(Флер-Мы никогда не умрем https://www.youtube.com/watch?v=D7BI-W9wFvI)
…Тьма заволокла видения, а в памяти Абефорта горели ауры трёх непрошеных гостей…Знакомые ауры, несущие в себе сочетание аур его и Линды… Вопросы, почему не рассказала и почему молчал все эти годы Альбус, так и остались без ответа. Вопрос с преемниками знаний был практически решён, осталось только определить, какие знания и кому передать и сделать так, чтобы тайник нашли, и нашли именно его потомки и его убийцы одновременно… Но сначала нужна информация, которую мог достать только дух-поисковик Джарвис, однако придётся потратить несколько лет для обычных способов получения информации, слишком уж Джарвис вредный дух, очень старый и очень вредный. Хогвартс. 24 декабря 1991. Шейла Риддл примеряла жёлтое плате с коричневыми вставками [*], купленное в Косой аллее при подготовке к четвёртому году обучения. Ростовое зеркало, невероятными усилиями пронесённое в спальню на пару с Куини на третьем курсе, отражало невысокую кареглазую шатенку, хмуро рассматривающую своё отражение. Внезапно в зеркале отразилась высокая фигура в мантии, чья кожа напоминала чешую. Шейла вздрогнула, по зеркалу пошли трещины. Отдышавшись и уложив волосы, Шейла отправилась в гостиную. – О, ну надо же, какие люди! – протянул заметивший Риддл Мартин Уисп, семикурсник и капитан «Норок». – А ты в курсе, что для посещений бала нужно разрешение старосты? – Не расстраивайся, – огрызнулась Шейла. – В следующий раз получишь разрешение. – Ах ты, мелкая… Я – капитан команды… и сын начальника группы аннулирования случайного волшебства! – А я – дочь министра магии! – задрав нос, заявила Шейла Риддл и направилась к выходу. – Поздравляю, Мартин, твои надежды на должность начальника подразделения, не говоря уж о должности начальника отдела, катастрофически рухнули, – констатировал Калум Эгг староста-пятикурсник. – Вот какого, ты к ней цепляешься? Неужели понравилась? Претендуешь на роль наложника? А может ты слухи забыл о том, что случилось с теми, кто пытался подсидеть министра или просто вызвал его неудовольствие? Мартин скривился и со злобой посмотрел на старосту, тогда, в 1988, прижать малолетку и показать ей её место, казалось хорошей идеей. В конце концов, отомстить за полукровного родственника, убитого по указанию Риддла было необходимо. Но подкараулив девчонку в пустом и полутемном коридоре, Мартин был неприятно удивлён, когда нечто впечатало его в стену, и он минут пять выбирался из тёмного коридора. А через год его отца перевели с должности главы отдела магических происшествий и катастроф [*]. «За проф. непригодность», – как пояснил Риддл, дал испытательный срок один год и рекомендовал забыть о повышении. Вышедший из своей комнаты Седрик Диггори, ловец команды «Барсуков», услышал спор старосты и капитана команды-соперника и только покачал головой. Уисп глуп: столь открыто выступать против политики Риддла вообще и его семьи в частности. Сколько уже таких вот недовольных, даже не соперников, тем более не врагов, исчезли. Например, в «Пророке» писали, что Сириус Блэк, раздражавший своим поведением семью, истово поддерживающую политику министра, исчез недель шесть назад. А сколько ещё таких было? Седрик не верил, что большинство, если не все исчезновения магов дело рук инквизиторов. Выбросив из головы подслушанный разговор, Диггори пошёл догонять Шейлу, не стоило ей сегодня быть одной, ибо множество недомстителей попытаются постоять за честь своих полукровных или маглорожденых родственников, пострадавших от политики отца девушки. Бал прошёл достаточно спокойно и весело, то ли «борцы за правое дело» взяли тайм-аут на вечер, то ли им накрутили хвосты, родители и администрация школы, хотя в первое Седрику верилось больше, так как слишком многие родственники хаффлпаффцев пострадали за словесный понос своих малолетних родичей. Выступление группы «Ведуньи» произвело гораздо большее впечатление, чем выступление Селестины Уорлок, во время которого студенты обсуждали, с кем пришли чемпионы на бал. Стивен пришёл с представительницей семьи Лонгботом: Дороти, француз пришёл с какой-то симпатичной блондинкой из Шармбатона, болгарин тоже пригласил кого-то из своих. Длинный день заканчивался, впервые за долгий период времени над Хогвартсом, полным студентов, наступила тишина. Шейла терзалась беспокойством: опять и снова мерзкий туман преследовал её, просачиваясь в оконные и дверные щели, сочась из замковых стен. А значит, она опять будет блуждать по туманным паркам и пустым домам неведомого острова, где из живых только крысы да вороны. Блуждания по острову (или галлюцинации, по мнению врачей из «Сент-Анны») начались там же, где и закончились: в заброшенном особняке, в особняке в котором стряслось что-то жуткое, если верить найденному скелетированному трупу, по-видимому, хозяйки дома, скончавшейся в замурованной кем-то комнате. В той же комнате обнаружилась грубо взломанная шкатулка, в которой лежал дневник погибшей. В дневнике была радость из-за приобретенной мужем новой головоломки: глобусе, впоследствии обнаруженном в кабинете; и беспокойство из-за поведения и здоровья служанки Сандры, расстройство из-за внезапного исчезновения данной служанки. Описывались хозяйственные мелочи по поддержанию дома. Позже появилась заметка о какой-то радостном событии, о котором позже скажет мужу… На этом дневник обрывался, зато на стенах шли неровно нацарапанные строчки, свидетельствовавшие об агонии женщины. Не найдя больше ничего интересного, Шейла Джин Риддл пошла дальше. Следующая комната второго этажа целиком заросла паутиной, а под рукой ни палочки, ни щётки для пыли, ни зажигалки, поежилась от омерзения Джин: трогать ЭТО руками? Нет уж, увольте. А вот следующая комната, кабинет хозяина дома, была интереснее: книги по астрологии и хиромантии, подаренный глобус, запирающийся на замок виде солнца. Там же в кабинете обнаружился дневник, в котором описывалась шкатулка, открывающаяся каким-то хитроумным способом и подаренная ему, мэру города, одним из горожан, кажется врачом. Джин со злобой посмотрела на страницу: врачи вообще и психиатры в частности достали. Следующие записи рассказывали о найденных статуэтках в виде змей, подозрениях об изменах жены с автомехаником, раздражающем женском плаче непонятно откуда, и о необходимости заявить в полицию о пропаже жены… Осмотрев дом, Джин выбралась из здания. На улице было тихо, стоял сильный туман, шныряли крысы и вороны. Куда идти и как выбираться, Джин не знала. В прошлый раз её выкинуло в реальность… кажется, после встречи с тёмной фигурой примерно её роста. И где сейчас искать эту тень? Оставалось только бродить по городу листая попадающиеся газеты семидесятилетней давности, пестреющие сообщениям о пропаже людей, для разнообразия в одной было соболезнования семье какого-то механика в связи с насильственной смертью оного. И кажется, она так и осталась не раскрытой… Выпасть в реальность удалось, только добравшись до госпиталя, в стену которого врезался школьный автобус. Рядом с автобусом рос чудом уцелевший розовый куст, привлёкший её внимание, непреодолимое желание понюхать бутоны, привело к тому, что Джин очнулась в реальности, в своей спальне. Найденная на тумбочке палочка помогла определить дату и время, настырно отображавших, что здесь прошло полторы недели, пока она блуждала несколько часов там. И за это время нечто жило её жизнью, пользовалось её телом. Но вот вспомнить, что произошло в это время не было возможности, её альтер эго не вело дневник (единственной записью было «Рождество семейный праздник»), а по обмолвкам она вела себя как обычно: пропадала где-то вне Хогвартса, возвращаясь только на ночь. Джойвилль. Коттедж Ля Феев. Январь 1992. Раннее утро. Морган сидел на кухне с чашкой чая в руках. Неделя, и конкретно прошедшая ночь, была долгой: пришлось знакомить новую гончую с окрестностями и привязывать её к пороговому (он же алтарный) камню. – Доброе утро, а где Клара? – спросила вошедшая на кухню Андрейст. – На улице играет, – зевнув, ответил Морган и, растерянно вертя в руках чашку, спросил – Мам…а зачем мы этот дом купили? У нас же есть особняк «Заблудших душ», зачем нам ещё этот коттедж? Мы могли бы отреставрировать особняк? – Сынок, я уже говорила: мы не должны привлекать к себе внимание, – со вздохом заметила Андрейст, садясь за стол. – А семья с двумя детьми, живущая непонятно где, очень привлекает внимание, и это я ещё не говорю про магию. А так у нас есть и всем известный дом, и убежище, о котором кроме нас никто не знает. А так как я всего лишь менеджер по туризму, то естественно не разбираюсь в строительстве и ремонте, и могу ошибиться с заказом материалов в большую сторону. И некоторые магазины принимают излишки купленных материалов… Андрейст не договорила, а Морган понимающе улыбнулся: магия поможет незаметно перенести материалы из дома в дом, к тому же нашли же маги их театр, а значит, и этот домик найдут, ведь письма из школы посылают на дом, да и результаты экзаменов тоже. Ранний завтрак продолжался в молчании: Морган думал, где взять ещё гончих, а точнее из кого их сделать; Андрейст же предавалась раздумьям о продолжающейся реконструкции театра, в частности, подвалов, достаточно глубоких подвалов и имеющих выход к морю. И через эти приливные пещеры преподобный организовал доставку всего необходимо для создания маленькой ячейки Посвященных: копировальная техника, печатные машинки и техника для просмотра слайдов и создания этих слайдов и многое другое. Например, карты миграции оборотней в этой части Англии, примерное расположение гнёзд вампиров, кое-какая мелкая нечисть, вроде брауни, да неприкаянные духи, но всё это требовало уточнения и расследования, вот только уточнять и расследовать было некому… пока. Макмэхон сожалел, что местный, некогда обширный, клан охотников на нечисть практически вымер. А хитрый и насмешливый взгляд священника нервировал Андрейст, казалось, священник знает, что есть вероятность появления ещё одного клана охотников, ведь Морган так и не отринул идею гонять нечисть, хотя сам её же и разводит. И это противоречие не удивляло сына. А также Макмэхон выполнил своё обещание, найдя механика для театра: Гордон Марш, электро-механик, ранее работавший на АЭС Торнесс [*]. Также приехала его семья: жена и двое детей, которые были ровесниками её детей. По наблюдениям, подтверждённых Гекатой, семья скрывалась от чистопородных магов, ибо мальчишка был магом, в отличие от сестры, родившейся не-магом. Казалось, ментальный голос покровительницы дрожал от нетерпения, когда она потребовала дать девчонке намёк на возможность быть магом. И согласие Лизы Марш должно быть добровольным и обдуманным, так как договоры с около божественными сущностями не предусматривают пересмотра. Требование вызывало растерянность, так как было не понятно, как подступиться к этому вопросу, с чего начинать разговор, и главное - как объяснить такое предложение. К счастью, сроков поставлено не было. Закончив с завтраком, Андрейст отправилась в театр заключать договора с Гордоном и Эллен Марш, так как выяснилось, что Эллен неплохо рисовала и шила, а декорации были, ой как, нужны. Семья Макмэханов тоже не осталась в стороне: Линда Макмахон, актриса театра «Доминион» [*], принесла копии старых постановок с пометками режиссёров и правками сценаристов. Посиделки с первыми сотрудниками театра затянулись до полудня. Эллен волновалась за детей, и если со школой проблем не возникло, то магия…нет, Эллен и Гордон не хотели, чтобы дети с ней связывались. Объяснять и доказывать необходимость умения управлять своей магией пришлось долго указаниями на то небольшое количество известных Андрейст случаев, когда магия подавлялась: Тайнехэм, ныне заброшенная деревня, Южного Дорсета [*], в которой погибли все местные жители по неизвестной причине, хотя некоторые предполагали действия обскуров, и точно известно, что обскур разрушил центральную часть Нью-Йорка в двадцатых годах и убил несколько человек. Марши переглянулись и обещали подумать. Гораздо позже, когда «Пророк» переводили в плёночный формат, взгляд зацепила заметка о пропаже Сириуса Блэка, исчезнувшего в первой половине ноября этого года. Андрейст вообще удивило, что для Блэка выделили целую статью, когда других пропавших указывали списком в криминальной хронике. Лёгкий укол ностальгии о прошедшей молодости настроил Ля Фей на мечтательный лад: тогда, в юности, всё было гораздо проще: друзья, соперники, враги. А сейчас друзей не было, были только соперники и враги, а покровительнице необходимы поклонение и новые почитатели, и слабым утешением было, что она – Первая жрица Гекаты, и Клара унаследует её звание. Рассказ Моргана о получении новой гончей, и проверка остаточных воспоминаний собаки показали, что это Сириус Блэк, незарегистрированный анимаг и предпоследний Мародёр Хогвартса хуже, чем мёртв, осталось только увидеть некролог с описанием беспросветной жизни Поттера.* * *
«Морган, приятель ты многое пропустил!
Нас первокурсников на бал, конечно, не пустили и тем более в пару никто не звал, но некоторые остались по своим мотивам.» Морган недоумевал, какие мотивы были у Уолтера оставаться. Ах да, у него же дома: три сестры от одного года до трёх, в Хогвартсе потише, наверное, будет. Арагон на фут расписал, кто с кем сходил на бал. Все эти имена, ссылки на родословные, невнятные объяснения: кто кому и кем приходится, да кто с кем заключил помолвку, Моргану ничего не говорили. Все эти любовно собранные сплетни и стиль их изложения напоминали статьи Риты Скитер, которая была какой-то родственницей Арагона с материнской стороны. Гораздо больше Моргана интересовали катакомбы под театром, исследовать которые толком не удавалось: завалы, ответвления, рельсы, кучи мусора, которые сильно заинтересовали гончих. Гончие нарыли какие-то детали механизмов, а под одним из завалов обнаружилась сломанная механическая марионетка, похожая на те, что были в подсобке театра. Создавалось впечатление, что многие туннели прорыли марионетки. «Ты представляешь: Мартин Уисп, капитан хаффлпаффских «Норок», поцапался с одной получеловеком француженкой из-за того, что её предок вейла, человекообразная тварь. И знаешь, многие были за то, что этим тварям и их получеловеческим отродьям не место в школах магии…» Читая рубленное и прерывистое описание приятеля, которому в писательском деле до тётушки Скитер было очень и очень далеко, Морган испытывал страх: если узнают, что он магглорожденный, то он позавидует этой полукровке. А похождения в восьмидесятых годах групп чистильщиков обсуждали до сих пор, когда другие темы для разговора исчерпали себя. «…Знаешь, Морган, рассуждения Уиспа и его компании длились около недели, пока Директор не сказал своё веское «Молчать!» Не знаю, как, но их заставили прилюдно извиняться перед этой полукровной… …А твои придут на финал турнира?Уолтер Арагон. 30 декабря 1991
» В предпоследний день каникул, когда суета сборов достигла апогея, случился второй муж Андрейст, на какой тропинке они пересеклись, Морган так и не понял, но поглядев на хмурые лица взрослых, ушёл с Кларой гулять. Мама с мужем сама разберётся. В конце концов, в доме остались Блэкки и Скайкер, однако последний вскоре вышел из дома с явным приказом охранять. Через два часа их нашёл Блэкки. Чем закончился разговор, мама не сообщила, успокоив Клару, тем, что у папы было много работы. Хогвартс. 1992 год Возвращение в Хогвартс окунуло первокурсников в водоворот слухов, пересудов и предвкушений в ожидании третьего тура, чемпионы мандражили, директора и преподаватели пытались мотивировать чемпионов на эффектные дуэли. Корабль Дурмстранга – Знаешь, Дмитрий, твои успехи в школьных дуэлях очень средние и не впечатляющие, а здесь будут оценивать эффектность и эффективность, и оценивать могут как по итогам всех дуэли разом, так и по итогам двух дуэлей для каждого чемпиона. Но то, что мне известно об Аласторе, наводит на мыль о том, что будет оцениваться каждая дуэль в отдельности и по десятибалльной системе. – Каркаров хмуро посмотрел на стоящего перед ним студента. – А это значит то, что твои 78 баллов погоды не делают. А так как оценки могут варьироваться от 0 до 100 баллов за обе дуэли, тебе придётся постараться, чтобы удержать своё первенство. Но не волнуйся, я всё предусмотрел. Входите! В каюту вошли три студента последних курсов, известные своим бретёрством [*], Дмитрий нервно сглотнул. – Да Дмитрий, ты правильно понял, они подготовят тебя к последнему туру, а я отшлифую твои манеры и знание дуэльных традиций. Примерно такие же беды происходили в шармбатонской карете и кабинете Флитвика. Чемпионы взвыли, надеясь, что доживут до 3-го марта. А студенты вспомнили об экзаменах, которые никто не собирался отменять. Свитки пергамента, содержащие вопросы по всем дисциплинам вгоняли в ужас. А подготовка, заставила взяться за составление конспектов даже близнецов Уизли, которые только недавно смогли отойти от ноябрьского нагоняя, и завидовавшие этому Ля Фею, столь ловко ускользнувшего от бдительного ока преподавателей. Попытки узнать способ столь ловкого исчезновения не получалось: найти одного райвенкловца, тем более поговорить без свидетелей не получалось: Перси бдил и спуску братьям не давал. Морган со скукой рассматривал вопросы, четверть они уже изучили, ещё четверть изучат, а остальное - вариации заклятий и последствия неправильных вариаций. Уолтер же рассказывал события, которые он упустил в письме и упивался собственной значимостью, когда приходилось объяснять благодарным слушателям, кто кем приходится и в какой степени. С ним соперничала Алексия Лимберт, которая, благодаря старшим кузинам и кузенам, имела более точные и полные слухи, курсирующие в школе. Соперничество претендентов на место главного сборщика сплетен курса было забавным. Иногда к ним в библиотеке послушать новости подсаживался Лонгботом, ещё реже вместе с ним подходил и Рон Уизли, высокий для своего возраста парень, комплексующй из-за своих братьев, своей не новой палочки, из-за множества других причин, единственное, что, похоже, не волновало парня это одиночество в толпе. И как казалось Моргану: Рон и Невилл сошлись на этой почве. Одиночество в толпе было им привычно и понятно, но переносилось совершенно по-разному. На очередном собрании клуба беллетристики рассуждения некоторых участниц на тему: «как захомутать чемпиона» вдохновили на написание четверостишья: В плену томятся толпами девицы – Не разобрать, которой громче стон. Ах, рыцарь, тут рифмуется с "жениться"... Спасай подряд, а выберешь потом!Стихи: Т.Привалова https://www.youtube.com/watch?v=9fcPhvY6sa4
Услышавший импровизацию, Уейн Белл расхохотался и потребовал развития «Песенки Героя», в создании которой принял деятельное участие. 3 марта 1992. Стадион №1 Хогвартса. Третий тур Турнира Трёх волшебников. В 10 Морган с нетерпением ждал в Хогсмите прибытия мамы и сестры, в указанном мамой месте замерцал голубой свет. Морган с удивлением смотрел на прибывшую группу: мама, Клара, священник Брайан Макмахон, второй муж мамы Теренс и трое Маршей. –Добрый день, – поздоровался Ля Фей с прибывшими, пытаясь понять, что здесь делают эти семеро, ведь судя по письму директрисы впечатляться турниром должны именно мама и Клара. Ну, допустим, с Теренсом мама решила помириться, а остальные? Вся группа направилась к Хогвартсу. Бартоломью Марш, напоминавший взъерошенного воробья, оглядывался с таким видом, словно искал возможность нашкодить, его младшая сестра, Лиза, русоволосая ровесница Клары, с любопытством осматривалась держа мать за руку. А взрослые если и испытывали волнение, то виду не подавали. Группа неторопливо направилась к первому стадиону, осматривая торговую улочку. Девочки восторгались выставленными игрушечными мётлами и мягкими игрушками в виде волшебных тварей. Макмэхон, взявший на себя роль дедушки, с благодушным видом купил девочкам двух плюшевых дракончиков, а Андрейст удивилась: откуда у священника из захолустья магическая валюта. За полчаса до полудня группа заняла свои места на 5-ой трибуне, студенты уже были на трибунах. Стадион постепенно наполнялся гостями. Сам стадион претерпел очередные изменения: трава была коротко подстрижена, заросли кустарников и деревьев убраны. В центре поля стоял высокий, в пол-человека высотой помост, длиной 4 метра, шириной 1,5 метра. На экранах, развешанных на 8 трибунах, которые поднимались над остальными на 5 метров, транслировался помост и суета преподавателей чар вокруг него. – Дамы и господа, я рад приветствовать вас на третьем и заключительном этапе Турнира трёх волшебников! На данный момент 78 баллов и первое место принадлежит чемпиону Дурмстранга Дмитрию Рангливу. Второе место разделили чемпионы Хогвартса и Шармабтона: Стивен Ридгебит и Гастон Леру, у них по 66 баллов, – разносился над полем усиленный магией голос Муди. – Третий этап будет состоять минимум из шести дуэлей. Каждая дуэль будет оцениваться от 0 до 50 баллов… Если нас не удовлетворят результаты индивидуальных дуэлей, то будет проведена групповая дуэль… Загомонили в предвкушении зрители, а чемпионы обречённо вздыхали: предупреждения директоров и преподавателей были правдивы. Судьи приблизились к помосту, преподаватели направили на помост палочки, в тоже мгновение вокруг него замерцал защитный контур. – Первая дуэль: Стивен Ридгебит и Гастон Леру. Лимит дуэли 10 минут. Мы ждём эффектной и эффективной дуэли, – судорожно сжимая волшебные палочки, чемпионы поднялись на помост и охранный контур замкнулся. – Начали! – ЭКСПЕЛЛИАРМУС! – одновременно произнесли чемпионы и отлетели к краям помоста, а палочки – свалились. Зрители замерли в шоке: на такую эффективность они не рассчитывали, судьи кстати тоже. А Дмитрий заподозрил сговор, с целью спровоцировать судей на групповую дуэль всех против всех, и там уже задавить его численностью. А значит, у него есть две дуэли, чтобы не допустить этого. Мысль: «а зачем соперникам сговариваться», - так и не возникла. Обсуждение судей затягивалось, дуэлянты недоуменно переглядывались, косились на свои палочки. – Кхм… Что ж слова об эффективности услышаны были. И так как оба участника лишились своего оружия, то дуэль окончена…и окончена ничьей, – объявил Бэгмен. – Мадам Максим прошу, ваши оценки Редгебиту и Леру. – 4 каждому, но только за мощное заклятье. – Олимпия недовольно посмотрела на своего студента. Муди и Малфой поставили по двойке, Каркаров – по единице, Бэгмэн расщедрился на тройки. – Вторая дуэль: Стивен Ридгебит и Дмитрий Ранглив. Начали! Дмитрий Ранглив поднялся на помост, прикидывая с чего начать. Стивен раздражённо вертел палочку в руках. Оконфузиться в самом начале, как какой-то второкурсник, ему не хотелось, и поэтому он судорожно вспоминал изученные проклятья, ведь ему нельзя допустить, чтобы состоялась седьмая дуэль. – Infirmitate (лат. Слабость), – начал болгарин. – Labore (лат. Усталость), – ответил англичанин и поспешно начал отменять заклятье противника и накладывать щиты. Дмитрий проделал тоже самое, молча. И это угнетало, Стивену не давались невербальные тёмные заклятия, а значит, придётся ограничиться «бытовыми». В Дмитрия полетели несколько заклятий, часть которых была блокирована, а от остальных он увернулся. «Как нелепо! Это всё что может этот англичанин?». От ответной атаки Стивену пришлось увернутся, так как половины заклятий он не знал, а от остальных не успевал защитится. «Обмен любезностями» затягивался, пока Дмитрий не выдал: – Plaga (лат. Чума) Стивен рухнул на помост, тело горело, суставы ломило. Он не обратил внимания, как к нему подошли преподаватели чар, а затем целитель. Неприятные ощущения тянулись бесконечно долго, пока заклятие не было снято. Снято соперником. – Победитель второй дуэли Дмитрий Ранглив. Получает следующие оценки: Каркаров – 10; Муди – 10; Максим – 7; Малфой – 8; Бэгмен – 10. Проигравший Стивен Ридгебит: Каркаров – 6; Муди – 8; Максим – 6; Малфой – 7; Бэгмен – 10. Стивен был разочарован: собственный директор мог бы и побольше поставить, Бэгмен самый благодушно настроенный судья, и то, что в первой дуэли тройки влепил, так всегда ничья оценивается не более, чем вполовину максимальных балов, а француженка своему чемпиону подыгрывала, как могла. Занятый невеселыми размышлениями Стивен пропустил начало дуэли. А когда обратил, то увидел, что болгарин щеголял развесистыми оленьим рогами, сильно ограничивающими подвижность носителя. Лёгкое удивление от того, что болгарин не отменит частичную трансфигурацию, прошло, так как у Дмитрия не оставалось времени на «Финиту»: Гастон закидывал соперника заклятиями, от которых Дмитрий достаточно лихо, не смотря на неудобства, отбивался. Бледно-жёлтый луч заклятия, созданный Дмитрием превратил нижнюю половину туловища Гастона в паучье брюхо, у Леру отросли ещё шесть ног. Трибуны взревели, ибо использование трансфигурации в дуэли, а тем более в бою, видели не многие. Барт Марш с интересом следила за дуэлями, это… это было волшебно и открывало новый горизонт для шуток и приколов, Лиза испытывала любопытство, такие возможности могли помочь отыграться на Барте за все его шуточки. Но как она ни пыталась у неё не получалось, не смотря на попытки объяснить, как он делал некоторые приколы. Мысли о подшучивании над Бартом, сменились не приятными воспоминаниями о смерти дядюшек Эррона и Деймона, Из подслушанных разговоров родителей со странным человеком в тёмном костюме, их родня пострадала из-за того, что искали маглорождённого мага… Барта, тогда они с братом здорово перетрусили. А когда погибла тётя Джессика, кончилась их спокойная жизнь в Данбаре, начались долгие перезды из одного монастыря в другой, а оттуда в убежище «Хранителей знаний», и вот спустя полтора года, они приехали в Джойвилль. Лиза обратила внимание на дуэльный помост: парень в голубой форме и изменённой нижней половиной туловища, более менее освоился с лишними ногами и пытался достать соперника какими-то разноцветными лучами, его соперник в красном, воспользовавшись заминкой Гастона, избавился от навязанных соперником рогов. Прозвучал гонг. – Десять минут прошли! – объявил Бэгменн. – Сейчас огласят результаты Гастона Леру! Мадам Максим, прошу. Над помостом зажглась цифра 10. Каркаров – 7; Муди – 8; Малфой – 7; Бэгмэн – 10. Стивен Ридгебит тяжёло вздохнул, не видать ему второго места. – А теперь результаты Дмитрия Ранглива! – над помостом загорелись три десятки и две восьмёрки. – Итак, в третьем туре третье место и 49 баллов получает Стивен Ридгебит. Второе место и 54 балла – Гастон Леру. Первое место и 91 балл у Дмитрия Ранглива. А сейчас… – Бегмен посмотрел на других судей, которые начали что-то обсуждать, пока целители приводили чемпионов в порядок. – Думаю, нужно провести общую дуэль, – заметил Муди. – Как планируете оценивать результаты? – поморщилась Олимпия. – Тот, кто останется стоять, тот и выиграл? А если все полягут? Последний упавший – победитель? Напоминаю, что в договоре значится «без особых членовредительств и смертельных исходов». – А смертей и не будет, и люди пришли за зрелищами, – заметил Малфой, а преподаватели модернизировали помост: из прямоугольного в квадратный. – Итак, сейчас состоится ещё одна дуэль, на этот раз между тремя участниками, – вещал Бэгмен, пока соперники поднимались на помост. – И если все готовы: начали! «Вот оно, как я и подозревал», – подумал Дмитрий, посылая пару проклятий в соперников, француз увернулся, а англичанин создал стаю птиц, принявших на себя проклятие. Леру недоумевал, как ему победить болгарина, ведь в прошлый раз тот просто тянул время, а сейчас? Размышления были грубо прерваны заклятием подножки от англичанина, а не растерявшийся болгарин добавил трансформацию в тюленя, правда, опять частичную, но ни стоять и держать палочку Гастон больше не мог. Дмитрий торжествовал, эти дурни не договорились, а значит, осталось разобраться с англичанином. «И эта посредственность лучший из лучших?». И повернувшись спиной к французу, Дмитрий стал закидывать Стивена болезнетворными проклятиями, от которых тот уворачивался и отвечал не менее вредными заклятиями, пока сам не поймал заклятие подножки, и следом – заклятие паралича. Дмитрий стал поворачиваться к напрасно списанному со счетов французу. Понимая, что не успевает уклониться, а попытка создать щит была прервана Экспелеармусом. – Дуэль закончена! Один не может сражаться, второй обезоружен, Победитель этой дуэли Гастон Леру! Оценки победителя: десять, девять, восьмёрка, и две семёрки. Оценки Дмитрия Ранглива: две десятки, девять, восемь и семь. И наконец, Стивен Ридгебит: девять, две семёрки, восемь, и-и-и: десять! Стивен только и мог, что скрипеть зубами: родной директор, наконец, расщедрился на высший балл! Да где он раньше был? Гастон тоже не чувствовал, себя довольным: Ну, выиграл он последнюю дуэль, и что? А балов начислили меньше, чем болгарину. А тем временем, объявили победителя первого Турнира трёх волшебников: Дмитрия Ранглива из Дурмстранга. Почтивший своим присутствием последний этап министр магии Англии, вручил победителю награду в тысячу галлеонов и памятный кубок из зелёного мрамора, на подставке которого значилось: «Победитель Турнира Трёх Волшебников 1991 – 1992». А дальше начался форменный ад: групповая фотография чемпионов, судей, чемпионов и судей, одиночные фотографии чемпионов и интервью. Судьи, бросив чемпионов на растерзание репортёрам, занялись более важными делами: Малфой и Бэгмэн обсуждали с министром второй турнир, который состоится в 1996 году, Мадам Максим отошла в сторону и явно кого-то ждала, а Муди буквально одним глазом рассматривал все живописные группы участников творившегося безобразия, а вторым, точнее заменявшим его протезом, на расходившихся зрителей. Почти всех зрителей. В поле зрения попала делегация из семи человек (в которой было только четверо взрослых), подошедшая к француженке. – Alors, madame La Fée, vous a impressionné la dernière phase du tournoi? Et ce que vous pensez à l'entraînement dans mon école? (франц. Итак, мадам Ля Фей, вас впечатлил последний этап турнира? И что вы думаете об обучении в моей школе?) – спросила Олимпия, рассматривая подошедших людей. Кто они? Провидица утверждала, что у пришедших есть связь: и кровная, и связь интересов, и главное страх, их всех объединял страх. – Les impressions sont impressionnants... (франц. Впечатления…впечатляют.) – уклончиво сказала Ля Фей.. – Et que pour l'école? (фр. И что за школа?) – спросила на французском, практически без акцента, русоволосая женщина, мужчины не вмешивались в разговор, а дети вели себя на удивление спокойно. – Ma... cousine, Ellen (фр. Моя… кузина, Эллен) – с лёгкой заминкой, представила Андрейст, Олимпия кивнула, принимая к сведению информацию. Сколько было правды в этих словах её не интересовало, так же мало её интересовало, кто из и группы связан кровью, а кто страхом. – L'académie de magie Beauxbâtons. Se distingue de la forte école de Potions, et des Soins des êtres magiques. (фр. Академия магии Шармбатон. Выделяется сильной школой зельеварения, и Уходом за магическими существами.) – всё же ответила Олимпия. Рыжеволосая девочка с любопытством посмотрела на директора, описывающего достоинства своей школы, впрочем, не скрывая и недостатков: школа метаморфоз (или как говорят англичане: трансфигурации) уступает английской, а защита от сглазов хоть и превосходит английскую, но сильно уступает Дурмстрангу. По крайне мере, дети впечатлились, а два русоволосых ребёнка стали хором скандировать, обращаясь к кузине Эллен: – Мама, отправь нас в Шармбатон! – Дамы Максим и Ля Фей с улыбкой наблюдали за спектаклем, развернувшемся на глазах у случайно оказавшихся рядом: Каркарова, даже не пытавшегося сделать вид, что не греет уши, и министра магии Риддла и главы международного сотрудничества Люциуса Малфоя. Последний попытался напомнить, что английские маги должны окончить Хогвартс. Вот только собеседники Олимпии Максим не были английскими магами. Андрейст испытывала предвкушение: девочка изъявила желание быть магом, осталось только надеяться, что желание не изменится со временем. Однако рассказать о возможности стать магом, а точнее ведьмой, надо, пока желание свежо. Что может породить сложности с родителями девочки, а точнее с Эллен, ибо её муж согласится с её решением. И всё это на фоне так и не преодоленного взаимопонимания с мужем. Олимпия Максим была довольна: появились ещё два потенциальных ученика Шармбатона, а значит, предвидения Одетт были достаточно точны. Оставалось дождаться обещанных неожиданностей и неприятностей, а также писем от этих кузин Ля Фей – Марш. И откуда они только взялись на её голову? Люциус был в лёгком недоумении: род Ля Феев больше, чем казался? Но как? Откуда? Ритуал сокрытия от поиска имеет свои слабые места, а примененный им поиск и находил эти самые места. Или у женщин родство не затрагивает линию потомков Мерлина? Может, муж Андрейст и есть потомок Мэрлина? А женщины действительно кузины? Люциус отбросил столь любимую женой тему семейных связей и сплетен. Хотя семейные связи были важны, они должны были подкреплены свидетельствами, а не домыслами.. Вот только где искать эти самые свидетельства? Французы напустили тумана, мадам Ля Фей не спешит прояснять ситуацию, отделавшись общей и весьма размытой информацией, которую не получалась уточнить привычными методами, а частные детективы у магов не водятся. А Риддл задался вопросом, а где была Ля Фей раньше. Она была красива, красивее Джоан, и выглядела довольной жизнью и собой, в отличие от жены. Выбросив мысли об этой женщине, Риддл направился к директорам для решения некоторых вопросов: по организации отправки иностранцев обратно, предварительные даты консультаций для турнира 1996 года и прочие мелочи жизни. Следующие три месяца, после окончания турнира в Хогвартсе, протекали тихо. Ажиотаж, вызванный финалом, продлился около трёх недель. А потом всё вернулось к привычной школьной рутине: уроки, контрольные, домашние задания, подготовка к экзаменам, квиддичные матчи. В полуфиналах выиграли «Калидонские вороны» и «Лучистые змеи», набравшие 350 и 400 баллов соответственно. В последней, майской игре продлившейся 4 часа, выиграли «Змеи» с перевесом в 50 очков. Первые два курса сдавали экзамены в конце мая, и к удивлению Моргана, результаты экзаменов выдали 1 июня, а 2-го их отправили домой. Как рассказал Уейн Белл, младший ребёнок и 4 сын в семье, а 3,4 и 6 курсы сдавали экзамены с 25-го мая по 5-е июня, а 5 и 7 курсы сдавали СОВ и ПАУК в начале июня. Дорога тянулась долго, и Морган и Уейн предвкушали возвращение домой и долгие, очень долгие каникулы, а Уолтер был не столь радостен: по его немногочисленным обмолвкам выходило, что он старший сын нового начальника отдела магических происшествий и катастроф, Милтона Арагона, и имеет трёх единокровных сестер-погодок и двухмесячного единокровного брата. А на вокзале их уже ждали родители. Попрощавшись друг с другом до осени, первокурсники отправились домой. Кабинет директора. 4 июня 1992 года – Филиус? Что ты здесь делаешь в столь поздний час? – Аластор с удивлением посмотрел на Флитвика, сидящего на подоконнике. – Проблемы у нас, Аластор, – хмуро сказал Флитвик, спрыгивая с подоконника и направляясь в кабинет. – Защитная система замка в этом году была слишком активна, настолько активна, что грозила подвергнуть студентов смертельному риску – Турнир же был, и этот скандал устроенным Уиспом…– напомнил Аластор. –Я тоже так подумал, но… защита срабатывает и после отъезда гостей…взять хотя бы акромантулов! Мы всех их сожгли! А они опять откуда-то понабежали, и чем дальше, тем хуже и страннее: всё более опасные и жуткие твари и нечисть просачиваются в замок, – вздохнул Флитвик, садясь в кресло. – Примерно треть приходится на Слизерин и Гриффиндор, оставшиеся 2/3 в примерно равных пропорциях досаждают Равенкло и Хаффлпаффу… И знаешь, Аластор, те твари, и даже нечисть и нежить, рядом с башней Равенкло находят разодранными в клочья, и не все клочья находят. И началась повальная миграция в этом году! – Или стала более заметной, – предположил директор, профессор только пожал плечами и вышел из кабинета. А Аластор, смотря на разожженный камин, думал, как вычислить студента, которому грозит настолько смертельная опасность в школе, что защита выдаёт такие кренделя. И что делать, когда этот студент будет обнаружен? Как снижать градус опасности? Отчислить? Аластор раздражённо фыркнул: отчисления за то, что подвергли окружающих смертельной опасности были. Но за то, что студент сам в смертельной опасности… Не поймут таких полумер. Тишина, установившаяся в замке во время экзаменов, не радовала бывшего аврора, слишком уж напоминала тишину в той деревеньке.. как её? Ах да, Тайнехэм. Когда он еще, будучи зелёным стажером, был в группе по расследованию инцидента, приведшего к исчезновению всех жителей. Ночь опустилась на древний замок, но не принесла покоя многим его обитателям.________________________________________________________
[*] СМ статью Структура министерства магии