Планета пяти лун. Путь вождя

Ригон Салимбдор выбрал отличное время для просьбы о поставках револьверов. Томас Бродвиг как раз собирал совещание акционеров своего завода по изготовлению оружия. Оно было отличным местом для этой небольшой авантюры. Разведчикам Иллариона хватило недели на то, чтобы достать бланк с подписью и печатью главы министерства внутренних дел Тауберии. В том, чтобы вписать туда нужный адрес и количество оружия, не было никаких проблем. Дело осталось за малым: незаметно подложить этот заказ к остальным. В день совещания Илларион приехал в управление завода за час до условленного времени. Он второпях вошёл в просторную светлую приёмную и с порога спросил: — Не опоздал? Секретарь, миниатюрная молодая женщина, недоумённо посмотрела на него: — Опоздали куда? Совещание только через час. — Правда? — Илларион изобразил удивление и посмотрел на карманные часы. — Разве совещание не в двадцать часов? — Нет, в двадцать один. Я точно помню, что отправляла всем телеграмму на двадцать один час. — Значит, я что-то перепутал, — Илларион усмехнулся. — Зря спешил, получается. — Совсем вы заработались, господин Дорингтон. Сделать вам кофе? — Спасибо, Эмма, буду очень признателен. Эмма живо застучала каблуками к выходу из приёмной, а Илларион решил не терять удачного момента. Он быстро нашёл на секретарском столе папку от министерства внутренних дел и положил в середину заказ для Салимбдора. Только в этой папке было несколько заказов. Это был хороший знак: пятьсот револьверов не привлекут к себе внимания на фоне нескольких тысяч. Из коридора раздался стук каблуков, и Илларион вернул папку на место. Когда Эмма вошла, он лениво сидел на диване в окружении двух телохранителей и листал газету. Но его мысли проносились мимо ровных колонок печатного текста. Подложить заказ к другим — это лишь половина дела. Бродвиг тщательно готовился к совещаниям с акционерами и наверняка составил сводку всех заказов. Но как теперь эту сводку найти и поменять? Определённо, резвость секретарей — лучший защитник репутации производства. Прошла четверть часа, Илларион допил кофе, а Эмма так и не отходила от своего стола и разбирала корреспонденцию. Перебрав в голове все варианты отвлечения, Илларион уже было решил отправить одного из телохранителей на улицу и поручить ему устроить переполох. Но тут секретарь сама упростила ему задачу. Разобрав письма, она пересела к печатной машинке, спиной к столу с документацией. Илларион незаметно привлёк внимание одного из своих телохранителей: высокого кудрявого брюнета с широкими скулами и привлекательным лицом. Его звали Луи, и он редко проводил две ночи подряд с одной и той же женщиной. Луи быстро понял намёк и танцующей походкой подкрался к Эмме. — У вас особенно очаровательное личико, когда вы так серьёзно печатаете, — сказал он, облокачиваясь на стол и закрывая собой Иллариона. Эмма вздрогнула и недовольно ответила: — Потому что у меня работа серьёзная. А вам, бездельнику, должно быть стыдно так подкрадываться. Я чуть не испортила документ! — Подумаешь, всего лишь бумага. И с чего вы взяли, что я бездельник? Рисковать жизнью, защищая значительного человека — не такая уж безделица. — Часто ли вам приходится рисковать жизнью? А у меня вот каждая минута на счету. И буду признательна, если вы не будете их тратить. — Тогда я встречу вас вечером. Во сколько вы заканчиваете? — Ишь какой вы шустрый! Может, у меня уже есть молодой человек? — Тогда он полнейший идиот, что до сих пор на вас не женился. Так что, когда мне за вами зайти? Ответ Эммы потерялся в стуке открывшейся двери и «добром утре» Томаса Бродвига. — О, Илларион! А ты рано. Илларион стоял лицом к окну и поправлял сюртук. Он обернулся и с добродушной улыбкой пожал Бродвигу руку. — Перепутал время и случайно приехал на час раньше. — О-хо, с тобой такое в первый раз! Ты потом не торопишься? Хотел попросить тебя задержаться после совещания. Илларион задумчиво взглянул на часы. — Думаю, могу себе это позволить. Надеюсь, совещание не будет долгим. — Это зависит от всех нас! Эмма, ты подготовила бумаги? — спросил Бродвиг, обернувшись к секретарю. Она уже избавилась от компании Луи и стояла рядом с документами в руках. — Да, господин Бродвиг, всё здесь. Бродвиг взял документы и внимательно их пролистал. — А где сводка всех заказов? — спросил он строго. — В папке с графиками для презентации. — Её здесь нет. Эмма беспокойно взяла папку и пролистала графики. Затем проверила документы в другой папке, и в третьей. — Видит Всеведающий, я составляла эту сводку! — Эмма лихорадочно искала документ на столе. — У вас полчаса на то, чтобы её найти. Или составить новую. Не тяните, — сказал Бродвиг и, кивнув Иллариону, ушёл в свой кабинет. Эмма ещё пять минут копалась в бумагах, но наконец бросила это дело, взяла папки с заказами и села за составление новой сводки. — Пора мне в отпуск, — она устало вздохнула. — Представляете, помню ведь, что составляла! И куда подевала потом?.. Тем временем потерянный листок лежал во внутреннем кармане сюртука Иллариона, а он сам сидел на диванчике и с интересом читал газету. Томас Бродвиг стоял во главе овального стола и рассказывал акционерам о прибыли завода в последние месяцы. Его новая разработка — шестизарядные револьверы и револьверные винтовки — стала популярной после промышленной выставки. Стоимость изготовления револьверов была намного выше, чем обычного оружия, зато и продавались они сильно дороже. График чистой прибыли, который Бродвиг вывел на стену с помощью проекционного фонаря, стремительно полз вверх, и акционеры удовлетворённо кивали при виде этих цифр. — Но собрал я вас не только для того, чтобы похвастаться нашими успехами. Вы и так знаете об увеличении прибыли благодаря выросшим дивидендам. Дело в том, что наше производство перестало покрывать сильно выросший спрос. — С этими словами Бродвиг вывел на стену сводку последних заказов. — Как вы можете видеть, министерство обороны заказало у нас пять тысяч револьверов сейчас и ещё пять тысяч через месяц. Также они заказали тысячу револьверных винтовок в дополнение к девяти тысячам обычных. Министерство внутренних дел в сумме запросило четыре тысячи пятьсот револьверов. На сегодняшний день наше производство покрывает чуть больше половины этих заказов. Если мы их не возьмём, мы не просто потеряем большую прибыль, но и рискуем упустить господствующее положение на рынке. — Я считаю, что лучший выход — это в кратчайшие сроки расширять производство. — Бродвиг вывел на стену список необходимых станков и их цену. — Уже подсчитано, что на имеющейся площади можно установить двадцать новых станков. Завод проектировался с учётом будущего расширения, и теперь это нам на руку. Станки можно по себестоимости приобрести на моём же заводе по изготовлению паровых двигателей. Мы можем уложиться в три недели, и этого будет достаточно, чтобы успеть покрыть все заказы. Но из-за срочности придётся оплачивать переработку мастерам рун и инженерам. Это уже включено в подсчёты. Один из акционеров, лорд Харишем, поднял руку. — Господин Бродвиг, вы просите огромную сумму. Где гарантии, что она окупится? Армия пополнит свои склады новинками, и спрос спадёт. Если бы лорд Харишем знал, что их страна стояла на пороге войны, у него бы не возникло таких глупых сомнений. Но пока эта информация была секретной, ни Бродвиг, ни Илларион не могли её разглашать. — Армия начнёт испытывать револьверы на своих полигонах и убедится в их эффективности по сравнению с пистолетами, — ответил Бродвиг. — Мы проводили тщательные испытания, чтобы быть уверенными, что наши разработки достаточно надёжны. Как только покупатели убедятся в этом сами, объёмы заказов могут даже увеличиться. — Лично я не против расширения производства, — сказал другой акционер, лорд Борлен. — Ваши прибыли растут, и это всем нам на руку. Но к чему такая спешка? Поставьте десять станков в этом месяце, десять в следующем. Заказы можно и продлить, конкурентам нечего предложить взамен ваших револьверов. Лорд Борлен был прав, но такие действия могли навредить всей авантюре Салимбдора. Если принять только часть заказа министерства внутренних дел, они станут распределять оружие и могут заметить неизвестный склад. Чтобы привлекать как можно меньше внимания, заказы должны быть приняты в полном объёме. Значит, Иллариону предстояло не только вложить огромные деньги, но и помочь Бродвигу убедить всё собрание сделать то же самое. Просьба Салимбдора становилась всё дороже. К счастью, Илларион верил, что вложения со временем принесут хороший доход. — Вы недооцениваете, как легко выкрасть разработку, лорд Борлен, — сказал Илларион. — Поверьте моему опыту разведчика. Если конкуренты узнают, что завод неспособен покрыть заказы, они найдут способ, как ему в этом помочь. — Не исключено, что они уже пытаются повторить револьвер, и выпустят на рынок даже сырую модель, если на неё будет спрос, — сказал Бродвиг. — Некачественные револьверы конкурентов могут снизить и наши заказы. Сейчас время — наш главный союзник, если мы поторопимся, и главный враг, если мы будем медлить. — Я согласен с магистром Бродвигом, — твёрдо сказал Илларион. — Спустя пару месяцев мы все пожалеем о нашей скупости. Я готов вложить сумму, пропорциональную моим акциям. Уверенность, с которой Илларион произнёс эти слова, сломила сомнения одних и поколебала противостояние других. Все в конце концов согласились внести запрошенные Бродвигом деньги. Затем последовала бумажная волокита, и лишь спустя час Илларион и Бродвиг остались наедине. Эмма принесла кофе с эклерами, которые так любил Бродвиг. Эту привычку он вынес ещё с его жизни при дворе в Королевстве Баракан. Будучи внебрачным сыном короля Хэдвига, Бродвиг получил образование и воспитание, достойное принца, но был лишён прав как на трон, так и на наследство, когда у короля родился законный наследник. Но это не поставило крест на его политической карьере. Полученное образование, связи и смекалка помогли Бродвигу стать одним из ведущих промышленников в Тауберии, а затем и пробиться в сенат. — Как идёт подготовка по твоей части? — спросил Бродвиг, когда они обменялись дежурными светскими фразами. — Успешно, но время не на нашей стороне. Чтобы быть полностью готовыми, нужно несколько лет. У нас же есть лишь пара недель. — Как считаешь, окупится наше расширение? Илларион хорошо обдумал этот вопрос, прежде чем уверенно ответить: — Окупится. Ещё получим большую прибыль. Быстро это не закончится, что бы Колдвиг там ни говорил. Кстати о Колдвиге. К тебе приходила его проверка? — Были две недели назад. Везде нос сунули, но так и не нашли, к чему привлечь. Уходили с такими лицами, будто ожидали на мне премию сделать, — Бродвиг рассмеялся. — У Тайлима та же история, но он всё хорошо подчистил. Здорово же Колдвиг за это взялся, если всех так проверяет. Сердце пропустило удар. Илларион до последнего надеялся, что проверок не будет, и что все его подозрения — не более чем домыслы. Но теперь сомневаться не приходилось. Прэндвиг его предал. Он как-то связался с Колдвигом, и кто бы знал, как давно это произошло. Мог ли Прэндвиг двадцать лет назад подставить Иллариона, когда тот был готов посадить Колдвига за решётку? Не потому ли Прэндвиг направлял его в поимке предыдущего магистра финансов, чтобы Колдвиг мог занять это место? Может, поэтому Колдвиг и был всегда на шаг впереди, манипулируя Илларионом через наставника! Но как Илларион, опытный разведчик, мог этого не заметить? Эти мысли занимали Иллариона всю дорогу до министерства разведки. Там он до темноты засиделся в кабинете у Фобула, читая и выстраивая биографию Прэндвига в поисках момента, когда он начал выполнять чужие приказы. Илларион напрягал память и дополнял биографию любыми незначительными фактами, о которых он мог вспомнить. Их первая встреча. Она произошла во время гражданской войны, уже после казни, от которой Прэндвиг чудом спасся. Илларион помнил, как поселил наставника в своём сарае. Затем тот пропал и вернулся через год — чистый, сытый и в хорошей одежде. Разведчикам Иллариона всё ещё не удалось выяснить, что Прэндвиг делал в это время. В составленной ими биографии был пробел в семь лет. Илларион знал, что пять из них Прэндвиг провёл в деревне, где он жил у вдовы, обучал и наставлял местных детей, в особенности Иллариона. После семилетнего затишья разведчики обнаружили следы Прэндвига, когда он переехал в Бранстоль и выкупил и отстроил там семейный особняк. Это случилось одновременно с поступлением Иллариона в полицейскую академию. Судя по банковским счетам, Прэндвиг удачно инвестировал и зарабатывал на этом. Он ни разу не ошибся и не потерял денег на акциях. Были ли у него связи в банковской сфере? Но Колдвиг тогда был ещё слишком молод, а его родителей вряд ли интересовал бедный аристократ с юга. Да и чудесное везение началось намного раньше. Потом Иллариона перевели в столицу, а Прэндвиг выкупил здесь же обанкротившийся оружейный завод и переехал следом. Он как будто всегда старался быть рядом — но на расстоянии, чтобы наблюдаемый ничего не заподозрил. И Илларион действительно никогда не подозревал Прэндвига. Напротив, он был рад! У него был друг, на чьи советы можно было положиться. Много ли людей могли похвастаться дружбой длиною в жизнь? Но Илларион постоянно забывал о своём простом видении мира. Прэндвиг был аристократом, а у аристократов не было понятия дружбы. Другом назывался тот, с кем дружить было выгодно. Но какая была Прэндвигу выгода от Иллариона? В памяти пронеслись долгие годы наставничества. Прэндвиг не просто учил грамоте, истории и арифметике. Он обучал, как себя поставить в обществе, как хорошо говорить и как манипулировать людьми. Он твердил, что из Иллариона выйдет великий человек — и Илларион тоже в это верил. Каждый успех убеждал Иллариона в том, что он может достичь ещё большего. И он достигал. И каждый раз рядом стоял Прэндвиг. Серый кардинал — вот кем на самом деле он был. Тщеславный подлец, который хотел править, но не мог из-за прошлых ошибок. А Илларион сначала был слишком молод, а затем слишком ослеплён собственным величием, чтобы заметить кукловода, дёргавшего за ниточки. И теперь, когда Илларион наконец прозрел, ему стало несказанно тошно. Часть его яростно боролась с этой мыслью, кричала, что он добился всего сам. Сколько бессонных ночей он провёл за чтением книг! Сколько сил он вложил в каждое своё дело! Никто не мог привести его к этому успеху, если бы он сам не шёл к нему день за днём с неослабевающим упорством. Другая часть выхватывала из памяти неприметные детали, менявшие всё. То, как Прэндвиг посоветовал начать свою карьеру именно в полиции, поскольку это был лучший трамплин для деревенского мальчика. То, как у Прэндвига нашёлся в столице друг, который из всех безликих претендентов на должность выбрал именно Иллариона. То, как Прэндвиг удерживал его от слишком раннего начала политической карьеры, и как именно он посоветовал взяться за судьбоносное дело о финансовой пирамиде. Илларион в ярости вскочил из-за стола, с грохотом опрокинув стул. В кабинет вбежал адъютант. — Господин Дорингтон, всё в порядке? — спросил парнишка испуганно. — Скажи моему водителю, что я уезжаю, — процедил Илларион сквозь зубы. Жаль, у него здесь не было коня. Хорошая скачка освежила бы его мысли и успокоила чувства, хотя устраивать конную прогулку ночью в лесу было крайне плохой затеей. Но и езда на паровой карете освежила голову. Он впервые приказал водителю ехать на максимальной скорости, опустил окно и позволил холодному ночному воздуху бить в лицо и кружить по салону. Домой Илларион вернулся в смятённых чувствах, но он по крайней мере уже мог держать себя в руках. И там его встретил человек, виноватый во многих бедах Иллариона. В гостиной сидел Виссарион Колдвиг. Колдвиг поднялся ему навстречу, как всегда безукоризненно-элегантный в своих манерах. Он первый протянул руку для приветствия, отдал комплименты интерьеру и пирожным, которыми его угостила гостеприимная Гелия. Кто знает, сколько она была вынуждена развлекать незваного гостя светской беседой! Илларион же, будучи совершенно не в настроении, с трудом сдерживался, чтобы не испортить стараний жены. — Чем обязан честью принимать у себя вас? — спросил он с холодной вежливостью. — Я к вам пришёл с предложением сотрудничества. Илларион удивлённо поднял бровь. — Любопытное предложение. Чем же такому высокородному человеку как вы может быть полезен аристократ в первом поколении? Колдвиг вежливо рассмеялся. — Аристократические титулы давно никого не интересуют. Положение в обществе — вот что сейчас важно. А мы с вами оба на вершине социальной лестницы. Кому, как не нам, держаться друг друга? Удивительно, сколько лести мог наплести Колдвиг, когда ему было что-то нужно от собеседника. Иллариону привычнее было слышать хорошо замаскированные оскорбления. — До меня дошли сведения, которые вам, как магистру разведки, будут крайне интересны, — начал Колдвиг, не получив от Иллариона никакого ответа. — В нашей горячо любимой стране появилась особая сила, о которой неизвестно даже сенату. Это тайное общество, название которого я не буду разглашать из соображений безопасности. Мне, к сожалению, неизвестно, как давно они появились, но сейчас они крайне могущественны. Настолько, что даже могут в некоторой степени управлять политикой. Вы думаете, трагедия со смертью Бремвингера была лишь несчастным случаем? Так вот, скажу я вам, это была операция, проведённая этими людьми. Илларион напрягся ещё больше. Откуда Колдвигу было известно о Песне Пепла? Он не был причастен ни к разведке, ни к полиции, а его частные детективы искали только материалы для шантажа. И уж точно он не мог выйти на тайное общество во время налоговой инспекции. Оставался только один вариант — Колдвиг сам был связан с Песней Пепла, возможно даже имел отношение к смерти Бремвингера. А тогда Иллариону ни в коем случае нельзя было выдавать, что ему известно хоть что-то. — Вы говорите так, будто начитались детективных историй Эдварда Поло, магистр Колдвиг, — Илларион рассмеялся. — Уверяю вас, моя разведка тщательно проверила дело о смерти Бремвингера. Это действительно был несчастный случай, как бы нам ни хотелось верить, что такой великий человек не мог уйти столь глупым образом. — Я прекрасно понимаю ваш скептицизм. Я сам сначала не воспринял эти сведения всерьёз, но потом открывшаяся мне информация заставила меня насторожиться. У этого тайного общества крупные планы на Тауберию, и эти планы работают не в наших интересах. Поэтому я и здесь. Вы в таком деле понимаете куда больше моего. — Что ж, допустим. Но вы говорили о сотрудничестве. Излагайте ваше дело до конца. — Взамен я прошу вас об одной услуге. Как вы уже наверняка знаете, у меня в нашей военной авантюре есть собственная цель. Алмазные шахты — место крайне прибыльное, и я не хочу им делиться. Я догадываюсь, что Тайлим Дейли, человек не менее богатый и влиятельный, чем я, захочет поучаствовать в их покупке. Но мне хотелось бы знать, кто ещё может претендовать на это. Уверен, вы тот самый человек, который сможет мне в этом помочь. Информация в обмен на информацию. Это будет взаимовыгодный союз. Илларион презрительно улыбнулся и покачал головой. — Мне любопытно одно. Как у вас хватает наглости предлагать союз мне? После всех наших конфликтов. — Признаюсь, меня огорчает то, что наши с вами пути так сильно разошлись. Но, уверяю вас, я никогда не желал этой вражды. Мне крайне досадно, что то дело о финансовой пирамиде породило в вас предубеждения на мой счёт. Но, как вы помните, я был абсолютно непричастен к её созданию. — Так постановил суд. — А вы до сих пор не согласны с его решением? — Вы и сами знаете ответ. — Что ж, я не могу представить вам иных доказательств моей невиновности помимо тех, которые вы уже видели. Но я готов сделать первый шаг навстречу к примирению. Я поделюсь с вами частью известной мне информации. Это от вас не требует никаких дальнейших действий. Но если вас всё-таки заинтересует моё предложение, мы оба можем вынести из этого только выгоду. — О какой же части идёт речь? — Позвольте мне лист бумаги и ручку. Я напишу вам адрес, а ваши люди могут установить слежку за этим домом. Там находится одна из штаб-квартир этого общества. Когда вы убедитесь, что я говорю правду, вы можете обратиться ко мне за любыми интересующими вас сведениями. У меня их немало, но я хочу соответствующую плату — что абсолютно справедливо, вам так не кажется? Прошу, магистр Дорингтон, — Колдвиг протянул листок с написанным на нём адресом. — Моё предложение не имеет срока давности. Но не тяните с размышлениями. Эти люди причастны к войне, и могут также в будущем повлиять на её исход. Безопасность всей нашей страны может оказаться в ваших руках. — Почему же вы сами ничего не предприняли, если вам так много известно? — Ничего не предпринял? Как же, я пришёл к вам! Как это было в духе Колдвига! Если он не лгал, у него оказались важные сведения, а он решил играть в торгаша. — Что ж, благодарю за доверие, — Илларион поднялся с кресла и протянул Колдвигу руку. Колдвиг понял его намёк и тоже встал. — Надеюсь, что мы ещё продолжим этот разговор. Но позвольте мне украсть ещё минуту вашего времени. Раз уж я у вас, решил воспользоваться случаем и лично пригласить вас и вашу семью на бал в честь дня рождения Горация, моего сына. Рад буду вас видеть в моём особняке двадцать четвёртого пэмптила в двадцать восемь часов. — Благодарю вас. Обязательно придём. Когда Колдвиг ушёл, Илларион был рад снять с себя вымученную дружелюбную маску. Его лицо искривилось презрительной усмешкой, и он тихонько засмеялся. — Он думает, что я так глуп, что стану играть в его игру, — сказал Илларион так тихо, что даже комары не могли его услышать. — Но он сам совершил глупость, решив, что я ничего не знаю о Песне Пепла. Если их штаб — не фальшивка, а Колдвиг от фальшивки ничего не выиграет, то я и сам смогу раздобыть всё, что мне нужно. Вот уж помощь, откуда не ждали! Спасибо, дорогой враг. Зло посмеиваясь, Илларион пошёл наверх. Может, раньше он и был чьей-то марионеткой, но этому пришёл конец. Больше никто не станет им управлять. С этого дня начинался его собственный путь, и первое, что он сделает на этом пути, — раскроет Песню Пепла. Чего бы это ни стоило.