Я буду бороться за Солнце

Серые многоэтажные здания, пропитанные беспощадным хохотом индустрии, казались моим глазам уже настолько непривычными, что я с жадностью впивался взглядом в городские сооружения, окрашенные в вечерние свинцовые сумерки. Колумбус был словно подсвечен изнутри своими огнями, отражающимися в тёмных водах реки Сайота, вдоль которой наш пикап совершал движение по серому невысокому мосту. -Буди нашу Джулию Робертс, Крис! Мы на месте. -весело проговорил Марко, с любопытством рассматривая раскинувшийся перед нами город. Это была жизнь. Укутанная дремлющей негой уходящего дня, полотном сотканным из разбитых надежд и парящих ласковых грез, из луны и разочарованных звезд, роняющих слезы нам на ладони, убаюканная песнями канализационных каналов и эха случайных жертв маньяков и монстров, что живут под кроватями ваших милых детей.Но все-таки это была та обыденная жизнь, пусть и грязная, бренная, но прорывающаяся за рамки одиночной палаты, которая успела стать вегетативным органом моего унылого и бесформенного существования. Я оглянулся на свернувшегося калачиком рыжего юношу, мерно посапывающего на заднем сидении автомобиля. Его угловатые плечи медленно вздымались, а шелковистые волосы забавно растрепались, падая на подрагивающие тёмные ресницы. -Может не стоит?Он уснул совсем недавно...-с жалостью произнёс я, вспоминая о том, что парень бодрствовал последние двое суток, не смыкая глаз. -Ты что шутишь?!-возмутился Марко, с силой опустив руку на кнопку руля, гудя сигналкой на весь штат Огайо, и, наверняка, перебудив всех его жителей. -Очнись от чар Морфея, милый друг! Рыжеволосый юноша рывком подскочил, лишь каким-то чудом не просверлив крышу пикапа своей головой. Тёмно-карие глаза растеряно глядели то на Марко, то на меня, красноречивее любых слов выражая его замешательство. Теплый свет фонарей будто опалял яркую шевелюру юноши, а матовой коже придавал теплый золотистый искрящийся оттенок, отчего тот походил на икону православного святого, окруженного своей блистательной аурой. Еще не пробудившийся разум соображал довольно смутно, и Доминик непонимающе крутил головой по сторонам, закрывая тонкой рукой слепящий оранжевый свет. -Мы...приехали в Колумбус? -Ты на редкость сообразительный парень!-ответил Эллисон, лукаво сощурив глаза.-А теперь о насущном: нам нужно остановиться где-нибудь на ночь. -Машина-неплохой вариант, Марко.-заметил я, посмотрев на брюнета. -Нет, Крис.-донёсся до меня бархатистый голос Коулмана, от которого у меня ударной волной пробежали мурашки по коже. -Больничная палата была тоже неплохим вариантом.Я успел соскучиться по красивой жизни. В его томных глазах вновь зажёгся тот пугающий пылкий огонь, что сводил мою нервную систему на нет, от которого хотелось спастись, продуманный, расчётливый и опасный настолько, что сигареты не помогли бы снять напряжение в киловаттах пронизывающее меня, в объёмах таких, что каждый реактор крупномасштабной атомной электростанции полетел бы к чертям, от секундного столкновения взглядов, словно весь мир разнесло пополам. И почему я смотрю на тебя с таким забвенным восхищением, ведь твоих прикосновений я боюсь не меньше остроугольных граней маразматического бреда этой Галактики, так что заставляет меня так сильно тебя обожать ?Я знаю тебя такое ничтожное количество секунд и минут, сплетающихся в нашу с тобой паутину событий, а твоя сущность уже успела нащупать каждую из моих тончайших слабостей.Я тоже успел их апатично нащупать и неоднократно понять, что самой главной стал из них ты. Это бы не будоражило панику в моём подсознании, не крушило бы утёсов разумности, не внушало бы животного ужаса, только есть в это всём одно критичное "но", по частям искромсавшее моё мышление, и заключается оно в том, что ты прекрасно осознаешь, что сводишь меня с ума с куда большей результативностью, нежели это делали стены моей больничной палаты на третьем этаже психиатрического госпиталя.В течение двух лет я был просто подростком-суицидником, а сегодня я по-праву могу назвать себя безумцем. Если в теории человек может оказаться диагнозом, то моё заболевание носит название "Доминик", и, увы, боюсь, оно неизлечимо вовсе даже на практике. Но уж коли я неминуемо обречён, мне хотелось бы знать всё про того, кто сбивает ритмы в моём организме. Всё абсолютно. -Наш холерный вибрион снова ушёл в себя!-обрушился на меня голос Марко, в дуэте с ударом локтя под рёбра, отчего колящая резь отозвалась болезненным импульсом во всём моём теле. -Можно мне тебя придушить?!-прохрипел я, хватаясь за место удара, мстительно глядя на Элиссона. -Если хочешь навернуться с моста прямиком в Сайоту, то пожалуйста!-пожав плечами, фыркнул брюнет мне в ответ. -Крис,-позвал меня Доминик, взирая встревоженными шоколадно-карими глазами мне в самую душу.-Что с тобой?Ты будто ничего не видишь и не слышишь. -Шутки про суицид уже неактуальны?-продолжал ворчать Марко. -А как жаль, я бы с удовольствием отпустил парочку! -Кончай демонстрировать своё "остроумие".-взмолился я, подперев рукой голову и взирая на аспидно-чернильную гладь реки, отражающей пылкие огни фонарей в своих непроглядных водах, в попытках припомнить суть нашего недавнего диалога. -Так к чему мы пришли? -К чему пришли?-раздался позади ироничный голос Коулмана, заставив меня обернуться к нему. Парень опёрся рукой о дверную ручку автомобиля, закинув ногу на ногу и предвкушающе улыбаясь. Вот они, вновь те глаза, в которых пляшут безумные чёртики. Те глаза, что переворачивают весь мой внутренний мир с ног на голову. Наш пикап остановился в центре города перед отелем "Hyatt Regency Columbus", уносящимся в ночную ввысь десятками этажей с синими панорамными окнами.Вокруг него извивались неоновые трубы ярко-жёлтого цвета, перекликающиеся с золотистыми огоньками фар, проносящихся мимо машин, а на его парковке стояла куча дорогущих автомобилей , цены за которые, наверняка, больше походили на телефонные номера. Оно и неудивительно, парни сказали, что этот отель-один из лучших в Колумбусе, и это, честно говоря, больше пугало, нежели радовало. Однако, видимо переживания достигли лишь меня одного, поскольку ребята смотрели на сооружение, от которого просто пахло богатством и роскошью, с явным восторгом. -Дане, я надеюсь ты понимаешь, что как самый старший из всех нас, номер будешь оформлять ты?-поинтересовался Эллисон, чуть ли не пританцовывая на месте от жажды безоговорочного шика. -Это полнейшее безумие... -нервно улыбнулся я, потирая пальцами переносицу и опуская взгляд, добавил, делая упор на предпоследнее слово. -Неужели вы стащили столько денег?Боже... -И, конечно,-авторитетно изрёк Доминик, подняв указательный палец. -Чтобы не вызывать подозрений, нам нужно одеться соответственно. Марко только закатился злорадным смехом, уловив моё смятение. -Мать вашу, как же это будет весело! Снять номер, на самом деле, оказалось легче, чем я ожидал. Учитывая то, как мы с парнями выглядели, возможно, я и сам поверил бы, что мне двадцать два и я сын крупного олигарха. Во всяком случае, это сработало, хотя, на мой взгляд, идея была обречена на провал, и я понятия не имею, как мне удалось все сделать настолько убедительно, что на наш счет ни у кого не выпало никаких сомнений. Может быть, то было сомнительное везение, а может роль сыграло и то, что во мне вдруг проснулся будоражащий разум азарт. Марко и Доминик заразили меня своими пылкими взглядами, своим непреодолимым желанием, погоней за риском, они явно размазали по стенке остатки моего трезвого ума и мне до чертиков начал нравиться весь этот опасный театр. Как бы то ни было и какой бы крах нас не ждал, это-наше большое представление, и третий звонок еще не звенел, а значит игра продолжается. Впереди по коридору торопливо шел Марко, еще в лифте успевший выхватить у меня из рук ключ от нашего номера. Нам же с Домиником оставалось только улыбаться, наблюдая за восторженным поведением брюнета, и отмечая то, что Элиссон, конечно, порядком испорченный, но все же еще совсем ребенок. Совсем скоро юноша распахнул перед нами нужную дверь и бесцеремонно ворвался внутрь, с разбегу падая звездой на громадную двухместную кровать, хотя, если честно, на ней могло спокойно расположиться человек десять. Мальчишка шумно вдохнул в себя приятный запах ванили, которым был пропитан наш люкс, выполненный в багрово-серых тонах и довольно обратил на нас икрящиеся глаза. -Вот эта койка-моя! Я осторожно зашел в номер, не веруя в действительность происходящего. Нам предоставили две шикарные кровати с белыми простынями, большой плазменный телевизор, дорогущий письменный стол, вырезанный из темного дерева, гардеробная и еще очень много мебели, которая стоит больше, чем зарплата нашего президента. Господь Бог, а ведь это только спальня... Видимо, Марко тоже уловил эту мысль, а потому тут же устремился в другую комнату, время от времени издавая пораженные восклицания. В комнате остались только мы с Домиником, и я вновь почувствовал, как меня душит, словно чугунная цепь на шее дворняги, его обольстительная улыбка. Он медленно подходит к панорамному окну, делая это с таким изяществом, что все цветы мира могли бы завянуть от зависти и жажды той чарующей грации, которая кроется в его хрупких движениях. Я бы хотел запечатлеть его на небольшой фотографии, такого красивого и бесконечно притягательного, в черных джинсах, туфлях и безупречной белой рубашке, устало глядящего в оранжевый полумрак ночного города полными счастья глазами, я бы носил это фото под сердцем вместо иконы и молился на тебя каждый день, как молятся матери на своих детей. Он перевёл свой взгляд цвета тёмного шоколада на меня, очаровательно смущаясь и все больше влюбляя меня в свою россыпь веснушек на бледном лице. -Всегда любил смотреть на город вот так, с большой высоты. -тихо сказал он. -Но ночью он всегда куда красивее, чем днём. Я тоже посмотрел на царство разноцветных огней за прозрачным стеклом большого окна, чувствуя, как сердце ломает мне ребра, и не зная, что мне ответить на его слова. Я не мог с ним не согласиться, картина, представленная нашим глазам захватывала дух, но меня омрачала её безыдейность и малосущественность, впивающаяся когтями под кожу. То была холодная красота, бессердечная, перепачканная людскими пороками и жесткостью, манящая и отталкивающая одновременно, вводящая в состояние невесомости и пожирающая тебя с потрохами. -Тебе не привыкать к такой роскоши, верно?-спросил я, посмотрев с интересом на рыжеволосого парня. Тот неловко улыбнулся, потирая свои бледные запястья и обратил свой взгляд в пол. -Знаешь, я не из бедной семьи. Моя жизнь до основания пропитана запахом денег и придворного пафоса. Терпеть его не могу, но я вырос на этом, а привычки они бывают и вредные, Крис. Мне, как воздух нужен весь этот мандраж, чтобы не умереть от ломки по зажиточной обеспеченности. -он поднял на меня свой взор, в котором читалась недоступная моему пониманию вина. -Я далеко не ангел, если ты так думаешь. Меня воспитывали, как последнюю суку, а я был очень примерным ребенком, поверь. -Ты можешь быть сукой, Доминик, но это ничего не изменит. Ты услышал мои крики о помощи, когда я молчал, ты боролся с моими демонами, когда я был бессилен и сломлен, ты сделал для меня все, чтобы вернуть мне желание жить.Люди все-суки, но ты моя любимая, Коулман. Ты теперь моя путеводная звезда и без тебя, знаешь, я вновь стану никем. Юноша смущенно отвёл взгляд, поправляя пальцами упавшие на глаза волосы, и нервно прикусил губу. Он собирался было что-то сказать, как вдруг в дверь номера постучали. Из гостиной тут же вылетел Марко, проносясь мимо нас и распахивая дверь.Перед ним оказался высокий стройный мужчина в наглаженном черном костюме, держа в руках красный блокнот и ручку. -Добрый вечер, господа, желаете ли вы что-нибудь заказать? -Я бы выпил крепкого кофе. - не задумываясь ответил Эллисон, после чего тут же отмахнулся. -Хотя о чём я говорю?!К черту кофе, друг мой, налейте нам красного вина! -Мы предлагаем вам несколько... -Самое дорогое!-перебил Коулман, выглядывая из-за плеча брюнета. -И мягкий сыр Эдамер, пожалуйста! -Отличный выбор. -пораженно кивнул мужчина и удалился. Эллисон перевел взгляд серебристых глаз на нас, лукаво улыбаясь. -Конечно, можете оставаться здесь, в спальне, если хотите, но в другой комнате, так про между-прочим, есть огромный бассейн, и лично мне кажется, что это куда круче панорамы города! На меня восторженно обратился Доминик, хватая за запястье и увлекая за собой в другую комнату. -Идём! Я, с трудом успевая переставлять ноги, поволочился вслед за худощавым юношей, запинаясь и рискуя свернуть себе несколько шейных позвонков, но сейчас, в эту минуту это не важно, ведь он ведёт меня за собой в бронзовый полумрак и я не помню своего имени, не хочу вспоминать, тут пахнет лавандой, и чем-то изысканно сладким, карамелью и шоколадом, это запах моего молочного неба, это аромат, исходящий от твоей белоснежной рубашки, и он заполняет мои лёгкие, словно тюльпаны и розы теснящиеся на витринах цветочных магазинов в день всех Влюбленных. Свет мягкий и тусклый, он сгущается над зигзагообразным бассейном и прячется от пурпурного мрака, клубящегося в углах комнаты, Коулман растрепанный и счастливый, он смотрит на спокойную мерцающую гладь воды, отдающую лиловым оттенком и улыбается своим мыслям, нетерпеливо блуждая по кафельному покрытию и выпуская из хватки мою тощую руку. Подсвечники смутно мерцают и это красиво, я стою очарованный. Эллисон начинает снимать через голову свой новенький бежевый джемпер и нетерпеливо ругаться, потому что запутался в нем. -Чёрт бы побрал эти шмотки!-фыркнул он, наконец справившись с обновкой и откинул её в сторону. -А вы что стоите?Семьсот семьдесят два бакса заплатили просто, чтобы со стороны на водичку посмотреть? Я начал медленно избавляться от своего бледно-серого пиджака, под выжидающим взглядом брюнета. -То-то же!Давай-давай, тебе нужно как следует повеселиться, Дане!-похвалил он меня, развязывая галстук и с укоризной посмотрел на Коулмана. -Ник? Парень весело оглянулся на нас и одарил загадочной улыбкой, снимая с ног туфли и отбрасывая их в сторону.Он занес ногу над бликующей перламутровой водой и, разведя руки в стороны, сделал шаг вперед, с прозрачными брызгами падая в глянцевую пучину, промокая насквозь вместе с дорогой одеждой. -Можно и так. -пожал плечами Эллисон, продолжая с усмешкой раздеваться. Доминик вынырнул на поверхность, порывисто хватая воздух и широко раскрыв и без того огромные глаза. -Она холодная!-звонко рассмеялся юноша дрожащим голосом.-Ледяная просто!Ноги сводит! Марко злорадно хохотнул, видимо, радуясь, что первым в заплыв отправился не он, и, судя по его выражению лица, собирался сострить, но его прервал очередной стук в дверь, доносящийся из спальни. -Сейчас я им устрою!-шутливо пригрозил Эллисон, направляясь навстречу незадачливому персоналу.-Они что, нас с бронхитом свалить хотят?! Я медленными шагами подошёл к краю бассейна и, присев на корточки, с жалостью улыбнулся, глядя на продрогшего Доминика. -Ты ведь заболеешь, Коулман. Вылезти и погреться не хочешь? -Нет!-невозмутимо ответил юноша, подплывая ко мне и цепляясь за кафель, смахивая с глаз потемневшие от воды волосы и кусая посиневшие от холода губы. -Мне нравится. -тяжело дыша сказал он. -Мне нравится мерзнуть в бассейне и портить дорогие часы. А мне нравился он. Мне он безумно нравился, озябший, в мокрой рубашке и брюках, с вдохновляющим взглядом, и я влюблен в его по-детски невинную улыбку. Влюблен тысячекратно. -Ты очень красивый. -прошептал я, проведя пальцем по холодной веснушчатой щеке и утопая в бездонно-карем омуте смущенных глаз. -Иди сюда. -ответил он, хватаясь за мой галстук, и потянул на себя, отплывая. Я почувствовал, как кафель подо мной пропадает, и ледяная вода, опаляя, принимает меня в свои объятья, промочив одежду и волосы, заволакивает легкие, вышибая из них кислород. В носу и глазах щиплет от хлорки, я замерзаю в ту же секунду и пытаюсь всплыть на поверхность, чтобы не потерять сознание от нехватки воздуха и остывания крови по телу. -Коулман!-завопил я, глядя на от души потешающегося рыжеволосого парня. -Мать твою за ногу, я же тоже заболею! Он оказывается неожиданно близко, тихим шёпотом лаская слух и обвивая руками мою тонкую шею. -После того, что мы натворили, воспаление легких-последняя из наших проблем. И мягко целует меня холодными губами, разбрасывая по крупицам остатки материи каждой звезды на Млечном Пути. Это что-то далёкое и странное, он сводит меня с ума умело и нежно, я удивляюсь тому, что во Вселенной существует такое очаровательное чувство, и ничего не хочу с этим делать. И космос не там, в вышине, а здесь, совсем рядом, Твои глаза-моё Солнце, любимое созвездие-веснушек рыжих поля, Твоё дыхание-моя атмосфера... И я правда молюсь на тебя.