2 альфы на один омежий зад

Шатаясь по вечернему городу, я не спешил домой. Казалось, я больше вообще никогда не вернусь домой зная, что меня в скором будущем ожидает, но так поступать с родителями я не мог, все же не смотря на их методы, они желают только добра мне, не хочется их подводить. Сворачивая в тихий дворик, пинаю пустую банку, держа свой путь к детской площадке. Качели под светом фонарей всегда помогали отвлечься от своих мыслей, правда, последний раз я здесь был еще до школы, что значит — очень давно. Поглаживая старое красочное покрытие, не раз перекрашенное, сажусь на качели, не раскачиваясь, а желая просто спокойно посидеть. Прикрывая глаза, расслабляюсь, просто отдыхая от всего на меня навалившегося и ни о чем не думая. Качели тихо поскрипывали, медленно раскачиваясь и убаюкивая меня спокойной обстановкой и тишиной. — Ну и чего ты тут шатаешься? — Голос принадлежал взрослому мужчине. Соскакивая с качели, резко оборачиваюсь, следя за чужаком, от которого несет перегаром. Не знаю зачем, но он уверенно подходит всё ближе и ближе. — Не подходите ко мне! — Мальчик мой, ты такой хорошенький, так вкусно пахнешь. Может, хочешь познать любви? Я могу любить тебя, ох как могу!  Я не бежал, но торопливо направлялся к выходу со двора, ведь в людном месте меня точно защитят, да и пьющие, в таком состоянии, обычно, не совсем быстро бегают. Да, я наивно полагал, что за мной никто не побежит, и так же наивно верил, что в десять вечера будет людно на улице. — Отвяжись от меня! — Крикнул, испуганно мчась по улице и не зная куда деться. Я знал про свою не самую лучшую выносливость и поэтому понимал, что если альфа не передумает, то с его скоростью точно меня вот-вот нагонит. Не знаю, каким чудом, но я заметил знакомую белобрысую голову, выходящую из машины и тут же, как к единственному спасению, помчался к альфе, который не видел меня, стоя спиной к дороге, через которую, наплевав на машины, я мчал к нему. — Помогите… Спотыкаясь и чудом не попав под колеса, ловлю альфу за край пиджака и в следующий миг обнимаю, словно теперь я точно спасен. Меня грубо отталкивают. Падаю на тротуар и, будучи не в силах больше бежать, судорожно хватаю ртом воздух. Горло болит, кислорода катастрофически не хватает, дышать больно и я, кажется, задыхаюсь. — Малик? — Это точно он? — Что случилось? Братья, придя в себя, тут же ставят мое трясущееся тело на ноги, прижимая к себе.  — Тише, отдышись, все хорошо. Ты вообще, какого хрена под нашим домом делаешь? — Меня гладили по спине, успокаивающе и приободряющее, но я все еще был не в состоянии говорить. Краем глаза заметил, как мент выписывает штраф тому пьянчуге, что гнался за мной. Наверное, за переход в неположенном месте. — Прошу, отвезите меня домой… — Жалобно проскулив эти слова, закрываю лицо руками. Черт, как же меня трясет после встречи с тем мужчиной. Почему-то даже этих двух парней я сейчас боялся куда меньше, чем незнакомца, что преследовал меня. Главное сейчас не разреветься. Меня усадили в машину. Один брат за рулем, второй рядом со мной, обнимает и держит за руку. — Тебя кто-то тронул? — Пытался… — Расскажешь, что произошло? — Не хочу… Не вам. — Шмыгнув носом, замечаю, что мне очень сложно сидеть в машине с ними, все же такой яркий аромат этих альф заставлял тело расслабляться, глаза закрываются… — Эй, а ну без обмороков! — От резкого толчка в плечо, открываю глаза и, встрепенувшись, сажусь. Сознание чистое, только я вновь немного испуган этим окриком — Оно само… — Малик, почему ты был так поздно на улице? К тому же так далеко от дома. — Мы жили раньше на Северной улице, в квартире. С поступлением в начальную школу, я много времени пропадал там, а потом, вернувшись на очередные каникулы, узнал, что родители купили домик небольшой и с тех пор больше ни разу здесь не бывал. Хотелось вспомнить старые места. — Глядя в окно, почему-то рассказываю им все это. — Но почему в такое время? — Строго спрашивает тот, что за рулем. — Не ваше дело. — Не люблю я все эти допросы, да и отвечать им ни на что не обязан. А что им сказать-то? «Хотел сбежать от приготовлений ко всей той хрени, которую вы устроили?» —это явно не то, что они хотели бы услышать. — Почему ты грубишь? Мы ведь ничего плохого не сделали, чтобы заслужить к себе такое отношение. — Всего лишь принуждаете к браку того, кто этого не хочет, насильно заставляя за себя выйти замуж. Тем самым в итоге приводя к тому, что милого омежку будут на законных правах трахать два самца, без его воли и согласия, но это уже будет и не нужно, мужья же! — Я вспылил, и многое из того, что сказал, было лишним. — Так вот чего ты так боишься. — Усмехнувшись, братья вновь заговорили вместе. — Никто не собирается тебя принуждать к постели. Мы просто этим браком хотим сделать тебя своим, чтобы окружающие тебя альфы точно знали, что тебя трогать запрещено, ведь ты уже нашел своего партнера, в нашем лице. Единственное, что нам нужно — простые гарантии, что наше рыжевласое чудо, будет нашим, и до этого не пойдет по рукам, чтобы проверить, чьим еще оно может стать. — Насильно усаживая меня на свои колени, точнее с начала перекинув на них мои ноги, а потом уже и подтянув задницу, обнимает, понимая, что на слово я мастак, но со своим трусливым и вечно замирающим телом сделать все равно ничего не смогу и буду так сидеть, лишь бы меня больше не трогали. — Одна ночь, первая…- Гладит по волосам. — Только ее мы у тебя просим, и, после метки — все будет только с твоего согласия и с твоей подачи, мы даже намекать на секс не будем, а настаивать тем более. — Не хочу я ни какой первой ночи! И я вам не верю. — Мы хотя бы раз тебя обманули? — Не было повода. — Скажи, а ты ведь еще ни с кем не целовался? — Проводит ладонью по спине и я нервно сглатываю. — Не... не ваше дело. — Подаришь нам свой первый поцелуй на церемонии? — Он… он не будет первым! — Ты нагло врешь, мальчик мой, по глазам вижу. Машина останавливается напротив моего дома. Меня никто не держит и мы втроем выходим из машины. Неловкая пауза. Альфы молчат, оценивающе глядя на меня, а я, уже успокоившись, но всё ещё краснея и стыдливо отводя взгляд, не знаю, что сказать. — Ну, мелкий, тебе домой пора. — Спасибо, что подвезли до дома, это… я… Если бы не вы, мой зад уже точно не был бы невинным. — От этих слов их глаза округляются и, кажется, на меня смотрят с обвинением, сами не понимая за что обвинять. — Серьезно, спасибо, я больше не буду так поздно выходить на улицу. — Мы тебе вообще из дому выходить запрещаем! — Фыркнув, обнимают, одновременно целуя в щеки. — Береги себя, мелочь, и поскорее ложись спать. Завтра у тебя непростой день. — С этими словами, меня доводят до двери и практически сдают в руки обеспокоенным родителям, что думали, судя по всему, что я сделал ноги и больше вообще не собираюсь возвращаться домой, пока не расторгнут соглашение о браке.