***
Иван опустился на колени рядом с медленно обращающемся в прах телом. Если бы он мог, то заплакал. Иван не испытывал к сестре настоящую любовь, особенно за её навязчивое желание выйти за него замуж, но она была его кровь и плоть, он чувствовал ответственность за неё. Его долг был защитить её, оградить от опасности, но он не смог. Иван был уверен, кто виноват в её смерти. Людвиг Байльшмидт. Он всегда убивал, не оставляя за собой следов. Этот выскочка, который называл себя охотником, на сей раз перешёл все границы. И он за это заплатит. Иван погладил длинные мягкие волосы, которые превращались в пыль. Он поднял голубую ленту и положил её в карман, решив оставить на память. Иван собирался причинить Людвигу такую же боль, и существовал один способ это сделать. У Людвига был брат. Око за око, брат за сестру. Встав, он чувствовал, как гнев и горе кипели в его холодной крови. Горло сдавило от жажды, но кровь только одного человека могла утолить её. Иван уходил из тёмного переулка, где была убита его сестра, и шёл на звуки раздражающе громкой музыки, которая заглушала естественные ночные звуки. В клубах было легко охотиться, что он и делал, но эта музыка всё портила. Чутьё подсказало ему, что именно здесь находилась его добыча. На кольях всегда оставался запах Людвига, и Иван знал, что у его брата должен быть схожий запах. Он взглянул на вышибалу, и тот без разговоров пропустил его. Иван часто бывал в этом клубе и к тому же, вышибала был своим, что здорово облегчало задачу приходить и уходить со своей добычей. Иван почувствовал сотни различных запахов людей, находящихся в клубе. Он даже мог определить, что именно эти люди пили. Наконец вампир уловил запах, чуть отличающийся от запаха Людвига. С помощью запаха, он взглядом нашёл парня-альбиноса, танцующего посередине переполненного танцпола. Победная улыбка появилась на губах Ивана.***
Музыка проникла в тело Гилберта, отчего он так естественно двигался в танце. Антонио был рядом, Франциск давно скрылся в толпе с красивой девушкой. Вдруг мелодия сменилась, и в голове стало лишь слышно «иди ко мне». Ровный, холодный голос, но безумно соблазнительный. Гилберт не мог сопротивляться ему, а ноги сами повели его куда-то. Всё вокруг казалось размытым, неясным, кроме красивого мужчины у входа. Его фиолетовые глаза, не отрываясь, смотрели в красного цвета глаза Гилберта. Он легко пробирался сквозь толпу, смутно слыша, как Антонио спрашивал его, куда он идёт. А тот спокойный соблазнительный голос всё звучал в голове «верно, иди ко мне». Через несколько минут Гилберт стоял возле мужчины, который пристально посмотрел на него, и завораживающий голос снова зазвучал: «Молодец. Умничка». Мужчина молчал, затем протянул руку и коснулся лица Гилберта. Сердце Гилберта забилось быстрее, а лицо покраснело. Мужчина только сейчас заговорил вслух, и его голос точь в точь был похож на голос в голове Гилберта. — Красивая особь, лучше, чем я ожидал от брата убийцы. Замечательно. «Зови меня Иван, моя зверушка. Теперь ты мой», — снова отозвалось в голове. Иван осторожно поворачивал Гилберта, рассматривая его с разных сторон. Гилберт не мог сопротивляться. Холодный взгляд Ивана лишил дара речи и парализовал всё тело. — Ты прекрасен. Не могу дождаться, чтобы попробовать тебя, — сказал Иван и провёл большим пальцем по губам Гилберта, отчего тот тихо застонал. В голове Гилберта не было никаких звуков или мыслей, кроме голоса Ивана. Иван уверенно положил руку на талию Гилберта и повёл его на выход. И Гилберт послушно пошёл с ним. Через какое-то время он оказался на роскошных чёрных кожаных задних сидениях автомобиля. Иван посадил его на колени, когда автомобиль тронулся с места. Гилберт даже не обратил внимание, кто вёл машину. Руки Ивана скользнули под кожаную куртку Гилберта, касаясь мышц через тонкую рубашку. Куртка упала с плеч, но Гилберт не заметил этого. Его кожа горела от прикосновений Ивана. Руки вампира блуждали по спине и груди, а затем медленно опустились ниже. Гилберт чуть застонал, когда чужие пальцы сжали его ягодицы, и никак не мог отвести взгляда от Ивана. Автомобиль остановился, и голос Ивана заговорил у Гилберта в голове: «Заходи внутрь, опасаться нечего». Гилберт повиновался: открыл дверь и вышел. Иван последовал за ним. Гилберт физически ощущал взгляд Ивана на спине и неосознанно начал чуть сильнее покачивать бёдрами. Внушительных размеров дом, в который они зашли, был тускло освещён свечами. Зайдя в комнату, в которой ничего не было, кроме большой кровати, стоявшей в середине, Гилберт снял рубашку, обнажая бледную грудь. Откуда-то Гилберт знал, что делать. Он сел на край кровати, откинулся на локти, запрокинул голову и прикрыл глаза. Иван неторопливо подошёл к нему, жадно разглядывая Гилберта. — Ты действительно прекрасная особь. Иван провёл рукой по лицу Гилберта, вниз по шее и положил на грудь. Другая рука обхватила голую талию. Сам же он наклонился и лизнул шею. — Ммм, — застонал Гилберт. Если бы он был в состоянии думать, то понял бы, как развратно это прозвучало. Гилберт выгнулся, прижавшись к Ивану. Иван зарычал и грубо поцеловал Гилберта, который сразу же подчинился. Он впустил язык Иван в рот и застонал. «Я хочу тебя. Пора заканчивать с играми, зверушка», — зазвучал голос. Иван опустился к шее Гилберта, медленно провёл языком по мягкой коже и укусил. Пронзающая боль была настолько сильной, что чары спали. Вдруг Гилберт понял, что происходит — случилось то, о чём его предостерегал Людвиг. Он посмотрел на свою грудь и увидел, как по ней стекает кровь. Он понимал, что с этой кровью уходит его жизнь. Чувствуя слабость, Гилберт заговорил: — Никогда не думал, что умру вот так. Иван оторвался от шеи и проговорил ему в ухо: — Разве ты не боишься? Не будешь кричать и молить о пощаде? Иван ожидал, что Гилберт начнёт истерить, плакать и умолять, как это делали остальные. Но этого не произошло, Гилберт лишь улыбнулся. — Нет, не думаю, что это поможет. Я не боюсь. Иван хотел видеть страх этого прекрасного существа, хотел услышать его умоляющий голос. Схватил Гилберта за шею, сжал пальцы, но не до боли. — Похоже, ты не понимаешь, что произойдёт. Я собираюсь выпустить твою кровь и остывшее тело оставить твоему братцу. Не страшно? Рука Гилберта впилась в затылок, когда он сказал: — А если бы испугался, ты бы был счастлив? Тебе бы понравилось? Он приподнялся и поцеловал Ивана в губы. Если до этого Иван был в замешательстве, то теперь он был поражён. Никто еще не реагировал так. Ему нравилось ощущать прикосновение Гилберта, и он не хотел, чтобы оно заканчивалось. Ему нужно убить его. Другого способа отомстить просто не было. План мести пришёл ему в голову совершенно неожиданно, словно вспышка молнии. Был другой способ отравить жизнь Людвига и заставить ненавидеть себя сильнее, чем если бы он просто убил его брата. Иван толкнул Гилберта на постель. — Ты странный человек. Что-то в тебе есть такое, что притягивает меня к тебе. Позволь мне забрать тебя в свою ночь. Он прокусил своё запястье, всосал кровь, наклонился, поцеловал Гилберта и впустил в его рот свою кровь. Гилберт задохнулся, но охотно принял кровь. На вкус кровь оказалась лучше, чем он ожидал, поэтому Гилберт углубил поцелуй, чтобы насладиться её вкусом. Неожиданно всё его тело пронзил жуткий холод, и он вздрогнул. Лёгкие словно замерзли, и дышать становилось труднее. Почти болезненное ощущение, но боль не успела прокрасться, потому что тело начало неметь. Гилберт попытался заговорить, но губы не двигались. Иван удерживал его, чтобы не дёргался, и сказал на ухо: — Не волнуйся, зверушка. Скоро боль пройдёт, и ты станешь сильнее. Это только физическая смерть. Гилберт слышал, как безумно медленно бьётся его сердце. С каждой секундой сердцебиение замедлялось. Он попытался оттолкнуть Ивана, но тот прижал его. Задыхаясь, сделал ещё один вдох и понял, что больше дышать не мог. Гилберт уставился на Ивана, но в глазах начало темнеть. Иван отпустил Гилберта, когда тот перестал двигаться, и неотрывно смотрел на его лицо. На самом деле ему было страшно, потому что был только шанс, что его кровь приспособится. И если это не произойдет, то Гилберт останется мёртвым. Если же да, то он проведёт с ним целую вечность. Иван и раньше пытался так сделать, поэтому многие парни погибли из-за него. Ведь для того, что бы всё прошло удачно, должна быть связь между вампиром и мертвецом. Он встал и прошёлся по комнате. Странная, раздражающая мелодия зазвучала в кармане джинсов Гилберта. Иван вытащил телефон, на котором отобразилось, кто звонил. Это был Людвиг. Вампир улыбнулся — звонок был как нельзя кстати. Приняв вызов, он ответил: — Привет, убийца. — Иван услышал вздох на другом конце линии и приятный страх в голосе Людвига. — Иван, где мой брат? Улыбка у Ивана стала шире, он наслаждался моментом мести. — Что ты чувствовал, когда вбивал кол в сердце Натальи? Людвиг молчал. Иван чувствовал его страх и продолжал издеваться над ним: — Тебе понравилось, не так ли? А хочешь узнать, что чувствовал твой брат, когда я пил кровь из его горла? Ему это нравилось, даже очень. — Ты… убил моего брата?.. — прошипел Людвиг. Иван обернулся, чтобы посмотреть на бездыханное тело. И в ту секунду Гилберт глубоко вдохнул. Если бы было возможно, то сердце Ивана забилось быстрей. Все эти годы он пытался создать идеального партнёра и ему наконец-то это удалось. — Будь уверен, его сердце больше не бьётся, — ответил он в трубку. Рыдания, которые он услышал в телефоне, привели его в экстаз. Голос стал жёстче: — Как будто ножом в сердце, да? Теперь ты понимаешь, что я чувствовал, когда нашёл сестру мёртвой. — Иван положил трубку прежде, чем Людвиг успел ответить. Гилберт открыл глаза и увидел мир в новых ярких красках. Всё вокруг стало выглядеть намного ярче, чем помнил, и вдобавок он мог видеть каждую деталь. Звуки были удивительны: он слышал тихие скрипы половиц, когда Иван ходил. Так же Гилберт мог чувствовать все запахи, окружающие его, и аромат Ивана был опьяняющим. Вампир повернулся к нему и положил телефон, который Гилберт сразу признал. Он почувствовал дрожь по спине, когда их взгляд встретился. Гилберта словно мощным магнитом тянуло к Ивану. Но первое, что он почувствовал — это жажда, которая обжигала горло и которую нельзя было утолить водой. А потом он услышал свой голос: — Я хочу пить. Иван усмехнулся: — Я и не сомневался, зверушка. Позволь мне предложить кое-что тёплое и приятное. Он позвонил в колокольчик, висящий на стене, и почти сразу появились двое мужчин, которые волокли за собой девушку. Гилберт удивился, но затем уловил её запах, похожий на запах дорогого алкоголя. Жажда снова сдавила горло, и Гилберт зарычал. Девушка с завязанными глазами слабо взвизгнула, когда её бросили на ковёр. Гилберт спокойно подошёл к ней, вдыхая её запах. Он больше не мог сдерживаться: кинулся к её шее и вцепился зубами в горло. Ничто не могло сравниться со вкусом крови. В его ушах отдавалось слабое сердцебиение девушки. Он чувствовал такое удовольствие, что не мог остановиться, пока Иван не оттащил его. — Будь осторожен, любовь моя. Если ты выпьешь кровь мёртвых, то они утащат тебя с собой в загробный мир. Гилберт облизал губы, пытаясь сохранить вкус крови. Затем он повернулся и увидел Ивана, который сидел рядом на коленях. Он словно бы впервые его увидел. Эти яркие фиолетовые глаза и совершенную фигуру. Не сдержавшись, Гилберт обнял его. — Ты убил меня. Иван рассмеялся и обхватил ладонями лицо. — Да, и потом подарил тебе бессмертный поцелуй. Чувствуешь, зверушка? Ощущаешь силу? Гилберт рассмеялся: — Да! Моё тело настолько сильно, что я мог бы заполучить мир. Иван осторожно толкнул его на пол и, чуть зарычав, поцеловал. — Мы вместе его захватим. Хочешь ещё? Та девушка была худенькой. Гилберт усмехнулся и снова поцеловал его. — Да, мне её недостаточно. Я хочу больше. Гораздо больше. Иван отпустил его со смешком. — Такой ненасытный. Мне это нравится. Ты разве не придерживаешься драгоценной морали брата? Гилберт рассмеялся в ответ и встал. — Я много раз нарушал её. Я уже грешник. Грехом больше, грехом меньше, что с того? Смеясь, Иван позвонил в колокольчик. — Ты именно тот, с кем я всегда хотел быть, мой маленький грешник. Мужчины снова вернулись, на этот раз, ведя за собой другую девушку с завязанными глазами, которая оказалась красивее предыдущей. Иван забрал её у мужчин с соблазнительной улыбкой на лице и изящно впился зубами в шею, подзывая Гилберта. Тот приблизился и впился клыками с другой стороны. Через несколько минут они отпустили её бездыханное тело. Иван поцеловал Гилберта. — Ну же, зверушка, эта ночь принадлежит нам.