Покажи мне любовь

                    - Я не обязан, Питер, - дрогнувшим голосом проинформировал Дерек старшего Хейла. - Я вовсе не обязан сидеть с твоим мужем и выслушивать его нытье. Все перед родами нервничают. И Стайлз не исключение. Тянущие боли внизу живота на сороковой неделе - обычное дело. Садись в самолет и лети к нему сам. А меня жена ждет. - Ну, Дерек, - Питер был непривычно жалок, умоляя, - мой рейс могут задержать, а Стайлзи жаловался на начинающиеся схватки... - Пускай едет в клинику, раз схватки! - разозлился Дерек окончательно. - Я что ему, нянька? Ах, да, прости, я был ею всю его младшую школу. Потом я был мальчиком для битья, и ты этим очень выгодно воспользовался. Затем я по собственной инициативе, дурак, назначил себя вашим сводником. Выстоял шафером всю вашу свадьбу. И теперь не собираюсь становится личным акушером твоего капризули, понял? Я хирург! Я не гинеколог, черт возьми!!! - Прошу тебя, Дер, сделай это, пожалуйста! Я же с ума сойду, пока долечу... - Питер чуть не плакал, и Дерек, нехотя смягчившись и отгоняя прочь гаденькую мысль о том, что именно мог бы попросить он за такое сделанное им одолжение, вспоминал роды Брейден. Свой страх вспоминал, свои метания около родильного бокса и сейчас, как никто, понимал Питера. Сорокапятилетнего своего дядю, которому приспичило наконец-то баюкать на руках волчонка от Стайлза Стилински. - Черт с вами, - согласно кивнул он в трубку, сетуя, - надо же было тебе оказаться на другом конце страны именно сегодня... Стайлз донашивал щенка Питера, которого зачали они спустя три года после своей свадьбы. Которая случилась спустя год после того, как Дерек тихо ушел из театральной ложи, оставив на стуле позади себя ключ от гостиничного номера. Пусть номер не был пентхаусом, и золото заката не вливало раскаленные лучи в окна спальни, добавляя моменту романтичности, Питеру, наверно, было все равно, раз мальчик его вернулся. Дерек позже устал намекать дяде о том, что если бы не он, они со Стайлзом, как два дурака так и ходили бы вокруг да около. Один со своими теориями о свободе выбора, а другой - с выдумками о злых альфа-оборотнях, которым только девственные тела подавай. Дерек не знал, в тот ли вечер Питер воспользовался ключом от номера в тихом отельчике, или же позже, но был уверен - он наказал своего беглого омежку очень основательно. Наверняка еще сильнее, чем Дерека. Придуманная трепетность Питера; смущенная ласками альфы невинность Стайлза - все это было миражом, грезами из параллельного, не их мира, в котором бы юный, прошлый Дерек хотел бы видеть себя и этих двоих. И только тогда, после их долгожданной встречи, устроенной им самим, Дерек понял, в одиночестве лежа под одеялом и лениво лаская себя - они живые, настоящие, не придуманные персонажи реальной жизни. Жестокие к самим себе, немного пошлые, с кучей неприглядных качеств, и в то же время ставшие, наконец, самими собой. ...Рука без стыда отодвинула крайнюю плоть напрягшегося члена: Дерек в этот момент подумал, с чего бы Питер начал наказание омеги. Он начал бы спокойно и размеренно Стайлза раздевать. Говоря ему что-нибудь отстраненное и, тем не менее, стыдное. Соски бы пропустил, как пройденный этап. Не стал бы увлеченно изучать налившийся в ожидании омежий член, а сразу бы развернул к себе, еще одетому, маленькой задницей. - Раздвинь руками свои булочки, детка, - без всякого намека на игривость, произнес бы Питер раскрасневшемуся Стайлзу, - покажи мне себя раскрытым. Омега послушался бы. Медленно развел ягодицы руками, растягивая не только их, но и нежную кожу приоткрывшегося ануса. Дерек выпустил из захвата руки член и сжал мошонку, представляя себе это. Одновременно чувствуя себя гадко и хорошо. Раздвинул ноги, тихонько направляя палец между волосатых ягодиц, трогая себя там, в запретном месте. Стайлз бы от таких прикосновений выгнулся и начал Питера умолять не торопиться: - Если я не девственник, это еще не значит, Питер, что со мной можно так, - облизывание губ. - Ты же не будешь... - Буду, - у Питера всегда было поразительно точное чутье того, что Стайлзу необходимо, Дерек понял это еще тогда, когда увидел решившие всё пионы. Поэтому альфа, конечно же, не стал бы щадить своего маленького любовника. Только признался сквозь шумное дыхание: - Мне было наплевать на твою девственность, Стайлз. Мне нужен был ты, а не твоя безоговорочная целомудренность. Ты мог трахаться с другими сколько влезет, мне достаточно было того, что я стал бы последним. Но кто же знал, что ты такой упертый моралист? Стайлз тихо бы всхлипывал - от пальцев, которыми Питер мягко вращал внутри него, а дырка бы его текла, принимая уже четыре... - Сейчас-то уже понял, какие мы были с тобой оба невменяемые дураки, а, Стилински? - продолжал Питер насмешливо и медленно расстегивал ширинку своих классических брюк. - Я ждал тебя, думал - сам вернешься. Уж к третьему курсу должен был растаять от моих букетов, маленький капризуля? - Я, кажется, растаю прямо сейчас, Питер, - тихо шептал Стайлз и выгибался, выпуская из себя пальцы альфы, - если ты мне немедленно не вставишь. Питер вставлял - резко и грубо. Так, как девственникам наверно не вставляют. Хотя, кто знает - альфы не меняют своих привычек в постели. И от мысли, что первый раз омеги мог быть таким жестким, Дерек несдержанно спускал себе в руку. Растирал сперму по животу, стряхивал капли на ляжки, потеки влаги ощущал яйцами и сладко сжимающимся от оргазма анусом... Питер не разлучался с тех пор со Стайлзом. Они были похожи, насколько могут быть похожи человек и полуволк. Они ругались, как черти, первые полгода. Трахались везде, где придется. Стайлз иногда флиртовал при своем альфе с другими. Просто так, чтобы позлить. - А помнишь, Питер, - злорадно глумился Дерек, - как великодушно даровал ты свободу этому маленькому засранцу, который своими выкрутасами тебя в могилу скоро сведет? И Питер только шипел сквозь зубы, мирясь со скверным характером своей пары. Потом, не выдержав, все же грозился уехать в столицу, не взяв Стайлза с собой и там тоже удариться в загул. - Да с кем ты ударишься? - орал на него Стайлз, жестоко намекая на возраст. - С Дереком! - орал ответно Питер, и Дерек, ловя на себе взгляд старшего Хейла, внезапно краснел, потому что понимал, как именно могли бы они повеселиться. Иной раз хотелось насолить этому новому Стайлзу так - отобрав у него на время его волка. Сделав с этим волком, возможно, то самое, что сделал тогда Питер с ним. Отомстить этим двоим одномоментно. Но с каждым разом хотелось этого все меньше и меньше, а когда Брейден забеременела, у Дерека не осталось лишних, ненужных желаний, как и горького послевкусия от того, уже забытого им их тройного полу-романа. Осталось только странное чувство, будто роль его в этой истории завершена, и он свободен. Да только рано, оказалось, радовался. - Ну посиди с ним, умоляю, Дер, - канючил Питер, - ведь это первая беременность, ты знаешь, как тяжело психологически Стайлзу без альфы... - Ну ладно, посижу с ним, - пришлось согласится и свернуть на другую улицу, направив машину в сторону квартала, где жили Питер со Стайлзом. - Надеюсь, твой рейс не задержат надолго...       Квартира у Хейлов была большая и просторная. Дерек нашел Стайлза в спальне: именно оттуда доносились злобные причитания. Смысл их не удивил Дерека, все в родах сходят с ума. А вот сам омега - да. Беременный Стилински, которого Дерек не видел уже месяца три, был укутан в плед, баюкал в руках свой огромный живот и был как и пять лет назад с виду юн и невинен. Стайлз все еще был красивым и видно было - залюбленным своим альфой. Хотелось только себя спросить - как можно было быть рядом с самого детства, и так и не узнать человека? Как можно было быть таким фантазером, мечтателем, романтиком и наделить несуществующими чертами мальчишку, играющего в войнушку рядом с тобой? Дерек не понимал. Видел Стайлза сейчас ясно и без прикрас - настоящего. Стайлза, который, вовсе не боготворя Питера, спорил с ним, бесстрашно возражал, нахален был и не особо почтителен и как бы съедал этим разницу в возрасте между ними, сосуществуя с мужем весело и беззаботно, будто были они с ним двадцатилетние щенки... Для Дерека тот прошлый, невинный не по-настоящему Стайлз исчез и растворился, потому что для Питера необходим был именно этот, не придуманный: немного безалаберный, болтливый, чуть пошлый, жутко любящий секс и совершенно не соблюдающий субординацию в стае. Подумав о субординации, у Дерека тотчас возникла мысль, что здесь его быть не должно, и все это неправильно, но поднявший на него глаза омега так обрадовался его приходу, что выбора у Хейла не осталось. Дерек деловито вымыл руки и присел на краешек кровати к бывшему другу. - Симптомы, - потребовал от омеги подробного рассказа и грозно на него шикнул, когда тот смущенно зажался. После сбивчивого рассказа о том, как у Стайлза, кажется, уже отошли воды, начинаются странные спазмы внизу живота каждые сорок минут и еще жжется ужасно между ног, Дерек нахмурился - по всем признакам роды могли начаться с минуты на минуту. Из спутанных объяснений Питера по телефону он понял, что рожать они собирались у себя дома и, имея в мужьях хирурга, было это вообще-то правильным решением. Вот только волчонок совершенно назло своим папочкам решил выбраться именно в тот момент, когда Питеру пришлось уехать на восточное побережье на сутки и застрять в аэропорту Майами из-за нелётной погоды. - У меня что-то течет постоянно... - нудел испуганно Стайлз, и уточнял, - оттуда... Смущенно закатывал глаза, позабыв, наверно, все свои ироничные фразочки, которых понабрался у мужа, и превратившись снова в маленького омежку-третьеклассника, которого необходимо защищать и хранить от всякого зла. - Стайлз, - мягко проговорил Дерек, - не думал, что дойдет до этого, но мне нужно осмотреть тебя, чтобы быть уверенным, сколько мы еще протянем, дожидаясь Питера, потому как, знаешь, не очень мне хочется начинать без него... - Осматривай, - покорно соглашался омега и краснел. - Быть может, поедем в клинику? Там есть всё необходимое для осмотра, - предлагал Дерек и выслушивал возражения: Стайлз не хотел покидать дом. Махал рукой куда-то в сторону закрытой комнаты: - Там... смотровая, Дер, с инструментами, - смущаясь еще больше, бубнил он, - не надо в больницу, можешь осмотреть меня там... Дерек непонимающе шел к указанной двери, распахивал её и в полном ступоре замирал на пороге. Оживший в кармане телефон его из ступора выдергивал и он снова и снова выслушивал жалобы звонящего ему Питера, который все еще торчал в аэропорту, сходя с ума от бессилия и еще того, что капризный его роженик обиженно скидывает все звонки. - С ним все в порядке. Схватки идут, мы в процессе, - успокаивал его Дерек и интересовался, снова вглядываясь в интерьер странной комнатки, которую Стайлз назвал смотровой. - Я даже обнаружил по наводке твоего мужа веселенький кабинет, Питер. - О, боже, - звучало на том конце, - он потащил тебя в нашу игровую... - Не знал, что на самом деле ты - гинеколог-мечтатель, - издевательски тянул Дерек и обводил взглядом белые кафельные стены, кушетку, застеленную клеёнкой, стоящее посреди кабинета кресло с распорками, и хромированный столик с различными инструментами, задача которых сводилась к одному - посильнее и пошире раскрыть анус омеги при осмотре. - Ты что, подрабатываешь на дому венерологом? Или же твой пациент исключительно Стайлз? Питер стонал в трубку с досадой и признавался: - Ну, это наша маленькая тайная комнатка, где я иногда под настроение осматриваю своего мужа. А что, Дерек, что за ханжеские смешки с твоей стороны? Никаких смешков, со смешками уверял Питера Дерек, поражаясь дядиной фантазии и Стайлзовой сговорчивости на такие эксперименты. - Я даже и не думал смеяться, потому что теперь ваша комнатка нам очень пригодится. Я могу ею воспользоваться? Питер давал разрешение, и Дерек загонял Стайлза на кресло. Помогал ему забраться, укладывал его ляжки на распорках, не чувствуя при этом ничего неподобающего. Даже не вспоминая, как смотрел на прелести своего школьного друга однажды, не очень-то понимая, что делать с ними. Сейчас Дерек предельно ясно осознавал - что. И исключительно с акушерским интересом всматривался в степень раскрытия обнажившегося сфинктера. В его пульсацию, засекая время длительности первых схваток. - Ой-ой-ой, - выл омега на кресле, непроизвольно сжимаясь, пока Дерек запрещал ему делать это. - Расслабь анус, Стайлз, - твердил сосредоточенно и надевал перчатки. Слизь, сочащаяся из отверстия, уже была розоватой, вот-вот должна была лопнуть плацента, со всеми своими кровеносными сосудами, и тогда крови бы стало намного больше. Главное, чтобы косящийся на нечто, творящееся между его ног Стайлз этого не испугался. - Сейчас я введу в твой анус два пальца, проверю реакцию и готовность к раскрытию внутреннего сфинктера. Не бойся - если все хорошо, он сильно сожмется, пытаясь вытолкнуть что бы то ни было, - предупредил Дерек и медленно вставил пальцы в текущую дырочку. Стайлз вскрикнул, зажимаясь инстинктивно, стиснув Дереку руку, и тут же мгновенно разжавшись. - Ай, молодец, - похвалил Дерек его, заметив, как из ануса хлынуло сильней и он раскрылся еще шире. Стайлз же после краткого болезненного спазма снова покрылся пятнами стыда. - Я провалюсь сейчас, точно, - сказал он Дереку непонятно. - А вот и не провалишься, Стайлз, - ответил на это альфа, - чего я там не видел. Я вроде как всю жизнь пытался о тебе заботиться. Плохо получалось, если честно. Но сегодня я постараюсь. Ты только держись и дождись Питера. Он вселенную перевернет, а достанет из тебя вашего долгожданного волчонка. Дерек улыбнулся, вдруг подумав о том, что судьба все еще держит его рядом с этими двумя, будто он их ангел-хранитель. Отдушина для Питера, который до сих пор старается увлечь Дерека новшествами хирургии, зовет с собой на все конференции и дарит ему самые интересные случаи, впуская в стерильный свой храм и позволяя оперировать за себя. Волей неволей видя в племяннике своё прошлое и признавая: своим присутствием он изгоняет из операционной призрак того, умершего молодого альфы, с которым у Питера всё так трагически оборвалось. Для Стайлза Дерек всё так же не пойми кто, но омега, не обращая внимания на недовольство Брейден, непременно раз в месяц выматывал Дерека, в телефонных разговорах подробно рассказывая о своей жизни. Дерек бы много отдал, чтобы не выслушивать пикантных подробностей чужих отношений, но всё остальное - скучные повествования о непростом быте с оборотнем, успехи в работе, хорошие прогнозы на всю остальную жизнь - оно Дерека успокаивало. Вызывало улыбку. А Брейден нравилось, когда он улыбался, поэтому Стайлз всегда бывал прощен. До следующего звонка, разумеется... ... - Не торопись тужиться, герой, дождись мужа, - еще раз уверенно произнес Дерек закусившему губу от боли Стайлзу и все время, пока ждали они Питера, успокаивал его и рассказывал что-то неважное. Питер ворвался в дом ближе к ночи, невежливо вытолкал Дерека из смотровой и не стесняясь нежности, рвущейся наружу, заворковал на весь дом: - Ну, как ты? Маленький мой, родной, любимый, Стайлзи... Ну, дай посмотрю. Раздвинь коленки, дай, дай... Дальше слушать Дерек не стал, тихонько вышел в холл, еще раз прислушавшись к наставлениям Питера. Который уже видимо помыл руки, закатал рукава рубашки и вовсю руководил потугами омеги. - Давай-давай-давай, - неслось из кабинета сквозь стоны Стайлза, и когда Дерек через час с небольшим услышал, наконец, тоненький писк новорожденного волчонка, он успокоенно улыбнулся на звук новой жизни и поспешил покинуть обиталище счастливой пары.

***

Жизнь продолжалась. Раз в месяц семья по-прежнему собиралась в доме Талии. Почти все с женами, мужьями. Многие с детьми. Питер тоже теперь смотрелся весьма прозаично, вписываясь в обыденный образ степенного зрелого волка, уже седеющего и баюкающего маленького волчонка-альфу на своих руках. Стайлз, конечно же, всегда был рядом. Он по-прежнему был влюблен и часто взглядывал на своего мужа, опуская глаза с лица на весьма глубокий вырез его свитера, из которого виднелась накачанная загорелая грудь. И Дерек, глядя на них, счастливых, прошлое не вспоминал. Был счастлив сам не меньше, разобравшись окончательно в том, что видеть любовь, какая бы они ни была - не главное. Главное - уметь правильно ею распорядиться.