— Поболтаем, Колфилд?

Если вам нужна музыка для прочтения, то драббл писался под это: The XX — Fiction The xx — VCR The XX–Islands Я Макс Колфилд, и сегодня я нашла своё счастье. Любая хорошая история начинается со слов: «Погода была отличная». В моём случае всё совсем не так. В Аркадии стояла жопа беспросветная. Сегодня, наверное, худший день из всех, которые были в Блеквелле, и никто, почти никто с этим не поспорит. Есть, конечно, влюбленные идиоты, для которых дождь и грязь — подобие романтической обстановки, но я к этому виду не отношусь. Нет, ну я, конечно, не спорю, что грязные кеды и промокшая одежда — это романтично. Это настолько романтично и мило, что я уже иду блевать. Серьёзно. Не то чтобы мне не нравилась романтика… У меня просто другой взгляд на неё… Совсем иной. Романтично, конечно, когда Уоренн зовёт меня в кино на научную фантастику, но я воспринимаю это как дружеский поход, а не как он. Уоренн зря решил стать пленником моей френдзоны, а ведь были надежды на то, что они сойдутся с Брук. Видимо, напрасные. Многие взгляды на мир меняются, когда ты дружишь с Хлоей Прайс. Теперь обычная свалка становится местом скорби по умершей Рэйчел, а маяк — местом душевных разговоров, но никак не местом первого поцелуя или чего-то такого. Я, приходя к обрыву одной или же с голубовлаской, сразу вспоминаю моменты пролитых слёз, безумных идей и грустных новостей. Хлоя Прайс делает меня живой. Ещё недавно мне казалось, что я обычная задротка с полароидом, чьё счастье состоит в фотографиях, мятном чае и уединении в комнате, но оказалось, что это не так. Я не знаю, где моё счастье и с кем ждёт меня, но уверена, что ещё не нашла его. Хлоя говорит, что она нашла счастье в Рэйчел, но не смогла сохранить его и поэтому будет искать снова и снова, пока не найдет. А если умрет, не найдя, значит, сам поиск и был этим счастьем. Немного угрюмо, но лучше, чем у меня. Я давно забыла чувство радости. Прайс больше не веселая панк-девица. Теперь это подавленная и сломленная панк-девица, которая упрямо бодается с фактом того, что Рэйчел Эмбер больше нет и не будет. А я Макс Колфилд — именно та, кто пытается вытянуть Прайс из мира иллюзий. Честно, хуёво у меня получается. Помогала всем и каждому всю жизнь, а сейчас даже подруге помочь не могу. Сама как куча дерьма. Сначала Хлоя забухала как последний алкоголик в грёбаной Аркадии, но Макс вытащила её из вечного запоя. Потом Хлоя пыталась покончить с собой от безысходности, но Макс спасла её. А сейчас Прайс сказала, что уезжает из Аркадии Бэй куда подальше, и Колфилд сдала все ставки. Это был долгий, очень долгий диалог между девушками. Когда с губ Хлои слетела фраза об уезде, Макс взорвалась, как ядерная бомба, и зарыдала.  — Понимаешь, какого было мне, когда отец умер? Ты уехала, мама ушла в себя… Всем было похуй на меня! А сейчас и Рэйчел нет… Я не хочу видеть продолжение этой дерьмовой истории и начинаю новую. Я уезжаю, Макс, — голубовласая и сама была на пределе. Колфилд упорно хваталась за последние шансы оставить Хлою рядом с собой, но проиграла. И когда Хлоя села в машину и завела мотор, Макс крикнула, понимая, что именно это конец:  — Я не забуду тебя, грёбаная Хлоя Прайс! Слышишь? Я навсегда, черт подери, сохраню тебя! Но она нажала на газ и скрылась за поворотом со слезами на щеках. — Я не смогу без тебя, Хлоя… Хлоя Прайс делала меня живой. Теперь это лишь воспоминание. Горькое, оставшееся пятном воспоминание. Но я — Макс Колфилд, и я научилась жить по-другому. Жить без Хлои Прайс. Как я и говорила ранее, погода выдалась отвратительной. Ветер и дождь бушевали за стенами Блеквелла, внушая чувство незащищённости и потерянности. Я с детства не любила бури. С ними от меня уходят люди, хотя Хлоя ушла, когда палила адская жара. Легче мне не становилось даже от того, что капли дождя меня не настигнут, ведь я в здании. «Как там Хлоя? Там, где она, тоже ливень?» — мысли строили целые альбомы с картинками новой жизни Прайс. Быть может, она покрасилась? А что, если встретила вторую половинку? Думает ли она о Макс? Жива ли вообще? Особенно последний вопрос не давал покоя и не хотел покидать разум. А что, если никакой Хлои Прайс больше нет? Может, подруга скинулась с обрыва, застрелилась? Или её убили? Макс почувствовала чью-то горячую ладонь на плече. Уоренн. Это определенно он. Девушка точно знала эту горячую тыльную сторону ладони, и, честно, это начинало бесить. После уезда Хлои или, лучше сказать, после того, как Макс дала Хлое уехать, Уоренн начал забивать всё свободное время Колфилд собой и всячески пытался «успокоить и убедить» её в том, что Хлое надо отдохнуть от всего, и потом она вернется.  — Макс, не кисни! Она перебесится и вернется через месяц, уверяю тебя, — говорил он из раза в раз, но синеволосая подруга так и не появилась. — СуперМакс, привет! — начал парень, как всегда всем довольный. — Не мог целый день поймать тебя в Академии. — Я была занята, прости, Уоренн. — Знаю я, как ты там занята. Ходишь как угрюмая ракушка и пыхтишь о своей Хлое… Скоро это… плесенью покроешься! — попытался пошутить мой собеседник, но получалось у него это не очень. По крайней мере, мне было не смешно. Натянув фальшивую улыбку, я подняла голову и взглянула на Грэкхема. — Макс, ты вообще спишь? — он выглядел озадаченным. «Уоренн, ты же прекрасно знаешь, что нет! Просто возьми и открой нашу переписку, и всё. Ясно же по мне — не спит Макс Колфилд ночью, о жизни думает». — Эмм, ну да. — Что-то совсем не похоже, — отрезал парень. — Тебе определённо нужно хорошенько выспаться! — О чём ты? Я прекрасно себя чувствую и совсем не хочу спать, — зевнула я и тут же поняла, что от мамочки-Уоренна уже не отвертишься. Сдала сама себя с потрохами, дура. — Хах, СуперМакс срочно нужен отдых! Прямо сейчас ты отправишься в постель! — Можно я буду называть тебя мамочка Уоренн? — не знаю, что на меня нашло, но вдруг захотелось подколоть его. — Честно, Уоренн-ворон нравится мне больше, но так тоже неплохо. — Ну тогда пошли, мамочка-Уоренн-ворон! Мне немного стало веселей. Честное слово, совсем чуть-чуть. Уоренн Грэкхем хоть и не идеальный вариант антидепрессанта, но один из возможных. Используй что есть, Колфилд! После слов Макс Уоренн достает огромный тёмно-зеленый зонт и вместе с девушкой отправляется до женского общежития, чтобы убедиться в сохранности сопровождаемой, так сказать. — Пока, СуперМакс, — кидает парень. — Я люблю тебя, — добавляет уже шепотом и смотрит излюбленным печальным взглядом на закрывающуюся дверь. Так и в их отношениях. Чуть что Уоренн пытается быть с Максин поближе, так она закрывается на все замки и делает всё, чтобы встретиться с парнем попозже. Думает, Грэкхем не видит? Он, между прочим, не дурак. Но любая мысль о том, что он просто может обнять её и что они являются друзьями, уже греет его «отвергнутое» сердце. Дверь комнаты 219 тихо захлопнулась. Слава святым блинам Джойс, что в коридоре не было ни души и Колфилд смогла спокойно пройтись. Давно Макс не выпадала такая удача. Обычно её подкарауливает Виктория со своими придирками и начинает причитать об ужасном вкусе, задротской жизни и вечном гиковском настрое. Возможно, в глубине души Вика говорит это специально, чтобы та стремилась стать лучше, но смысла в этой затее Макс не видит. Серая мрачная жизнь стала уютным коконом. Хотя, с чего самой Чейз направлять Макс Колфилд на путь истинный? Она же не Иисус. А вот Кейт уверяет, что жизнь не заканчивается и Максин просто надо отпустить всю боль, которая таится внутри. Да как же вы не понимаете? Максин Колфилд обиделась на Хлою! Да, черт подери, обиделась как маленький ребенок. Макс делала для неё всё, что могла и не могла, а Хлоя гадко плюнула ей в душу и уехала. Дали бы ей шанс заехать в ебало Прайс — она бы согласилась не думая. И сейчас, достав из сумки всё содержимое, причём уже не меняющееся около года, я решила: — Выкину всё это дерьмо из своей жизни. В урну полетели все листы с рисунками и тетради. Письма для Хлои и старые записи. Абсолютно всё. Макс выбросила фотографии. Фото, где они с Хлоей стоят около Двух китов и дурачатся, она разорвать не смогла, поэтому кинула в окно под поток ветра.  — Надеюсь, ты прилетишь в нужное место. Глаза наполнились слезами. Секунда, и по щекам Макс текут дорожки капель, обрываясь около подбородка. — Я ненавижу тебя, Хлоя Прайс! Ненавижу! — зарываясь в волосы, скулила девушка. Как же больно и противно становилось от нахлынувших воспоминаний. Она ничего не могла с собой поделать. Ещё и эта гадкая погода. — Почему всё так плохо? За что? Стук в дверь, и Макс поддается, приоткрывая её. Там стоит взволнованная Кейт с коробкой печенья в руках. «Прости, мой ангел. Не сегодня». — М-Макс? Ты? — Я в порядке, Кейт, — дверь громко хлопает, и Колфилд не остается ничего, как сползти по ней вниз. Проснувшись около кровати, но не на ней, я обрадовалась тому, что всё-таки поспала за эти несколько месяцев. Я, конечно, спала по ночам, но крайне редко. Это блаженство длилось недолго — всего полтора часа, зато я была бодра и полна сил на новые дела, ждущие меня впереди. Как ни странно, хаоса в комнате не было, ведь я молодчина и кидала всё в мусорку под столом. Телефон предательски запищал и прервал все раздумья. На дисплее высветился текст:«1 непрочитанное сообщение от Фрэнка Бауэрса». Не задумываясь, я открываю и читаю. «Макс, привет. Мне надо сгонять за товаром тут недалеко, а Помпиду брать не хочу. Посидишь с ним?» Ответ печатаю моментально: «Конечно, Фрэнки. Скоро буду». «Блядь Макс, мне не пять лет!». «Ааххаахах, конечно:D». На этом переписка обрывается, и Колфилд поспешно двигается к шкафу. А удачно ведь она встала, правда. Проспала бы ещё часик другой и не пошла бы она ни к какому Бауэрсу. Не то чтобы она хотела торчать у Фрэнка, но сидеть в общежитии и рассказывать Кейт, почему прогнала её и что случилось, тоже вариант не из лучших. На автомате схватив свежую футболку и джинсы, я начала обдумывать дальнейший план действий, но остановилась. Похоже, во мне проснулась взрослая Колфилд. «Неужели, блять!» Постояв минутку с самым важным лицом на свете в раздумьях о смысле жизни, футболка вместе с джинсами полетели хрен его знает куда, а я проникла в недра шкафа глубже и отыскала темно-синие облегающие джинсы и черную футболку с надписью «Fuck world!» И откуда у меня такая футболка? Точно ведь не покупала. Да, я вдруг решила перестать носить детские вещички с еще более детскими принтами. Что-то внутри закричало: «Макс! Ты еще долго будешь похожа на чмо? Да?» И руки потянулись к шкафу сами собой, честное Колфилдское слово! Спустя минут десять борьбы за нормальный вид или его подобие на меня в зеркало смотрела не тупая-Хипстерша-Колфилд, а достаточно симпатичная, стройная девушка. Вот он, Колфилд — твой звёздный час! — буянило внутри меня предчувствие чего-то грандиозного. Конечно, я могу его квартально просрать и упасть где-нибудь, ну, предположим, в клумбу, но сделаю всё, чтобы этого не произошло. Схватив сумку, в которой уже лежала бутылка апельсинового сока, телефон, старая, но почти не исписанная тетрадь, наушники и мелочь, я вышла и, закрыв на ключ дверь, пошагала по коридору. Сразу же на мне завис взгляд ошарашенной Даны, сменившийся гордостью и фразой, которую услышала только я: — «Макс, так держать! Супер прикид!» Честно, впервые за несколько месяцев я чувствовала себя другой. Не той Максин, которая боится даже улыбнуться кому-то, а новой, готовой отрезать даже слащавый язык Чейз. Кстати, о Чейз. Та была так занята рассматриванием моего нового наряда, что и слова не сказала. Ну что, Вики, кто из нас ещё посмеется, а? Не стоит, думаю, описывать все восхищённые и не очень взгляды в мою сторону, но сразу скажу, что их было достаточно. Шайка «Циклона» сразу обратила на меня внимания, а Закари уже что-то присвистывал. Но мне-то что? На парковке показался Уоренн, но после нашего сегодняшнего диалога, и вообще, я не очень хотела его видеть. Быстро прошла, надеясь, что он меня не заметит, и вуаля! Грэкхем настолько привык к моим детским образам, что не понял, кто прошёл перед ним. Мне это даже на руку. «Черт, Уоренн, какой же ты зануда!» — подумала я и отправилась дальше к остановке. Стоянка около двух Двух Китов (фургон Фрэнка) — Макс, покорми его в пять, потом можете пойти погулять, но лучше не стоит. Помпи нельзя на кресло. Прошу, не пускай его туда. — Это что, пособие от Бауэрса «Как смотреть за новорождёнными детьми»? — постукивая ладонями по столу, болтала девушка. — Именно. Ты всё поняла? — Разумеется, Фрэнк. — Я буду к семи. Умоляю, ничего не разъеби, Макс. — Да поняла я. Еда есть? — Закажи пиццу, блядь, я тебе не повар. Фрэнка начинало конкретно бомбить, поэтому я, мило улыбнувшись, вытолкнула его из фургона и помахала из окошка. Этот чувак чертовски любит свою собаку, да и не только её. Смерть Эмбер ударила и по нему с нехилого замаха. Ведь Фрэнк верил, что она любит его, а вот у Рэйчел были другие планы. Как говорится, «секс ради выгоды», а точнее ради наркоты. Знала бы Хлоя о похождениях подруги налево и направо, вряд ли бы они дружили дальше. Серьёзно, Рейчел Эмбер показала себя ещё той шлюхой. Как это бы ни звучало, но именно то, что девушка кинула Фрэнка, помогло им с Макс стать друзьями. Фрэнк доверился, рассказав, как ошибся в Эмбер, а Колфилд вовремя подставила дружеское плечо помощи. — Ну что, Помпи, ты любишь мелодрамы? Дальше следовал прекрасный час с веселым псом, чаем (Откуда он у Фрэнка, удивляюсь до сих пор. Всегда думала, что у него есть только пиво) и, естественно, фильмом. После просмотра пришлось убирать постель Бауэрса, на которой мы не стесняясь разложились, да и по-хорошему прибраться было отличной идеей. Быстро приведя жильё хозяина в порядок и решив, что пора нормально поесть, я заказала три пиццы. Готовить было лень, да и кроме яиц, молока и бекона у холостяка Фрэнка ничего не было. А яичницу вечером как-то не хочется, серьёзно. Минут через двадцать послышался стук в дверь фургона. Обрадовавшись, что это приехала еда, я схватила деньги и, приказав псу сидеть тихо, побежала открывать двери в «рай». Только то, что я там увидела, а точнее, кого, не то что раем не назовёшь, даже адом будет мягко. Передо мной, с самым каменным лицом на свете, в кричаще-красном бомпере стоял никто как сам Нейтан, мать его, Прескотт. НЕЙТАН! Просто почувствуйте то, что чувствовала я в ту минуту. Нет, не страх и не удивление, а все чувства, которые вообще существуют на нашей планете. Честное слово, я молилась, чтобы он ошибся фургоном (который, между прочим, один на стоянке), случайно постучал, подумав, что это бар (умно, Макс), ну хотя бы ушёл через несколько мгновений. Но нет, Прескотт также оставался на месте, словно камень… симпатичный такой камень (Макс, блядь!) И ведь стоило мне только подумать о том, что я уже минуту, если не две, пялюсь огромными глазищами прямо на него, как раздался голос: —  И как же, блядь, долго ты будешь продолжать пялиться на меня? Ещё десять секунд, и я выколю твои глаза нахуй, Колфилд, — сразу видно, Прескотт не в лучшем расположении духа. Да когда он вообще был в хорошем? Когда родился? Вряд ли. Радуйся, что хотя бы не кричит. Отвожу взгляд на пару секунд, как бы намекая, что выкалывать их мне не придется, а после возвращаю и с полной грудью воздуха спрашиваю: —  Тебе что-то нужно? — логично, Макс. —  Точно не ты. Где Бауэрс? —  О-он… — я замешкалась. Не думаю, что Фрэнк посвящает всех в его дела. — …Уехал. —  Да что ты? Черт, сразу видно —  Нейтан понял, что я ему что-то не договариваю. — Д-да, он будет нескоро. —  Я подожду, — на автомате уступаю дорогу блондину и тем самым пускаю в фургон. Вот и всё. Кто-нибудь, звоните в похоронное бюро и заказывайте на имя Максин Колфилд гроб, венки, отпевание и прочее, ибо я остаюсь наедине с Нейтаном Прескоттом и, конечно, не на пять минут. В то, что я выживу или хотя бы останусь цела, верилось ничтожно мало. Гордо зайдя в «хоромы» Фрэнка, Нейтан сразу замечает пса, а пёс — Нейтана. Помпиду начинает предательски гавкать, а я в свою очередь мелить какую-то херню наподобие «Тихо, Помпиду, он свой!», и, блядь, Нейтан смотрит на меня так, будто я умалишенная. Все мои попытки проваливаются с треском, и вдруг одно «ФУ!» из уст Прескотта — и пёс замирает. Да это было такое «фу!», что я чуть приступ не схватила. Что Прескотт и умеет, так это — кричать!  —  В угол, — предательски дважды рявкнул парень. В следующую секунду Помпи забился туда, куда его и отправили. По идее сейчас Прескотт младший должен «фукнуть» на меня, но нет (Слава Святым блинам Джойс!), он всего лишь с усмешкой цедит, не снимая с лица каменной маски:  —  Мне, блядь, жалко несчастного Помпиду. И как только Фрэнк оставил его на тебя? — медленно, но гордо плетётся к холодильнику, а мне остается только послушно за ним бегать — как преданной собачке, ей богу. —  Я нормально справляюсь с собакой, Прескотт. — Спорим, что ты даже погладить его не можешь? —  Я что, на дуру похожа? —  Безусловно, похожа, но я не про это. Погладь его. —  Запросто, идиот! А дальше, дальше раздаётся глухой смех, такой ненавистный и наполненный ядом. Черт, да это нельзя не увидеть и не услышать! Прескотт всей своей натурой показывает, мол: «Блядь, ты такая ущербная, не то, что я —  Великий Прескотт». —  Прошу, — всё так же по-королевски ведёт руку в сторону собаки. Я пошатнулась. —  Ты ведь его не боишься, ведь так, Макс? Случай из детства буквально снова прожёг дыру в понятие «хорошая собака». Картинки прошлого выстроили собой слайд-шоу и заставили вспомнить ужасный день из жизни. Я всю жизнь боялась собак, больше, чем людей. И снова огромный питбуль около меня, слёзы, разорванная куртка. Я кричу, пытаясь отбиться от него, а он всё сильнее вцепляется в пуховик, пытаясь прокусить руку. Дрожь забила в каждой клеточке тела, и я резко убрала руку от Помпиду, который уже внимательно изучал конечность. — Я-я-я не… —  Значит, боишься, — ухмылка не сходит с лица голубоглазого тирана. —  Будто я не имею права чего-то бояться? — едко бросила я, и в его взгляде злорадство сменилось на… понимание? —  Ты слишком многого боишься, Колфилд. —  Ты слишком много возомнил о себе, Прескотт. Хмыкает, но ядом не плюётся. — У Фрэнка есть что выпить? «Так не пойдет, Нейтан, не-а! Приперся сюда без всякого предупреждения и бухать ещё собрался, давай ещё таблетками закинься!» — не успела подумать я, как услышала звон бутылки и бокалов. Твою мать. ОТКУДА У ФРЭНКА ЕЩЁ И ВИНО? — Положи это на место. — И не подумаю. — Но это Фрэнка! — Не зря я сказал, что ты всего боишься. Так оно и есть. Т-р-у-у-у-с-и-х-а! — Да пей уже! — Какая же ты ебанутая, Макс, просто пиздос. — Можно подумать, ты в своём уме. Припираешься сюда, бухаешь, да ещё и меня провоцируешь! — Просто сядь и заткнись. — Приказ? — Просьба, — слишком мягко, Прескотт, но чертовски приятно, что ты способен просить. После третьего бокала жизнь стала другой. Ed Sheeran — Photograph(подождите секунд 20 и начинайте читать). — И как только тебя ещё не убили, Прескотт? — Хуй его, — беззаботно кинул он, — зато как тебя разнесло, Колфилд! — Да и ты, мудила, хорош! Только представь, как завтра покроешь меня горой мата, — весело отозвалась я. — Но ты ведь не знаешь меня, Макс. Совсем не знаешь. Между нами повисла предательская пауза. — Значит, я узнаю, Нейтан, должна узнать, — и даже мой пьяный мозг понимал, что и он, и я говорили серьёзно. — Может… посмотрим на китов? — Чего тогда ждёшь? — Твоего согласия. — И это был первый раз, когда Нейтан Прескотт нуждался в чьём то ответе. Знаешь, Хлоя Прайс, я нашла цель и пойду к ней. Я узнаю Нейтана Джошуа Прескотта, каким бы он ни был. Теперь это мой путь, я буду им до своего счастья.<i> …В Аркадии Бэй наконец-то наступила ночь».