! Я — Триккс!