Монстр

      Разумеется, сколько бы циркачи не искали, они не наши и следа Бланш. В конце концов, они вызвали полицию и спасателей, которые всю ночь прочёсывали лес. Из-за того, что меня всё это время расспрашивали, отчима я навестить в эту ночь так и не смогла. Меня это расстроило, но… поделать с этим я ничего не могла. Зато, я, вдоволь, насладилась страдальческими лицами окружающих! Все были так опечалены, огорчены!.. Никто не знал, что случилось с Бланш, кроме меня! А я держала её мать за руку и говорила какие-то успокаивающие слова. Если бы она только знала, что её успокаивает убийца её дочери. Ох, как бы тогда было весело! Но, нельзя было признаваться. Ведь, Джек не хотел пока покидать цирк.       - Амелия, иди спать, – уже ближе к утру сказала мне Альварес. – Ты и так со мной всю ночь просидела.       - А Вы, миссис Альварес?       - Я ещё подожду, – тихо ответила она. – Вдруг… вдруг, они скоро найдут Бланш. Ведь, не может же быть такого, чтобы не нашли! Правда, Амелия?       - Не волнуйтесь, миссис Альварес. Её, обязательно, найдут. Я верю в это. И… простите меня, пожалуйста!       - За что? – с удивлением посмотрела на меня женщина.       - Ну… это же я повела Бланш гулять. Это я заблудилась и завела нас в лес. Если бы не я… ничего бы не произошло!       - Нет, Амелия, ты ни в чём не виновата, – обняла меня мать пропавшей девочки. – Это просто не более, чем несчастное стечение обстоятельств. Ты здесь ни при чём – даже думать об этом забудь.       Я только кивнула и ушла в свой фургон, где меня уже ждал Джек.       - Мне только что сказали, что в смерти Бланш я ни при чём! – радостно объявила я. – По крайней мере, так считает её мать! Если бы она только знала! – я засмеялась, но, взглянув на Джека, тут же оборвала свой смех – клоун смотрел на меня разъярённо, явно, не разделяя моё хорошее настроение. – Я сделала что-то не так? – мне не хотелось быть причиной плохого настроения моего хозяина (так я теперь, временами, его называла).       - Не ты. Тот, кто находится в этом городе, – Джек посмотрел в окно фургона, словно, намереваясь увидеть в нём того, кто его так разозлил.       Состояние Джека мне сильно не понравилось и это несмотря на то, что мой инстинкт самосохранения почти не работал всю эту ночь. Да, злым я его видела и не один раз. Но… когда Джек злился, он всегда срывался на мне (в общем-то, потому, что я и была причиной его злости). Злоба клоуна всегда была бешеной, безумной!.. Он терзал, ранил, пугал!.. Сейчас же… его злость была холодной. Спокойной. Он даже голос не повысил! И это пугало гораздо больше, чем, если бы он сейчас рвал и метал! Моему помутнённому разуму поведение Джека казалось странным. А всё, что странно, характеризует угрозу. Инстинкт самосохранения у меня, может быть, и сбоил, но, зато, отлично работали все остальные, почти звериные, инстинкты. И один из них говорил, что если хозяин злится, для питомца это может закончиться плохо. Когда хозяин злится, ты должен найти причину этого и, при возможности, её устранить. Так должна поступать хорошая верная собака.       - И кто находится в этом городе? – осторожно спросила я, медленно приближаясь и, невольно, повторяя взгляд Смеющегося Джека – в окно. – Твой враг? – после этой фразы я, тут же, прикусила себе язык (какие враги могут быть у такого, как Смеющийся Джек). – Прости, я…       - Именно, – не дал мне клоун договорить. – Мой враг.       - Да кто осмелится быть твоим врагом?! – не поверила я в услышанное.       В моём представлении, Джек был, практически, всесильным. Неуязвимым. Быть его врагом – это нереально! Если, конечно, ты не самоубийца и не стремишься попасть на тот свет раньше срока.       - Тот, кто запер меня в лесу. Он сейчас в этом городе. Я его чувствую, – немигающие чёрные глаза Джека продолжали смотреть в окно, словно, игнорируя меня.       Последнее меня не особо порадовало. Да, на мои вопросы клоун отвечал, но… то, что он, при этом, не обращал на меня внимания, казалось очень неправильным.       - Джек… – я тронула его за руку, чтобы он обратил на меня внимание.       И, видимо, моё прикосновение послужило, своего рода, спусковым крючком. Как только я коснулась Джека, он, как будто, очнулся от какого-то своеобразного оцепенения. Он посмотрел на меня и, в следующее мгновение, я уже вопила от того, что целостность моих кожных покровов помахала мне ручкой – кожа на руках и шее висела окровавленными клочьями, сама я лежала на полу, а нависший надо мной Джек, наконец, улыбался своей безумной улыбкой.       - Давай, кричи громче! Ведь, именно этих сладких криков меня хотели лишить! Лишить возможности слушать вопли боли, агонии!.. Лишить того, что я так люблю!       Такое его состояние мне нравилось куда больше, чем та холодная злость. Пусть мне и было сейчас больно. Мне даже… нравилась эта боль! Ведь, она служила доказательством внимания Джека ко мне! Может, я становлюсь мазохисткой? Вполне возможно. Но, даже если и так… Какая теперь разница?       Рвать мою кожу Джек прекратил также резко, как и начал. И теперь, он прижимал меня к себе и гладил по голове. Эти его резкие перемены поведения меня больше не пугали, а скорее… интриговали. Было интересно, каким он станет в следующий миг.       - Джек, мы же убьём его, да? – спросила я через какое-то время. – Того, кто запер тебя в лесу?       - Обязательно, моя хорошая. Мы убьём его самым жестоким способом, какой только можно придумать! Он пожалеет о том, что, вообще, когда-то поверил в легенды о моём существовании!       - А кто этот человек такой? – полюбопытствовала я. – Ведь, обычный человек ничего не может тебе сделать, да? Значит, этот какой-то особенный?       - Всё верно, – ответил Джек. – Люди таких называют экстрасенсами. Кем этот является конкретно – магом, знахарем, шаманом или демонологом – не знаю. И мне плевать на это! Он, в любом случае, сдохнет в самое ближайшее время!       - А, может, мне одной его убить? – осмелилась предложить я. – Вдруг, он, снова, сможет заточить тебя где-нибудь?       Я представила, что это, действительно, произойдёт и чуть не завыла от тоски! Нет, такого допускать я не хотела! Джек всегда должен был оставаться со мной!       - Хочешь лишить меня удовольствия, Амелия?! – неожиданно разозлился Джек.       - Что?! Нет, Джек, это не так! Я… я просто подумала… Точнее, испугалась, что этот тип сделает то же, что и в прошлый раз!       - Ха, думаешь, я позволю ему, снова, запереть меня?! – рассмеялся клоун. – Ну, уж нет! Я знаю, как он действует и что ему нужно для печати! В этот раз он ничего не получит и закончит здесь свои дни! И сделаю это я, может быть, с твоей помощью! Или… у тебя есть возражения по поводу последнего пункта?       - Нет! – помотала я головой. – Если ты так уверен, то… мне нечего сказать. Вдруг, раздался чей-то громкий душераздирающий крик! Хотя, почему «чей-то»? Я узнала голос Альварес – матери Бланш. Я вопросительно посмотрела на Джека.       - Я подумал, что будет совсем скучно, если они не найдут девчонку, – ответил он на мой немой вопрос. – Поэтому, сделал твоим циркачам небольшой подарок.       - И какой же?       - Голову девчонки с выколотыми глазами. Судя по крикам, им понравился мой подарок!       - М-да, на медведя теперь, точно, не подумают, – пробормотала я. – А всё остальное, кроме головы?       - А вот всего остального не найдут никогда. Так что, мамочке придётся хоронить одну голову доченьки!       - Думаю, мне надо пойти туда, – задумчиво протянула я. – Я же не могла не услышать криков.       Но, идти мне никуда не пришлось. В мой фургон вбежал Жозеф. Он был бледен, как смерть; глаза были красными, от недосыпа… Я, нервно, оглянулась на Джека и выдохнула с облегчением – клоун исчез. А мне оставалось только изобразить растерянное лицо:       - Что случилось, Жозеф? Я слышала крики.       - Бланш… её нашли, – слова мужчина говорил с трудом, словно, выдавливая их из себя.       - Нашли? Это же хорошо! Или… нет? – неуверенно закончила я.       - Амелия, присядь, пожалуйста.       - Когда говорят эту фразу, обычно, собираются сообщить что-то плохое, – нервно улыбнулась я, тем не менее, оставшись стоять.       - Бланш… она… она мертва. В лесу… в лесу нашли её голову, – всё это, пусть и с запинкой, хозяин «Арлекина» произносил монотонным спокойным голосом, как будто, боясь сорваться.       - Как… голову? Какую голову?!       - Одну голову. И всё.       Я, практически, мешком упала на пол там, где стояла. Я закрыла лицо руками и содрогнулась, словно, в рыданиях. Но, на самом деле, таким образом, я скрывала приступ своего смеха! Мне было смешно! Мне было смешно от того, что Жозеф так сильно боялся сообщить мне эту новость! Смешно от того, как он сейчас выглядел – бледный, осунувшийся!.. От того, как он подошёл ко мне, чуть ли не упал рядом со мной, неуклюже обнимая.       - Всё будет хорошо. Всё будет хорошо. Всё будет хорошо, – как заклинание, повторял он.       - Не… не будет! – смех у меня был, практически, истерический, поэтому под рыдания его можно было замаскировать достаточно легко. – Не будет! Ведь, это же я… я виновата во всём этом!       - Не неси чепухи, Амелия! – переходя к резкому тону, сказал Жозеф. – Твоей вины здесь нет! Никто не мог ожидать чего-то подобного! Тем более, вы встретили медведя. Здесь же… поработал, явно, не медведь.       - Неужели… неужели Бланш наткнулась на какого-то маньяка?!       - Очень похоже на то.       - А если бы я не бросила её в лесу?! Если бы не убежала?! Я…       - Достаточно, – устало прервал меня мужчина. – Я уже сказал тебе, что ты ни в чём не виновата. И хватит об этом. В общем, в любом случае, выступление отменяется. Нам сейчас всем будет не до этого. Ещё и исчезновение Абигэйл и Бернарда мне покоя не даёт…       - Жозеф! – заглянул кто-то из циркачей. – С тобой полиция хочет поговорить. И с Амелией тоже.       - Я же им уже всё сказала! – вытирая несуществующие слёзы, ответила я. – Что они ещё хотят от меня услышать?!       - Амелия, тебя расспрашивали по поводу исчезновения. Теперь, будут расспрашивать в связи с убийством, – пояснил Жозеф. – Хотя, вопросы будут теми же. Идём.       Мне больше ничего не оставалось, как по новой, раз за разом, рассказывать свою легенду о том, как мы с Бланш заблудились в лесу; как на нас напал медведь; как я убегала… Мне задавали одни и те же вопросы сотни раз! Из-за этого, я начинала нервничать, злиться!.. Мне хотелось убить их всех, лишь бы, они перестали доставать меня. Но, вот, что странно. Несмотря на бессонную ночь (да и предыдущую, в общем-то, тоже), мне совсем не хотелось спать. Может, из-за связи с Джеком?       Когда, наконец, расспросы завершились, я и тогда не смогла сразу вернуться к Джеку. Меня, так сказать, приняли в круг «успокаивающих объятий», в котором меня обнимали, успокаивали и отпаивали валерьянкой. Впрочем, как и всех остальных женщин «Арлекина», которые тихо плакали. Мне же приходилось стойко всё это переносить, дабы не вызвать подозрений. Хотя… думаю, даже если бы я сейчас, в открытую, хохотала – это, всё равно, списали бы на истерику. Но, я, лишь, всхлипывала, комкая в руках платок. Представив себя со стороны я, незаметно, скривила губы – вид рыдающей, от горя, девы меня не прельщал.       Наконец, старшие (после Бланш я была самой младшей в «Арлекине») сообразив, что мне, всё-таки, надо поспать, отправили меня к себе.       - Сильно надоели тебе эти ноющие людишки, моя дорогая?! – встретил меня Джек.       - До жути! Достали со своим нытьём! – пожаловалась я. – И, вообще… И тут, на меня обрушилось осознание того, что я натворила! То, чего я так боялась! Осознание того, что я убила Бланш! Даже не убила, а… буквально, загрызла!       - Ой! Похоже, кто-то снова пришёл в себя! – с притворным сочувствием произнёс клоун.       А я, в ужасе, смотрела на него и не могла произнести ни слова! Я, словно, оцепенела! Перед глазами стоял лес, где я, словно зверя, загоняю Бланш, как я смеюсь, как я убиваю…       - Это была не я… Я… я не могла такого сделать! – оцепенение уступило место выплеску эмоций. – Я не могла!       - Могла, дорогая моя, и сделала! – Джек, словно, упивался моим состоянием.       – Ты всё сделала добровольно и как же ты наслаждалась этим!       - Нет! Нет – это… – я запнулась, так как никаких оправданий у меня не было.       Я ничем не могла себя оправдать. Безумие – не оправдание. По крайней мере, для меня, ведь, я согласилась на него добровольно. Я сама позволила Джеку свести себя с ума, поэтому этот аргумент не был в мою пользу. Да и кому нужны были мои оправдания?! Бланш? Абигэйл? Бернарду? Тем незнакомым парню и девушке? Никому! Только мне… А что остаётся мне самой? Жалеть себя? Видеть сны с лицами убитых мной людей? Впадать в отчаяние? Не могу! Не хочу! Но, знаю, что перечисленное заслужила! «Заслужила! Заслужила! Заслужила! – твердил противный внутренний голос. – Заслужила мучиться и страдать! Своей слабостью! Своей трусостью! Если бы не забрала Джека… Если бы покончила с собой тогда, у реки, с ножом в руке… Ничего бы не было! Бланш была бы жива! И Абигэйл с Бернардом – тоже!». Я вспомнила момент, когда, своими зубами, вгрызалась в девочку… Вспомнила, как она кричала… Вспомнила, каким был вкус крови у меня во рту… От последнего меня чуть не вывернуло наизнанку, а всё остальное хотелось, словно скальпелем, вырезать из своей памяти! Забыть навсегда!       - Ты никогда ничего не забудешь! – словно, прочитав мои мысли, сказал Джек. – Ты всегда будешь помнить, кого ты убила и как ты убила! А если, всё-таки, забудешь… я, обязательно, напомню тебе обо всём!       - Как же я тебя ненавижу!       - Я это уже слышал! – усмехнулся клоун. – Скучно слушать то, что и так знаешь!       А у меня других слов для него и не было. Одна ненависть. Одна ненависть и болезненное, почти наркотическое, желание быть рядом с этим монстром! Как собака… которую бьют, над которой издеваются… А она, всё равно, ждёт своего хозяина и виляет хвостом. Примерно так.       - Я не смогу больше оставаться в «Арлекине», – тихо сказала я.       - С чего это?!       - Я не смогу… не смогу разговаривать с матерью Бланш. Не смогу посмотреть ей в глаза, зная, что я убила её дочь! Я не смогу… не смогу общаться ни с кем!       - Не велика проблема, – пожал плечами Джек. – Ты и так у нас личность не особо общительная, а уж после случившегося… Всё, банально, спишут на стресс!       - Я не хочу здесь оставаться после всего! – привела я последний аргумент.       - Это не тебе решать, моя дорогая! Пока я хочу здесь оставаться, так и будет! Кстати, пока можешь немного отдохнуть! Сегодня ночью ты, наконец, встретишься со своим отчимом! – радостно закончил клоун.       После последний событий, у меня не было ни малейшего желания видеться с отчимом, убивать его… Но, Джек меня спрашивать не будет. И я, покорно, соглашусь на все его безумные кровавые планы.

***

      Его звали Александр и он изгонял зло. Звучит красиво, да? Но, кому, как не Александру, было знать, насколько это грязная неблагодарная и опасная работа. Тебя не благодарят за неё. Тебе за неё не платят. Ведь, люди просто не верят в существование такого зла. Не верят в монстров. А Александр верил. С детства верил, когда видел то, чего не видели другие. Когда прикасался к тому, чего не могли коснуться другие. И когда сражался с теми, в кого не верили другие. Александр не знал, как себя называть. Демонологом? Экзорцистом? Как не назови, а суть была одна – он имел дело с теми, о которых простые люди слышали только в легендах и сказках.       Сейчас Александр сидел на террасе одного из летних кафе и смотрел на осколки амулета. «Неужели, эта тварь как-то выбралась?! – думал он. – Каким образом он смог это сделать?! Это – невозможно!». Но, Александр знал, что невозможное случилось. Смеющийся Джек вырвался на волю. Внезапно расколовшийся амулет сказал ему об этом. Оставалось только понять, как это произошло. Но, ни одна мысль по этому поводу не хотела посещать голову демонолога.       Александр помнил тот день, когда запечатал этого безумного клоуна в том лесу. Он был уверен, что навсегда избавил мир от этого чудовища, ведь, печать была безупречной. Пусть и с одним правилом. Что это за правило? Всё просто. Чтобы установить печать, нужно какое-то ограничение. Правило. Ты не можешь просто взять и запереть кого-то. Нужен шанс. Неважно – какой. Формальный. Но он нужен, иначе, магия печати не сработает. Правилом печати для Джека было: «Найти безумного человека и уйти с ним». Невыполнимое правило. Нереальное в своей реализации. Так думал Александр. Но… что ему думать теперь? Джек смог найти такого человека? Практически, в глухом лесу? Звучало слишком фантастически для того, чтобы быть правдой! Однако… безумный клоун был на свободе. В этом не было никаких сомнений. Как бы он не выбрался, но он это сделал. А это значило только то, что он снова начнёт убивать людей. Если уже не начал. Александр должен был это остановить.       Мужчина встал из-за стола, расплатился за кофе и направился в номер гостиницы, где он жил. Там находились амулеты, с помощью которых он найдёт Джека. Найдёт и остановит раз и навсегда.