оконные ставни

Ночь зловеще воркочет стрекотом сверчков и тихим шорохом осенней листвы. Улица промозгла и холодна, но мальчик держит окно открытым. Смотрит вдаль, пожирает смыкающимися очами территорию за высокой медной оградой. Прикусывает без того алые губы, нервно отбивает бодрый марш тонкими но сильными пальцами, дарованными по материнской линии, что без труда хватаются за уступы и крепко-накрепко впиваются в веревки. Мимо проходит монашка, растрёпывает лезущие во все стороны волосы и нежно зовет его в кровать. — Уже за полночь, Натан. Мальчику плевать. Он нехотя кивает головешкой и роняет её на грудь, изображая из себя великомученика прикованного к кресту. Монахиня вздыхает и, окинув взглядом своего воспитанника, удаляется из помещения. Провести женское сердце проще простого, а сердце женщины, что верит — еще проще. Четверть часа Дрейк младший не шелохнулся с места и преданно ждал, словно верный пес ждёт хозяина. Тупым взглядом он наблюдал за неуловимым ветром, тревожащим кроны старых поникших деревьев и всеми бранными словами, что заметил за монашками, проклинал объект своей неподдельной ярости. Когда мальчишка уже закрывал оконные ставни, держа на языке привкусы ярости и досады, на крыше соседнего корпуса ярко сверкнул фонарь. Пальцы сильнее впились в деревяшки, а взгляд — в яркий блик. Пока он застегивал на себе потертую куртку, блики учащались. Выпорхнув в окно и ухватившись за ближайшую балку, Нейтан в быстром ритме полез на крышу соседнего здания. В его глазах сверкал огонек, в голове перемешались события и эмоции, слова вертелись на языке, а руки машинально хватались за уступы и впивались в обрывки веревок. На крыше он ощущает себя. Чувствует возвышение и лелеет свою гордыню, смотря на распахнутые ставни, из которых вылетел пару минут назад. В темноте он не сразу разглядывает спину в красном свитере с белыми полосами, голову с такими же растрепанными волосами. Но как только взгляд упирается в них, его берет робость. Возвращаются те эмоции, от гордыни не остаётся и следа. Он чувствует себя кроликом в лапах огромного зверя. Дрейк старший слышит шорох за спиной и оборачивается. Пару секунд просто пожирает взглядом, затем бранится на судьбу и только после раскрывает объятия. Но вместо теплых ласк Сэмюель получает холодную пощёчину и разочарованный взгляд. — Ты!.. — Истерично выкрикивает Нейтан и утирает выступившие на глаза слёзы. — Я год сидел и ждал, пока ты... Старший брат потирает место удара. «— Где его так научили бить?» Все попытки приблизиться к рыдающему дитя тщетны, потому Сэмюель пускает в ход свое ораторское мастерство. — Нейтан, я работал. Я бы не кинул тебя просто так, ты ведь знаешь? Дрейк младший не поднимает красных мокрых глаз и закрывается рукавом, кривя лицо, не сдерживающего слез. — Я спасал свою шкуру от голода. И приближал момент твоего вызволения отсюда. Ты ведь не думал, что я брошу тебя? Услышав производное от глагола «воля», мальчик изменился в лице. Больная тема, но если заверить с надлежащими доказательствами, можно завоевать любовь и уважение обратно. — Врёшь. Задобрить меня хочешь, — он чувствует подвох, не первый день на свете живёт. Но брат продолжает. — Никак нет! Совсем скоро мы вытащим тебя. Я хоть раз в жизни тебе врал? Нейтан задумался. Был ведь каждый его визит — обманом? Каждое пропущенное им день рождение — грязной ложью? — Нет.. Не врал, — голос дрожит, но меньше всего сейчас хотелось выяснять отношения и недомолвки. Ярость сменилась спокойствием, буря — штилем. Мокрые щёки блестят в свете луны, а на языке саднит привкус солёных слёз. Их разделяет полметра, но спустя пять секунд Дрейк младший утыкается в красный свитер с белыми полосами, вытирая об него слёзы. Дрейк старший, в свою очередь, приобнимает брата и окунается в его растрепанные волосы. — Я скучал, Нейт. — Я тоже, Сэм.