Случайный поворот событий 2.

Нужно поехать забрать Пашу.Глаза мокрые от слез и слипаются от бессонной ночи,поэтому я решил вызвать такси.Она ушла,до сих пор не могу поверить.Она оставила меня и, уходя, она забрала всё, что принадлежало ей. Её платье в греческом стиле, которое она надела на нашу первую годовщину. Бесчисленные ожерелья, которые мне приходилось покупать, потому что её глаза загорались ярким пламенем, когда она видела их. Тысячи альбомов её любимых групп, которые она продолжала покупать, чтобы хотя бы пару минут взаимодействовать со своими кумирами. Она забрала флакон своих любимых духов, которые прыскала на себя каждый раз, когда чувствовала, что без объятий не обойтись. Я по-прежнему чувствую их аромат, хотя знаю, что её больше нет рядом. Она забрала свои краски и кисти, которые всегда были разбросаны на полу, когда она создавала очередную вселенную, изобретая всё новые оттенки. Теперь мне кажется, что я не смогу различать цвета до конца своих дней, потому что больше некому придавать цвет моему чёрно-белому миру. Я помню ту ночь, когда рассказал ей о девушке, в которую был влюблён в школе. Я помню тот раз, когда впервые спел ей песню, которую написал, будучи поглощённым печалью. Я помню, когда пообещал ей целый мир. Она забрала с собой даже это всё. Она забрала всё, что принадлежало ей, кроме моего сердца. Пока я собирался с мыслями,такси приехало.Накинув куртку,закрыв дом,я сел в такси. Глаза в окно,дорога,я помню наши с ней поездки,то как она кричала в окно,кричала песни,танцевала,будто сумасшедшая,а ещё,она держала меня за руку,обнимала и любила невзначай, поцеловать меня. Они говорили мне быть осторожным, потому что она — разрушительница миров, но я видел, как она смотрит на цветущую вишню в апреле. Я не боялся, хотя стоило бы. Она, которую я люблю, — воин, владелица сотни мечей. Она пьёт из штормов и танцует в огне. Всё, что мне хочется, это стать её солдатом. Это начинается и заканчивается с ноющей болью в моей груди. Её душа — это очаг. Я сделал бы всё, чтобы прикоснуться к её пламени. В октябре она уходит от меня, и её имя больше не звучит как прежде. Мне следовало послушать их, но она высечена на моём сердце, поэтому уже слишком поздно для сожалений. Теперь только боль.