Кольцо

Это было как минимум странно для него. Раньше он никогда не просыпался в ванной, в чужой одежде и в обнимку с незнакомым мужиком от которого разило алкоголем, как будто он его не пил, а как минимум купался. Кадгар еще раз оглядел ванную в которой проснулся, понюхал сырую прилипшую к коже рубашку и пришел к выводу, что купались они вместе, причем долго. И судя по веселым цветным пятнам на ткани душ у них был весьма разнообразным. Мужик, а по-другому этого бородатого полуголого соседа по ванне, Кадгар называть отказывался, явно служил ему подстилкой и подушкой, за что по крайней мере его многострадальная спина на которую он грохнулся, когда убегал от Лесли, была благодарна. Вообще все и началось с Лесли и её чертовой мании. Нет, в начале её увлечение было вполне невинным, подумаешь не есть мясо, побегать голышом по улицам Парижа (правда, как это связано с защитой животных, мозг Кадгара воспринимать отказывался), да, даже, та веселая оргия, которую она устроила на его прошлый день рождения была всего лишь немного странным и не совсем удачным сюрпризом. К мясу Кадгар относился прохладно, публичное обнажение не вызывало у него ничего, кроме легкого недоумения, а картину с тщательно отретушированной оргией с распростертыми объятиями принимали все выставки в которых он участвовал. Но когда он в последний раз после 8-ми часового трансатлантического перелета вернулся домой злой как целое стадо чертей и убежденный в том, что в Париже ни черта не понимают в современной искусстве. В общем, поспешное бегство из собственной квартиры, купленной на деньги от самых первых удачных выставок окупило всё отсутствие в последний год его жизни перемен и адреналина и окончилось на следующее (предположительно) утро, жуткой слабостью, тошнотой и картиной в духе лучших студенческих вечеринок или какого-нибудь очередного фильма о падение нравов в среде американской молодежи. Выбравшись из ванной и убедившись, что из его одежды на нем только боксеры, (в принципе, из всей одежды на нем были только боксёры и чужая рубашка, судя по всему позаимствованная у соседа по ванной) Кадгар прихватил с пола чей-то мобильник и набрал на память единственный номер который всегда безотказно работал в безвыходных ситуациях. -Привет, Гар, я тут немного встрял, можешь меня забрать? — Голос с похмелья явно звучал отвратительно жалостливо, потому что, беспринципно ненавидевшая всех, кто будил её раньше десяти утра в выходные, Гарона просто уточнила адрес и, хвала современным технологиям, что для этого ему даже не пришлось никого будить. Цепочку с кольцом на шее он заметил уже стоя под душем, с переменным успехом пытаясь смыть с себя запах попойки, сразу десятком пахучих гелей. На тонкой цепочке висело массивное, явно мужское кольцо весьма оригинального дизайна. — Тысяч 30, не меньше, — вынесла вердикт Гарона, покрутив кольцо в руках и убедившись, что оно слетает даже с большего пальца — платина, черные бриллианты, явно заказная работа. Ну и достанется этому Лоту от жены, впрочем, сам виноват. Нечего тусоваться с молоденькими мальчиками по чужим ванным. — Ты его знаешь? — Кадгар даже на секунду опешил, услышав имя. Подруга посмотрела на него с сочувствием и тукнула носом в аккуратно выгравированные на внутренней стороне буквы, которые складывались в простое и безыскусное «Лоту с любовью». *** Лотара разбудили самым верным для таких тяжелых случаев способом — Кэссиди просто включил воду в душе и холодный поток обрушился сверху, гарантируя мгновенное пробуждение. Кэссиди был тем ещё мудаком, беспринципным, разгульным с жутковатой ухмылкой и башкой забитой пространной философией. А ещё он был тем, кто всегда готов распахнуть двери дома для ближнего своего и нагадить дальнему. В особенно тяжелые мизантропические часы этот скромный ирландский алкоголик вспоминал о полученном им юридическом образовании и вставлял пистонов всему отделу в компании Ринна. Вид криповатого и явно похмельного Кэссиди в костюме на пороге отдела юристы воспринимали как пришествие сразу всех всадников апокалипсиса, а Ллейн ржал как лошадь и выписывал ему чек за очередной пойманный косяк, способный проделать дыру в бюджете, способном посрамить бюджеты некоторых средней руки стран. В общем, не то чтобы Кэссиди было за что сильно любить, но когда он был рядом и сверкал своей улыбкой с выбитым зубом, мир явно становился, если не лучше, то как минимум веселее. В этом Лотар в очередной раз убедился проснувшись в ванне, с трещащей башкой и смутными воспоминаниями о том, какого же хера он так нажрался вчера. Хотя, можно было и не гадать, в двух из трех случаев прекрасным поводом напиться были его отношение с Кэлли. Это начиналось как типичная история, которую потом рассказывают внукам на старости лет, опуская самые пикантные подробности, от воспоминания которых радуется душа. Ему было четырнадцать, когда мать психанула после слухов об очередной измене отца, загрузила детей в самый дорогой семейный автомобиль и умотала в Кливленд. Место, в котором началась их с отцом история любви и которое он ненавидел всеми фибрами своей широкой души. Через два дня после переезда Лотар и встретил её. Она была милой, слегка застенчивой и абсолютно среднестатистической ботаником-зубрилкой, которой пророчили большое будущее. Он богатеньким папенькиным сынком, которому это будущее уже было обеспечено, даже не смотря на периодические выходки обоих родителей. Это было такое клише романов средней и старшей школы, что они просто не могли устоять. А потом, за неделю до шестнадцатилетия Кэлли родился Каллан и мир полетел к черту. Андуин Лотар, как честный человечек и просто влюбленный мальчишка, поссорился с родителями, оборвал надежды отца на надежного наследника в его совместной с партнером фирме и, громко хлопнув дверью, ушел в неизвестность. У них были долге восемь лет совместной жизни, за которые они с Кэлли пережили все прелести подростковой семьи, встали на ноги и переехали в Нью-Йорк. Потом умер отец Лотара, одарив блудного сына своей последней волей неплохим счетом в банке и двенадцатью процентами акций компании, которые враз переместили имя Андуина в список богатейших людей мира. А через полгода сытой и спокойной жизни его прекрасная всепонимающая Кэлли подала на развод. Дерьмовая в общем история была, Лотар тогда пил как скотина, трахался с кем ни попадя и чуть пару раз не умер, попав в аварию на байке. Тогда судьба и свела его теми, кого сейчас он считал друзьями всей своей чертовой жизни. С Ллейном Ринном он был знаком ещё в раннем детстве, до того знаменательного материнского забега до Кливленда. Правда потом они не общались до самого развода, пока спокойный как удав Ллейн не заявился в участок, выкупать его под залог, после пьяной драки в дорогом баре. Он был хорош собой, на все согласен и стремился ухватить от жизни кусок побольше, прежде чем жернова отцовской компании перемелют его молодость и авантюризм. Их отношения продлись почти восемь месяцев и закончились ровно к двадцатипятилетию Андуина. В тот момент, когда в прокуренный бар вошла Тарья и ослепила присутствующих улыбкой, Ллейн Ринн был потерян для всех, в том числе и для трех бывших любовников, оставшихся в статусе хороших друзей. Кэссиди относился к этому с абсолютным пофигизмом, они с Ллейном познакомились где-то в Техасе, история, как и полагается была мутная и непонятная, но крепкая дружба с периодическим сексом поселилась в их жизни до самого появления Лотара. Медив был другом детства, не то художником, не то скульптором, в общем богемной молодежью, для которого связь с лучшим другом, а иногда и с его любовниками была чем-то обыденным и совершенно не выходящим за рамки. А вот Лотар сорвался. Второй раз за один гребаный год пережив крушение собственного мира он собрался и умотал в армию. Два года службы в горячих точках дали ему ещё более отвратительный и саркастичный характер, чем был раньше, и частично наплевательское отношение к своей жизни. По крайней мере так ему казалось. А неделю назад Кэлли снова собралась замуж. Утешали его все — повзрослевший сын Каллан, недавно отметивший своё совершеннолетие, бывший любовник Ллейн, ставший мужем сестры и просто отличным другом, Медив, ставший настоящим затворником, после многолетних мотаний по миру, и Кэссиди, предложивший залить горе самым проверенным способом. Что кольцо пропало Андуин заметил за завтраком. Пытаясь впихнуть в себя чашку слишком крепкого и слишком горячего кофе, сдобренного хорошей порцией коньяка, потянулся привычным, успокаивающим жестом к обручальному кольцу и не нашел ни его, ни цепочки, на которой оно висело. Это было, конечно, не то, первое кольцо из дешевого магазинчика в Кливленде, которое до сих пор хранила сентиментальная Кэлли, а другое, сделанное на заказ по придуманному ей самой дизайну, вскоре после переезда в Нью-Йорк. Сейчас, спустя года, Лотар понимал — это была одна из попыток жены спасти угасающие чувства. Дорогой и памятный подарок, он носил его как талисман все тринадцать лет и теперь, оно пропало.