Illecito veritа

Маньяк, будучи нарциссистом, полагает, что все люди подобны ему, они так же эгоистичны, а потому убийство он воспринимает с одобрением. Он считает, что каждый убивал бы, если бы имел возможность или характер. Он мнит себя более совершенным оттого, что не скрывает свои эмоции и не прячет свои желания. Если он будет пойман, то станет обвинять во всем произошедшем общество, окружающих его людей и культуру, но никак не себя. Психологический портрет личности серийного убийцы.

      Странные вещи творились последние три орна, а затем все вдруг затихло. Сайдвейз насторожился – такие игры были крайне подозрительны, - и, спустя некоторое время, потраченное на то, чтобы соотнести данные и получить подтверждение своему беспокойству, начал стучаться в комлинк Баррикейду.       Шеф полиции Каона от встречи не отказался и явился в срок. Пока иксин на пальцах, диаграммах и столбцах данных объяснял ему, в чем причина его волнений, выяснилось, что Баррикейд уже в курсе. И знал уже давно.       - Собственно, я заподозрил неладное, когда Бамблби сообщил мне о встреченных ими с Хэвистрайком сочувствующих ботов, крайне обеспокоенных судьбой теоретических сирот из семей полисботов, - сообщил черно-серебристый мех, невозмутимо глядя на вытянувшийся фейсплейт Сайдвейза. – Обвиняемым в гипотетической трагедии был Искроед.       - И ни одному из них в голову не пришло, что об Искроеде сейчас вспоминают только на уроках криминалистики в полицейских академиях? – Сайдвейз сел напротив Баррикейда и подпер голову манипулятором. – О нем почти забыли! И то, что неожиданно нарисовываются какие-то боты, которым небезразлична судьба сирот… Один клик, каких еще сирот? Только Фенстайд рисковал остаться без опи!       - А вот это, - алые линзы блеснули, - действительно любопытная тема для разговора.       - Ты ведь понимаешь, что это должны были быть подставные актеры, верно?       - Точно такие же, как и те, что пробрались в наш полицейский архив, чтобы прочесть дела сотрудников и дела жертв Искроеда по надуманным причинам, - кивнул Баррикейд.       - И ты им позволил? – Сайдвейз покачал головой и поднялся с места: - Пожалуй, мне не помешает кубик сверхзарядки… Проул об этом знает?       - Нет.       - Тогда какого квинта происходит? Появляются странные боты, ни один с другим никак не связан, спрашивают об Искроеде, интересуются сиротами, лезут в полицейские архивы, а ты ни болта не делаешь, хоть и отлично обо всем осведомлен, - Сайдвейз развел манипуляторами. – Еще и Проул не в курсе. Будь любезен, объясни, в чем тут смысл, потому что от меня он вероломно ускользает.       - Есть вести об Эмерелде? – вместо того, чтобы дать прямой ответ, Баррикейд сменил тему. – Его устраивает работа у Блюстрика?       - Насколько мне известно, более чем, а мне это известно лучше всех, - иксин опрокинул в себя маленький кубик сверхзарядки и оставил в сторону пустую емкость. – По словам Фенстайда, он заинтересовался очередным коллегой и, кажется, в этот раз он заинтересован чуть больше, чем в прошлые разы. Так или иначе, это не относится к делу, и мы не закончили разбираться с тем, что это творилось в последние… Что? В чем дело? – Сайдвейз, заметив, как полискон выжидательно смотрит на него, недоуменно уставился в ответ. Баррикейд молчал, позволяя ему догадаться самому. – О… Ты думаешь, что в этом замешан Эмерелд? Думаешь, он вновь замыслил разыскать своих настоящих альф?       - Предполагаю, - уклончиво отозвался тот. – Тебе известно, с кем он теперь проводит больше всего времени вне работы?       - Со своим коллегой.       - А имя?       - Фенстайд отказался говорить мне его, а я был слишком занят тем, что пытался разобраться в том, какого болта в Каоне вновь интересуются Искроедом. Но ты, судя по твоему ехидному выражению лицевой, уже успел выяснить подробности раньше меня. Давай, рассказывай, что это за мех такой и с каких пор ты интересуешься личным функционалом других ботов, - Сайдвейз вновь сел перед ним, скрестив манипуляторы на честплейте. – Я весь внимание.       Невозмутимым тоном полискон ответил, даже не скрывая тонкой ухмылки у самых уголков губ:       - Это Рэпидберн.       Миг Сайдвейз молча разглядывал фейсплейт Баррикейда на предмет признаков того, искренен тот или нет. После чего уточнил:       - Рэпидберн – который детектив, верно? Тот, который в последнее время тоже обосновался у Блюстрика? Бета Санстрикера?       - Он самый, - подтвердил шеф полиции Каона, коротко кивнув.       - Хочешь сказать, что это он мне проц коннектил последние два орна?       - Я хочу сказать, что Стилджо может по праву гордиться своей бетой, поскольку Рэпидберн весьма изящно повторил его маневр с сетью осведомителей, создав свою собственную. Эффективность работы этой сети ты смог оценить сам, - Баррикейд кивнул на датапады и схемы, лежавшие перед ним. – Впечатляет, не так ли?       - Тебе это, судя по всему, доставляет особое удовольствие, - заметил Сайдвейз. – Почему ты не хочешь его остановить? С таким рвением он либо найдет проблемы для себя, либо для Эмерелда. Либо и то, и другое. Не дать ему добраться до истины – наш приоритет. Если Проул узнает об этом, то сразу поймет, что мы не сделали ничего, чтобы помешать ему.       - Неправда, - полискон покачал головой. – Для начала, ни ты, ни я, не можем быть уверены в том, что этим делом занят Рэпидберн и что расследование запросил Эмерелд. Мы даже не знаем, расследование ли это. Вот если бы он сам явился ко мне и начал задавать вопросы, тогда, разумеется, я был бы вынужден его остановить. Но он не приходил ни ко мне, ни к тебе, он даже не появлялся в Каоне во время этих странных визитов и расспросов невзначай. Я же не могу запрещать допуск к документам тем, кто имеет на них право. Сайдвейз, мы с тобой не имеем ни малейшего понятия о том, кто и что делает, и связано ли это вообще. У нас ничего нет, а потому мы ничего и не сделаем.       - Мехлинг может крупно нарваться…       - Не нарвется, - все так же невозмутимо отверг это предположение Баррикейд. – Если будет продолжать действовать с умом.       - А если нет?       - Тогда для нас найдется еще одна тема для разговора, - черно-серебристый мех поднялся с места. – Но продолжай следить за новостями – мы не можем позволить себе оставаться в неведении. Перерыв закончился, мне пора возвращаться. Доброго цикла, Сайдвейз.       Кроссвайз проводил полискона до двери, после чего вернулся и посмотрел на задумчивого иксина:       - Каков наш курс действий?       - Следи за Эмерелдом, - ответил тот. – И передай Руку, чтобы тот следил за Фенстайдом в оба и не давал ему лишний раз с ним пересекаться. Но чтобы не дерзил. Нам не нужно, чтобы к Эмерелду было приковано много внимания – малыш и так лезет в опасное дело, и помочь ему мы можем, только действуя исподтишка. У его союзника немало весьма полезных связей и, как оказалось, интересных возможностей, - Сайдвейз цокнул глоссой. – Не обнаружь себя – мы не знаем, как они отреагируют, но, могу предполагать, что они этому не обрадуются.       - Сделаем, - ответил миникон, принимая условия и направляясь в другой отсек – к терминалу, чтобы начать работу. Сайдвейз остался сидеть на месте. Взгляд его упал на разложенные перед ним диаграммы.       - Хорош, подлец, - протянул он, пододвигая их к себе. И улыбнулся. --------------------       Узнай Рэпидберн ту характеристику, какую ему дал Сайдвейз, то, пожалуй, согласился бы, но в тот момент ему было совершенно не до того, что о нем думает иксин. Собственно, в этот цикл ему даже не удалось отправиться заниматься изысканиями самому – работали только осведомители, и, пусть он последние несколько джооров внимательно изучал план строения Архива и узнавал, как и какая его часть работает, попутно разослав задания о том, чтобы для него разведали если не коды доступа, то механизмы работы отдельных частей Архива, все равно Рэпидберн практически бездействовал. И бездействовал он не совсем по своей воле – просто настала их с Лайтспидом очередь навестить опи.       Строго расписанные циклы посещений о том, кому, когда и в какое время можно приходить, работали без компромиссов и поблажек – в случае опоздания не впускали, а за нарушение правил, принятых в отсеке, где обычно состоялись встречи, могли выгнать и больше не впускать. Это, впрочем, не слишком мешало им с Лайтспидом радоваться возможности увидеться с опи. Могло быть, в конце концов, и хуже.       Братец в такие циклы всегда становился чуть более нервозным, чем обычно. Более закрытым, более раздражительным. Ему было весьма неуютно, но он никогда не отказывался от посещений, готовый перетерпеть неудобства ради встречи. Рэпидберн, напротив, старался больше расслабиться. Чем меньше придаешь значения тому, что происходит вокруг, тем проще с этим справиться.       Тем не менее, в этот раз он никак не мог расслабиться и заставить себя поддержать разговор. В конце концов, ему предстояло проникновение в Архив, в секцию секретных файлов, к которым доступ был у крайне узкого круга лиц. Возможно даже то, что этот круг лиц ограничивался одним Проулом. И теперь он должен был пробраться туда так, чтобы не только не попасться, но и выйти с нужными файлами. Проще сказать, чем сделать. Или пообещать…       - Ри! – Лайтспид, конечно, всегда был рядом, чтобы одернуть его. – Ты что, пришел сюда подзарядиться, что ли? Что с тобой такое сегодня?       - Я в норме, - он тут же улыбнулся, стремясь доказать это подозрительно сощурившемуся брату. – Нет, правда – все хорошо. Я просто… немного задумался.       - Угу, - скептично хмыкнул белый киберволк и уже собирался продолжить свою мысль, когда его перебил их альфа:       - Ты выглядишь взволнованным, - сказал Стилджо, внимательно глядя на него. Рэпидберн испытал искушение спрятаться под столом, за которым они сидели.       - А еще он несколько орн уже стал плохо проводить свой оффлайн, - сдал его Лайтспид. – Он ведет какое-то «очень важное дело», о котором его попросил один из его сотрудников. Подозреваю, - добавил он, - что Ри питает к нему некоторый интерес.       - Интерес?       Чувствуя себя крайне неуютно под перекрестным взглядом двух пар золотых окуляров, Рэпидберн попробовал сдать назад:       - Ну, дело интересное, конечно. И не очень простое, потому я немного подустал. Но я скоро с ним разберусь, обещаю, - он снова улыбнулся, но никто из сидящих за столом не купился на этот трюк.       - И как долго продолжается это расследование? – поинтересовался Стилджо, продолжая пристально глядеть на занервничавшую бету.       - Порядком, - ответил все тот же Лайтспид, который, очевидно, решил сдать все секреты брата опи. – У него и раньше были сложные дела, но это, похоже, выделяется.       - Тебе нужна помощь, Рэпидберн?       - Я… я справлюсь, - сказал тот, взволнованно дернув хвостом и поерзав на сидении. – Ничего, я смогу это сделать. Обещаю, что если дело обернется круто, я попрошу о помощи и дам вам знать, не беспокойтесь. Все путем.       Судя по взгляду опи, он не обманулся. Вместо этого он повернулся к Лайтспиду и спросил:       - Ваш дани об этом знает?       - Мы не говорили ему, - покачал тот головой. – Он начнет волноваться из-за того, что Ри лезет в какой-то шлак.       - И не рассказывайте ему об этом дальше, - велел Стилджо. – В случае, если раскроетесь – скажете, что я велел. Но, Рэпидберн, - он вновь поглядел на серо-белого киберволка, - если твое расследование начнет становиться слишком опасным, то ты бросишь это дело.       - Опи, я…       - Бросишь, - безапелляционно отрезал старший киберволк. – И не станешь к этому возвращаться. Меньше всего нам нужно, чтобы ты собой рисковал из-за какого-то дела.       Лайтспид кивнул. Стилджо продолжал давить взглядом. Наконец, Рэпидберн провентилировал:       - Ты ведь сам не бросил, даже когда знал, что с дани просто не будет. И рискнул. Ты сказал, что знал, что это будет правильно, и потому не сдавался. Я чувствую, что иду правильным путем, что раскрыть это дело будет стоить некоторых неудобств вроде неуютного оффлайн или…       - Хочешь сказать мне, что нашел себе партнера и намерен бонд-связь с ним заключить? – Стилджо поднял надлинзовые щитки.       - Нет, - Рэпидберн мотнул головой. – Но…       - Тогда бросишь. Если с тобой что-то случится, как, ты думаешь, это отразится на всех нас?       - Со мной ничего не случится, опи, - уверил его он. – Обещаю. Я буду в норме, как и всегда. Дело может быть сложным, но оно не настолько опасное, чтобы я опасался за свою целостность.       - Надеюсь, что так оно и будет, - кивнул Стилджо. На этом тема обсуждения злоключений Рэпидберна завершилась, и разговор перетек на другие темы. Рэпидберн, впрочем, вновь задумался, хотя постарался в этот раз участвовать в разговоре.       За свою целостность он, конечно, мог не опасаться. Наверное. Кто знает, что в этом Архиве за системы безопасности…       Обратно в город они с братом ехали молча. Лайтспид, правда, сделал остановку для того, чтобы купить те номера присадок, которые у них закончились, после чего они возобновили путь. Рэпидберн не особенно хотел говорить – он проверял данные, пересланные его осведомителями, которые успели скопиться на комлинке за то время, что он был вне доступа.       Выходило, что возможность пробраться в секретную секцию была, но действовать нужно было крайне осторожно и иметь за собой определенные коды доступа. Обмануть системы, в принципе, не было чем-то исключительным, однако для этого требовалось оборудование, и не такое, какое можно обнаружить в ассортименте предлагаемого контрабандистами и на теневом рынке. К счастью для Рэпидберна, он знал, какое оборудование может пригодиться, и знал, где его можно добыть. Осталось только убедить брата в том, что это действительно необходимо, что было не так-то просто.       Как он и ожидал, Лайтспид воспринял идею в штыки. Едва узнав, для чего ему понадобились его изобретения, он вспылил и принялся требовать, чтобы Рэпидберн немедленно отказался от расследования. Серо-белый киберволк, впрочем, пытался его вразумить:       - Лайт, у меня есть все нужные данные для входа, я знаю, как пройти, мне просто нужны твои приборы, чтобы…       - Чтобы попасться! Ни болта ты не знаешь об охранной системе! Часть из того, что в ней есть – мои наработки, но остальное – нет! – Лайтспид тяжело вентилировал, как будто только что съехал с гоночного трека. Он старался выпихнуть брата из своей каморки со всяким техническим хламом, но не особенно преуспевал. – Тебя поймают! Ри, это же Архив, тебя могут посадить за взлом данных! За попытку унести их оттуда или скопировать – точно посадят. Никакое дело не стоит такого шлака!       - Оно того стоит! – возражал Рэпидберн, стараясь пробраться сквозь оборону брата, но тоже не слишком преуспевая в этом деле.       - Найди другой способ!       - Его нет!       - Тогда ты сделал все, что мог, и закрой теперь квинтово дело! Ты обещал опи, что не станешь лезть дальше, если будет опасно!       - Я не сделал все, что в моих силах, и я все равно пойду в этот Архив и добуду шлаковы сведения, потому что я могу это сделать! Лайт, это не так опасно, как ты думаешь, просто трудно, а без твоих приборов мне этого сделать не удастся!       - Еще одна причина для того, чтобы не отдавать их! Если тебя не прикончат защитные модули внутри Архива, то ты все равно будешь не в состоянии…       - Послушай меня, наконец! – возмутился Рэпидберн. – Я же показал тебе лазейку, я объяснил тебе, как именно я буду пробираться сквозь все эти контуры и модули, я знаю, как обмануть защитную систему, просто дай! Мне! Шлаково! Оборудование! – он прорвался, наконец, внутрь, а Лайтспид, оступившись, рухнул на закрытый шкаф, откуда на него сверху обрушилась емкость с неизвестным содержимым. Не особенно опасная, судя по брезгливо скривившейся физиономии белого киберволка, но Рэпидберн все равно подскочил к нему:       - Ты в порядке? Я не хотел, Лайт…       - Да иди ты, куда хотел, - огрызнулся тот, отпихивая его манипуляторы в сторону и поднимаясь на серво. – Иди в свой квинтов Архив и делай там, что хочешь. Взламывай системы, копируй файлы, рисуй коннекторы на стенах… Мне все равно! Сам объясняй потом дани, как так вышло, что ты облажался!       С этими словами он вышел из кварты и был таков. Рэпидберн видел, как брат отъезжает, взвизгнув покрышками, куда-то в сторону центральных улиц.       Нехорошо вышло.       Приборы он, конечно, отыскал, и довольно быстро. Положил их перед собой, рядом с прочерченной по план-схеме Архива картой выбранного маршрута. Архив все еще работал, и посетителей все еще должно быть достаточно, чтобы он сумел затеряться в толпе.       Рэпидберн не хотел себе признаваться в том, что ему немного страшно. В последний раз ему было так страшно, когда он однажды вместе с Кикстрейтом и Лайтспидом угонял шаттл, не имея ни малейшего представления, как им управлять.       Сам не до конца осознавая, что делает, он набрал номер коммуникатора и принялся ждать ответа. Нужно было собраться, успокоиться. Лайтспид будет в норме, и он – тоже, надо только отставить волнения на задний план.       «Санстрикер слушает,» - донеслось из трубки коммуникатора, и серо-белый киберволк слегка вздрогнул от неожиданности.       «Я слушаю, кто это?»       - Привет, дани, - прочистив вокалайзер, проговорил он, улыбнувшись. – Как дела?       «Рэпидберн? Что у тебя с голосом?»       - А что с моим голосом?       «Ты мне скажи,» - отозвался его дани. – «Неожиданный вызов, звучишь как-то потерянно, реагируешь не сразу… Вы с Лайтспидом опять подрались?»       - Чуть-чуть, - был вынужден признать Рэпидберн. Дани провентилировал:       «Разбойники. Что не поделили?»       - Не сошлись во мнениях о том, что будет правильно.       «И где теперь твой брат?»       - Скорее всего, у Миста. Вряд ли он бродит по городу, это совсем не в его привычках. Но я все равно спрошу у Миста, не появлялся ли он у него.       «Ладно. Вы ходили сегодня к своему опи?»       - Да, он в порядке, как и всегда. Дани?       «Мм?»       - Мне нужно сделать кое-что глупое, но до жути верное. Это не опасно, но очень важно для кое-кого, кто… Кто без того, что мне нужно добыть, не способен нормально функционировать.       «Я бы все-таки предпочел, чтобы мои беты не делали глупостей».       - Очень важно, - повторил Рэпидберн.       «Не то чтобы я могу просто явиться и закрыть тебя в кварте, верно?» - хмыкнул тот. – «Обещай мне, что будешь крайне осторожным, хорошо? И расскажешь мне обо всем после? Потому что если вдруг ты завтра не позвонишь мне и не расскажешь обо всем, я…»       - Я обязательно расскажу, дани.       «Не заставляй меня весь город переворачивать вверх тормашками, чтобы найти тебя, ладно? Я поговорю с Лайтспидом, а ты не лезь в те глупости, которые могут быть опасными, потому что в противном случае я найду того, кто просил тебя об этом и сотворю нечто ужасное».       - Я знаю, - фыркнул киберволк, памятуя о том цикле, когда дани затолкал замешкавшегося грабителя обратно в кладовую, в которой он прятался до этого. В то время они с Лайтспидом были еще совсем маленькими спарками.       «Славно. Тогда поговорим завтра, хорошо?»       - Да, дани. Хорошего тебе цикла.       «И тебе, моя радость,» - с этими словами дани обрубил связь, и Рэпидберн отложил коммуникатор в сторону.       Он заучил маршрут и потихоньку собрал все необходимое. Отправил короткое сообщение для Эмерелда о том, что отправляется на сбор информации. Мист подтвердил, что Лайтспид остановился у него, и пожелал удачи.       Можно было выдвигаться.       Запись №5       Пациент 0348       Щелк.       Прежний отсек, что и с прошлой записи. Пациент по-прежнему сидит на платформе, но в этот раз он свесил один серво, периодически покачивая им взад-вперед. На манипуляторах все еще присутствуют путы, но они уже не связаны с серво, которые теперь были свободны. В общем и целом, заключенный выглядел даже дружелюбно.       - Опять съемка?       - Каждое посещение должно быть записано на камеру, таковы правила.       - Правила – для слабых процессорных мощностей, - отрезал серебристый мех.       - И все же нарушать их нельзя, - мягко ответил доктор. – Как вы чувствуете себя сегодня, Фирс?       - Функционален, спасибо. Вы принесли мне что-нибудь почитать?       - Прошу, - в кадре появляется манипулятор психоаналитика с зажатой в нем простенького вида инфорамкой. – Тут два научных труда по психологии разума, труд по физическим свойствам квантов и пример современной беллетристики.       Серебристый мех принял инфорамку и положил ее рядом с собой, не став немедленно открывать и просматривать файлы.       - Вам не любопытно?       - У меня более, чем достаточно времени на то, чтобы удовлетворить свое любопытство, - заявил он. – Это можно сделать и позже. У вас есть ко мне очередной список дурацких вопросов, разве нет? Разберемся сперва с этим.       - Что ж, тогда перейдем к делу. Вы ощущаете дискомфорт, находясь в этом учреждении?       Заключенный смерил доктора презрительным взглядом:       - Шутка не удалась.       - Я понимаю, как это звучит, но для протокола нужно, чтобы вы описали свои ощущения от пребывания здесь.       - То, что я далеко не в восторге, более чем очевидно, вам так не кажется, доктор? Впрочем, ладно. Как насчет этого: я зол, и это можно было бы считать моим обычным состоянием, если бы не тот факт, что моя злость только что перешла на новый уровень?       - Имеется классификация по уровням?       - Я ее сочинил, еще сидя в той идиотской клинике. Первый уровень – фрустрация. Второй – раздражение. Третий – легкая озлобленность, определяется обилием нецензурных слов в речи. Четвертый – озлобленность умеренная, характеризующаяся помятыми фейсплейтами и царапинами на корпусах тех, кто меня раздражает. Пятый – гнев, и тут обойтись помятой лицевой уже не удастся. Шестой – негодование, констатированный гнев, то бишь, долго держащийся пятый уровень злости. Седьмой уровень – бешенство, его вы могли наблюдать при первой встрече. Или когда я очнулся и обнаружил, что мою бету забрали.       - И на каком же из этих уровней вы сейчас находитесь, Фирс?       - Между вторым и третьим, полагаю. До этого была фрустрация, но до фрустрации я пребывал в бешенстве, так что это не так плохо.       - Есть ли что-то, что беспокоит вас?       - Множество вещей. Большинство из них составляют шлаковы правила, отстойное качество топлива, невозможность сходить в мойку, хотя, если подумать, это не такое уж и большое упущение, учитывая тот факт, что на меня вечно пялятся всякие похотливые дроны. Отработку приходится сливать здесь же, - он кивнул в угол, где виднелся слив. – Но с этим можно функционировать. Весьма напоминает период моего актива до клиники.       - Расскажите мне о нем, Фирс, - попросил доктор. – Вы говорили, что вам не привыкать к заточению. Ваши альфы запирали вас, когда вы были спарклингом?       - Я был настолько ненормальным по их меркам, что они предпочитали прятать меня. Конечно, так было не сразу. Они какое-то время пытались «отучить» меня от моих дурных манер, но, сами знаете, это не то, от чего можно просто отучить. Я продолжал быть неподконтрольным и злым спарклингом, и тогда они начали прятать меня от чужих ботов. Когда выяснилось, что дани заискрен, было вынесено решение выделить мне отдельный отсек, где я стал проводить большую часть моего времени. Я уже умел немного читать к тому времени – говорить я начал довольно рано, и так же быстро обучался всему, кроме того, что пытались привить мне мои альфы, надеясь купировать мои выходки. Я редко выходил к семье, вернее говоря, меня редко выпускали. Меня сняли для семейной холографии незадолго до того, как меня отправили в клинику. Я знал тогда, что у меня есть два младших брата. Последний был новой искрой, даже передвигаться толком не умел, а второй был моей противоположностью. Абсолютно нормальный и, разумеется, непрошибаемо тупой, как и каждый из них. Впрочем, не ручаюсь за мелкого – о недавно активировавшихся спарклингах сложно делать выводы. Они решили, что могут просто запереть меня в шлаковой клинике и весь остаток своего актива на вопросы других ботов отвечать, что я болен, и перечислять кое-какие средства на счет клиники, чтобы доктора присматривали за мной. Как будто не было ясно, что толку от этого не будет! Смысл запирать меня где-то еще? Разве я стал менее проблемным? Нет! Но тупицы отчего-то считали, что мне это поможет. В этот раз, конечно, суть состояла в другом. Меня заперли не из-за моих непростых наклонностей, а из-за того, что я пытался соорудить устройство, которое могло бы поддерживать истощенную искру. Если говорить еще конкретнее – из-за того, что я использовал в качестве материала для этого устройства. Мог бы получиться изумительно полезный медицинский инструмент, но мои методы, разумеется, не могли быть восприняты иначе, как чересчур радикальные. Это понятно, однако вы знаете хоть одного бота, который пожертвовал бы свою искру ради научного прорыва, если бы был хоть один малюсенький шанс на то, что он останется актив? Именно. А это значит только то, что у поврежденной искры нет никаких шансов на восстановление по причине того, что некоторые боты слишком эгоистичны. Но я отвлекся. О чем я говорил?       - О ваших альфах. Вы испытывали когда-нибудь к ним теплые чувства?       - Если только в то время, когда я едва осознавал самого себя. После того, как они начали запирать меня, я утратил к ним уважение. Они не слушали меня, не пытались понять то, что я старался им объяснить. Ха! Уже одно это говорило о том, что они уступают мне в интеллекте – спарклинг, объясняющий альфам, почему запирать его в отсеке – неэффективный способ бороться с проблемой. Только, разумеется, ни один болт меня не понял. И я оказался в клинике, лишившись даже книг, которые были у меня до этого! Без возможности абстрагироваться или уединиться, среди толпы безнадежных тупых дронов. Если бы не Мессенджер, я бы в конце концов утратил самого себя и превратился бы в воплощенный гнев. Думаю, Месси говорил вам, что мой гнев периодичен? Это как длительные приступы, в течение которых не хочется ничего, кроме как уничтожить все вокруг. Я надеюсь, что моя бета не унаследовала от меня этот глюк. Если у него тот же сбой, то его тоже будут прятать, и в конце упрячут в клинику. Это не место для беты, хотя вокруг столько идиотов, что нет сомнений в том, что ошибка будет повторена.       - Вы боитесь за свою бету? – позабыв о том, что эта тема является нежелательной, спросил доктор.       - Это логично, учитывая тот факт, что мой спарк находится не под моей непосредственной защитой, - серебристый мех изогнул надлинзовые щитки. – Любой создатель, если только не со сглючившими протоколами альфы, заботится о своих бетах. Именно по этой причине я был отправлен в клинику, а не в дезактив.       - То есть, вы признаете, что ваши альфы пытались о вас заботиться и были обеспокоены за вас?       - Были, разве что никак не могли осознать, что мне было нужно. Со мной они однозначно потерпели фиаско. Остается надеяться на то, что с двумя другими они справились лучше. Впрочем, мне лить на то, что с ними приключилось после того, как я был отправлен в клинику. Они отрезали меня от себя, так что мне нет до них дела. Но довольно о них. Мессенджер, я полагаю, устроился с удобством. Как часто вы посещаете его?       - Я не имею права разглашать такую информацию. Вам следует беспокоиться прежде всего не о нем, а о себе.       - Я знаю Мессенджера. Могу поспорить, что он комфортно устроился и сейчас играет окружающими в свое удовольствие…       Психоаналитик поспешил сменить тему разговора:       - Скажите, каким именно образом вы сумели сделать так, что Селектор стал подчиняться вам? Вы сломали его рассудок?       Заключенный смерил его внимательным взглядом зеленых окуляров.       - Я расскажу вам, если в следующий раз вы принесете с собой куб среднезарядки самого высокого качества, какой только сможете достать, с добавлением туда вкусовых присадок B-397, S-910 и T-256. Но только не J-657, у меня на него возникает аллергическая реакция. Сегодняшний сеанс окончен, доктор. Можете быть свободны, - он ухмыльнулся.       Щелк.