Человечность

Прошло не так много времени прежде, чем Мейбл сумела освоиться в городе. Её довольно быстро приняли, хоть и в статусе городской сумасшедшей. Это была та самая девушка, которая ходит в комбинезоне на голое тело, громко поёт песни с крыши, задирает компании девушек, а иногда даже приворовывает сладости из магазинов. Частнько она уходила в город и возвращалась не самой трезвой, но это не мешало ей вести тот образ жизни, какой ей хотелось. Диппер вообще плохо отвечал за то, что она вытворяет там, в черте города, но дома Мейбл бывала редко. А если и была, то беспробудно спала на тенистой террасе, попивая колу из банки. Она периодически проявляла интерес к тому, что творится в подвале, даже выспрашивала у Диппера, что они там вообще делают. И, узнав о том, насколько потрясающий получается проект, аж просияла. - И как скоро он будет готов? Я очень хочу увидеть его. Как, говоришь, вы его назвали? - Билл Сайфер. Сейчас у нас слегка остановилось производство, - Диппер выдохнул и слегка потёр виски, явно напряжённый. - А это почему? Держи, братишка, расслабься, - она протянула ему недопитую бутылку виски, зазывающе улыбнувшись. - Да ну тебя. Ты же знаешь, я потом вообще работать не смогу. А застой у нас по довольно простой причине. У нас не хватает одной запчасти, сердечника генератора жизнеобеспечения. Он ведь должен быть независим от питания, ну, помимо режима сна. - Ну и в чём тогда проблема? – получив отказ, она сама отпила немного из горла и убрала бутылку в холодильный ящик, под сиденьем. Где-то в лесу заухала сова. Босые пятки Мейбл грелись, вылезая из тени террасы на солнечный свет. Надо сказать, что она вообще не переносила обувь и практически всегда ходила босиком, даже там, в городе. Исключения бывали весьма редко. - Сердечники Форд делает сам, но для этого необходим полоний, а чтобы его ещё раз закупить, денег нет. Не знаю, на чём раньше Форд выезжал из этого, но пока что у нас безвыходное положение. Осталось сделать сердечник и эмоциональный модуль, и будет готово. - Стоп-стоп, значит, тело уже есть? А можно посмотреть?? - Нельзя, Мэй-Мэй. Его пока нельзя доставать из капсулы. Только когда будет готов. А это теперь откладывается на неопределённый срок. Кредиты нам уже точно нельзя брать, после последней выходки дяди Стэна нам их уже не выдают. - Ну, неужели всё настолько плохо? Ладно, братик, не переживай! Я поеду в город и посмотрю, может и смогу найти деньжат? Уж не бойся, твоя сестра не подведёт. - Спасибо, Мейбл, - порой ради этого взгляда у своего брата она была готова сделать всё, что угодно. В этом взгляде сияли очаровательные отблески звёзд, едва ли не вся Вселенная. Она всегда чувствовала себя гораздо старше Диппера, хоть и разницы между ними было всего пять минут. С самого детства он был ведомым в их дуэте, и это обоих устраивало. Он никогда не решился бы сам и на половину из того, что они творили, будучи детьми. Это был робкий и застенчивый мальчик, которого вести за собой было одно удовольствие. Он практически сразу проникался любой её идеей и во всём ей помогал со сверкающими глазами. И теперь этот взгляд ничуть не переменился, он всё также говорил молчаливое «Спасибо», только лишь разок улыбнувшись. - Да не за что. Ути господи, какой ты щекастый, - она схватила брата за щёки и слегка сжала их, хохоча. Мейбл частенько тискала его любя, а он и не возражал. Но, как бы то ни было, обещание следовало выполнить, а потому спустя время, когда брат удалился вниз, в подвал, Мейбл приступила к действиям. Переодевшись в тунику и короткие шорты, она мгновенно оседлала любимый старенький велосипед ,который купила в Гравити Фолз на аукционе подержанных вещей. Он отлично работал, Мейбл до сих пор не понимала, кто его вообще выставил на аукцион, ведь это прекрасная вещица, достойная перевозить английскую королеву. Хотя, наверное, так считала только Мейбл. Босые ноги упёрлись в педали, и она рванулась в город, рассекая трассу и внаглую подрезая редкие автомобили. Мейбл вообще вела здесь довольно специфической образ жизни. Это была девушка, регулярно вываливающаяся из бара с самокруткой в пальцах, и тут же покупающая мороженое совершенно незнакомому ребёнку. Половина города её ненавидела, а другая половина хотела видеть своим постоянным гостем и делала едва ли не символом Гравити Фолз. К примеру, семья могильщиков Валентино просто обожала эту девчонку, и она частенько заваливалась к ним, несмотря на тотальную ненависть со стороны их сына, Робби. А поэтому, когда она въехала в черту города, можно было вдоволь посмеяться над разницей в людских реакциях. Кто-то следил взглядом, кто-то приветливо махал рукой, а кто-то переходил на другую сторону улицы, боязливо оглядываясь. А вот, кажется, и Робби. Роберт Стейси Валентино – местный музыкант. Вечно сидит с гитарой на крыльце магазинчика или чьего-то дома и играет сопливые грустные песни. Мейбл терпеть не могла мрачных людей, а от этого чуда так и веяло тошнотворным мраком и неуместной готикой. Хотя, кажется, Робби здесь почти никто не любил. Только Венди, их с Диппером друг, часто гуляла с ним, выводя из мрачного оцепенения. Но Мейбл было очень и очень далеко до душевности Венди, а потому, проехав мимо Валентино, она на ходу отвесила ему подзатыльник и умчалась с хохотом в сторону центра, даже не слушая гневных проклятий в свой адрес. Гравити Фолз жил своей жизнью, размеренной и спокойной, но мыслей, где же ей теперь взять денег, не появлялось. Чёрт его знает, сколько понадобится для того, чтобы оплатить этот злосчастный полоний. Интересно, где же Форд вообще собрался его покупать? Её снова захватили мысли о проекте, что находится там, в подвале. Диппер ещё в автобусе рассказал ей о том, что за невероятное нечто готовится ими под полом Хижины. И она уже давно горела желанием наконец увидеть плод таких долгих трудов их обоих. Подумать только, теперь Мейбл тоже сможет помочь проекту! Вот только как? Мейбл окинула площадь оценивающим взглядом, пытаясь прикинуть, откуда раздобыть денег. Пока что голова принимала в себя только ветер и отдалённый запах блинчиков из ближайшей закусочной. Остановив долгий и многозначительный взгляд на банке, она задумалась. Да, дядя Стэн натворил таких бед с долгами, ещё и записав их на имя Форда, что оба они теперь не в состоянии взять кредит. Да и в принципе фамилия Пайнсов была здесь на слуху, а потому даже ей или Дипперу вряд ли бы выдали заём. Хотя, конечно, попробовать стоило. А потому, привязав велосипед на крепкую верёвку, дабы его никто не угнал, она развалочным шагом направилась в пафосное здание прямо напротив. И почему банки всегда настолько помпезные? Чтобы запугать потенциальную клиентуру или всего лишь внушить ей уважение к высоким потолкам, здоровенным флагам, которые сгодились бы на десяток супергеройских плащей? Чтобы была возможность танцевать чечётку на мраморных полах? Или просто это часть масонского заговора, а эти потолки ловят сигнал с Нибиру? Всё может быть. А потому босоногая, нагло улыбающаяся девушка явно не вызывала у местных работников положительных эмоций. А вообще, какие эмоции у них могут быть, если их наверняка после приёма на работу записывают на курсы выпячивания челюсти? - Здрасте, - Мейбл даже не пыталась соблюдать очередь, просто оттолкнула тех, кто стоял впереди. Ей же только спросить, правда? - Соблюдайте очередь, мисс, - пробубнил толстый дядька по другую сторону кассы. - А я говорю, здрасте. Я бы хотела взять кредит в размере…эээ…короче, кредит, - она банально не могла знать, сколько именно денег нужно для покупки ядовитого металла. - Ваше имя, мисс? - Мерилин Пайнфилд! - Мисс Пайнс, этот вопрос был делом формальности. Но у вашей семьи отвратительная кредитная история, и мы не вправе выдать вам заём. - А если я скажу, что за это вы получите…не знаю, чувство самоуважения? Ну, или с процентов вы купите себе новый галстук. Или вкусняшку для ребёнка. У вас же есть ребёнок? Ну как же, вон у вас на рубашке след от детского питания. - До свидания, мисс Пайнс. - Ну и иди тогда нахуй, - она показала язык и, раздосадованная, вышла из банка вон. Потерпев неудачу и там, Пайнс уселась на тротуаре рядом со ступеньками банка и раздосадованно сплюнула на землю. Её бесило не столько то, что ей отказали, сколько то, что она не может помочь брату в таком прекрасном, невероятном для ушей проекте. Молчаливое бешенство понемногу одолевало, а мир будто бы терял свои краски постепенно. У Мейбл были небольшие проблемы с мировосприятием и очень буйное воображение, а потому иногда, в особо мерзкие моменты, мир кругом и вовсе становился красно-серым, враждебным для неё. Она опёрлась локтями на коленки и уже собиралась крепко задуматься о том, что делать дальше, как вдруг от ещё не начавшихся мыслей её отвлёк мужской голос. - Прошу прощения, это вы Мейбл Пайнс? Когда она подняла голову, то даже и не знала, стоит ли ей смеяться или нет. С одной стороны, сейчас такая причёска была очень даже в моде, но на окликнувшем её человеке она смотрелась ну очень странно, даже забавно. Но, кажется, он собирался ей помочь, так что смеяться было невежливо. Поэтому Мейбл лишь промолчала и кивнула в ответ, глядя с любопытством. - Мне кажется, я могу помочь вам с вашей бедой. Я случайно услышал ваш разговор в банке. Вы сказали, вам нужен заём. - Есть такое. Но это не совсем мне, это брату на исследования. - На исследования? Это же замечательно! Мейбл, давайте не будем говорить здесь. Предлагаю проехаться со мной в автомобиле и побеседовать. В эту минуту, с ходу поверив в человеческое благородство, она разулыбалась и тотчас позабыла даже о велике, привязанном верёвкой около банка. Этот человек казался ей слегка странным, но, с другой стороны, кто в этот век не был странным? Мейбл вообще была склонна считать, что все люди в душе сумасшедшие, просто те, кто сидит в психушках, были неосторожны. А потому наплевать было и на странную причёску нового знакомого, напоминающую пчелиный улей своим состоянием, и на его накрахмаленный костюм небесно-голубого цвета, даже на причудливые алые глаза, ярко выделяющиеся на белоснежном пухлом лице. Ему было не больше двадцати, и, судя по всему, это был весьма влиятельный тип. Они быстро перебрались в его автомобиль белоснежного цвета и закрылись в нём, словно проказничающие дети. - А куда поедем? Ух ты, тут даже мини-бар есть. - Бери, что хочешь, дорогуша. Едем в Шатёр, место моих выступлений. Вы ведь наверняка уже наслышаны? - Стоп-стоп, так ты что, и есть тот самый Гидеон? Экстрасенс, который по стране ездит? Город весь на ушах стоит, а я и не видела никогда. - Именно я. Я постараюсь вам помочь по мере моих сил за одну маленькую услугу. - Это какую ещё? – она лукаво улыбнулась, и эту улыбку, кажется, оба восприняли по-своему. - Крохотная мелочь. Давай я расскажу о ней, когда мы приедем. А пока расскажи что-нибудь о себе, а? Я многое о тебе слышал, Мейбл, и хотел поговорить лично. Во время разговора Мейбл разболтала ему практически всю свою жизнь. Настоящих друзей тут, в Гравити Фолз, у неё не было, а потому возможность выговориться кому-нибудь, помимо брата, была чем-то вроде отдушины. Мейбл всегда ценила людей, которые умеют выслушать, будут поддерживать разговор даже тогда, когда он им не интересен. Но Гидеон, кажется, и вовсе проявлял неподдельное любопытство по отношению ко всему, что случилось с Мейбл. Потом закончив свою историю, она переключилась на россказни о братьях и старших родственниках, треща и треща без умолку, словно слетели тормоза. Давно она не изливала душу настолько долго и так естественно. Это даже самой Мейбл показалось очень странным поступком, ведь этого богача она знает буквально час, а может быть даже и меньше. Видимо, Гидеон и правда обладал какими-то способностями, вот и располагал к себе. А может, просто человек такой. Вскоре они прибыли на место. К слову, Шатром эта сцена называлась условно. По сути, непосредственно Шатром был только передний фасад здания, да и то он был просто стилизован под палатку. А дальше, за кулисами, был полноценный домик с гримёрками, кладовыми и вообще множеством комнат. Полутёмные коридоры, нагоняющие мистически-мрачную атмосферу, слегка угнетали Мейбл, привыкшую к солнечному свету и тёплому свечению настольной лампы. Она не очень любила всю эту медиумную чушь, но если люди в это верят, то почему бы и нет? Путь свой эти двое закончили в кабинете, большом и просторном. Чёрный кожаный диван, лакированный, наверняка тяжеленный стол – всё по канонам кино. Складывалось ощущение, что под весом этого кабинета может провалиться вся Земля аж до ядра. Плюс ко всему, здесь очень сильно пахло странными ароматизированными сигаретами, хотя Гидеон, кажется, не курил. - Итак, дорогая, давай приступим к обсуждению договора. Гидеон не стал садиться, а напротив, медленно ходил по кабинету, скрипя белыми кожаными туфлями. Тишина, что провисала между его репликами, звучала весьма и весьма напряжённо. Складывалось ощущение, что в этой тишине пауки успевают сплести паутину. Или такая плетётся вокруг неё? Мейбл пока не могла этого понять. - Садясь в машину к незнакомцу, ты, должно быть, понимала, какой контракт я тебе предложу. Но на случай, если ты и правда такая невинная дурочка, как о тебе говорят, я поясню. Ты, кажется, сказала, что твоему брату в изобретении необходим полоний, так? Я могу поставлять вам его напрямую, без всяких денег. - А в обмен тогда что? - Ты, Мейбл, - увидев её растерянную физиономию, он искренне рассмеялся, - Да, я в тебе не ошибся. Ты и правда наивная дурочка, как раз такую я и искал. Всё верно, Мейбл. Порядок таков: по моему вызову, в любое время, ты приезжаешь сюда, в этот самый кабинет, и делаешь то, что я говорю. В обмен я, помимо поставки необходимых для вашего робота металлов, сплавов и редких деталей, плачу в частности тебе, дорогуша. На карманные расходы, так сказать. После этих слов он ласково коснулся её тощих, угловатых плеч и приспустил воротник туники, обнажая их. Гидеон склонился к её уху и тихо усмехнулся. - И да, я забыл сказать одну важную вещь. У тебя не будет выбора. Потому что если ты хоть кому-нибудь об этом пикнешь – я позабочусь о том, чтобы твоего дорого брата забили в ближайшей подворотне. Поверь, на это я способен. Я способен и на большее, но ведь мы не хотим, чтобы тебе было больно, да, солнышко? В эту секунду Мейбл резко замахнулась, желая ударить его, но Гидеон будто бы предвидел этот жест и заранее перехватил обе руки своей. Оказалось, что этот парень на удивление сильный. - И такое я тоже предполагал. Нет, дорогуша, этого не будет, - второй рукой он взял со стола какой-то спрей и резко пшикнул им в лицо пленнице. Мейбл ясно почувствовала, как только отплевалась, что дышать становится тяжелее, а движения вообще её не слушаются. Не получалось даже поднять руку. Уловив перемены в её физическом состоянии, Глифул лишь улыбнулся и мягко склонил её на кожаный диван, забираясь сверху и бросая голубой пиджак на пол. Плавно провёл пальцами по шее, ключицам, коснулся груди. Мейбл на секунду вздрогнула, собираясь уже звать на помощь, но, кажется, даже это он сумел предугадать и зажал рот девушки рукой. - Нам никто не нужен, сладкая. Больше никто. Иди ко мне. Оторвав руку, он тут же впился в освободившиеся губы, мгновенно заняв их и не дав закричать. Конечности, кажется, совершенно потеряли любую волю, и Мейбл даже не могла его лягнуть так сильно, как ей в этот момент хотелось. Поверила, повелась. Чужие руки окончательно спустили тунику, не давая сделать вообще ничего, только негромко постанывать от обиды и задавленной насильно ненависти. Чужие губы спустились ниже, оставляя на шее цепочку следов. Ключицы покрылись редкими укусами, а короткие шорты вскоре были отброшены с дивана вниз, оставив её в одном белье. Хотелось плакать и кричать, хотелось драться, хотелось просто покалечить его так, чтобы он больше никогда не смог встать. Но она не могла даже пошевелить рукой. - Наивная. Тебя никто не учил, что нельзя садиться в чужие машины? Ты никуда не уйдёшь, Мейбл. Теперь ты моя, насовсем моя. И мне плевать, если твой брат или кто-то ещё попытается помешать. Каждый из них для меня никто. Тссс, тс, не плачь. В какую-то секунду Мейбл отчаялась. Она просто готова была сдаться и заплакать, поняв, что ей ничего не дадут сделать и уж точно не дадут спастись. Она закрыла глаза, наполненные слезами горечи и обиды, уже перестав сжимать зубы и пытаться пнуть его. Бесполезно. - Гидеон Чарльз Глифул!! Чужой голос разорвал тишину, повисшую здесь, заглушив, казалось, вообще всё. Он был резким, громким, с нотками несносной истерики, которая уже рвалась наружу из горла его обладательницы. Услышав чужой голос в кабинете, Мейбл распахнула веки, и отчётливо увидела, как Гидеон отпрянул и стал медленно отступать назад, к столу, в одной лишь расстёгнутой рубашке. Не получалось даже привстать, чтобы рассмотреть свою спасительницу. - Дорогая, ты…ты всё не так поняла, я всего лишь хотел..эй, ты меня вообще слушаешь? - Закрой свой гнилой рот, забирай шмотки и исчезни с глаз долой. Я не хочу тебя видеть. Просто не хочу. Ты бы мог хотя бы не притворяться передо мной, гадёныш, зачем было лгать? - Да потому что если тебе не улыбаться в лицо, то ты так и будешь нос воротить, как тварь последняя. Ломаешься и ломаешься, вот и приходится с тобой как с принцессой возиться. Вот так, значит, тебя Нортвесты воспита…поставь вазу на место! Раздался оглушающий звон. Кажется, оппонентка Гидеона просто расколотила ту самую дорогую вазу, что стояла на входе. - Следом полетит сервиз, Гидеон. Если ты сейчас не уберёшься с глаз моих долой, то он непременно полетит на пол, - казалось, девушка была готова просто зарычать от гнева. Ничего не сказав ей в ответ, Гидеон надел штаны, прихватил свой пиджак, брошенный на пол, и послушно ушёл, видимо, не желая дальше разводить скандал. Мейбл отчётливо слышала, как его шаги в коридоре быстро удаляются, а сам он бормочет что-то себе под нос. В ту же секунду, когда шаги стихли, хрустальный семейный сервиз полетел на пол. - Тварь. Как же ненавижу. Спасительница Мейбл появилась в поле зрения, и только тогда Пайнс смогла понять, как выглядит эта боевитая леди. Это оказалась прекрасная хрупкая с виду девушка в длинном фиолетовом платье с мехом наверху и небольшим клатчем на плече. Мех, судя по всему, был явно настоящим, очень уж хотелось его потрогать. Стройные ножки скандалистки были обуты в невысокие чёрные туфельки, а чёрные колготки придавали ещё больше грации. Необычайно бледная, аристократическая кожа и длинные волосы цвета пляжного песка на Мальдивах. Они плавно стекали по спине, слегка прихваченные заколкой для создания объёма где-то чуть выше затылка. Девушка ударила по столу кулачком в чёрной кружевной перчатке и злобно рыкнула. Кажется, она ну очень серьёзно взбесилась. Спустя минуту бумаги Гидеона полетели со стола в окно, где, судя по возгласам, прилетели кому-то в лицо. Она резко захлопнула окно, едва не выбив из него стекло. Немного поостыв, леди перевела взгляд на неудавшуюся жертву Гидеона. - Давай уже одевайся, идиотка. В эту секунду Мейбл поняла, что лежит перед своей спасительницей практически раздетая, а точнее, только лишь в одних трусах. Всё остальное было разбросано неудавшимся насильником по комнате и было вне досягаемости в пределах руки. - Я…по…погоди, я не могу…он меня, кажется…кха! - О, ясно. Опять свою гремучую смесь использовал, скотина. Ладно, сейчас. Где-то у него было противоядие от этого дерьма. Порывшись в ящике стола, девушка выкопала под горой бумаг баночку с какими-то таблетками, после чего кинула сосуд жертве. Открыть крышку и выпить штучки три Мейбл уже была в состоянии сама. - Через минут десять долго стать полегче. Скандалистка села на диван, подвинув ноги Мейбл, и рухнула на спинку дивана, выдыхая после всплеска злости. Мейбл кое-как заставила себя приподняться и сесть, опираясь спиной на ручку. Даже не глядя на неё, блондинка закурила. Кстати, интересную же штуку она курила. Это была длинная нуарная сигара, словно прямиком из 20-х годов, когда подобные были в моде среди женщин. Но, сказать по чести, с её образом это весьма сочеталось и выглядело даже красиво, приправленное злостью. Она раздосадованно смотрела в пол, даже не видя, каким взглядом на неё пялится полуголая незнакомка. - Ну и сколько он тебе пообещал, дура? Тебя кто учил к кому попало в машину лезть? - Я думала, он…он поможет. Ну, по доброте душевной. - Доброта и Гидеон, скажешь тоже. Это словно начало плохого анекдота. Ты что же думала, что ты одна такая? Не первую идиотку он сюда заманивает. Мне просто повезло поймать его наконец с поличным. Тьфу ты. И на что я только надеялась всё это время? Мейбл решила не перебивать незнакомку, а послушать, пока та вообще в настроении чего-нибудь рассказывать. Быть может, Пайнс смогла бы помочь ей справиться с дурными мыслями и эмоциями? У неё всегда это вполне неплохо получалось. - Нет, ну ты только подумай? Я, конечно, и не должна была рассчитывать на верность в браке по расчёту, но…но он мог хотя бы не врать мне в глаза, что любит меня. Улыбается, скотина, будто и вправду добренький. Наверное, уже и забыл, что такое прокатывало максимум лет до пятнадцати. А потом жир стал затмевать умиление. - А почему же по расчёту? Как вышло, что вы женаты? - Пфф. Видишь ли, моя семья держит этот город практически в руках с самого начала его существования. А Глифулы появились тут меньше, чем 20 лет назад и стали отстраивать свои империю автомобилей. Родители запаниковали и в спешке выдали меня за него, боясь, что их бизнес рухнет из-за Глифулов. А мне теперь жить с этим ублюдком. - Так, погоди минутку. Как это «выдали»? У тебя что, своего мнения нет? Как тебя, кстати, звать-то? – Мейбл явно становилось легче, но одеваться она отчего-то не спешила. Собеседница заинтересовала её отчего-то. - Пасифика, - она тяжело выдохнула и, опустив голову, опёрлась на кулаки лбом, - Ненавижу. Ненавижу его. Пусть он исчезнет из моей жизни. Пайнс подсела к ней поближе и ткнула пальцем в плечо, совершенно не думая о том, что она всё ещё светит своим телом направо и налево. Ей вообще было свойственно забывать о важных вещах для других людей. - Ладно тебе, разнылась. Может, сходим выпить? Я тут одно место хорошее знаю. - Выпить, да? - Пасифика ненадолго задумалась, принимая нравственный выбор. В любой другой ситуации она уж точно не стала бы пить с городской сумасшедшей, но злость, разочарование и досада разрывали изнутри, а эта девчонка, кажется, была недурным собеседником, - Будь по-твоему. Только оденься ты уже, наконец, ты явно можешь это сделать. Спустя полчаса барышни уже сидели в ближайшем баре, где Мейбл была регулярным гостем, а Пасифика лишь иногда заглядывала, прячась от внимания людей. Бывшая Нортвест потягивала «Голубую лагуну», и уже далеко не первую, сетуя на свою жизнь едва ли знакомой девушке. Сама же Мейбл без тени стеснения опрокидывала виски, всё больше заглядываясь на свою спасительницу и всё более бесстыдно ей улыбаясь. - Понимаешь? Я ненавидела выступать, ненавидела и боялась сцены, а он…он всегда меня напоказ выставлял, так и ждал, пока кто-то купит. А как это ещё назвать? Я до совершеннолетия их только и делала, что отвергала, а он меня взял и просто спихнул Глифулу! А я теперь пошевелиться не могу. Нам ни развестись нельзя, ни жить с ним спокойно. Он девок водит, а меня аж трясёт. Почему он может, а я не могу? Потому что я женщина? Или потому что он нам одолжение сделал? Свинья важная, ненавижу, ненавижу. - Эй, ну ты свинок-то не обижай. Взяла, сравнила свинок с Гидеоном, - Мейбл хихикнула, глядя на постепенное опьянение столь важной особы, - Свинки милые, а он мразь. - П…послушай, Мейбл. С-сколько он там тебе пообещал, говоришь? На, короче, вот это, - еле-еле выговаривая несвойственные ей слова, Пасифика вытащила из клатча бумажку, которая оказалась банковским чеком, - Крч, пойдёшь в банк и…это, самое…снимешь столько, сколько понадобится. На моё имя тебе всё выдадут, - вместе с чеком из сумки вывалилась вторая бумажка, которую Пасифика не заметила. Это была её визитка, которую Мейбл своими вёрткими пальцами успела перехватить и спрятать в карман. - Ты домой-то дойдёшь? Давай я тебя провожу, пьяница. Разумеется, простая прогулка до дома Пасифики в итоге обернулась обширным гулянием сперва по городу, потом в сторону озера, а напоследок они встретили рассвет на обрыве, а которым следовали пустынные каньоны, изредка пересекаемые речушкой. - Не…не забудь то, что я тебе сказала про чек! – бормотала Пасифика, кое-как забираясь в автомобиль. Её личный водитель по имени Сергей мрачно смотрел прямо. Она хлопнулась на сиденье салона, еле-еле держа глаза открытыми. - А ты, если захочешь повторить, ты перезвони мне. У меня много чего есть в запасе, что тебе понравится, - почти полностью трезвая к этому моменту Пайнс улыбнулась, помогая ей как-то устроиться на чёрном сидении, - Вот так, вытяни ноги и сними туфли. Умничка. Можешь мне перезвонить или приехать сюда. Ты теперь знаешь, где я живу. Ещё сходим, покутим. - Обязат-тельно покутим. Сергей, вези меня на бал! В смысле, домой, на какой, блять, бал… Дверь салона закрылась, изолировав Пасифику от новообретённого товарища. Одёрнув порванную Гидеоном тунику, Мейбл проводила взглядом уехавший прочь по трассе автомобиль и скрылась в доме, улыбаясь, как клинический идиот. Недавно вставшее солнце залило весь дом приятными жёлтыми лучами, а вся семья девицы всё ещё спала младенческим сном. А потому Пайнс, лишь чуточку подшофе, сперва совершила налёт на холодильник, а после, с бутылкой молока в руке и чуточку покачиваясь, направила свои неугомонные ноги в подвал. Здесь почему-то было пусто, кажется, Форд и Диппер для разнообразия всё-таки заснули в своих кроватях этой ночью. Даже источник света в виде выключателя пришлось ещё постараться поискать. Мейбл старательно оглядывала лабораторию, понимая, что завра она уж точно принесёт пользу этому их легендарному проекту, когда сходит в банк. А где же, собственно, этот проект находится? Наверняка в этой капсуле, что точно посередине помещения! Подтащив своё пошатывающееся тело к капсуле, Пайнс начала её судорожно щупать. Где-то в голове голос Диппера отчаянно взывал воспоминанием о том, что не надо пока что этого делать, но виски, кажется, сегодня оказался сильнее. - Да давай работай, сука, открывайся! Вот же задроты, сделали на совесть, хрен тебя откроешь. И что в тебе такого секретного, что тебя открывать нельзя? И именно после этих слов, кажется, её нога пришлась точно в ту кнопку, что отвечала за открытие капсулы, и матовый слой стекла отъехал, открывая Мейбл совершенно новое для её пьяных глаз зрелище. Да, он был похож на человека, даже очень. Встретив его на улице, она вряд ли бы отличила его от обычного, но очень уж красивого парня. Чуть бледноватая кожа, усыпанная золотистыми веснушками, светлые волосы, достигающие своей длиной плеч и слегка рассыпающиеся по ним, просто невероятное фигурное тело, пусть и не везде человеческое. Веки с чёрными густыми ресницами также были сомкнуты, легендарный искусственный интеллект, завораживающий фарфоровой кожей, пока что спал. Интересно, а зачем же потребовалось его скрывать здесь? - ЖДУЩИЙ РЕЖИМ ОТКЛЮЧЁН! – резко и громко заговорил механический голос откуда-то из капсулы так, что Мейбл аж взвизгнула и отпрыгнула на полметра назад. - Фух, зараза. Нельзя же так пугать людей. Не даёт мне рассмотреть тебя получше. Она снова подобралась к роботу, очарованно глазея на него, осматривая и ощупывая. Где-то на груди была наспех приклеена записочка, гласящая: «СЕРДЕЧНИК НЕ ЗАБЫТЬ!». Оказывается, прадядя Форд и о таких штуках мог забывать. Стоп, значит, этот парень сможет жить без сердца? Стоило Мейбл поднять взгляд к его идеальным чертам лица, как она тут же ответила на свой вопрос. Робот открыл глаза, с лёгким скрипом, с трудом, но всё-таки открыл. Они не имели цвета, ведь радужку ему тоже ещё не поставили. Даже подобие белка не поставили, а потому там, где должен был находиться глаз, был лишь фокусирующийся механизм, состоящий из миниатюрных металлических дисков. Мейбл отпрянула и в один момент протрезвела, как только поняла, что в эту самую минуту она ухитрилась в одиночестве запустить искусственный интеллект, будучи пьяной и всего лишь открыв камеру! Видимо, именно она держала его спящим в это время. Это событие, казалось ей, было более чем уникальным. Сегодня произошло нечто новое. На рассвете, с 17-го на 18-е июня Билл Сайфер открыл глаза.