***
— И куда это вы намылились? — отрывается Баки от просмотра вечернего телешоу. — У тёти Мэй свадьба, и меня должен подвести кто-то у кого есть права, — нагло врет Питер. — Кэп бы меня не простил, если бы я тебя отпустил с этим, — мужчина кивает в сторону Уэйда, даже не удосуживаясь задержать на мужчине взгляд. — Ну, я бы и сам лучше поехал с Кэпом, но у него, кажется, свидание с Наташей, — невинно жмет плечами Паркер. И у Баки почему-то расширяются глаза, словно он с неохотой, но верит в слова Паркера, а мальчишка просто не может понять с чего у Зимнего солдата вообще такая странно-взволнованная реакция. — Кхм… ну, мы пошли? — надеется по-тихому уйти мальчишка, и Баки молча кивает, все еще витая в своих мыслях. — Ловко ты его заговорил, — усмехается Уэйд, натягивая маску на голову, пусть Питер его уговорил снять свой костюм, но чтоб он расстался с маской — нет, брехня. — Странно, что он так отреагировал на мои слова про Стива и Наташу. Может, Романофф ему нравится? — рассуждает на ходу Паркер, погружая свою тушку на переднее сиденье старенького форда. — Скорее уж ему нравится Мистер Не-Выражаться, чем Королева латекса. — Уэйд тут же тянется к ключу зажигания, но почти сразу же получает звонкий шлепок по руке, и мужчина непонимающе хмурит брови, пытаясь понять, что это сейчас вообще было. — Во-первых, ремень безопасности, — спешит разъяснить свой поступок Питер, и только когда черная лента спасения отзывается щелчком за сидением, Питер довольно кивает. Но ехать еще рано. — Во-вторых, я просил тебя снять маску. «Нет уж, этот сопляк слишком многое о себе возомнил», — шипит Красный. «Снять маску — подумать только, а пососать ему не завернуть?» — Хэй, золотце, просто представь: громкое мероприятие, где народу побывает больше, чем в вагине у русской шлюхи, прибавь к этому меня без маски, поверь зрелище похуже, чем междусобойчик героев Дисней. — Отсосу тебе под праздничным столом. Руки Уэйда невольно касаются затылка, нащупывая холодную молнию и расстёгивая ее.***
— Милый, ты привел с собой… кхм… друга? В голосе тёти Мэй больше удивления, чем радости от прихода любимого (единственного) племянника. — Доброго дня, мэм, — Уэйд усердно улыбается и поспешно жмет женщине руку, слишком сильно размахивая ей из стороны в сторону, так, что рука тети кажется безжизненным отростком. — Вы уж простите за это, аллергия на морс. — Уэйд тычет пластиковым стаканчиком в сторону своего непокрытого лица. «На морс, на лимонад, на кофе, на все, в чем нет алкоголя», — ворчит Синий. — Питер, могу я с тобой переброситься парой слов, пока твой, кхм, друг, осмотрит все здесь, — тетя Мэй выглядит очень настойчивой, и Паркеру ничего не остается, как кивнуть Уэйду, мол, можешь поискать выпивку, но чтоб без фокусов, и уходит вслед за женщиной. — Я приготовил для тебя праздничную речь, конечно, я надеялся произнести ее за столом, но если ты хочешь, я могу здесь, — как ни в чем не бывало, пожимает плечами мальчишка, набирая в легкие больше воздуха, уже готовясь начинать. — Нет-нет, милый, я не об этом, — кажется, тетя Мэй взволнованна. — Не об этом? А о чем тогда? — Твой друг, — женщина трет подушечками пальцев веки, словно пытаясь привести в порядок мысли. — Что с ним не так? — кажется, Паркер начинает понимать о чём речь, конечно, он ожидал этого разговора, но не так же стразу. — Кажется, он немного старше тебя, если можно так выразиться. — О Бог мой, Мэй, ты еще не в платье, ну-ка быстро переодеваться. И Питер даже не знает эту женщину, наверняка одна из многочисленных родственниц, что изредка приезжает на Рождество, заполняя общую праздничную суматоху рассказами о том, как трепали тебя за щечки, когда ты еще не умел выговаривать «Кентукки», вот только сейчас именно она стала его спасительным кругом. Дэдпула оказывается найти ни так уж и сложно, Паркер просто идет на запах алкоголя и звуки ломающихся зубов. — Нет, нет, пожалуйста, нет, — твердит мальчишка про себя, надеясь на то, что Уэйд просто решил после пары бокалов чего-нибудь крепкого побить… ну, пиньяту например. И мальчишка даже не удивлен, когда кулак старшего оказывается около челюсти незнакомого мужчины (где он вообще его откапал в этом королевстве сильных и независимых) и даже когда Уэйд вкладывается в удар с новой силой, лишая гостя сразу нескольких зубов, Питер даже не ведет ухом. Он просто подходит к Дэдпулу, хватает его за рукав пиджака и уводит куда-нибудь подальше. «Куда-нибудь подальше» оказывается комнатой подарков, около сотни разноцветных свертков всевозможных форм заполонили тесное помещение, кажется, что ты попал на фабрику к Санте и сейчас тебе придется в костюме маленького лепрекона развозить все это добро по домам. — Я должен сказать, как сильно в тебе разочарован? — родительским тоном произносит Питер. — Прости, мам, это парни дрались, а я просто рядом стоял, — в привычной для него манере отшучивается Уэйд. Паркер психует, кажется, сейчас внутри у него взрывается вулканчик, не маленький с отдела опытов, а большой такой, что топит идеальный мир Питера под горячей шипучей лавой. И единственное, что может сделать мальчишка — топнуть ножкой, надуть свои пухленькие щечки и продолжать смотреть на то, как его привычный мир идет ко дну. — Иди к черту, Уэйд, меня бесит твое ребячество, — Питер разворачивается на подошве кед и скрывается за очередной горой подарков, через несколько секунд слышится хлопок двери. — А как же минет? — задается вопросом Уэйд.***
Паркер старательно избегает Дэдпула весь вечер и ситуация вроде как глупее некуда, ведь именно Питер затащил Уэйда на данное торжество, даже костюм заставил надеть и маску со своего лица снять, вот только мальчишке в голову вообще никак не приходит, что все вышло как-то не комильфо. Питер видит виновника и то ли неокрепшие гармоны пускаются в пляс, то ли просто накипело. — Хэй, золотце, чего ты сегодня такой нервный, — облокачивается Уэйд на барную стойку. Питер закатывает глаза и утыкается в любимый смартфон, делая вид, что жутко занят общением в любимом twitter. — Обиженных в жопу ебут, — на абсолютном серьезе заявляет Уэйд. — Иди на хер, — ворчит Питер. — Я тоже тебя люблю.