Вымирание

Бухта Инсмаунта. Паб «Золотая минога», кабинет № 7 17 август 1995.        – Добрый день, Сандра, Бэззил, – приветствовал вошедших в кабинет супругов Кэрроу, Кингсли Брутсвер.        – Кингсли… Гуран… – Бэззил Кэрроу кивнул, не пытаясь даже изобразить дружелюбие и радость от встречи. – Мы хотим заключить договор о покупке золотых изделий… тех, которые ваша семья поставила в капище Дагона в Кокейне…       Бруствер и Шекелболт переглянулись, об ордене не распространялись, непосвященные считали, что это просто клуб рыболовов. Неужели Энджел Браун оставила какие-то записи, не смотря на уверения Уанны, что подсунутое Энджел зелье затуманит разум надолго. А остальные Брауны проверили? И разболтали, не даром конечно?        – Те изделья… наследство нашей родины Африки и Полинезии… – задумчиво протянул Гуран, супруги Кэрроу с кислым видом переглянулись. – Какими средствами вы располагайте для покупки? Вот такая статуэтка, – Шекелболт поставил на стол статуэтку жабообразного существа около 8 дюймов (20,32 см.) высотой. – Стоит 700 галлеонов.        – Насколько я помню, вы обычный сотрудник министерства, живущий на одну зарплату, без особого имущества, достигавшегося от предков, и отец троих детей. – Кингсли Бруствер уселся в кресло, напротив Кэрроу. – Вы таким образом не поправите своё благосостояние… Но у вас есть то что может заинтересовать… А именно Ваши дочери… если они родят детей от определённых личностей, а потом отдадут их этим личностям Ваша семья получит прибыль… хорошую прибыль. Не эти статуэтки или другие изделья из золота, но золотые слитки, галлеоны, драглоты, экю и прочую валюту на сумму равную… 9 500 галлеонов.       Сандра Кэрроу, в шоке смотревшая на Кингсли, перевела взгляд на мужа: как этот чернокожий вообще осмелился предлагать такое? Что бы их девочки, чистокровные волшебницы в 19 поколении, стали какими-то наложницами. И побледнела ещё сильнее: Бэззил выгладил удивлённым, но не возмущённым.        – Дорогой…! – с угрозой сказала Сандра.        – Мистер и миссис Кэрроу! Мы понимаем предложение неожиданное во всех отношениях! Несущее только незначительную финансовую выгоду, и огромные репутационные последствия для вашей семьи в случае огласки. А с репутацией у вашей семьи и так всё плачевно после Коркитского инцидента, устроенного вашими кузеном и кузиной, Бэззил. – Кингсли откинулся на спинку кресла. – Мы не требуем немедленного ответа, равно как и Непреложного Обета о неразглашении содержания данного разговора. О приятном решении сообщите письменно. Пять месяцев спустя. Паб «Золотая минога», кабинет № 7        – Я рад, Мистер Кэрроу, что вам понравилась кухня моего паба, – заявил Гуран Шекелболт, не потрудившись встать для приветствия вошедшего. – Кузен сообщил о вашей просьбе. О чём вы хотите поговорить?        – О переводе денег по нашему договору пятимесячной давности, – заявил Беззил, с каждой секундой чувствуя себя неуютно под внимательным взглядом собеседника.        – Вот как… значит, вы уже обсудили с дочерями и они согласны? Хммм… – Гуран презрительно скривился. – Мой ответ: нет. Так как оплата только по получении оговоренного, а у них нет технической возможности выполнить договор. На что вы рассчитывали мистер Кэрроу идя сюда с таким требованием? Неужели на чудо? Или напугать или обмануть бизнесмена и просто адекватного, разумного человека?        – По закону о браках чистокровные не могут быть наложницами… – Кэрроу со злостью смотрел на этого самодовольного негра, осознавая, слабость своего довода        – Не запрещено. И мы предлагали решить вопрос… кулуарно, без огласки в тесном семейном кругу. Даже подсказали бы кого из студентов захомутать в женихи, а потом и в мужья, и под этим прикрытием выполнить наш уговор. Мы даже были готовы заплатить каждой по девять с половиной тысяч за старания. Даже обеспечили подмену в Хогвартсе на поздних сроках, у них должен был быть СОВ, и все списали бы все странности и несоответствия поведения на нервы и стресс перед экзаменами. А в последствии хорошее приданное и мужей, туповатых конечно, но рассчитывать на большее вашей семье слишком самонадеянно. Но деятельность ордена и ваша глупость с попыткой мошенничества… – Гуран покачал головой, всем своим видом выражая недоумение и даже сочувствие к собеседнику. – Вы можете придать дело огласке, репутация нашей семьи не пострадает.       Во взгляде Кэрроу сквозила откровенная ненависть к потомку рабов, особенно Беззила раздражало то, что этого откровенно забавляла ненависть собеседника        – Но мы люди добрые, и щедрые, – после недолгого молчания продолжил Гуран. – Мой кузен, мракоборец, сообщил, что им крайне необходим шпион внутри замка. И твои дети вполне подходят на роль шпионов, – Гуран ухмыльнулся, следя за сменой эмоций на лице собеседника. – Мракоборцы выяснили, что некий Ондуласт сотрудничает с Орденом Феникса, он то ли поставщик, то ли информатор… неважно в общем… Главное то, что через него можно выйти на тех кто в Хогвартсе. Ты, Бэззил, напишешь Ондуласту, что хочешь сотрудничать с Орденом, выступив посредником в нелёгком деле обеспечения школы продуктам, рыбы например, а заодно услуги по своему отделу распределения домовиков…       Велика вероятность, что Ондуласт заинтересуется, и заинтересуются его контакты, а ваши дети будут гарантией вашего сотрудничества... Со временем вы сможете добиться встретиться с детьми, а мы получим информацию… – Шекелболт рассеяно смотрел на собеседника, ожидая ответа.        – Я должен подумать, – буркнул Кэрроу, и на прощание хлопнул дверью.        Гуран несколько мгновений прислушивался и наложил на дверь заклятие недосягаемости и защиты от просушки.        – Вы уверены, что использование этого поможет?        – Не особо, – ответил Скримджер, отменяя заклятие хамелеона. – 9,5 за ребёнка? Не многовато ли?        – Вообще-то за двух… Зато сэкономили, – отозвался Гуран. – Сколько ещё Хьюго следить за этим?        – Долго, очень долго, – ответил Скримджер, вставая. – Уберёте защиту от трансгрессии? Хогвартс, Шотландия Конец мая – начало июня 1997 года.        – Сегодня для студентов 7-ого года обучения, хотя некоторые и утверждают, что 8-го, настали Выпускные экзамены… – Аргус Филч окинул скучающим взглядом согнанную в Большой зал толпу недовольных, бледных, из-за отсутствие естественного освещения магов, – выпускные экзамены будут проводиться на стадионе… Расписания вы получили и горе проигравшим! А сейчас бегом марш!        Преподаватели и охранники погнали студентов в подземелья к недавно законченному ходу, ведущему в большую рукотворную пещеру, в которой находился стадион. На разных ярусах, были выходы в туннели ведущие в глубь горы. Студентов семикурсников загнали на арену, а остальных на ряды скамей амфитеатром поднимающихся к потолку арены.        – И так студиозы, выпускной экзамен начинается: и состоит из дуэлей между двумя выпускниками. Дуэли естественно насмерть, отказавшийся – проигрывает, со всеми вытекающими! – объявил Филч, поднявшись на трибуну, красного стадиона. – Первая дуэль: ДЭНИЭЛЬ ИТОН – АМБРОУЗ АМОРЕН!        Филч уселся в кресло, наблюдая за вышедшими на арену студиоузами, наверняка эти двое будут закидывать друг друга нелепыми, детскими заклятиями.        – АВАДА КЕДАВРА! – заорал Аморен, Итон сумел увернуться, упав на землю.        – БОМБАРДА! – и остатки Аморена рухнули на песок.        Филч ухмыльнулся, глядя как охранники убирают остатки, а Итон под аплодисменты полукровок проходит на трибуну, отведенную для победителей. Два года работы дали свои плоды интересно кто-то из чистопородных выживет?        Переведенные в Хогвартс полукровки не подвели, и первые пять боёв закончились смертью чистопородных, сильно поубавив гонор у остальных, несмотря на попытку применения Непростительного. Филч покосился на арену, на которой находились: Кэтлин Дэйл – Антуанета Мильфёй, обе действовали достаточно осторожно и осмотрительно, слишком осторожно и по-детски на взгляд Аргуса: вот к чему эта нелепая таранталега? На что рассчитывала Мильфёй? На то что Дейл не сможет творить заклятья? Филч улыбнулся, а его помощница и советник по науке и исследованиям, Тара Конаган, расхохоталась, глядя на то, как Дэйл, отбивая чечетку, кидает какие-то заклятия в соперницу. Наконец Дейл сообразила отменить заклятие Мильфёй, обе девушки запыхавшиеся и уставшие, не смотря на физическую подготовку, остановились, размышляя над следующим действием.        – Бесполезный материал! Даже для разведения, – шепнула Конаган.        – Даже для выведения новых видов? – так же тихо спросил Майкл Кент, глава отдела безопасности. – Более подконтрольных оборотней, например? Или там вампиров, без их слабостей?        – Делайте что хотите, – с лёгким раздражением сказал Филч, презрительно глядя на арену, где обе соперницы лежали на песке без сознания и пострадавшие от взрыва, так как по невероятному стечению обстоятельств их взрывные заклятия столкнулись в воздухе и слились. – И подобного дурдома ещё 19 штук.       Пострадавших унесли в проход с вывеской «Для проигравших», следующими вызвали Нэнси Дорин – Эльфиру Хукам. Дуэль не предвещала каких-то неожиданностей, да и определить победителя было сложно: обе магички были посредственностями, больше интересующиеся флорой и фауной, чем магией, и входившие в десяток проходных и не интересных фигур. И всё же Хукам удивила и судий, и зрителей:        – КРУЦИО! Сдохни тварь полукровная! КРУЦИО! БОМБАРДА!        Некоторые чистокровные зрители взревели от восторга, полукровки поглядывали с откровенной ненавистью. Филч бросил значительный взгляд на Кента, который достал из сумки папку с краткими характеристиками всех сдающих экзамен.        – У этой Хукам есть два брата на пятом и третьем курсе, а также две кузины, Алиса и Артемида Тутс, на шестом и четвёртом курсах.        – Хорошо. Ты знаешь, что с ними делать по окончании экзаменов. А заодно присоединишь к ним Наткомбов, если такие имеются, равно как и других уникумов, чья родня решила, что непростительные теперь разрешены, – распорядился Филч. Кент кивнул и перевёл взгляд на арену.        – В следующем году надо менять формат экзамена, – безразличным тоном констатировал Майкл, глядя как очередные маги азартно пытаются убить друг друга. – Это их не сломает…       Наконец все двадцать пять дуэлей были окончены и Филч подошёл к ограждению.        – Администрация и преподавательский состав рад, что студенты научились хоть чему-то. И в итоге мы имеем двадцать пять хорошо подготовленных магов: проявивших фантазию, например Оран Монаган, мастерски использовавший зелья, или Шинейд Джойс, использовавшей гной бубонтюбера … – Филч окинул внимательным взглядом притихших студентов. Взгляд задержался на трибуне победителей экзамена. – Но подготовка некоторых могла быть и лучше. Разве предыдущие профессора не предупреждали вас, что заклятии Круцио, Империо и Авада Кедавра являются непростительными и применение любого их это пожизненный билет в Азкабан? Эльфира Хукам, Феликс Саммерби, Джемайма ЛаФолл и Гэвин Стамп – вы всерьёз думали, что мы оценим вашу готовность применять тёмную магию? – Филч выжидательно посмотрел на трибуну, словно действительно ждал ответа, названные маги нервно переглянулись и потянулись за палочками, но были остановлены охраной, а Филч продолжил: – За вашу глупость вы понесёте наказание: ваш выигрыш аннулируется, а ваши родственники: сиблинги и кузены с кузинами присоседятся к вам в заключении в Азкабане. И не думайте, что родители или родственники или даже, смешно сказать, министерство, вас вытащат оттуда. Они ведь не сделали ничего, что бы вытащить вас отсюда?       Четверо магов неверяще уставились на директора, со стороны полукровок послышались смешки, а со стороны чистокровок – не довольные выкрики, заглушившие применение манящих чар охраной. Вскоре на арене находились одиннадцать растерянных и испуганных подростков от 13 до 17 лет. Названную четвёрку согнали обратно на арену, и вместе с их роднёй погнали к выходу для проигравших. Остальных студентов, организованными группами, соответствующими возрасту и курсу, направили обратно в замок, по дороге студенты гадали, куда ведёт тот выход и что с проигравшими будет дальше. И сказал ли директор правду? Их отсюда не выпустят?        Вечером в Большом зале торжественно вручили порталы, которые должны были перенести их на некий мыс Альбатросов, и где они получат работу согласно своей специализации. Порталы сработали, и студенты получили новую информацию для слухов, домыслов и страхов. Таверна «Серебряный угорь». 13 декабря 1997 года.        – Добрый вечер Корнелиус, – сказал Гуран Шекелболт, с супругой заходя в небольшой кабинет на третьем этаже таверны.        – Здравствуй старый друг, добрый день Элиша. Здесь нас не подслушают? – кивнул Фадж, садясь в кресло, стоявшее около накрытого стола, и нервно крутя в руке свой котелок.        – Во-первых, дорогой Корни, – Элиша улыбнулась, произнося старое школьное прозвище, и достав палочку, стала накладывать чары от просушки от проникновения на помещение. – Мы хотим поздравить тебя с днём рождения. 39 лет как никак!        – Полжизни позади! – Корнелиус подхватил шутливый тон собеседницы. – А ведь каких-то двадцать лет назад мы покидали Хогвартс полные надежд и перспектив…        – Да уж хороши надежды: не сдохнуть! – грубо сказал Гуран, покосившись на жену. Она кивнула. – Дополнительная защита установлена, дорогой именинник! Чем плоха стандартная защита? Такие посиделки мы могли бы и Кокейне устроить. Неужели «Секвойя» надоела?        – Нет, меня беспокоит другое… – Фадж покачал головой, собираясь с мыслями: всё же сотрудничество с Шекелболтами – Брустверами надёжным и прибыльным для всех, но то что ему от них нужно сейчас слишком… слишком жирный компромат, но других людей у него нет, особенно такой специализации. – Что вы думайте о происшествии на Оркнейских островах? Ваш сын обнаружил десяток студентов Хогвартса. Неужели их вот так просто отпустили?... Вы знайте что-то о мысе Альбатросов?        – Ты у нас министр, тебе лучше знать, – заметил Гуран.        – А толку что? Вся надежда на Риту, от неё я могу получить информацию, которой мне не видать ни как министру, ни как читателю «Пророка» и прочих «Новостей», – скривился Фадж, разливая вино.        – Хмм… Я об этом вообще не думаю, но их уже признали полукровками. Дальняя родня и конкуренты подсуетились, – ухмыльнулся Гуран. – Тем более, что прецедент уже был.        – Хорошо что напомнили! Этот первый чистокровный признанный полукровной… как его Ля фей? На нас очень зол, как и его семья        – И что? – поморщилась Элиша. – Отмените решение Визенгамота, проблема то в чём?        – Дорогая Эли, во-первых это сложно, во-вторых не решит проблему, в худшем случае усилит её… – Фадж отпил из бокала. – По данным Риты. Орден подбивает клинья к этой семье, если уже не договорились. Не зря же Фениксовцы обещали оборотням излечение от лекантропии, а контрзаклятие есть только у Ля Феев, ну и Фламеля.       – К чему ты клонишь? – напрягся Гуран, вспоминая все известны слухи и обрывки информации. – Переманить их? Чем? Или..?        –… Или, – ответил Корнелиус. – Мне, и вообще нам, нечего предложить Ля Феям, по последним данным они вообще граждане Франции. Так что расположение к министерству и Британии в частности покупать и гарантировать нечем.       Элиша побледнела, глядя на старого знакомого, Гуран тоже не выглядел счастливым, история этого Локонса, ликвидировавшего первое антилеконтропное заклятие и обнулившего память его создателя была известна всем заинтересованным лицам. А тут предлагают повторить удачное решение.        – Эх…– Корнелиус покачал головой. – Как минимум отторжение оборотней от ордена Феникса, как и Ордена от оборотней, стоит того. Ни Кингсли, ни Скримджер не обладают информацией о полной структуре ордена, ни того где они обосновались. С ранее захваченных Камелотов недавно сняли фиделиус: Орденцы организовано покинули эти зданья, изъяв всё что могли и оставив несколько принерпитяных сюрпризов, стоявших жизни нескольким стражам правопорядка и мракоборцам.        – Я вижу несколько проблем, – Гуран поставил полупустой бокал. – Перове: где взять оборотня, достаточно тупого и достаточно лояльного нам, магам и министерству вообще, что бы он рванул убивать кого-то по нашей указке. Второе: он точно нападёт именно на тех кого надо, а не попытается поимеет с них гешефт за информацию?. Третье: остальные маги в Инсмаунте! Или Ля Феи достаточно тупые и глухие, что не заметят внезапное исчезновение соседей перед полнолунием? И не услышат обсуждение в магазинах, тавернах и в театре? С ними соседи не общаются? А если никого не предупреждать маги будут не рады увидеть оборотня, и он просто не дойдёт куда тебе надо. И четвёртое: допустим получится, откуда уверенность, что раскол в ордене случится? Что эти прикормленные тёмные твари нанесут серьёзный урон ордену, прежде чем их ликвидируют. Почему ты так уверен, что те твари не рванут искать виноватого, если Орденцы договорились, либо ещё договариваются с Ля Феями?       Фадж почувствовал себя не уютно под внимательным взглядом выпуклых глаз собеседника, те бредовые слухи передаваемые шёпотом о представителях этих семейств, и странных практиках их не менее странного культа рыболовов в Корките вызывали сильнейший дискомфорт и отторжение.        – Безумного оборотня легко найти в Азкабане, побег дело сложное, но выполнимое, – Фадж начал с самого простого вопроса. – Что до остальных вопросов… есть же пропаганда: «Пророк», «Новости» и прочие «Зеркала заливов». Журналисты предположат, а чиновники, «пожелавшие остаться неизвестными», косвенно подтвердят что к нападению причастны ранее задержанные мракоборцами оборотни из Ордена, удерживающего Хогвартс…       Гуран переглянулся с Элишей, всё озвученное было притянуто за уши, и не гарантировала тот результат, который озвучивал Фадж, слишком многое могло пойти не так. Неужели Корни продался? И в результате они только разозлят оборотней, и подтвердят перед сомневающимися тёмными тварями, что заклятие создано, и оно было действенным… Или на это и расчёт? И в озвученном плане скрывается ещё план и не один?        – Почему бы просто не предложить Ля Феям договор, по которому Министерство им платит за излечение оборотней. В резервациях ещё же остались сомневающиеся и на что-то надеющиеся?        – И с чего бы ему соглашаться? – Фадж посмотрел на Шекелболта поверх фужера. – Деньги? У него есть деньги, как-никак собственная формочка по производству летающих досок, да там ещё двое соучредителей, но на карманные расходы им хватает. Так же перспективе доля в наследстве и в театре. И тебе ли не знать способы обходить майорат, тем более как иностранцев он не сильно волнует. Да Мордред побери, он и нас-то особо не волнует, это же так рекомендации: основной бизнес старшему ребёнку… – Корнелиус перевёл дух после своей тирады. – Нам нечего ему предложить, нечем прижать. И заметь Гуран, я не вспоминаю про Фламеля и его карманную армию магов различной специализации. Я надеюсь ты хорошо помнишь уроки истории? У Фламеля тоже нет поводов любить Британию: ему было семь на начало Сорокалетней войны, да ещё войны за наследство. И две Всеобщие войны в этом веке, и в них мы тоже были противниками..       Гуран недовольно хмурился, ему не нравились намёки Фаджа, не нравилось то к чему подводят, к тому же он не совсем понимал подоплёку действий старого приятеля, которого считал глупее себя. А тут невнятные причины для ликвидации одного семейства, которые то ли в сговоре с террористами, то ли нет.        «Чего хочет Фадж? Уколоть Орден, лишив его приманки для оборотней? Или появления наёмников Фламеля, которые… что?» – Гуран растерянно посмотрел на жену, ход собственных мыслей ему не внушал оптимизма: причинение неудобств Ля Феям, не говоря уж о ликвидации, повлечёт ряд проблем, последствия которых в итоге разгребать Фаджу.       – Я не понимаю, – нарушила тишину Элиша. – На что ты надеешься Корни? Что ты хочешь добиться в итоге?        – Хаоса, моя дорогая Эли, – с какой-то грустной улыбкой ответил Корнелиус. – Мне нужен хаос.        «Значит, он влип в историю, либо считает что влип» – расшифровал Гуран. – «Влип настолько, что готов на всё что угодно?»        Беседа прервалась и все трое обратили внимание своё внимание на давно остывший обед, и через полчаса разошлись по домам. Трансгрессировав на окраину Кокейна, Фадж не спеша направился к Вересковой улице, одной из самых длинных улиц посёлка, дома в начале которой стоили чуть менее 7 000 галеонов, а на вершине горы, откуда открывался шикарный вид на море и скалы покрытые лесом и разнообразными цветами в определенный сезон, стоимость домов доходила до 90,5 тысяч…        Тоскливая улыбка кривила губы Фаджа: он министр магии, а его дом, купленный общими усилиями с почившей женой даже не на самой вершине, а так чуть в глубине, в переулке Асфоделей, и стоил он «всего лишь» 75 000 галлеонов. Этот дом слишком большой для одного человека даже сейчас 4 года спустя после гибели семьи вызывал двоякое ощущение: желание избавиться от воспоминаний и оставить всё как есть, ибо статус не позволяет купить домик попроще. Глядя на цветущие, благодаря магии, асфодели, Корнелиус невольно возвращался к прошедшему разговору, что-то такое важное было сказано в скользь. Что-то что позволит ему не только удержать власть но и найти определить кто этот «Советник Орогастус», и главное чей он советник. Горе-выпускники Хогвартса!        – «…специально высадили для добровольного шпионажа и диверсий… во имя меня! Ну Корни не опростоволосься у тебя единственный шанс впечатлить этих обделенных» – и повеселев, Фадж зашёл в дом сочинять письма с соболезнованиями пострадавшим и предложениями на которые клюнут, дай Мерлин, двое.