Equium

Ощущения эти были ни с чем несравнимы. Словно ты десятками лет тонешь в глубоком мутном озере, не в состоянии ни выбраться, ни утонуть. Лишь снова и снова глотаешь эту грязную, застилающую глаза воду, которая, кажется, и вовсе никогда не кончится. Шанса на спасение от вечных страданий нет и ты уже давно потерял даже самую прозрачную и хрупкую надежду. И вдруг чья-то сильная и властная рука вытаскивает, нет, выдергивает тебя на берег, вырывая из зыбучих лап смерти. Ужасная, режущая боль распарывает твой живот и горло, а сердце уходит куда-то в пятки. Размякшие лёгкие с трудом принимают в себя первый, обжигающий глоток сухого воздуха и ты начинаешь судорожно хватать ртом новую дозу. Каждая клеточка твоя напряжена до предела и готова разорвать тебя на мелкие ошметки. Каждый миллиметр кожи втройне чувствителен и тебе кажется, что если бы в метре от тебя пролетела небольшая бабочка, ты бы с лихвой ощутил ветер от взмаха её крылышек. Умирать было легче. Люсьен Касл в полном недоумении ощупывает своё возрожденное тело, задерживая руку на груди. Сердце на месте. И оно бьётся. Правда, колоссально медленно, словно почти остановившийся механизм часов. Дышать все ещё сложно, но теперь вздохи хотя бы не отдаются болезненным эхом в грудной клетке. — Больно, правда? — Люсьен, все ещё шокированный произошедшем, резко поднимает голову вверх, ориентируясь на до боли знакомый голос. Конечно же. Кто ещё окажется настолько умен, чтобы вернуть его из этой западни, которую даже нельзя назвать полноценной смертью.  — Я могла бы облегчить твои страдания, если бы захотела, — продолжила девушка, не дожидаясь ответа. — Но я посчитала это лишним.  — Фрея! — Единственное, что смог озлобленно прохрипеть Люсьен. От звука своего имени, доносившегося из столь ненавистных уст Касла, по спине девушки пробежал холодок и она машинально дернула правым плечом, стараясь не показывать виду.  — Фрея Майклсон. Помнишь меня, да? — Она пыталась придать своему голосу сталь и спокойствие, но он продолжал дрожать. Всё это было так неправдоподобно, так туманно, словно во сне. Она неделями вынашивала план мести и просчитывала самодельное заклинание. Она представляла, как холоден будет её взгляд и как тверды будут руки, когда она будет подвергать его немыслимым простому человеку пыткам в наказание за все содеянное. Как он будет кривиться на полу, корчась от неописуемой боли и из последних сил молить о пощаде. Но она не пощадит. Он ведь не пощадил. Но вот настал момент истины, и вместо этого она просто смотрит на его содрогающуюся от боли грудь, пока он стоит на четвереньках, словно загнанный в угол никчемный зверек. Тело его безумно дрожит, бросает то в жар, то в холод. Она это точно знает. Она сама об этом позаботилась. И вся эта жалкая картина, кричащая о его беспомощности и мизерности должна вызывать в ней отвращение и желание показать, кто здесь теперь жертва, кто теперь будет бояться и рыдать… Но в сердце ведьмы предательски закрадывается какая-то странная жалость, призывающая покончить с насилием и местью. Куда же делась былая одержимость?! Люсьен не отвечает. Он лишь упрямо смотрит на неё из-под растрепанных чёрных прядей и молчит, стараясь встать с четверенек. — Отвечай! — Эмоции внутри девушки дошли до своего пика и пожелали срочно выхлестнуться наружу. Она поднимает руку и взмахивает двумя пальцами, отчего Касл мгновенно хватается за голову и падает на локти, беззвучно крича от боли. — Ведьма Майклсон, — с трудом выдавливает из себя он, — сестра Клауса. Фрея испытующе смотрит прямо в чёрные глаза Люсьена. Он напуган и ему ужасно больно, но как умело он владеет своими эмоциями, даже после возрождения. Фрея молчит и Касл, видя её замешательство пытается взять дело в свои руки настолько, насколько это возможно в его положении. — Зачем ты меня вернула? Нравится издеваться над людьми? — Ты не человек, Люсьен, — очнулась наконец Фрея. — И да, мне очень нравится. Она с силой сжимает руку и Люсьен чувствует, как его и без того почти мертвое сердце чрезвычайно сжалось в слабой груди, словно чья-то невидимая рука хочет его смять, как кусок ненужной бумаги. Он пытается наброситься на ведьму, но вместо того, чтобы уронить девушку на пол, парень проходит сквозь неё, останавливаясь за её спиной. — Что это?! — Он недоуменно осматривает свои ладони и упирает полный непонимания взгляд в Фрею. Уголки её губ победно ползут вверх. — Ты же не думал, что я верну тебя полностью? Я возродила твой дух, образ. Так ты абсолютно беспомощен, а я могу разговаривать с тобой. И делать больно. Твоё сердце еле бьётся, заметил? Этого хватает для поддержания твоей сущности, но этого недостаточно для полноценного воскрешения. Видеть тебя могу только я. А если ты прикоснешься к живому человеку, он почувствует лишь лёгкий холодок. Ты призрак, Люсьен Касл. Ты все также забыт. — Нет, Фрея, нет. Ты соорудила сложнейшее заклинание, чтобы вернуть меня и сказать, что я забыт? А разве ты не помнила меня все это время? Знаешь, мне кажется, что ты просто соскучилась, — Люсьен только успел закончить предложение, как в голову словно ударила молния. Мгновение, и вот он снова лежит на полу, с силой сжимая виски. Как же больно. — Ты ответишь, ты ответишь за всех убитых. За Фина, за Ками, за Давину… — Фрея едва сумела сдержать слезы. — Подожди-ка, милая. Я не убивал Давину и не заставлял тебя это делать, — Люсьен кое-как поднялся на ноги. — Это ты убила её. Обрекла на ужасные муки, поставила шрам на сердце брата. Это все ты! — Заткнись! — Касл снова оказался на полу, уже в который раз за сегодняшний вечер. Лицо ведьмы же внезапно перестало выражать эмоции, а из глаз все-таки побежали тонкие солёные струйки. — Пытаешься свалить на меня свои грехи? Не выйдет, Фрея, ты запятнала свою душу, не мою! — У тебя её нет. — Процедила девушка сквозь зубы. — Она была. Была, пока твоя семейка все не разрушила! Вы сами виноваты во всем, что с вами случилось! — Мы виноваты лишь в том, что доверились тебе. — Ты хочешь сделать из меня виноватого? Вперёд, маленькая ведьма. Но это ничего не изменит. Фрея вытерла слёзы рукавом и сделала глубокий вдох, прежде чем ответить. В животе бушевал тот самый ураган эмоций, которого она тайно так боялась. Люсьен знал, как задеть за живое. Скользкий гад. — Возможно я просто хочу выместить злость. — Лицо Фреи озарила злорадная ухмылка. Парень нервно сглотнул. Ночь ему предстояла долгая. Он может больно ранить словами, но Фрея ведь ответит. А слов у неё может и не найтись. Внезапно дверь в комнату распахнулась. Это Клаус решил проведать сестру, услышав крики. Это было как раз кстати. Первый раз за очень долгое время Люсьен был по-настоящему рад его видеть. — Фрея? Ты в порядке? Я слышал, как ты кричала. — Он выглядел взволнованным. — Ни-ик, — Люсьен обошел Фрею и встал за спиной Клауса, решив поиграть на нервах ведьмы. Лишенная возможности действовать, девушка лишь проводила его нервным взглядом. Она не хотела рассказывать Клаусу о Люсьене и о том, что она лично его вернула, пусть даже в виде духа. Касл усмехается и пару раз бьёт Ника в спину. Тот, конечно, не чувствует ничего, кроме холода, из-за которого гибриду становится не по себе. — Фрея? У тебя тут все в порядке? — Переспрашивает он. — Да, все замечательно. — Девушка кивает головой, надеясь убедить брата в правдивости своих слов. — Ты что, плакала? — Нет, я. Я просто. Знаешь, я поссорилась с парнем. — Она на ходу придумывает отговорку, забыв о реакции Клауса на кавалеров своих сестёр.  — У тебя есть парень? Кто он? — Это. Да это не важно. Я с ним порвала. — Фрея не перестаёт смотреть на Люсьена, который саркастично качает головой, как бы обвиняя её во лжи. — Если что, ты… — Да, Клаус, я знаю. Я скажу тебе. Все хорошо, правда, ты можешь идти. — Тебя прогоняют, Никки! — Притворно возмутился Люсьен на ухо Клаусу. Тот лишь поморщился: — Фрея, у тебя в комнате прохладно, лучше закрой окно. — Сказал он напоследок и ушёл. В комнате снова воцарилась тишина. Через узкую щелку просачивался свежий осенний воздух. — Так Ник не знает обо мне, я правильно понимаю? — Брюнет расплывается в довольной улыбке. — Заткнись, Люсьен. О тебе никто не знает. И не узнает. Понял? — Да-да. И сколько ты планируешь меня здесь продержать? Фрея замолчала. Об этом она ещё не думала, но точно знала, что на Касла у неё есть некоторые планы, поэтому ему придётся задержаться. — Сколько потребуется. — Отлично. Заперт в доме Майклсонов безумной ведьмой. — Люсьен бросил взгляд на Фрею, но её, кажется, совсем не задели его слова. — А где я буду спать? Здесь. На полу? Я не буду спать на полу. Фрея взмахнула рукой и Люсьен за одно мгновенье упал на пол, держась за живот, куда ведьма на этот раз решила нанести удар. — Вот, ты уже лежишь на полу. Ещё один взмах тонкой ручки, и комнату оградил невидимый щит, не дающий призраку путешествовать по дому. — Можешь выбрать себе любой угол. Располагайтесь, Люсьен Касл. Фрея ушла из комнаты, стараясь сдержать довольную улыбку. Сегодня она всё-таки пересилила себя, сегодня она наконец исполнила сложнейшее заклинание, к которому так давно готовилась. Сегодня она посмотрела в глаза своему врагу и увидела в них страх, настоящий страх, а не иронию превосходства. Завтра ей следует приступить к выполнению своего плана. На этот раз она никого не подведет.