Истории двух половинок

      Он вернул нас в то же место, где убил. В ветвь древа Космос. Все здесь было уничтожено. Все бесценные механизмы. Что-то было оплавлено, а что-то словно получило удар исполинской силы. Я стоял в голубой воронке из треснутого камня перед его бывшим телом. Я снова вспомнил тот момент, когда моя рука уверенно взмахнула мечом и ударила. Я даже не ощутил сопротивления, когда лезвие рубило тело родного брата и предка, лишая его головы. Она была неподалеку, только в этот раз глаза были закрыты и, лишь улыбка намертво запечатлелась на окровавленном лице. Теперь оно выглядело умиротворенным и спокойным и от этого вида у меня внутри все перевернулось. Он ведь был там… В своем теле… Хоть краем сознания, которое Опачо и заметила. Он был там и наверняка чувствовал, как его убивают. От осознания этого у меня внутри все похолодело от ужаса. Часть сознания уверяла, что брат уже был мертв, а часть утверждала, что я все равно убийца. Я не слышал радостного галдежа друзей, поздравлявших друг друга с победой, лишь шел на деревянных ногах к тому, что осталось от единственного родного мне человека. Ноги подкосились, словно меня ударили под колени. Дрожащие руки медленно подняли голову брата и прижали груди. Глаза жгли слезы, а горло сжимала невыносимая боль. — Не стоит так убиваться над пустой оболочкой… — советует голос брата. Его никто кроме меня не слышит. И никто не чувствует присутствия. Лишь я. Лишь я вижу, как тонкая рука тянется из-за моей спины и небрежно берет в пальцы один из каштановых локонов, вертит его в пальцах и выпускает. — Это теперь лишь мешок мяса и костей, которое скоро сгниет, братец. Но кое-что из него может оказаться для тебя полезным. — раздается щелчок и звон. Это одна из серег выпала из уха головы. Я понял намек и осторожно поднял измазанную в крови и поцарапанную серьгу. — Это будет твоей связью со мной, братишка. Смотри не потеряй. И не плачь больше. Я всегда буду с тобой…

***

      «Ты слышишь, Аники? Тебя так давно не было. Мне даже кажется, что между нами появилась невидимая стена. Да, я знаю, что ты стал Королем и больше не можешь быть со мною рядом, но. Неужели ты не скучаешь по мне, Аники?! Изо дня в день я смотрю на серьгу, доставшуюся мне, и надеюсь. Надеюсь на то, что это лишь сон, что сейчас я открою глаза, и ты будешь мирно сопеть над моим ухом, издавая милые звуки, напоминающие урчание. Стена. Я медленно карабкаюсь, стирая пальцы в кровь и падая каждый раз, когда почти достиг свой цели — тебя. Умоляю, Аники. Вернись. Забудь хоть на миг о вселенских проблемах и обрати внимание на то, что твоя половинка страдает. Ты ведь это чувствуешь, верно? Наверняка твое сердце сжимается каждый раз, когда из моих глаз капают слезы отчаяния, горести. Ты столько не успел рассказать мне, а уже далеко. Невыносимо. Дай. Дай мне коснуться тебя, Аники… Ответь, прошу… Но ты не слышишь. Игнорируешь брата? Нет. Ты бы не посмел бросить меня одного в ненавистном нами мире, ведь так?»       Резкое дуновение ветра заставило мои волосы спутаться и закрыть на минуту обзор. Но до боли знакомый запах заставил все внутри сжаться, а сердце биться с бешеной скоростью.       «Он услышал мольбы? Король решил спуститься к страдающей душе?»       Убрав волосы с глаз, я замер. Красное кимоно подчеркивало его вечно прекрасное тело, синяки под глазами насторожили, видимо он не спал множество суток. Волосы собраны в высокий хвост. Как же хочется запустить в них свою руку, вдохнуть пьянящий аромат пряностей. — Аники, — прошептал я, стараясь сдерживать очередные подступившие слезы. Ты был хмур, скрещенные руки на груди — признак злости и раздражения. Но что… Что я сделал не так, Аники? — Что с тобой происходит, Йо? — ты холоден. Стена меж нами стала все больше, я вытянул руку вперед, но наткнулся на преграду. Ты. Не хочешь меня видеть? Но почему, Аники? — Я… Я ведь просто хотел увидеть тебя, — не сдержавшись, я повысил голос, а ты лишь сильнее нахмурился. Холод сковал мое тело, заставив руку опуститься. Невидимый ком, подкативший к горлу, не дал ответить тому, с кем хотел поговорить до боли внизу живота. — Йо… Я стал Королем. На моих плечах сидят множества душ, вечно просящие и требующие что-то. Я устал, пойми. Не в моих силах оставить работу, дабы быть с тобой хотя бы жалкую минуту, — твой голос слегка исказился на конце фразы. Ты сожалеешь. Ты ведь не хочешь говорить мне все это, верно, Аники? Скажи… Умоляю, скажи, что это шутка. — Это не шутка, Йо, — грубый голос, стена стала выше и я больше не чувствую твоего запаха, не ощущаю присутствия. Нет, вернись… Хао, пожалуйста, вернись ко мне.       Я упал на колени, держась рукой за невидимую, но осязаемую стену. Сердце билось медленно, словно готовое остановиться в любой миг. Боль… Опоясывающая боль сковала горло, от чего я жадно старался хватать недостающий воздух… Но вдруг резкое тепло разрушило стену и я упал. Не было сил на то, чтобы поднять глаз, знакомый запах опять ударил в голову. Ты пришел… Ты спас меня от неминуемой гибели. — Но чтобы не произошло… Как бы сильно я не был занят. Я всегда буду любить тебя, Йо, — твой голос… Я счастлив. Впервые за столько месяцев счастлив.       Большего мне и не надо, лишь прошу… Нет, я умоляю тебя, Аники. Обнимай…       Обнимай меня сейчас так, словно это последний раз, когда твои руки переплетают мое исхудавшее тело. Целуй меня так, словно мои губы исчезнут, а тело станет фарфором. Люби меня так, словно это последнее, что мы сможем испытать.