Illecito veritа

Эмоциональная и психологическая травма — это результат стрессового воздействия, сила которого оказалась для психики чрезмерной. В результате этого человек теряет ощущение безопасности, переживает бессилие и беспомощность. Кризисная психотерапия.

      - Почему ты думаешь, что это поможет? – спросил Эмерелд, которого с энтузиазмом подталкивали к двери. – Этот твой доктор умеет менять прошлое по заказу?       - Нет, - отверг эту мысль Рэпидберн, закрывая за собой двери кварты и таща серебристого меха за манипулятор к подъемнику. – Но он может рассказать нам побольше об Искроеде, и я практически уверен в том, что он – именно тот, кто сумеет развеять все твои страхи. А если нет, то всегда остается вариант в виде моего гранд-дани. Гранд-дани может решить все.       Как только двери одного подъемника закрылись, отправляя Эмерелда и Рэпидберна вниз, двери другого раскрылись, выпуская на этаж Блокейда и Фенстайда, за которыми следовал Рук.       - … подумаешь, загулял, большое дело! – тараторил миникон. – Все расслабляются, в конце концов, и пусть себе! Вот выйдет на работу – и как новенький. Чего тут драму устраивать?       - Цыц, - был ему короткий ответ от Фенстайда, пока Блокейд возился с ключ-картой. – Он не отвечает ни на комлинк, ни на коммуникатор, на работе не появлялся почти декацикл! Это не похоже на Эма, он никогда так не поступал. Может, это его новый знакомый так постарался? А если он его…       - Если с Эмом что-то случилось, я найду виновника и заставлю его страдать, - прорычал Блокейд и отпер дверь.       В кварте, как ни странно, никого не оказалось. Рассредоточившись, троица двинулась искать в отсеках если не серебристого меха, то признаки его присутствия. Фенстайд проинспектировал энергарий: энергон не закончился, и, что было интересным, топливо в кубах принесли совсем недавно. Блокейд исследовал каждый микрон гостевого отсека, надеясь обнаружить хоть что-то предосудительное, но вместо этого найдя только небольшую коробку с пронумерованными инфоносителями.       В то время как черный мех вышел с этой коробкой в манипуляторах, намереваясь немедленно просмотреть их, со стороны отсека Эмерелда донесся клич Рука – миникон подзывал их к себе, говоря, что обнаружил нечто, что их заинтересует.       Это оказался коммуникатор Эмерелда. Фенстайд уже намеревался спросить, получал ли тот вызовы и сообщения на него, как Рук продемонстрировал им найденное:       - Когда я включил его, запись уже была на экране, - заявил он. – Судя по дате, ее сделали в прошлом цикле. И то, что на ней есть… не то чтобы хорошие вести.       Он нажал на кнопку, и запись начала проигрываться. Послышался шорох, а затем голос Эмерелда, измученный и усталый, проговорил:       «Не знаю, как мне об этом рассказать. Наверное, стоит начать с того, что я узнал, кем являются мои истинные альфы. И я теперь знаю, почему это вообще засекретили и зачем скрывали от меня все это время. Я знаю, отчего все эти странные взгляды от альф моих друзей и почему меня в бетстве проверяли на ментальное здоровье. Почему никто не давал мне никаких ответов…» - послышался странный звук, похожий не то на стон, не то на всхлип вентсистем. Голос Эмерелда дрогнул: – «Неудивительно, что альфы Блокейда не были рады тому, что я ошиваюсь поблизости. Кому такое могло понравиться? Слежка Сайдвейза, чтобы Фенстайд не пересекался со мной слишком часто в последнее время…»       Фенстайд перевел взгляд на Рука. Тот только покачал головой.       «Как я мог быть так слеп!» - воскликнул Эмерелд на записи. – «С самого начала было ясно, в связи с чьим делом были засекречены данные о моих настоящих альфах! Какое кому дело до жертв или случайных свидетелей? Главным звеном всегда оставались они!» - голос Эмерелда сошел на статический шепот: - «Никто не должен был узнать о том, что у Искроеда была бета… Конечно, какой в этом мог быть резон, когда Искроед – два монстра, которыми пугают непослушных бет!.. Не нужно было смотреть записи,» - горько проговорил он. – «Не нужно было доставать их. За взлом засекреченных данных… Может, меня посадят рядом к ним. Чтобы набор был цельным. Праймас, что я должен теперь делать? Все моя вина. Наверное, мне придется уехать. Все бросить, чтобы никто не мог меня найти, и уехать. Возможно, мне сменят имя и дадут другую лицензию. Отправят куда-нибудь на Турхулон…» - Эмерелд рассмеялся. Звук был такой, словно он глотал статику и давился ей. – «Кому есть дело до беты Искроеда?»       Запись закончила проигрываться. Экран коммуникатора погас. Трое мехов молчали.       - Что он… Что он сказал? Оставить все и уехать? – первым нарушил тишину Блокейд. Взгляд голубой оптики был прикован коммуникатору. – Мои альфы… Они и правда не были ему рады с самого начала. И что это там придумал Сайдвейз?       - Что за записи? – недоуменно произнес Фенстайд, манипулятором нашаривая за собой платформу и садясь на нее. Черный мех потряс коробкой, которую принес из гостевого отсека:       - Вот эти, видимо. Может, это просто розыгрыш какой-то? Шлаковая шутка какого-то оплавка, решившего поиздеваться?       - Может, там и нет ничего такого, на этих записях, - выразил надежду молодой иксин. – Надо убедиться…       Тем не менее, хватило одной записи, чтобы убедиться в ее подлинности и в гарантии показанной на ней информации. Блокейд неподвижно глядел на беснующегося на экране монитора Искроеда, бешено сверкающего изумрудно-зеленой оптикой в сторону своего доктора. Фенстайд обхватил себя манипуляторами, не в силах оторваться от монитора. Сходство между сумасшедшим маньяком на экране и их другом поражало. Искроед говорил о том, что его спарклинга отобрали у него…       Рук выключил запись. Вынув инфоноситель, он положил его обратно в коробку и закрыл ее.       - Ржа, - только и сказал он.       - Эм что, уехал? – Фенстайд сам не ожидал, что прозвучит так тонко и слабо. – Или его забрали?       - Не знаю, Фенс, - глухо отозвался Блокейд. – Я знаю только то, что времени мало, а раз Сайдвейз устанавливал слежку, то он должен знать, где сейчас Эмерелд. Рук, тебе же лучше, если ты будешь сотрудничать с нами.       - У меня был приказ не давать вмешиваться и осуществлять наблюдение, но у меня все время уходило только на то, чтобы вас двоих держать подальше, - отозвался тот. – Мотивы мне известны не были, я мастера обычно не спрашиваю.       - Если дани знает хоть что-то, он мне об этом расскажет, - твердо заявил Фенстайд. – Нельзя, чтобы Эмерелд просто взял и исчез!       - И мы этого не допустим, - кивнул Блокейд. Голубая оптика светилась решительно и недобро. – А еще надо бы узнать у моих альф что они имеют против того, кто выручал нас обоих не один ворн к ряду! Мне лить, кто там альфы Эмерелда! Хоть Юникрон! Когда он вернется, я не позволю кому-либо смотреть на него косо, - он поднялся и двинулся в сторону двери. – Скажите Блю, что мы выдвигаемся в Каон. Прямо сейчас.       Рук положил коробку с инфоносителями на платформу, следуя за Фенстайдом и Блокейдом на выход. Серо-синий иксин набирал сообщение для второго партнера в то время, как Блокейд запирал двери.       Намечался тот еще шабаш. -------------------------       Признаться честно, Крэкпот не ожидал гостей. Доктор вел свой актив достаточно обособленно, хотя и не был против того, чтобы периодически оказываться в компании, а потому был изрядно удивлен, обнаружив на своем пороге незваных гостей.       Любой другой бот на его месте не открыл бы дверь колоритной парочке, нарисовавшейся возле его кварты, но доктор Крэкпот был известным психоаналитиком и мог с легкостью отличить отчаяние от деструктивных намерений. Не каждый цикл, в конце концов, к нему заявлялись звероконы!       Собственно, киберволк и привлек его внимание первым – во-первых, из-за своих размеров. Во-вторых, из-за обеспокоенного выражения фейсплейта. В-третьих, он привел с собой не звероконского бота, и придерживал его за плечи. В-четвертых… что ж, для любого психолога иметь шанс побеседовать или даже провести сеанс психоанализа со звероконом было удачей. Несмотря на множество любопытнейших повадок, звероконы всегда весьма строго держались своей суверенности касательно других ботов, а потому не открыть двери подобному гостю было… контрпродуктивно.       Правда, конца сюрпризам еще не было видно, поскольку, когда Крэкпот открыл дверь, чтобы гостеприимно пригласить их в свою кварту, доктор сумел получше разглядеть второго бота, который стоял рядом с киберволком. И непроизвольно прижал ладонь к честплейту.       - Фирс? – в полном изумлении проговорил он. Лихорадочно соображая, как это могло произойти, что один из его прошлых пациентов не только оказался вне заключения, но и нашел его, он пригляделся. Однако, теперь он видел, что на самом деле сходства не так уж и много – у меха перед ним черты корпуса были не такими плавными, и острых углов было куда как больше. К тому же, услышав это имя, «Фирс» заметно расстроился. Лицевая его болезненно исказилась, а стоящий рядом серо-белый киберволк тут же засуетился:       - Да нет, его зовут Эмерелд, - заявил он прежде, чем доктор успел извиниться. – А меня зовут Рэпидберн. Прошу прощения за поздний визит, доктор, но нам очень нужно поговорить с вами. Говоря «очень нужно» я имею в виду категорическую нужду в этом. И мы принесли с собой масляные пирожные, я надеюсь, что вы любите сладкое?       Определенно, интересный случай. А главное, непредвиденный. Посторонившись, Крэкпот жестом пригласил их внутрь.       Как только гости уселись в предложенном им месте в главном отсеке, энергон был поставлен подогреваться, а огромный резервуар с упомянутыми масляными пирожными был открыт, доктор счел, что самое время начать беседу.       - Я прошу прощения за недавний инцидент у двери, - сказал он, глядя на серебристого меха, неловко съежившегося на сидении. – Вероятно, что я ненароком расстроил вас. Я принял вас за одного из своих давних пациентов и был, прямо скажем, обескуражен. Это не отменяет того факта, что я не должен был этого говорить, а потому примите мои самые искренние сожаления, что так вышло. Если я правильно услышал, вас зовут Эмерелд?       Серебристый мех кивнул. Крэкпот поглядел на киберволка, который, в противоположность своему спутнику, расположился рядом в гораздо более удобной позе. Хотя доктор все равно наметанным взглядом отметил, что, несмотря на то, как уютно устроился зверокон, он все еще несколько напряжен.       - А вы – Рэпидберн, - продолжил доктор и, получив в ответ энергичный кивок, улыбнулся: - Меня зовут Крэкпот, но вам это, полагаю, и так известно. Вы говорили о том, что вам необходимо поговорить со мной. Готов заявить, что буду рад помочь вам, насколько это будет в моих силах, - из энергария донесся писк от печи, и Крэкпот поднялся на серво: - О, энергон! Один клик, я принесу топливо, и тогда мы сможем начать, хорошо?       Доставить три куба энергона было недолго, и вскоре, усевшись на свое прежнее место, Крэкпот устроился с кубом энергона и приготовился слушать. Двое его гостей за то время, что он возился с энергоном, явно успели переговорить между собой. Эмерелд перестал ежиться и чуть-чуть расслабился, о чем свидетельствовала его поза – меньше защитных жестов, чем несколько кликов тому назад. Зато Рэпидберн откинулся на спинку сидения и закинул на нее один манипулятор. С виду – для комфорта, на деле же его манипулятор почти касался серебристой брони соседа. Заявление протекции. Интересная парочка.       - Я… не знаю, с чего следует начать, - провентилировав, начал Эмерелд и поглядел на доктора. Крэкпот приободрил его:       - Начните с того, с чего вам удобнее всего начать.       - То, что вы назвали меня именем… чужим именем, спутав меня с кое-кем другим… Вы не были полностью неправы, - Эмерелд сжал пальцы в замок. – Мне хватает интеллекта осознать, что я нахожусь в довольно сложном эмоциональном состоянии, я сам являюсь психоаналитиком, я знаю, что следует делать в таких случаях, однако не могу сам прийти к тому, чтобы справится со всем этим. Дело в том, что я… Искроед… - серебристый мех прерывисто провентилировал и умолк, словно собираясь с силами.       - Все в порядке, не торопитесь, - сказал доктор. – Вот энергон, отпейте. Я не стал добавлять туда никаких присадок, поскольку не знал, какие вы предпочитаете, потому он не имеет особого вкуса. Но теплый среднезаряженный – это именно то, что нужно ослабленному организму.       Пока Эмерелд пробовал предложенное топливо, а Рэпидберн воплощал собой немую поддержку, Крэкпот спросил:       - Раз уж вы упомянули Искроеда, - он слабо улыбнулся, - и точно знаете, кому принадлежит имя Фирс, полагаю, что именно они и являются объектом нашего разговора?       - И да, и нет, - ответил ему Рэпидберн. – Больше да, чем нет.       - Расскажите мне, откуда вам о нем известно?       Гости обменялись взглядами, и доктор махнул манипулятором:       - Впрочем, не стоит. Пожалуй, мне стоит сформулировать свой вопрос иначе: почему вы стали искать о нем информацию?       В этот раз Рэпидберн молчал, полностью предоставив слово своему спутнику. Эмерелду потребовалось какое-то время, чтобы подготовиться, но, когда он начал говорить, его речь уже практически не прерывалась:       - Мы не думали изначально, что попытка разобраться в моем прошлом приведет к ним. Я активировался в Каоне, был взят под опеку приемными альфами, к которым я испытываю безмерное уважение, однако я всегда, весь свой актив, интересовался своим происхождением. О том, что я – приемная бета, я знал всегда, собственно, никто и не скрывал этого факта. Логично, что со временем я стал интересоваться тем, кем являлись мои настоящие альфы и как так вышло, что другим ботам пришлось брать надо мной опеку. Я не раз делал попытки узнать о них что-то, но всякий раз это заканчивалось досадным фиаско, ведь любая информация о них оказалась засекречена в связи с самым известным делом, над которым работала полиция Каона, и я в конечном итоге был вынужден прибегнуть к помощи. Рэпидберн, - серебристый мех бросил взгляд на киберволка рядом, - согласился помочь мне. Около трех-четырех орн назад мы сочли, что, раз уж все вертится вокруг Искроеда, то они, теоретически, должны бы знать что-то об этом, - Эмерелд развел манипуляторами и горько усмехнулся. – Так мы выяснили, что я являюсь бетой ботов, являющих собой пример одних из самых тяжелых случаев сбоя в работе процессора. Рэпидберн счел, что, раз вы работали с ними, то вы сможете помочь мне разобраться в себе, раз уж недавние события привели к тому, что я уже не в состоянии сам справиться со своими эмоциональными травмами.       Доктор Крэкпот молчал около клика, собираясь с мыслями и давая Эмерелду время, в случае, если тот решит что-то добавить, и только затем начал говорить сам:       - Никто не обязан справляться с психологическими травмами сам. Это практически всегда чревато неприятными последствиями. Тем не менее, я рад, что вы приняли предложение вашего друга и согласились встретиться со мной. Это признак того, что вы еще не готовы сдаться. Насколько я успел понять, правда, которую вы обнаружили, изрядно шокировала вас и, должно быть, даже напугала. Согласен – это не то, о чем узнаешь каждый цикл. Вы не готовы принять эту правду, она пугает вас, причиняет немалый дискомфорт, а поскольку, как вы сообщили мне, вы сами являетесь психоаналитиком, вы знаете немало подробностей о такого рода личностях, как Искроед. Я прав?       Серебристый мех коротко кивнул. Зеленые окуляры тоскливо глядели на него, куб энергона был крепко зажат между пальцами.       - Если вы не против, я хотел бы узнать немного больше подробностей о вас самом, - заявил Крэкпот. – Пожалуйста, расскажите мне о себе.       - Ну… я долгое время интересовался и интересуюсь психологией личности. У моей приемной дани иногда случаются приступы паники – следствие пережитого весьма неблагополучного партнерства, которое, хвала Праймасу, не сопровождалось заключением бонд-связи. После того, как я был свидетелем парочке таких приступов, я начал пытаться предугадывать их начало. Наблюдал за реакциями, поведением… иногда интересовался у врача, пациенткой которого была моя приемная дани, о некоторых симптомах, которые мне удалось заметить. Он же посоветовал мне несколько трудов по психологии. Помню, как удивлялись мои альфы… - он на миг запнулся и поправил сам себя: - Мои приемные альфы. Они удивлялись тому, что я, будучи спарком, интересовался сложной литературой. Я не был обделен вниманием, пусть у меня и не было друзей как таковых. Не знаю, в чем было дело, однако все ограничивались приятельскими отношениями со мной. Настоящих друзей я обрел только тогда, когда уже учился на психоаналитика. Довольно иронично, поскольку они тоже из Каона и, более того, наши альфы между собой достаточно хорошо знакомы. Жаль, что мы не встретились раньше, хотя теперь я понимаю, отчего мы никогда не пересекались в бетстве – мало какой альфа захочет, чтобы его спарки водили дружбу с бетой Искроеда. У меня наблюдается аллергическая реакция на один из видов вкусовых присадок…       - J-657? – вдруг широко улыбнулся доктор Крэкпот. Эмерелд кивнул:       - Он самый. У Иск… У Фирса, кажется, так же.       - О да, в свое время мне приходилось оббегать не одну заправочную, чтобы найти нужную смесь, - сообщил тот. – Такой пунктуальный мех, как он, не принял бы промашки в том, что ему и так перепадало нечасто. Даже жаль, что мне в свое время пришлось передать их другому специалисту.       Последнее заявление вызвало удивление гостей:       - Вы не сами ушли? – удивился Эмерелд. Рэпидберн по-прежнему молчал, но поставил аудиосенсоры торчком, что выглядело презабавно. Крэкпот снова улыбнулся:       - Если бы на то была моя воля, я продолжил бы с ними работать. Это было дивным опытом, в конце концов.       - Но ведь они на вас нападали!       - Моя ошибка – мне не следовало недооценивать Мессенджера. После этого случая я пересмотрел свои записи и обнаружил столько недочетов в своей работе, что даже не стал выдвигать обвинения. К тому же, справедливости ради, Фирс предупреждал меня. Он не раз повторял о том, что никому не следует забывать, почему они оказались здесь, иначе все последующие события – на их совести. Я вынужден согласиться с ним. Нельзя ожидать от опасного заключенного, что в нужный момент он решит отказаться от возможности, которой после ему может не представиться. Не знаю, откуда вам известно об Искроеде, но я могу рассказать вам то, что не передаст ни одна хроника и ни один архивист, - сказал доктор. – Работая с Фирсом и Мессенджером, я успел узнать о них то, что может знать только психоаналитик о своих пациентах. Если бы не этот сбой в прошивке, они оба могли бы стать совсем другими. Такой потенциал… Фирс с легкостью мог бы составить конкуренцию лучшим умам Кибертрона, если бы с самого начала были предприняты верные шаги. К большому сожалению, это не так. Мне жаль, что их запомнят как Каонского Искроеда, и мне жаль, что они в конце концов сами создали себе эту репутацию.       - И вам… не ненавистны те поступки, которые они совершили?       - Я не принимаю их и не оправдываю. Я знаю только причины их поступков и знаю, откуда все началось. И могу только повториться: если бы с самого начала были приняты верные шаги в сторону того, чтобы незаурядные способности к аналитике, бурная страсть к чему-либо и умение приспосабливаться были направлены в сторону созидания, а не деструкции, то не было бы никакого Каонского Искроеда. Зато был бы двое ботов, деяния которых вызывали бы только всеобщий восторг. К несчастью, их несовершенство оказалось не таким, какое можно было бы не заметить или исправить. История Искроеда не только жуткая, как может показаться с первого взгляда, но и весьма печальная. Оба они – удивительные боты. Оба прошли через многое, и многое же совершили, из чего самая известная часть, конечно, не является хорошими поступками.       - Если вы так хорошо работали с ними, то почему вы ушли?       Крэкпот оставил в сторону куб энергона и провентилировал. Поглядев на Эмерелда, он улыбнулся:       - Думаю, это нечто, свойственное всем нам – любой доктор привязывается к пациенту, если они знакомы достаточно давно. Какого бы мнения вы ни были о своих истинных альфах, я могу сказать только то, что при всем своем ментальном несовершенстве, проявлявшемся порой в ужасающих поступках, они были бесконечно привязаны к своей бете. Меня позвали работать с ними, поскольку никто не мог выдержать дольше одного декацикла с Искроедом. Потеря свободы не отразилась на них так сильно, как потеря их спарклинга, и особенно тяжело это ударило именно по Фирсу. Вся любовь, на какую он был способен, вся нежность и беззаветное желание защитить принадлежало только вам, - проговорил Крэкпот. Эмерелд определенно был в смятении, но доктор продолжал говорить: - Даже не его бондмейту, но только бете. Мессенджер искренне надеялся на то, что вам никогда не придется переживать то, что пришлось пережить в свое время им. Фирс… ненавидел свое бессилие. Невозможность дотянуться до беты причиняла ему немалые страдания. Он научился справляться с этим, научился говорить об этом, даже слушать мое мнение обо всем этом. Одно время его пытались разуверить в том, что он когда-либо носил. Это было в самом начале – записи об этом, которые я видел, готовясь к встрече, были исчерпывающим доказательством того, что Фирс не потерпит подобной лжи ни в каком случае. Он очень боялся, что у вас окажется тот же баг, что и у него, в то время как он не может ничем помочь. Искроед не мог знать о своей бете, но, после всего того времени, что я работал с ними двумя, после того, как мы научились работать эффективно, после того, как мы узнали друг о друге получше, не мог не попытаться помочь. Может, это было каким-то хитроумным планом Фирса, я не удивлюсь. Этот мех потрясающе умен, он мог и попытаться. Суть в том, что я старался найти какую-нибудь заметку о вас. Я узнал, что вы не подвержены никакому ментальному или физическому недугу и абсолютно функциональны. Большего мне узнать не удалось, но и этого было вполне достаточно, чтобы меня отстранили от работы, - Крэкпот пожал плечами. – Не то чтобы я потерял что-то, поскольку меня не лишили лицензии и я продолжал работать с другими, менее сложными случаями. И я доволен тем, что сумел чуть-чуть успокоить волнения Искроеда. Вряд ли я сумел развеять все опасения, поскольку ни один альфа не перестает переживать за свою бету, но зато они точно знали, что их бета не имеет никаких отклонений. Это был мой последний сеанс с ними, и я в первый раз за все время видел, как радуется Фирс. Он даже заявил, что, по его мнению, я не такой уж и плохой доктор. Высшая похвала, которую только мог бы получить от него психоаналитик, скажу я вам, - рассмеялся он. – С той поры, как я был назначен их доктором и мы постепенно научились взаимодействовать друг с другом, они приноровились к такому общению. И даже после моего ухода у других специалистов уже не было с ними таких проблем, как в самом начале их заключения.       На какой-то момент наступила пауза. Доктор Крэкпот вернулся к энергону, позволяя своим гостям обдумать услышанное. Пока они пытались уложить у себя в процессорах полученную информацию, он подмечал новые изменения: Эмерелд расслабился, разве что продолжал держать серво скрещенными, и был лишь чуть-чуть взволнован, как очевидно, подробностями о своих истинных альфах. Откуда бы этот мех не узнал их, они явно поспособствовали довершению образа жуткого маньяка, о ком рассказывали в свое время. Рэпидберн, молча слушавший все это время, тоже сменил свою позу на еще более расслабленную, практически развалившись на сидении.       - Значит, вы сразу поняли, кто я такой, когда мы пришли сюда? – спросил Эмерелд.       - Не сразу, - честно отозвался тот. – Но я догадывался. Признаться, я начинаю припоминать кое-что из разговоров с коллегами… Кажется, вы работали над делом в Тайгер Паксе?       - Это был я, - улыбнулся серебристый мех. – Мне дали специальное разрешение, даже если учесть то, что лицензии на тот момент у меня еще не было.       - Да, это была та еще новость, - покивал Крэкпот. – Учитывая тот факт, что вы тоже рано проявили интерес к серьезной литературе, я могу предположить, что вы не менее умны, чем Мессенджер или Фирс. Уверен, они были бы горды новости, что их бета является успешным психоаналитиком.       - Мои приемные альфы тоже были очень рады этому, - признался Эмерелд. - В таком случае, я могу вас заверить, что имеется, по крайней мере, четыре бота, которые рады любым вашим успехам и которые любят вас так, насколько это только возможно. Надеюсь, что я сумел помочь вам разобраться с пониманием положения вещей и вам теперь легче.       - Намного, - серебристый мех снова улыбнулся, и доктор Крэкпот испытал чувство дежавю: перед ним будто словно сидел Фирс, однако наваждение исчезло, стоило Эмерелду поблагодарить его: - Спасибо, доктор.       - Думаю, это было сродни моей обязанности, - шутливо развел манипуляторами тот, - что если вы когда-нибудь появитесь на моем пороге, помочь вам разобраться в себе.       Эмерелд поддержал его смех, и все казалось разрешенным, как вдруг Рэпидберн резко напрягся. Подскочив на сидении, он выпрямился и замер на долгих несколько кликов. Разговор велся, как видно, по комлинку, поскольку, как только киберволк отмер, он тут же заявил:       - Нам, пожалуй, уже пора возвращаться. Спасибо за ваше время и за помощь, доктор, пирожные оставьте себе, возможно, мы навестим вас позже.       Прощания были довольно скорыми, и спустя недолгих два клика кварта доктора вновь опустела, оставив ее хозяина наедине с огромным ассортиментом масляных пирожных, приятными воспоминаниями и не менее приятными новостями.       Однако было и кое-что, что беспокоило Крэкпота. Если о бете Искроеда не должны были знать, то что будет с самой бетой, узнавшей засекреченные данные о самой себе?       Оставалось надеяться на звероконскую смекалку Рэпидберна, раз тот уже предъявил протекцию.