Новые обстоятельства
Перед глазами мелькали тёмные мушки, назойливые, и всё никак не проходящие. Где-то в горле застыло ощущение ужасной тошноты, а виски держало в стальных тисках боли, которая с каждым мгновением становилась всё сильнее. Я уже не помню, когда мне в последний раз было так паршиво. Зато я помню, почему я так отвратно себя чувствую. Тот, кто виновен в этом, находился около меня, нервно расхаживая по своему кабинету, ещё не поняв, что я пришла в себя. Даже несмотря на плохое самочувствие, мне хотелось взвыть от злости, и раздолбить в этом кабинете всё, к чему можно дотянуться. Он влез в мою голову. Хоррест много рассказывал о легиллиментах, а Снейп - ещё больше. И я не ждала от него такой подставы. Он же должен был меня учить, а не лазить в моей голове. Теперь же я ощущаю себя более чем паршиво, понимая, при этом, что некоторые воспоминания оказались ещё более бледными, чем обычно. Они будто истёрлись. Я хмуро прищурилась, с мрачным удовлетворением наблюдая за мечущимся деканом, и с деланным равнодушием отметила, что спина у меня по ходу вся в синяках. Снейп не позаботился о том, чтобы я чувствовала себя хотя бы комфортно. Нет, только рассмотрев то, что ему не надо было видеть, он отскочил от меня, как ошпаренный кипятком, а я, как фарфоровая кукла, упала, хорошенько так проехавшись спиной по жёсткой каменной стене. Завозившись, я попробовала найти более удобное положение, которое бы не предоставляло мне так много неприятных ощущений. По спине сразу же прошлась тупая волна боли, а голова опять закружилась. Я не сдержалась, и хорошенько так выматерилась сквозь зубы. Этого хватило для того, чтобы декан вынырнул из своих панических размышлений, и поиском того, что спасёт его тощую задницу. Он моментально подлетел ко мне, и, присев на корточки, обратил на меня отрешённый взгляд смертника.***
Альбус смотрел на него испытующим взглядом: старик опять требовал от Северуса чтобы тот был более внимательным к родной сестре Поттера. Девчушка завладела вниманием директора настолько, что он даже перестал каждый раз вспоминать при их разговорах о Томе и Гарри. Все тайные беседы, происходящие за закрытыми дверями кабинета Альбуса, всегда начинался с Кибелы, или же оканчивался ею. Это было похоже на помешательство, если бы Северус не знал того, что Дамблдор был редкостным параноиком. Сильнейший маг этого века опасался сестры Гарри Поттера, считая её ещё одной мессией, только тёмной, такой же как известный всем Волдеморт. На взгляд самого Северуса девочка была более чем безобидной, хотя кое-что всё же внимание цепляло: все, с кем Кибела контактировала, были девочке либо полезными, либо по-настоящему близкими. К последней категории, не трудно догадаться, относился Поттер, и частично Грейнджер, при одной фамилии которой у Снейпа иногда сводило зубы. Лохматую, охочую до знаний девчонку было просто невозможно слышать и даже видеть — категоричная и сходящаяся во мнениях только с любимыми учебниками, она была просто невыносимой. Для всех, в том числе и для него, Северуса. Впрочем, эту черту Кибелы, с ещё одной стороны, нельзя считать подозрительной — она ведь настоящая слизеринка. На самом деле каждый слизеринец искал от своих знакомств хотя бы малейшей выгоды — даже одно вежливое общение с сыном какой-то знаменитой фамилии могло стать в будущем тем самым решающим фактором. К ученикам других факультетов Кибела была холодна, хотя и позволяла себе общаться с Оливером Вудом, а также с некоторыми учениками из Рэйвенкло. Впрочем, это её общение было скорее деловым, чем дружеским. Что раздражало Северуса — так это вечное желание мисс Поттер кого-то нарисовать. Она рисовала везде: в Большом зале, на уроках, в гостиной, и даже просто отдыхая, она продолжала рисовать. Его бесило, что девчонка смела рисовать на его уроках. Каждый раз оканчивая своё задание раньше остальных, девчонка бралась за свой блокнот, и начинала там старательно что-то выводить. Снейп, проходя около неё, видел много интересных рисунков. Она рисовала котлы с поднимающимся из них разноцветным паром, учеников, которые находились в кабинете, и даже его. Последнее было для неё непонятным навязчивым желанием, на взгляд Северуса. Он искренне не понимал, зачем его рисовать, и при этом так часто. Это его раздражало. На его факультативном занятии Кибела оказалась очень исполнительной и внимательной. И самое главное — не брезгливой. В зельеварении вообще нет места брезгливости или отвращению, порой для того чтобы приготовить редкое зелье нужно покопаться не только в дерьме, но в и кое-чём похуже. Кибеле были любопытны применения ингредиентов, то, где их можно использовать, как и с какой пользой. Ей было интересно, в каком виде их лучше добавлять к зелью, и как вообще извлечь из, например, боба, больше сока. Любознательность дочери Джеймса радовала Снейпа, хоть он и не желал в этом себе признаваться. Да даже посвящать Альбуса в успехи его подопечной он не спешил — если всё же старик прав в своём предположении, то ему, Северусу, ничего не будет стоить переметнуться на новую сторону. Правда, для этого ему нужно было всего лишь заглянуть кое-кому в воспоминания. Он собирался найти какой-то нелепый предлог, и наехать на мисс Поттер, для того чтобы в её мысли было легче попасть. Человек в смятении не очень хорошо контролирует свои ментальные блоки, тем более первокурсница тринадцати лет. К тому же, такой прорыв обещал быть как можно максимально безболезненным, так как поломка внутренних блоков всегда была очень неприятной. И чем грубее они ломались, тем хуже было магу, держащему этот блок. Сейчас Северус, поймав взгляд Кибелы, начал разглядывать то, что, как полагается, ему совсем не нужно было видеть. Картинки чужих воспоминаний менялись с бешеной скоростью, и Северусу стоило огромных усилий, чтобы не прервать просмотр воспоминаний. Его скрутило от боли, которую щедро на него выплеснула Кибела, желая защитить свою святая святых. Эта боль ощущалась намного ярче, чем от Круциатуса Тёмного Лорда. Она проникала, казалось, в самый мозг. Северус краем сознания понимал, что с телом его всё нормально — мишенью для атаки было его сознание. Он проталкивался всё дальше, мысленно сцепив зубы, и с всё возрастающей мрачность ощущал, как его тело покрылось липким потом. Чем дальше он смотрел, тем больше его угнетало и ужасало увиденное. « — Её нужно перевезти в другое место, для этого подвала Мара уже слишком большая, — тихо говорила беловолосому, смутно знакомому Северусу мужчине Кибела. Они вдвоём вошли в какое-то тёмное помещение, которое позже осветил слабый электрический свет — настоящий подвал, с холодными стенами и почему-то каменным полом. Подвал было абсолютно пустым. — Мара, девочка моя, покажись, — ласково проворковала Бель непонятно кому. Спустя всего мгновение перед ними выросла огромная тень, которая принимала очертания монструозного создания. Северус никогда таких тварей нигде не видел, хотя оная и напоминала весьма отдалённо дракона». «- Я надеюсь ты полностью уверена в том, что делаешь… Последствия могут быть очень неожиданными. — Пап, мам, всё будет хорошо, — ободряюще улыбнулась Бель своим родителям, красивой блондинке и высокому мрачному брюнету, на которого она была чем-то неуловимо похожей. — Я всё продумала до мелочей». Дальше Северус наблюдал ещё одну картину с виденной уже им тварью, теперь ставшую ещё больше размерами, а после — зал, в котором находилось десяток склизких яиц. Это воспоминание заставило вынырнуть Снейпа из воспоминаний. Он в панике шарахнулся от ученицы в сторону, углубившись в свои мысли. Всё увиденное им было слишком нереальным для правды. Но это было на самом деле. Он всё ходил по своему кабинету, дрожа, будто от холода. Щупальца почти священного ужаса держали Северуса в своих объятиях весьма обстоятельно. Увиденное уже не казалось выдумкой, он видел в этом кое-что фееричное. Огромная армия неуязвимых монстров под командованием одной весьма юной особы… Северус был почти полностью уверен, что ему не показалось сходство твари с драконом. А это лишь значило лишь то, что тут была задействована химерология. И твари, которые должны вылупиться из яиц по любому будут иметь иммунитет драконов к магии. Та их почти не прошибала. А в этом случае могло быть вполне так, что этих существ будет к ней полный иммунитет. Северус остановился, услышав ругательства, и только сейчас понял, что он оставил Кибелу лежать на холодном полу. Он быстро подбежал к ученице, сразу же поняв, что его вмешательство в её воспоминания имело свои тяжёлые последствия. Кибела, атакуя его волнами боли, чувствовала всё так же хорошо, как и он сам. Необученные ментальные маги иногда могли сами себя завести в могилу. Он еле удержался от того, чтобы не ухмыльнуться — Дамблдор оказался прав, но Северус его в это посвящать не будет.***
Я валялась на постели Снейпа, и пила горячий какао, который мне очень услужливо принесла эльфийка декана. Вообще, спальня декана оказалась не настолько мрачной, как можно было бы себе подумать — вся мебель в коричневых светлых тонах, стол, стул, кровать. Книжные полки и шкаф, тоже для книг, были из того же светлого дерева, что и всё остальное. Стены были обиты мягкой кремовой тканью, цвет которой добавлял спальне уюта. На полу валялся пушистый тёмно-зелёный ковёр, а постельное на постели оказалось цвета хаки. Я усмехнулась, представив, как были бы шокированы мои однокурсники, узнав, в какой комнате спит Снейп. Они все себе, как один, представляли хоромы вампира — гроб посреди холодного помещения, чёрные стены, и по центру — плакат с изображением Салазара Слизерина. Это описание придумали себе маглорождённые, которым доставляло много удовольствия вот так стебяться над святая святых декана Слизерина. Пусть даже он этого не видит и не слышит. Правда, абсолютно все ученики четырёх факультетов сходились на том, что хоромы Снейпа должны быть невероятно мрачными, как и он сам. Я фыркнула, допив наконец какао. — И что же вы собираетесь со всем этим делать, мисс Поттер? — Снейпа раздражало, что я, в его комнате, смею не обращать на него никакого внимания. — Мне казалось, профессор, что вы достаточно проницательны для того чтобы понять, что я собираюсь со всем этим делать, — Снейп хмыкнул, иронически приподняв брови. — Ладно, ладно, я поняла! Вы всё прекрасно понимаете, но хотите услышать что-то и от меня! — я поставила чашку на прикроватную тумбочку. — Тилли, принеси мне ещё какао! — И куда же в вас столько лезет, мисс Поттер? — У меня здоровый растущий организм, профессор Снейп, сэр, — я с удовольствием спародировала Гарри, увидев, как перекосило Снейпа. — Спасибо, Тилли, — я взяла у эльфийки ещё одну чашку с какао, после чего та пропала. Щёлк, и её нет. Я почувствовала слабую зависть — мне тоже хотелось так уметь. — Ладно, я собираюсь навести тут шуму. — Свои порядки уже называют шумом, как интересно, — я мрачно посмотрела на Снейпа, но он на это только ухмыльнулся. Да, Снейп умеет ухмыляться, причём очень даже ехидно. — Я хочу поставить на место Волдеморта и Дамблдора. — А Дамблдор вам чем не угодил? — Снейп заинтересованно подался вперёд, вообще не напоминая собой того самого декана Слизерина. Могло бы даже показаться, будто его подменили, но на самом деле именно так мы и общались на занятиях по зельеварению. Конечно же не на общих. — Мне он не нравится, — говорить Снейпу о Хорресте мне пока не хотелось, но со временем, думаю, я их даже познакомлю. По идее они даже должны вместе сойтись характерами, так как в повадках Хорреста нередко проскальзывало что-то Снейповское. Но это я заметила только сейчас. — Он вам не нравится… — медленно проговорил декан, с задумчивым видом. — Вполне естественно. Дамблдор мало кому нравится. Но зачем вам Англия? Я понимаю, Волдеморт убийца ваших родителей, и вы хотите ему отомстить. Дамблдора, допустим, вы хотите избавиться из-за того что он позволил убить Лили и Джеймса. Это вполне ясно. — Вам не кажется, что имея в будущем огромную армию, как у меня, будет глупо смотреть только в сторону одной Британии? Когда начнётся война, наши соседи попробуют на этом нажиться — и самые ушлые из них попадут в чёрный список. Я не хочу, чтобы кто-то, когда в стране будет полный раздрай, занял место, на котором просто не может уместиться его задница. — Значит вы собираетесь сами сесть на пост главы Магической Британии? — Нет, зачем же? Я буду тёмным кардиналом, — я довольно улыбнулась, и Снейп отзеркалил мне такой же улыбкой. — Всё равно другие страны в этом деле ни к чему. Лучше сначала установить свои порядки в своей стране, — декан сложил руки на груди. — Но в нашем случае это будет сложновато, ведь так? Эти ваши… Ксеноморфы, как вы их называете, весьма прожорливы. — Они не едят человечину! — я округлила глаза. — У них всего лишь слишком большая жажда к убийствам. Они очень агрессивные. Но я могу это контролировать. — Это всё равно не объясняет, чем они питаются. Да и каким образом вы решили их контролировать? — Видимо, вы очень мало увидели у меня в голове, — меня это обрадовало, но я постаралась не подавать виду. — Они едят, но в очень маленьких количествах, и то, через очень большой срок после своего появления на свет. Ксеноморфы как паразиты, они, развиваясь в бессознательном человеке, его убивают за очень короткое время. Люди умирают не только потому что те разламывают им грудину, но ещё и из-за того что ксеноморфы забрали с их организма все полезные вещества. Это значит, что даже если бы человек каким-то образом выжил с разворочённой грудью, то уж точно не надолго. — И что же они едят? Травку? — я поморщилась. — Мясо. Обычное мясо. Как мы с вами. — Ладно… Как вы, мисс Поттер, собираетесь прятать ксеноморфов, когда их станет больше? — меня опять перекосило. — Хватить уже кривляться, мисс Поттер. — Давайте мы всё же будем на ты? — говорить о том, что мне надоело это насмешливое «Мисс Поттер», очень не хотелось. Но как-то прекратить это издевательство тоже было нужно. Снейп умел выводить людей из себя, и на мне он это умение тоже практикует без какого-либо зазрения совести. — Вы хотите перейти к более близким отношениям? — яда в голосе было хоть отбавляй. Я с хмурым видом вытащила из-под одеяла подушку, и запустила ею в декана. Тот увернулся. Мне это не понравилось. Я быстро вытащила вторую подушку, и запустила ею в прямо-таки светящуюся от удовольствия рожу. Снейп не увернулся. Меня это о-о-очень обрадовало. А вот справедливая месть в виде одновременно запущенных обратно подушек — нет.